Первое, что увидел Селим, подходя к кабинету, это распахнутую дверь и ноги мужчины в дорогих, но уже видавших виды туфлях. Незнакомец нагло развалился в кресле для посетителей. Вместе с ним в кабинете был Карталь, судя по всему, он только что принес гостю холодный чай. Увидев шефа, Карталь чуть заметно выдохнул и, демонстративно скосив глаза на гостя, беззвучно произнес что-то непонятное. Селим махнул рукой, задержался у столика дежурного и забрал сводки происшествий, после чего прошел к себе, обогнув копающуюся в кипах бумаг старуху Фатму Четин из соседнего отдела. Она всегда прибегала к ним, ксерила документы и болтала с женщинами-полицейскими. Поболтать ей хотелось явно больше, чем поработать, ведь у нее тоже был ксерокс, и вполне исправный.
Незнакомцем оказался европеец лет тридцати с небольшим: худощавый, жилистый мужчина с хищным ястребиным лицом, короткой стрижкой, явно сделанной в недешевом месте, одетый, несмотря на жару, в темно-синий костюм. Выглядел он как с картинки, слегка напоминал Дэвида Духовны и наверняка сам это знал. Селим даже мельком подумал, что ждет, когда в кабинет войдет невысокая женщина с рыжими волосами и представится агентом Скалли. Незнакомец предъявил значок, затем протянул Селиму руку и довольно сильно сдавил пальцы. Селим подумал, что незнакомец наверняка очень потеет в своем дорогом костюме на такой жаре, и позлорадствовал.
– Агент Лонго. Интерпол, – сухо произнес мужчина. – Инспектор Курт?
– Чем обязаны? – спросил Селим и жестом пригласил инспектора Лонго присесть. Карталь застыл у дверей, дернул подбородком, мол, нужен ли я? Селим покачал головой, и подчиненный удалился, беззвучно прикрыв за собой дверь. Лонго выдержал паузу, а затем вынул из кармана телефон, посмотрел в него и сказал:
– Вчера на улице Сюмбуль был обнаружен труп российского подданного Солнцева. Вы ведь были на месте преступления?
По-турецки Лонго говорил неплохо, вот только интонации расставлял как-то странно, отчего Селиму никак не удавалось угадать его родной язык.
– Какой у Интерпола интерес к этому туристу? – равнодушно спросил Селим. Лонго чуть заметно поджал губы.
– В интересах следствия я не могу открывать всех подробностей, но, думаю, вы уже в курсе, что он вовсе не достопримечательности приехал осматривать. Скажем так: для нашего ведомства Солнцев представляет определенный интерес. Мы планировали побеседовать с ним по одному делу, но, к сожалению, не успели.
Этот выскочка в дорогом костюме, сшитом на заказ, моментально взбесил Селима своим нескрываемым высокомерием, отчего с него сразу захотелось сбить спесь. Значок агента Интерпола еще не означал, что перед ним нужно падать ниц, и уж Селим точно не собирался этого делать, хотя ему показалось, что Лонго только того и ждет.
– Долго же вы собирались, – усмехнулся Селим. – Он уже две недели как прибыл в страну, причем не впервые и абсолютно легально.
Лонго сконфуженно развел руками.
– Ну, сами понимаете, бюрократические проволочки, плюс мы не были уверены, что Солнцев тот человек, кто мог бы дать нам необходимую информацию.
– Вы француз?
Лонго слегка напрягся.
– Это имеет значение?
– Нет, я просто не могу определить ваш акцент. Так, о чем вы собирались поговорить с убитым?
– Скажем так: наши интересы лежали в экономической плоскости, – уклончиво ответил Лонго. – Мы подозревали причастность Солнцева к одной крупной афере. Большего я сказать не могу. Могу я ознакомиться с результатами вскрытия?
– Они еще не готовы, – любезно ответил Селим. – Присылайте официальный запрос, и мы вам непременно ответим в установленные сроки.
– Послушайте, – поморщился Лонго, – ну к чему эти ритуальные танцы? Я ведь в любой момент могу обратиться к вашему руководству.
– Да сколько угодно, – равнодушно ответил Селим. – Мы всегда готовы сотрудничать с Интерполом, но вы мне не начальник, зарплату не платите, и, соответственно, делиться с вами результатами своего расследования я не обязан.
Лонго неожиданно улыбнулся и моментально преобразился. От прежней агрессивной хищности мало что осталось. Селим подумал, что женщин эта улыбка просто сшибает с ног, вот только на него она не подействовала.
– А если по-дружески? – вкрадчиво предложил Лонго. – Как коллега коллеге? Мы ведь одно дело делаем.
– Чай вы уже выпили, – ответил Селим. – Так что на этом мы можем закончить расшаркивания. Я буду рад ответить вам на официальный запрос, если таковой последует. Но пока я не могу давать отчет о ходе следствия. Да и говорить еще не о чем. Два ножевых в пустом месте, ни свидетелей, ни орудия убийства. Предварительно две колотые раны нанесли ножом с односторонним лезвием. Предполагается, что удары были нанесены неожиданно, мы не нашли следов борьбы и ранений, свидетельствующих о том, что Солнцев пытался защититься. Наверное, он даже понять ничего не успел. Связи иностранца, конечно, гораздо короче, чем круг общения любого горожанина, будем искать. Но мы не знаем, чем он тут занимался и чем мог насолить кому-то до такой степени, что его пырнули ножом, причем дважды, выманив в пустой переулок. У него были враги?
Лонго не ответил. Селим усмехнулся.
– Ну же, агент? Мы ведь одно общее дело делаем или уже нет?
– Нам ничего не известно о его врагах, – неохотно признал Лонго. – Солнцев вообще всплыл в нашем деле случайно и всего один раз. В России есть предприятие, которое как-то очень странно сменило собственников, причем бывшие владельцы после продажи активов скоропостижно скончались. Предприятие функционирует до сих пор, среди совладельцев числятся граждане Турции. Стройка предприятия началась к зимним Олимпийским играм, подрядчиком тоже выступала турецкая сторона. Несколько лет все было тихо, а сейчас как будто начался стихийный передел, подозреваю, что насильственный. И один раз среди посредников выступил Артемий Солнцев. Предприятие является дочерним, к главам головной организации мы давно присматриваемся. Мы очень хотели пообщаться с Солнцевым, тем более у него не все чисто было по налогам, мы могли прижать его, но кто-то сделал это раньше.
– Вы не допускаете возможности случайного убийства? – спросил Селим. – Характер ран таков, что вряд ли работал профи.
Лонго пожал плечами.
– Я столько раз видел, что человек оказывался в ненужном месте в ненужное время, что ничему не удивлюсь. Если так, то это очень несвоевременная смерть. Солнцев был нашей единственной ниточкой, которая бы очень помогла докопаться до сути. А теперь нам некому и нечего предъявлять. Так вы покажете отчет о вскрытии?
– Он не готов, я же сказал, – усмехнулся Селим. – Но потом покажу, конечно. Что будете делать дальше?
– Копать, – уныло ответил Лонго. – Я уже обратился к российской стороне, может быть, нам что-то подскажут там. Канада нам ничем не помогла, гражданство Солнцев получил недавно и в страну ездил редко. Так что будем ждать ответа русских. Ну и надеюсь на ваше содействие. Со своей стороны обещаю оказать всевозможную поддержку и предоставить всю инфу, что нарою.
Оказывается, у агентов Интерпола могло быть и человеческое лицо. Когда Лонго признался в собственной неосведомленности и перестал корчить из себя агента Малдера, он оказался вполне нормальным человеком. Так что неожиданно для себя Селим пообещал:
– Я помогу, чем смогу.
Глава 2
Мысль вылететь в Турцию на выходные с самого начала кажется Вике безумной, но она поддается соблазну. Да, сезон еще толком не начался, Средиземное море не годится для купания, но толп туристов еще нет, а плавать можно и в подогреваемых бассейнах. Три дня в компании любимого мужчины, без страха быть застигнутыми врасплох, без замечаний тренера, которая довольно недвусмысленно намекала, что в курсе ее шашней, без косых взглядов девчонок из сборной. Конечно, все знают, но пока еще удавалось все отрицать. Девчонки, конечно, те еще крысы, постоянно обсуждают ее связь с Артемием, говорят, что у него таких, как она, вагон. Вика усмехается. Ну и что, что вагон, не важно, с кем он спит, важно, кто с ним останется. Очень сомнительно, что он кого-то еще называл царицей, как Вику в комментариях журналистке Сашке Кротовой, из бывших фигуристок. Так и сказал о ней: царица льда. А это дорогого стоит, на минуточку! Кто тут еще царица? А никто, только она, Виктория Садовская! Нет, была, правда, королева льда Алиса Серебрякова, но уж извини-подвинься, Серебрякова сдавала позиции. Вика каталась круче, прыгала выше, что бесило Алису донельзя. А потому что ледяная корона быстро тает, не успеешь поносить, как уже все, пришли на смену другие царевны и принцессы. И вообще, царица куда круче, чем королева. Королев в мире как собак нерезаных, а цариц вообще нет. Только Вика.
Вечером Вике становится скучно. Она уже пробежалась по окрестным лавчонкам, быстро оставив это занятие из-за привязчивых турок, которые, завидев одинокую девушку, бросались в провожатые и распускали руки. Вика думает, что было бы неплохо на время, пока нет Артемия, найти компаньона, но тот мог оказаться слишком навязчивым, да и не хотелось, чтобы ее узнали. Не то чтобы она была звездой, но мир тесен. По закону подлости обязательно рядом окажется человек, который поймет, что перед ним будущая олимпийская чемпионка. К тому же дешевые магнитики и барахло ноунейм-мануфактур ее не интересовало. Не пристало царице одеваться, как простолюдинке. Вика неторопливо ужинает, бродит по территории отеля и даже минут пятнадцать смотрит вялую программу утомившихся за день аниматоров, вымучивающих улыбки и имитирующих задор. Поначалу она не испытывает ничего, кроме презрения, к этим жалким фиглярам, что кривляются перед туристами за гроши, а потом в ее голову влетает шокирующая мысль: а чем, собственно, она лучше? Нарядами? Ареной? Подготовкой?
«Нет, – зло думает Вика. – Я лучше вас всех! Вы ни на что не способны, вы – бездельники, алкаши и идиоты, которые не смогли распорядиться своей жизнью. Что это за предел мечтаний – работать в Турции аниматором? У вас были все те же возможности, что и у меня. Но я смогла, а вы – нет!»