— Это… необычно, — заметил Ицуки, рассматривая экспозицию. — Но я не уверен, что понимаю практическую ценность.
— Не всё должно иметь практическую ценность, — мягко возразила Амано. — Иногда достаточно того, что это заставляет задуматься.
Ицуки посмотрел на неё с легким удивлением. В этих словах было что-то, что он не ожидал услышать от такой же правильной и организованной, как он сам, Амано.
После этого они заглянули в павильон «Клуба исследования урбанистической кулинарии», где предлагали странные, но удивительно вкусные блюда, вдохновленные городскими пейзажами. Ицуки попробовал десерт под названием «Ночной Шибуя» — смесь темного шоколада и перца, украшенную маленькими сахарными неоновыми вывесками.
— Удивительно, но сочетание работает, — признал он, дегустируя необычный десерт. — Это… эффективное использование контрастов.
Амано рассмеялась:
— Только ты можешь описать вкусный десерт как «эффективное использование контрастов», Ицуки-кун.
Ицуки хотел было возразить, но поймал себя на мысли, что ему нравится звук её смеха. Это было… неожиданно приятное открытие.
Они подошли к павильону клуба робототехники как раз в тот момент, когда «Эффективный Эдвард» в очередной раз допустил ошибку, доставив чашку горячего чая не к тому столику. Посетительница, получившая неожиданный напиток, только рассмеялась, но создатели робота выглядели смущенными.
— Прости, что назвали его в честь тебя, — обратился к Ицуки взъерошенный третьегодка, когда заметил его. — Мы не хотели…
— Не страшно, — пожал плечами Ицуки. — Но вам стоит пересмотреть алгоритм распознавания столиков. Возможно, проблема в том, что робот ориентируется только на пространственное расположение, а не на идентификаторы столов.
Создатели робота переглянулись, явно удивленные таким конструктивным предложением.
— Знаешь, а ведь ты прав, — признал главный инженер проекта после паузы. — Мы не подумали об этом.
— Если хочешь, можешь заглянуть в клуб в обычный день и помочь нам с отладкой, — предложил другой член команды. — Мы собираемся по средам и пятницам после уроков.
Ицуки задумался. Обычно он избегал клубной деятельности как неэффективной траты времени, но что-то в энтузиазме этих парней его зацепило. К тому же, проблема с алгоритмом распознавания была интересной задачей…
— Я подумаю, — ответил он наконец, что для него было эквивалентом согласия.
— Отлично! — обрадовался третьегодка. — А теперь позвольте предложить вам чай — только не от Эдварда, а от самых обычных человеческих рук.
Когда они с Амано устроились за маленьким столиком в углу павильона, Ицуки заметил, что она выглядит немного встревоженной.
— Что-то не так? — спросил он, удивляясь собственной проницательности. Обычно он не очень хорошо считывал эмоции других людей.
— Нет, просто… — Амано помедлила, подбирая слова. — Я заметила, что ты почти согласился присоединиться к клубу робототехники. Но ты всегда говорил, что клубы — это неэффективно…
— Обычно да, — кивнул Ицуки. — Но в некоторых случаях коллективная работа над сложной проблемой может быть более эффективной, чем индивидуальная. Особенно если у участников разные компетенции.
Амано смотрела на него с легким удивлением, и Ицуки внезапно осознал, что он сам не ожидал от себя такого ответа. Когда его взгляды начали меняться? И почему?
Прежде чем он успел глубже погрузиться в эти размышления, их внимание привлек внезапный шум со стороны центральной аллеи фестиваля. Звуки были похожи на спор, и от них отчетливо веяло напряжением.
— Что там происходит? — Амано привстала, чтобы лучше видеть.
— Не знаю, но, возможно, нам стоит проверить, — ответил Ицуки, уже поднимаясь из-за стола. Что-то в тоне голосов показалось ему знакомым.
Они быстро расплатились за чай и поспешили в сторону шума. Пробираясь сквозь заинтересованную толпу, Ицуки и Амано оказались на центральной площадке, где к их изумлению обнаружили Такахаши и Ватанабе, стоящих друг напротив друга в напряженных позах. Обе девушки сорвали свой безупречный образ — у Такахаши сбилась прическа, а Ватанабе держала в руке очки, которые, судя по слегка искривленной дужке, были случайно смяты в пылу спора.
— Ты специально это сделала! — голос Такахаши, обычно сдержанный и мелодичный, звенел от гнева. — Ты знала, что это наши фирменные десерты, и всё равно выпустила почти такие же!
— Не говори глупостей, — парировала Ватанабе, её обычно мягкий тон сменился острым как лезвие. — Наши эклеры не имеют ничего общего с вашими пирожными, кроме цветовой гаммы.
— Случайно такие же цвета? Случайно такая же подача? — Такахаши горько рассмеялась. — Ты всегда так делаешь, Май. Всегда копируешь, а потом делаешь вид, что это просто совпадение!
При упоминании имени Ватанабе вся толпа затихла. Девушки обращались друг к другу по фамилиям в присутствии других настолько долго, что использование личного имени прозвучало почти интимно, несмотря на обвинительный тон.
— Я ничего не копировала, — прошипела Ватанабе, надевая очки обратно резким движением. — У тебя просто нет фантазии придумать что-то действительно оригинальное.
— Я? Это у меня нет фантазии? — Такахаши сделала шаг вперед, её руки сжались в кулаки. — Ты… ты всегда…
Она запнулась, явно подавляя какие-то более откровенные слова, и это была та самая трещина в её образе, через которую проглядывало что-то более глубокое, более личное, чем просто соперничество между клубами.
— Всегда что? — тихо спросила Ватанабе, и в этом вопросе Ицуки услышал не вызов, а почти болезненную необходимость узнать продолжение.
Такахаши на мгновение закрыла глаза, а когда открыла их, в её взгляде читалось холодное решение.
— Хватит этих игр, Май. Давай решим всё раз и навсегда.
— Как? — Ватанабе слегка побледнела, но её подбородок остался гордо поднятым. — Опять будешь жаловаться в студсовет?
— Нет. Поединок, — сказала Такахаши так спокойно, словно предлагала выпить чаю. — Кендо. Завтра, можно даже сразу после выступления клуба нелегкой музыки, там есть пауза в программе.
По толпе пробежал удивлённый шёпот. Некоторые из просутсвующих знали о прошлом обеих девушек в кендо, но никто не ожидал, что давние соперницы решат разрешить проблему поединком.
Ватанабе заметно напряглась, её пальцы нервно сжались на дужке очков.
— Я… я не занимаюсь кендо уже почти два года.
— И я тоже, — пожала плечами Такахаши. — Так что мы в равных условиях. Если не боишься, конечно.
Это был явный вызов, и все присутствующие замерли, ожидая ответа Ватанабе. Девушка молчала непривычно долго, её взгляд на мгновение стал отсутствующим, словно она вспоминала что-то далёкое.
— Хорошо, — сказала она наконец, и её голос звучал слишком ровно, чтобы быть естественным. — Завтра после выступления клуба нелегкой музыки, на главной сцене.
— Закрыли, — кивнула Такахаши. Она развернулась и пошла прочь, расталкивая столпившихся зрителей.
Ватанабе осталась стоять на месте, её лицо было бледным, а взгляд — потерянным.
— Ты не можешь согласиться на этот поединок, — тихо сказал Ицуки, подходя к ней.
Ватанабе подняла глаза, явно удивленная его появлением.
— Кодо-кун? Почему бы и нет? Это просто…
— Не знаю почему, но не можешь… Я же видел, что это опасно… Ты боишься…
Взгляд Ватанабе Май до этого бывший растеряным неожиданно обрел силу.
— Не лезь не в свое дело Ицуки Кодо-сан! Я ничего не боюсь, — Ватанбе повернулась, и даже если бы Ицуки и хотел бы что-то сказать, как-то ее переубедить или остановить, он бы не успел.
Ицуки проклял свои низкие способности к комуникации, и проблемы с пониманием логического мышления других.
— Как неэффективно!
Впрочем идея, с чего начать у него была — для начала надо было выяснить, в чем именно заключается проблема со здоровьем Ватанбе-сенпай.
Глава Четырнадцатая. Травмы, выборки и спортивный парень
Ватанабе Май исчезла в толпе так быстро, что Ицуки не успел сказать ей ни слова. Стоявшая рядом Амано растерянно смотрела то на удаляющуюся фигуру в элегантном костюме, то на озадаченного Ицуки.
— Что происходит? — спросила она тихо. — Почему они устраивают поединок? И… — она замялась, подбирая слова, — почему ты сказал, что Ватанабе-сенпай не может согласиться?
Ицуки нахмурился, сосредоточенно анализируя ситуацию. Этот импульсивный вызов на поединок казался совершенно нелогичным и неэффективным способом решения конфликта. Но главное, что его тревожило — реакция Ватанабе. То выражение затравленного ужаса в её глазах, когда Такахаши предложила поединок… Оно было слишком искренним, слишком глубоким.
— У Ватанабе-сенпай проблемы со здоровьем, — наконец ответил он. — Я не знаю, какие именно, может быть что-то физическое, может быть какая-то фобия, но все достаточно серьезно, чтобы она бросила кендо, хотя была чемпионкой многих соревнований в средней школе.
— А откуда ты знаешь? — удивленно и немного обижено спросила Амано. Такой интерес к другой девушке Амано почему-то совсем не радовал.
— Я провел небольшое расследование, — Ицуки пожал плечами, как будто это было самым естественным делом в мире. Но все же решил немного объяснится, — После того как Шизука-сенпай попросила разобраться в конфликте между клубами.
Амано просто посмотрела на на него и пожала плечами, ну да, вполне логично для него первым делом заполнить недостаток информации.
— И что ты узнал? — спросила она, подходя ближе, чтобы избежать любопытных ушей в рассеивающейся толпе.
Ицуки кратко изложил результаты своего исследования: соперничество в средней школе, загадочный Сато Рёта, внезапное прекращение занятий кендо, странные очки, которые, похоже, были не для коррекции зрения, а для чего-то другого.
— Интересно… — задумчиво протянула Амано, когда он закончил. — Но ты же не можешь просто так их остановить? Ватанабе-сенпай ты попробовал остановить. Безуспешно. Еще раз попробуешь так же с ней или с Такахаши-сенпай, точно не получится.