Когда пришёл первый успех, в «Resurrection Inc.» начали хранить копию сознания некоторое время и пересаживать лишь потом. Позже они предложили состоятельным людям хранить копию их сознания на случай внезапной смерти. Родственники покойного потом направляют в компанию заявку, там копию переносят в нововыращенное тело, которое создаётся за три-четыре месяца. Таким образом, они сумели поставить на поток бессмертие. Для тех, кто может себе это позволить.
Смержаков ненавидит своих конкурентов за то что они делают. Это против естества. Егор знал, что клиенты «Resurrection Inc.» подписывают соглашение об отсутствии претензий к конечному результату. По статистике, за полгода «торговли бессмертием» десять процентов случаев заканчивались неудачно.
Но инженеры компании продолжили работу, и через полгода негативная статистика упала до трёх процентов. Такое бессмертие стало по карману не только очень богатым людям, его продавали в кредит.
Однако не все решались создать свою «копию» на случай смерти. Люди боялись, либо не верили. Многие продолжали покупать электронные фантомы у компании Смержакова, что его вполне устраивало. Фактически он производил трёхмерные движущиеся фотографии ушедших из жизни, в отличие от конкурентов, которые пытались переплюнуть природу.
Разбив в порыве отчаяния приборы, что стабилизировали фантомы жены и дочери, Егор провёл некоторое время, сидя в кресле и предаваясь воспоминаниям. Затем, взяв себя в руки, заменил разбитые блоки на новые, и Маша с Эрикой снова ожили.
Они вели себя почти как полноценные люди — передвигались, откликались, когда Смержаков их звал, поддерживали разговор, приносили кофе или печенье (ничего тяжелее им не поднять). Но они всё же напоминают именно фантомы, а не живых людей. Егор остро ощутил это только теперь.
Он бы с радостью променял всё чем владел на то, чтобы его жена и дочь оказались живы. На то, чтобы вновь их обнять и разговаривать не с последним достижением электроники, а с ними во плоти. Он был даже готов, как Орфей, спуститься за ними в царство Аида. Но увы, как поворачивать время вспять, чтобы исправить ошибки, ещё не придумал никто.
Поразмыслив какое-то время, Смержаков решил похоронить жену и дочь, подобно тому, как викинги в древности сжигали своих умерших на костре. И, подобно викингам, он решил лечь в этот погребальный костёр сам — погрузил морозильные камеры с телами на корабль и взял курс на Стрелец А*. Смерть в недрах чёрной дыры казалась единственным достойным завершением.
Изображение окутанной светящимся кольцом чёрной дыры на экране становится всё крупнее. Рядом зависло насыщенное красным, зелёным и фиолетовым облако газа, которое тонкой струйкой исчезает в её недрах.
Егор понимал, что едва он пересечёт «горизонт событий», смерть будет мгновенной. Пока он приближался к «горизонту», его корабль могли разорвать чудовищные перепады гравитации, но стабилизаторы защищали звездолёт. Смержаковым овладела апатия. Про смерть, что вот-вот наступит, он и думать забыл.
Достав планшет, Егор принялся смотреть фотографии. Вот их с Машей свадьба. Гости, столы с угощениями, шампанское… Они забирают Эрику из роддома. Эрике 5, потом 8, потом 16 лет. Она окончила школу и поступила.
Отложив гаджет, он решил посмотреть, что везла с собой Мария в сумочке. Потрогать предметы, которых касалась она перед тем, как ступила внутрь окна телепорта.
Принеся сумочку, Егор вывалил содержимое на диван. Обычный женский набор: губная помада, «палочка» с электронными духами, электронный прибор для нанесения лака на ногти, прозванный сокращённо «фломастер». Электронная книга, которая издаёт запах бумаги и типографской краски.
Внезапно Смержаков увидел то, отчего его подрал мороз по коже. Две пластиковых карточки с логотипом «Resurrection Inc.». На каждой выбит код и водяные знаки. На оборотной стороне мелкими цифрами написан адрес канала для связи. Несмотря на созерцание ненавистного логотипа конкурентов, Егор с трепетом ощутил, как затеплилась надежда.
Индикатор на мониторе — неширокая полоска — уже начинала превращаться из зелёной в красную: «горизонт событий» неумолимо надвигается, уже закрывая собой весь обзорный экран.
Открыв на планшете программу видеосвязи, Смер-жаков без колебания набрал номер канала.
Из-за плохой связи прошло несколько минут, но потом ему, наконец, ответили:
— «Resurrection Inc.», слушаю вас.
На другом конце провода, судя по голосу, оказалась заспанная девушка.
— Проверьте, пожалуйста, два номера по базе данных, — попросил Егор торопливо.
Он продиктовал номера с карточек.
— Мария и Эрика Смержаковы, — отозвалась девушка, уже взбодрившимся голосом, — это номера цифровых копий сознаний. В случае их гибели перенос можно осуществить через три месяца, как только будут выращены тела. А вы, простите, им кем приходитесь?
Полоска индикатора вдруг сделалась красной и стала тревожно мигать. Звездолёт вплотную подошёл к «горизонту событий»…
Светящееся кольцо сияло вокруг чёрного шара во весь монитор. От этого зрелища по коже пробежали мурашки, оно завораживало и пугало одновременно.
Смержаков лихорадочно стал разворачивать корабль. Сила тяготения не отпускала. Егора словно осыпало ледяной крошкой, всё внутри у него сжалось в тугой комок.
Вспомнив о последнем средстве, он пристегнулся — единственный шанс вырваться из поля тяготения, когда «горизонт событий» пройден: сверхсветовая скорость. Этого ещё никто никогда не делал, и Егор не знал, какие могут быть последствия.
…К чёрту всё. Он нажал комбинацию кнопок и потянул рычаг. Егора вдавило в кресло перегрузкой, он едва не потерял сознание.
Всё вокруг замерло. Стало трудно дышать. Смержаков услышал тихий, едва различимый звон серебряных колокольчиков, смешанный с затухающим стуком собственного сердца.
В беззвучно открывшуюся дверь вошла Мария. Ослепительно красивая, какой была всегда. От неё словно исходит сияние, веет прохладным ветерком.
Она распахнула объятия, и Смержаков, чувствуя волну непередаваемого счастья, шагнул к ней. Он не заметил, как проскочил сквозь попавшийся на дороге журнальный столик, как если бы то был электронный фантом.
Он вдруг оказался в полной темноте. Мария словно зовёт его с противоположного конца тёмного тоннеля, вокруг неё яркий свет. Манит его, как лампочка мотылька. Егор принялся бежать туда со всех ног.
Он бежал. бежал. бежал, чувствуя, что уже давно сделался легче воздуха, и отстранённо замечая, как свет вокруг меркнет. Понимая, что нет никакого тоннеля. И его самого тоже нет.
Андрей Анисимов
ВЫКУП
Реликвии науки и техники
Фёдор выбрался на ровное место, смахнул нацеплявшихся на одежду клещей и только после этого позволил себе немного расслабиться. Переход через Чёрный Лог был не самым лёгким отрезком его пути, да и оставшиеся за спиной Гнилая Топь с Коряжниками тоже заставили его попотеть и поволноваться. Эти места по праву считались самыми труднопроходимыми и гиблыми во всей округе, и не удивительно, что Никифор обосновался именно здесь. Только такой, как он, мог жить в этакой глухомани, кишмя кишевшей гадами, клещами и прочей мерзостью, от которой любой нормальный человек старался держаться подальше. Никифору, похоже, на такое соседство было наплевать. Колдун, он и есть колдун.
Фёдор поправил сползший набок заплечный мешок и мысленно ещё раз прошёл весь проделанный сегодня путь. Да, отмахал он порядочно, ничего не скажешь. Однако, какие бы трудности не попадались ему до этого, самое трудное испытание всё же ждало впереди. Добраться до жилища Никифора — это ещё полдела. Столковаться с ним — вот в чём заключалась самая главная проблема. Если, конечно, тот вообще захочет с ним говорить.
Передохнув немного, Фёдор двинулся дальше, вглядываясь в лесную чащобу. К дому Никифора он до этого дня не ходил ни разу, так что, не зная точно, где он находится, можно было запросто пройти мимо. Иные, ищущие встречи с колдуном, зачастую так его и не находили. Поговаривали: Никифор, мол, насылает какие-то чары, уводя ходоков в сторону. Так это или нет, но в этот раз, похоже, колдун был в добром расположении духа, потому что, пройдя всего пять или шесть десятков шагов, Фёдор неожиданно увидел прямо перед собой потемневшую от дождей бревенчатую стену. Удивлённый этим внезапным открытием, он сделал ещё пару шагов и остановился, со смешанным чувством любопытства и страха изучая диковинное строение.
Оно больше смахивало на башню, чем на дом. Срубленное из толстенных, в обхват, брёвен, жилище колдуна и впрямь напоминало сторожевую башню, с той лишь разницей, что имело добротную, крытую тёсом крышу и множество окон, расположенных без всякого видимого порядка. И все как одно были закрыты ставнями, такими же потемневшими от сырости. Внизу виднелась низкая дверь, и судя по солидному её виду, столь же прочная, как и стены.
Очутившись так близко от дома, Фёдор в первый момент растерялся. Пока он шёл сюда, он успел уверить себя в том, что сможет добиться расположения колдуна, но стоило увидеть его дом, как от прежней уверенности не осталось и следа. Тёмный, мрачный, слепо таращащийся закрытыми окнами в окружающий его лес, он, почему-то, навевал мысль, что очередному — и, как всегда, незваному — гостю тут совсем не рады. Что, впрочем, было недалеко от истины.
Потоптавшись на месте, Фёдор осторожно шагнул к двери, поднял руку и робко постучал в неё костяшками пальцев. Судя по звуку, дверь и вправду была толщиной со стену.
На стук никто не откликнулся. Выждав с минуту, Фёдор повторил попытку, на сей раз ударив в дверь кулаком. Ещё через минуту он забарабанил в неё уже двумя.
Дом остался глух и к этому. Фёдор подумал было, что хозяин куда-то отлучился, как над его головой скрипнула, открываясь, ставня, и чей-то столь же скрипучий голос поинтересовался: