Из соседней комнаты послышался безошибочный звук шлепка — слышно было даже мне.
— Ты не выйдешь на минуту? — обратился Билл к Эрику. Мне не понравился тон его голоса.
Я закрыла глаза. Вряд ли я была готова к тому, что сейчас произойдет. Я не хотела спорить с Биллом, или упрекать его в неверности. Не хотела выслушивать объяснения и извинения.
Послышался шорох — это Билл опустился на колени возле меня. Он растянулся рядом на ковре, лег на бок и положил на меня руку.
— Он только что сказал этой Дебби, как ты хороша в постели, — ласково пробормотал Билл.
Я так быстро приняла вертикальное положение, что уже подживающая ранка на шее у меня разошлась, а в почти вылеченном боку я ощутила резкую боль.
Я зажала ранку на шее рукой и сжала зубы, чтобы не застонать. Когда я смогла говорить, то вымолвила только: — Он сказал что? Он сказал что ? — Я от гнева не могла выражаться более ясно. Билл проницательно взглянул на мое лицо и приложил палец к губам, напоминая мне, что надо соблюдать тишину.
— Никогда не было этого, — яростно шипела я. — Но даже если бы и было, знаешь, что? Так тебе и надо, ты, предатель, сукин сын. — Я не отрываясь смотрела прямо ему в глаза. Ладно, раз уж зашла речь, объяснимся сейчас.
— Да права ты, права, — пробормотал он. — Ложись, Сьюки. У тебя все болит.
— Конечно, болит, — зашипела я, а потом залилась слезами. — И мне пришлось услышать это от других, услышать, что ты просто собирался отставить меня и жить с ней! Даже храбрости не хватило самому поговорить со мной! Билл, как ты мог! А я-то, идиотка, думала, ты меня вправду любишь! — Во мне вспыхнула такая свирепость, какой я сама от себя не ожидала. Я отбросила одеяло и накинулась на него, царапая пальцами его горло.
И плевать мне на боль.
Обхватить его горло руками я не могла, так что как можно сильнее впилась пальцами и почувствовала, что ярость ослепляет меня до потери сознания. Я была готова убить его.
Если бы Билл сопротивлялся, я бы продолжала свои действия, но чем дольше я сжимала, тем быстрее гнев отступал, оставляя во мне холод и пустоту. Я оседлала Билла, а он распростерся по полу совершенно пассивно, вытянув руки по швам. Я отпустила его шею и закрыла лицо руками.
— Надеюсь, что причинила тебе адскую боль, — я говорила задыхаясь, но вполне отчетливо.
— Да, — подтвердил он, — боль адская.
Он стащил меня на пол, уложил рядом с собой и укрыл нас одним одеялом. И ласково пристроил мою голову в ямку у себя на плече.
Вот так в молчании мы пролежали не знаю сколько, хотя, может, это была минута-другая, не больше. По привычке и потому, что он был необходим мне как воздух, я прильнула к нему, хотя не могла бы сказать, нужен ли мне был именно Билл, или только интимность, которую до сих пор я разделяла только с ним. Я его ненавидела. Я его любила.
— Сьюки, — сказал он мне в волосы, — Я…
— Тихо, тихо. — Я прижалась к нему теснее и расслабилась. Ощущение было такое, будто сняли повязку, которая давно давила.
Через минуту он прошептал:
— Ты в чем-то чужом.
— Да, это мне дал вампир по имени Бернар. Дал поносить, потому что мое платье порвалось в баре.
— «У Джозефины»?
— Да.
— Как порвалось?
— В меня воткнули кол.
Он замер:
— В какое место? Больно? — Отогнул край одеяла: — Покажи.
— Еще бы не больно, — небрежно сказала я. — Адская боль. — И осторожно подняла край футболки.
Пальцами он погладил блестящую кожу. Я не могу вылечиться так, как Билл. Ему нужна одна-две ночи, чтобы залечить раны и стать таким же совершенным, как раньше. И даже несмотря на неделю пыток, в итоге он будет безупречным, как всегда. Я же на всю жизнь останусь со шрамом, независимо от того, пила ли я кровь вампира или нет. Может, шрам будет не таким уж страшным, и заживает рана с феноменальной скоростью, но неизбежна краснота и вздутие, кожа на этом месте чувствительная и нежная, и все вокруг болит.
— И кто это тебя?
— Один мужик. Фанатик. Долго рассказывать.
— Он мертв?
— Угу. Бетти Джо прикончила его двумя ударами кулака. Что-то подобное мы проходили по истории, про Поля Баньяна.
— Не слышал, — он не сводил с меня глаз.
Я пожала плечами:
— Ну, раз он уже мертв… — Билл не мог отвлечься от истории с колом.
— Допустим, сейчас мертвы уже многие. И все из-за твоей программы.
Наступило долгое молчание. Билл бросил взгляд на дверь, которую тактичный Эрик прикрыл за собой. Конечно, он изо всех сил подслушивает из соседней комнаты, ведь у Эрика, как у всех вампиров, прекрасный слух.
— Программа в безопасности?
— Да.
Билл приник дрожащими губами к моему уху и прошептал:
— Мой дом обыскивали?
— Не знаю. Может, вампиры из Миссисипи. Не было никакой возможности туда сходить, после того как Эрик и Пэм и Чоу пришли ко мне и рассказали, что тебя захватили в плен.
— И они рассказали тебе…?
— Что ты намерен бросить меня. Да. Рассказали.
— За это безумие я уже заплатил, — заметил Билл.
— Может, тебя довольно того, как заплатил ты , но не уверена, что ты заплатил достаточно, чтобы это устроило меня .
В холодной пустой комнате наступило молчание. И в гостиной тоже было тихо. Я надеялась, Эрик продумал наши ближайшие планы, и рассчитывала, что в них входит отъезд домой. Не имеет значения, что произошло между Биллом и мной, я хотела домой, в Бон Темпс. Я хотела вернуться на работу, к друзьям и увидеть брата. Может, он не Бог весть какой брат, но — это все, что у меня есть.
Интересно, что делается там, в соседней квартире?
— Понимаешь, королева пришла ко мне и сказала, что слышала, будто я работаю над программой, которую до сих пор никто не сообразил сделать, и мне польстили ее слова. Она предложила очень хорошие деньги, а могла вообще ничего не предлагать, ведь я ее подданный.
Я почувствовала, как у меня кривятся губы от еще одного напоминания, что мы с Биллом — из совершенно разных миров.
— Кто, по-твоему, мог ей натрепаться?
— Не имею представления. И не хочу знать, — бросил он небрежно, даже равнодушно, но я-то его знаю.
— Ты помнишь, что я работал над этой программой некоторое время, — продолжил Билл, когда понял, что я ничего не намерена говорить.
— Зачем?
— Зачем? — странно, но он смутился. — Ну, просто это показалось мне неплохой задумкой. Получить список всех американских вампиров и хотя бы некоторого количества тех, кто живет в остальных странах мира, — ценная идея, и в сущности даже забавно собрать такую информацию. А раз уж я начал вести исследования, то решил — почему не включить портреты? И биографии. И взаимосвязи. Так накапливалось все больше данных.
— То есть ты… гм… создавал — перечень? Всех вампиров?
— Вот именно. — Горящие глаза Билла засияли еще больше. — Просто начал как-то вечерком, подумал — надо же, со сколькими вампирами я знаком, встречался в своих странствиях в прошлом веке, и начал составлять список, а потом стал добавлять то рисунок, который сам сделал, то фотографию, которую сам снял…
— А что, вампиров можно фотографировать? То есть, они проявляются на фотографиях?
— Конечно. Когда в Америке распространилась фотография, мы не хотели, чтобы нас фотографировали, потому что это доказательство, что ты был там-то и тогда-то. А если лет эдак через 20 ты появляешься и выглядишь ровно так же, как раньше, ну, тогда ясно, кто ты такой. Но теперь, когда наше существование легализовано, нет смысла держаться за старые запреты.
— Спорим, что кое-какие вампиры по-прежнему держатся?
— Конечно. Некоторые вообще прячутся в тени и спят каждую ночь в гробах.
(И это говорил парень, который в своей жизни время от времени оказывался погребенным на кладбище).
— А другие вампиры помогали тебе в работе?
— Да, а как же иначе? — его даже удивил мой вопрос. — Да, кое-кто. Кому-то нравится тренировать память… кто-то воспользовался возможностью отыскать старых знакомых, попутешествовать по любимым местам. Я уверен, что собрал не всех вампиров Америки, особенно это касается поздних иммигрантов, но процентов 80 могу гарантировать.
— Ладно, а какое дело королеве до этой программы? Почему она заинтересовала других вампиров, когда они о ней узнали? Они и сами могли бы собрать ровно такую же информацию.
— Ты права. Но легче взять уже готовую. А на вопрос, почему так желательно получить ее… тебе не хотелось бы обзавестись брошюркой с перечислением всех других телепатов в США?
— Еще бы, — хоть помогли бы разобраться, что делать с этой моей особенностью, или как ей лучше воспользоваться.
— А разве плохо иметь перечень всех вампиров в Штатах, знать, в чем сильная сторона каждого, чем одарен тот или иной?
— Но ведь не все вампиры захотят быть в этом перечне. Ты сам говорил — некоторые не хотят афишировать свое существование, предпочитают оставаться в тени и охотиться тайно.
— Точно.
— И тут тоже есть такие?
Билл кивнул.
— Хочешь, чтобы тебя проткнули колом?
— Я никогда не думал, каким искушением может стать для кого-то мой проект. Я просто не подумал, что тому, у кого в руках эта программа, она дает огромную власть. Понял, только когда другие стали пытаться ее украсть.
На лице Билла появилось угрюмое выражение.
Наше внимание привлекли крики в соседней квартире.
Олси и Дебби опять ссорились. Нет, не подходят они друг другу. Но что-то общее притягивало их снова и снова. Может, сама по себе Дебби не так уж плоха?
Нет, в это мне не верилось. Может быть, она достаточно терпима, пока речь не заходит об отношениях с Олси.
Конечно, им надо расстаться. Им даже не стоит больше оказываться в одной комнате.
А то у меня больше дел нет — только об этом думать.
Посмотрите на меня. Искалеченная, обескровленная, проткнутая колом, избитая. Лежу в холодной квартире в чужом городе рядом с предавшим меня вампиром.
А тут прямо перед моим носом стоит великое решение, в ожидании, когда его оценят и приведут в исполнение.