– Побежал он, теперь вот проверяй все, – проворчал первый, пыхтя от усилия. – Скажи спасибо, если следаки нас не опередили…
Мне оставалось лишь мягко опуститься на колени, пригнуться к земле и замереть в надежде, что меня никто не увидит за темными зарослями чащобы. К счастью, перед началом прогулки я предусмотрительно выключила звук телефона, да и мобильная связь в который раз растворилась в туманной дали. Спрятавшись за спасительным пнем и стараясь не дышать, я обратилась в слух.
На протяжении следующих пяти минут до меня доносились лишь шорох травы и чье-то напряженное сопение. Иногда казалось, что рыщущие на крошечном пятачке вот-вот обнаружат меня, услышав оглушительное биение моего сердца. Но вот шорох прекратился, и до меня донесся властный голос первого.
– Кажется, ничего не упустили. А ты уверен, что выронил именно здесь?
Второй что-то пробормотал в ответ, виновато и невнятно.
– Тогда уходим. Еще застукают, вопросов не оберешься, – решился первый. – Поищем на берегу. Вдруг, на твое счастье, там и найдем. А если нет, молчи до победного. Иначе босс на куски изрубит. И меня, кстати, тоже.
Через минуту воцарилась тишина, и я решилась подкрасться ближе, чтобы попытаться рассмотреть копавшихся здесь людей. Осторожно выглянув из-за куста, я успела заметить две удалявшиеся в сторону берега темные фигуры.
Еще минут пять я, как вкопанная, стояла на месте, боясь пошевелиться и выдать свое присутствие. Кто знает, вдруг тем людям в черном вздумается вернуться и начать прочесывать окрестности…
Отдохнувший разум мгновенно выстроил из услышанного логическую цепочку, благо и связывать-то особо ничего не пришлось, все оказалось предельно ясно. Человек, заколовший Живчика, впопыхах выронил нож и еще одну неизвестную мне вещь. Последнюю, видимо, до сих пор не обнаружили, причем и следователи тоже, иначе убийца вряд ли разгуливал бы сейчас на свободе.
Чудесно, и что мне теперь делать с этой информацией? Ехать к следователям, чтобы меня снова в чем-то заподозрили и все-таки засадили за решетку? Или пытаться выяснить что-то самостоятельно, подвергая свою жизнь опасности? Погрузившись в раздумья, я машинально развернулась спиной к месту происшествия, рассчитывая поскорее убраться отсюда. Плевать, что снова придется продираться через бурелом… Глядя под ноги, я сделала шаг вперед – и вдруг случайно пнула носком кроссовки что-то яркое. Наклонившись, я увидела на покрытой хвойными иголками земле синюю зажигалку.
Я присела на корточки, рассматривая находку. От почти стертого логотипа фирмы на пластмассе остался лишь невнятный цветной кружок, от названия сохранилась всего пара букв. Зато адрес и телефон, написанные белым, выделялись четко. Как жаль, что я лишена Интернета и не могу пробить фирму!
Сфотографировав пару раз зажигалку, я потянулась было, чтобы забрать ее, – и застыла на месте. Видимо, это и есть та самая потерянная вещь. Возможно, вылетела из кармана убийцы, когда он суетливо метался в траве, заслышав возвращавшихся по параллельной тропинке отдыхающих. А вдруг на зажигалке сохранились отпечатки пальцев? Не говоря уже о том, что эта вещица должна быть обнаружена именно здесь, тогда она и приобретет вес улики…
Решив не трогать зажигалку, я сделала несколько снимков местности в надежде, что всегда смогу вернуться сюда, ориентируясь на приметный пень. И осторожно отступила назад, стараясь как можно тише пробираться обратно. Выйдя на асфальт, я перешла дорогу, еще раз убедилась в отсутствии сотового сигнала и поспешила к будке охраны парк-отеля. Пусть меня снова сочтут посмешищем, примут за истеричную самодурку, мне все равно! Главное – связаться с тем, кто способен все разрулить и оказать действенную помощь.
Мне требовалось довериться – хотя бы кому-нибудь. Рассказать все, что я слышала, поделиться сомнениями, признаться, что с недавних пор опасаюсь за собственную жизнь. Но отдыхающие в отеле откровенно сторонились меня, считая убийцей, а следователи явно не торопились исключать из круга подозреваемых. Пугать родителей и Аньку не хотелось, да и что они могли, находясь вдали, не зная ситуации… Оставался лишь один-единственный человек. Тот, кто не скрывал неприязни к моему роду деятельности и не питал особой симпатии ко мне, кто не признавался в авторстве картины и сам вел себя в высшей степени подозрительно. Кто, несмотря на неприветливость и осуждение, пытался меня защитить и производил надежное, сильное впечатление. Мне требовалось довериться кому-то – и я выбрала Костю.
Глава 9
Ночью шел дождь, и наутро, уловив с балкона ароматный свежий лесной воздух, я решила отправиться по грибы. Ну как… якобы по грибы. Отличный повод снова прогулять резиновые сапоги и купленную у заехавших в отель торговцев плетеную корзинку – а заодно и узнать что-нибудь новенькое. В ушах так и звучал настойчивый голос Кости: «Сиди тише воды, ниже травы, не вздумай снова что-то выяснять!», но бездействовать и сходить с ума от волнения представлялось сущей пыткой.
Я по-прежнему обитала изгоем в стенах отеля, только со вчерашнего дня к обычной, несшейся за спиной характеристике «убийца» добавились еще две – «стерва» и «бесстыжая». Мне даже возразить было нечего: как еще назвать девицу, которая заявилась к охранникам с претензией на работу сотовой связи и требованием отыскать хоть из-под земли некоего Константина Аникеева, жителя ближайшего поселка, который обещал вернуть недешевое, кстати, платье, да так и сгинул вместе с драгоценным нарядом!
Паника придала мне убедительности, и дебют в роли развратной самодурки удался как нельзя лучше, если судить по тому, что всего через час у отеля стоял уже знакомый мне джип. Судя по ошарашенным глазам Кости, он не знал, что и думать: то ли я просто спятила от переживаний, то ли стряслось нечто по-настоящему серьезное. Я рассказала ему все без утайки, включая то, что улицезрела во время плутаний по Графскому лесу.
Мой защитник пришел в ужас.
– Кто тебя просит совать нос в чужие дела? – вознегодовал он. – Хорошо, что зажигалку не тронула, я сам эту информацию следователю преподнесу, по своим каналам, да побыстрее. Попробую наплести нечто правдоподобное, чтобы тебя не тронули. Ты хотя бы понимаешь, за людьми какого сорта следила? Запросто могли свернуть тебе шею – и обязательно свернут, если не прекратишь вынюхивать! Отдыхай себе спокойно, ходи по всем этим массажам и прочим женским штучкам, не лезь никуда…
Так-так, кажется, нечто подобное мы уже проходили. Прямо эффект дежавю. На ум пришла одна из многочисленных нотаций Алика: «Куколка, прекрати выпытывать и вынюхивать, не подвергай себя опасности, не заставляй меня волноваться, не бери в голову…»
Ага, слышали, знаем. И что теперь, сидеть в отеле изваянием, бегать по косметологам и красить ногти, пока убийца разгуливает на свободе, а меня вот-вот упекут за решетку? Ну уж нет!
Кое-как убедив Костю, что отныне и носа не покажу с территории отеля, я взяла пакет с ненужным мне платьем, кстати, безупречно чистым и выглаженным. Договорившись о новой встрече завтра днем, я вернулась в отель, где провела весь вечер в номере, обдумывая план предстоящей вылазки. Зарядивший к ночи дождь неожиданно подарил мне вдохновение, и наутро я решила отправиться в дальний лес, пообещав себе быть гораздо внимательнее и осмотрительнее, чем прежде.
И вот теперь в облике заправского грибника, с корзинкой, на дне которой лежало несколько сыроежек, пыхтя, я одолевала размякшее от влаги поле, отделявшее ближний лес от Графского. Вот и знакомая дорога, примятая от проехавших колес трава, между которой виднелись островки луж. Под ногами хлюпало, но след от машины выделялся отчетливо, словно кто-то пробирался здесь совсем недавно.
Вертя головой во все стороны и стараясь подмечать малейшие детали, которые потом позволят мне без труда отыскать путь обратно, я двинулась к пруду. Сегодня небо затянуло серой завесой, и в теплом тяжелом воздухе повисла влага. Не тратя время на поиски грибов, я добрела до зарослей осин и осторожно выглянула из-за листвы. Вокруг пруда висела легкая дымка, местами затянутая ряской темная вода стояла неподвижно, а тишину нарушали лишь редкие шорохи прыгавших под ногами лягушек.
Старательно изображая беспечную охотницу за сыроежками, я принялась кружиться вокруг пруда, надеясь отыскать что-нибудь интересное вроде той зажигалки. Увы, моей «добычей» стали лишь новые довольно четкие следы от колес. Досадуя на непродуктивность вылазки, я двинулась мимо пруда вперед, чуть влево, туда, где маячили кочки и небольшой заболоченный участок. В отсутствие других впечатлений меня наконец-то охватил азарт грибника: я не нашла ни одного благородного гриба, зато разноцветные крепкие сыроежки попадались тут и там. Корзина постепенно наполнялась, а я все больше углублялась в незнакомый лес, самонадеянно считая, что теперь-то без проблем найду дорогу обратно. Дойду-ка еще вон до той полянки… нет, до тех елочек, а еще лучше до небольшого оврага, а там я точно поверну обратно…
Спустя минут двадцать я вполне ожидаемо оказалась… неизвестно где. Болота, овражки и заросли елок постоянно чередовались, и я вдруг перестала понимать, куда отклонилась и в какую сторону идти обратно. Так и застыла на месте под укрытием раскидистой еловой лапы, с которой при малейшем моем движении падали холодные капли. Стараясь не поддаваться панике, я попыталась вспомнить весь свой маршрут. И тут до меня донесся явственный запах табачного дыма. Аккуратно, то и дело пригибаясь и прячась за елками, я сделала несколько шагов вперед – и застыла на месте.
Перпендикулярно моему пути показалась просека, отделявшая «мои» елки от другого лесного участка, кажется, широколиственного. На просеке стояла черная машина, возле которой дымили сигаретами двое мужчин. Они мрачно взирали на компанию из трех человек, за спинами которых в траве пряталась, кажется, пара мотоциклов. То ли мое воображение разыгралось не на шутку, то ли от поз и жестов людей веяло воинственностью, только на ум логично пришло знакомое по криминальной хронике слово «сходка».