помог мне победить страх. Показал, что на высоте может быть на удивление комфортно. Правда, я давно уже не бывала на крыше, мои прогулки остались в прошлой жизни. Одной это не так приятно…
Я подняла глаза к небу, чтобы сдержать накипевшие слезы, но Костя чутко уловил мой настрой. И вдруг обвил меня огромными лапищами, крепко прижимая к груди.
Впервые за долгое время почувствовав себя в полной безопасности, я все-таки дала волю слезам.
– Не плачь, он этого не достоин, – по-своему истолковав мою реакцию, стал утешать Костя. – В голове не укладывается, как можно было тебя бросить! Слушай, а он вообще в своем уме? Вот я никогда бы тебя не оставил…
– Костя, все не так. – Отшатнувшись, я взглянула ему в глаза. – Он меня не бросал. Его… Его убили почти год назад, прямо на моих глазах, когда он пытался меня защитить. Знаю, что нужно как-то жить дальше, но не могу его забыть. Собственно, ты можешь понять меня, как никто. Моя лучшая подруга, психолог, считает, что я сама не отпускаю эту ситуацию, не оставляю себе шанса быть счастливой. Но это не так, я и правда до сих пор его люблю…
Он снова прижал меня к себе и стал гладить по волосам.
– Рита, я действительно тебя понимаю. Знаешь, я ведь пытался один раз устроить жизнь после… После Лиды. Не ради себя, мне тогда было не до этого, – ради Маши. Она такая маленькая, ей нужна мама! И ничего не вышло, та женщина не смогла искренне привязаться к дочке. Я не осуждаю, все-таки чужой ребенок… Но сейчас понимаю, что во многом был виноват сам. Твоя подруга права: я не делал шагов для сближения, не старался спасти этот намек на отношения, все время чувствовал, будто предаю жену. В итоге махнул на все рукой, решил никого больше не искать. Но в тот самый момент, когда совсем отчаялся, вдруг появилась взбалмошная девица, всклокоченная, с характером, острая на язык, во все сующая нос, взбесившая меня с первого же взгляда… И я, кажется, стал влюбляться.
Я так и замерла на месте, глядя на него глазами, полными слез. И что мне теперь делать с этой информацией? Какая же я дура, кто меня за язык тянул с этими звездами и балконом? Я не хотела обижать Костю, но и кидаться с головой в новый роман меня не тянуло. С другой стороны, его общество было мне приятно, да и Анька правильно твердила: пора начинать новую жизнь. И теперь эта «новая жизнь» в лице крепкого брутального мужика тянулась ко мне, собираясь поцеловать…
Не в состоянии пошевелиться, я не отрывала от него взгляда. Как же поступить? Сбежать? Или броситься во все тяжкие и будь что будет? Мысли лихорадочно заметались в голове, и в этот самый момент за спиной, у двери комнаты, раздался какой-то странный звук. Что-то отчетливо звякнуло, будто кто-то с раздражением бросил на тумбочку тарелку. Мы с Костей дружно вздрогнули, и подходящий для перехода к более теплым отношениям момент был упущен.
– Не обращай внимания, наверное, сквозняк, – с досадой бросил воздыхатель, когда я отпрянула от него.
Смущенная, я отвела глаза, скользнув взглядом по черневшему вдали Графскому лесу. И, похоже, что-то заметила… Да, определенно, я не ошиблась: над лесными кронами стелился тоненький дымок. Сейчас, когда луна повернула за дом и нас обступила темнота, я отчетливо видела серые завитки. Воображение тут же нарисовало загадочных жителей домиков, стряпавших что-то на ужин в самой обыкновенной печке.
– Костя, посмотри, что там? – Я махнула рукой в сторону дыма и решила оправдать нелестное звание «врушки». – Неужели в лесу что-то горит? Или там кто-то живет? По поселку ходят разные слухи – про леших, привидения…
– Рита, не забивай голову чепухой, лучше вспомни, откуда ты можешь знать этого Ильинского. – На лице Кости не дрогнул ни мускул, и на мгновение я сама засомневалась, что видела те домики в лесу. – Наверняка туристы развели костер, к нам иногда приезжают с палатками.
Ну конечно, так я и поверила! Вряд ли туристы забрались бы в самую чащобу леса, о котором по всей округе идет дурная слава.
Решив отложить раздумья до утра, я направилась к двери – и резко притормозила, заметив на тумбочке поднос с оставшимися после ужина тарелками. Обитатель мансарды лихо расправился с ужином, но не потрудился отнести посуду на кухню, с вызовом громыхнув ею за нашими спинами. Ничего себе… Определенно, мне стоит показаться психиатру, ведь я уже нисколько не сомневалась в том, что призрак… ревновал.
– Придурок, какой же ты все-таки придурок! – яростно неслось из-за приоткрытой двери. – Да я сам все помою, дело не в этом. Она же могла тебя заметить с этими тарелками! И так про лес спрашивала, кто там живет… Да не буду я говорить тише, она уже спит! Если ты, конечно, не разбудил ее своей истерикой.
Через миг дверь резко распахнулась, и в проеме показалась голова Кости. Я сжалась в комочек в темном углу, вцепившись пальцами в скалку. И вдруг представила себя со стороны, чуть не засмеявшись на нервах в голос: растрепанная после короткого сна полуголая «нимфа» с навостренными ушами, чудом еще не превратившимися в эльфийские от привычки подслушивать, вдобавок прижимающая к груди деревянную дубину, которую исключительно по недоразумению можно было причислить к кухонной утвари.
К счастью, Костя быстро покрутил головой из стороны в сторону и, не заметив меня, скрылся в глубине мансарды. Дверь стукнулась и снова приоткрылась, а я снова обратилась в слух…
Не знаю, что взбудоражило меня больше – сцена на балконе или дымок над лесом, только уснуть сразу я не смогла. Проворочавшись под одеялом с полчаса, я наконец-то стала проваливаться в дремоту, и вдруг что-то у меня над головой отчетливо громыхнуло. Этого звука вполне хватило, чтобы прогнать хрупкий сон и в мгновение ока поднять меня на ноги. Следом раздался стук шагов, словно по потолку пробежалось стадо слонов. Неугомонное воображение тут же нарисовало пригодную для этих звуков сценку: пришедший в ярость призрак набросился на Костю.
Времени на раздумья не было. Сейчас эти двое устроят драку, разбудят и напугают Машу… Я нисколько не сомневалась в том, что огромный и сильный, как бык, Костя сможет дать достойный отпор, тем более что «дядя» из мансарды не отличался молодостью. Но вдруг Аникеевы так разойдутся в своем конфликте, что придется их разнимать, – точнее, разгонять при помощи моего нехитрого, но действенного орудия?
Метнувшись на кухню, я сдернула со стены скалку и взлетела по лестнице в мансарду. Оттуда доносился гул голосов, из которого вскоре стал различим раздраженный выговор Кости. Услышанное так заинтересовало меня, что, умерив пыл, я забилась в темный угол узкой лестничной площадки и принялась самым беспардонным образом подслушивать. Судя по репликам Кости, призрак разошелся не на шутку – и, кажется, из-за меня…
– Какое тебе до нее – до нас – дело? – вновь взялся бушевать хозяин дома. – Она тебя вообще знать не знает! И, к твоему сведению, до сих пор переживает из-за своего погибшего парня, сама призналась. Только-только, кажется, начала оттаивать, а тут ты встреваешь! И заканчивай с картинками, только смущаешь своими художествами… Вот что это такое? Порнуха какая-то!
Послышался легкий стук, и я живо представила, как Костя пренебрежительно бросил на тумбочку блокнот с эскизами. В ответ снова понеслось что-то невнятное. Видимо, призрак зашел в своих фантазиях непозволительно далеко…
– Обнаженная натура? Ты ее так видишь? Ну-ну. Псих, натурально. Теперь и я на нее иначе смотреть не могу, твоя похабщина перед глазами мелькает, удружил! Да не лазил я по твоим вещам, сам разбрасываешь где попало, а потом возмущаешься, что я увидел ее в таком виде! Переключись на что-нибудь другое, придумай, ты же у нас такой творческий! Хватит мечтать, фантазер… Ты уедешь, как приехал, а она останется со мной. Надеюсь. Так что не пудри ей мозги. – Тон Кости смягчился, словно призрак внял его доводам. – Ладно, тоже извини, но ты первый начал. Без обид. Когда у тебя обследование? Что? Врач предлагает МРТ?
Ой, кажется, я была права, когда предположила, что обитатель мансарды болен… Сердце невольно сжалось, стоило вспомнить атмосферу грусти и одиночества, почти зримо наполнявшую крохотную комнатку под крышей. Да что же со мной такое? На ум вдруг пришла темноволосая барышня из Машиных мультиков, пожалевшая Чудовище. Только этого еще не хватало…
– Не переживай раньше времени, спокойно проверяйся, – обнадеживающе произнес Костя. – А им-то что передать? Что больше не полезешь? Хорошо, скажу, но сам понимаешь, эту проблему нужно решать. Да не волнуйся ты за нее, со мной она будет в полной безопасности. Обещаю. А пока давай спать, ладно? Непростой был денек…
Меня будто ветром сдуло с лестничной площадки. Я понеслась к себе, опасаясь, что Косте вздумается заглянуть перед сном в мою комнату, проверить обстановку.
И правда: стоило мне запрыгнуть в кровать и кое-как укрыться одеялом, как дверь тихо приоткрылась. Убедившись, что я на месте, Костя поспешил удалиться. А я так и осталась неподвижно лежать в кровати, прижимая к груди огромную скалку, и, несмотря на абсурдность ситуации, смеяться мне совсем не хотелось.
Глава 14
Проснувшись разбитой после грустных снов об одиноком несчастном чудовище, я поспешила раздвинуть шторы. На подоконнике лежала красивая красная роза – видимо, не у одной меня возникли ассоциации с вариациями «Аленького цветочка». Под ней нашелся сложенный лист с новым посланием в рисунках. Почти все пространство занимала фигура чудовища, которое протягивало в лохматой лапе цветочек. В глазах «романтического героя» виднелись сердечки, а слева от головы шло облачко, видимо, изображавшее его мечтания. В облачке была нарисована крыша, на которой спиной к зрителям сидело чудовище, обнимая за плечи прильнувшую к нему длинноволосую девушку.
Выходит, скрывавшийся в мансарде человек подслушивал разговор на балконе с самого начала, узнал о моей любви к крышам – и к Алику, а потом, когда Костя попытался перейти к решительным действиям, самым наглым образом помешал ему. К моему, стоит заметить, облегчению, ведь в тот момент я совершенно растерялась. Хотя… а не перегибает ли обитатель мансарды палку, встревая в наши и без того запутанные отношения?