Новый хлопок вывел Аникеева из оцепенения. Он машинально похлопал по карманам, обнаружив ключи, какую-то мелочь и водительское удостоверение. «Симонов Игорь Михайлович…» Какой еще Игорь, почему Игорь? Опустив глаза, Борис увидел на себе чужую ветровку. Что же делать? Чрезвычайная ситуация заставила собраться, и мысли, доселе лихорадочно метавшиеся в голове, стали выстраиваться в логическую цепочку.
Итак, он хотел исчезнуть. Нет, даже не так – он должен был исчезнуть! Прежде всего ради того, чтобы от него и его близких отстали бандиты. Он сумел выпрыгнуть из машины, он выполнил свою задачу. Что же изменилось? Игорь… его больше нет на свете. Зато проблемы остались. Значит, нужно воплощать в жизнь их план. На время скрыться, да хотя бы в доме Игоря – Бобу доводилось бывать у администратора, а найденные в куртке ключи наверняка отпирали заветное «имение». Мелочи хватит, чтобы добраться до этого дома, а там он подумает, разберется… Да, нужно дать знать Лизе, что он жив. А первым делом необходимо купить темные очки.
Вскоре Борис уже сидел в загородной электричке, набитой битком по случаю начала рабочей недели. На его носу совсем не по погоде красовались темные очки, но в суете никто не обращал внимания на забившегося в уголок пассажира. Уронив голову, Боб пытался унять новый приступ нервной дрожи и отвлечься на пейзаж за окном, голос машиниста, галдеж соседей по вагону… на что угодно, лишь бы не слышать настойчиво дребезжавший в ушах развязный голос.
– …трюк, сейчас ты увидишь настоящий трюк от мастера! Это что, только начало, – дерзко выкрикнул Игорь и вывернул руль так, что машина пошла по синусоиде. – Могу и «жука» крутнуть, учись, пока я жив, звезда! Что, боишься? Пустить тебя за руль? Ага, разбежался! Да не дрейфь ты, мастерство не пропьешь!
Вцепившись в кресло, Борис в ужасе переживал кульбиты, которые лихо проделывал с машиной администратор. Губы Игоря все шире растягивались в зловещей ухмылке, его голос звучал все громче, а движения становились все более размашистыми… Покрышки визжали, вещи летали по салону, а Игорь хохотал все громче, наслаждаясь испугом своего подопечного.
«Таблетки, он принял какие-то таблетки. – Борис в ужасе осознал смысл того, чему поначалу не придал значения. Непонятные препараты подогрели природный авантюризм ушлого дельца, который вдруг решил вспомнить лихую каскадерскую молодость. Машина вот-вот вылетит с трассы, и в результате того, чему полагалось быть подставной аварией, появятся два трупа. Нельзя этого допустить! – Так, спокойно, надо собраться. Выждать момент, когда он отвлечется, и перехватить руль. Остановить машину и привести этого обдолбанного придурка в чувство».
Автомобиль пронесся еще несколько метров, и, собравшись с силами, Борис бросился вперед.
– Да отвали ты, профи за рулем! – громко загоготал Игорь, которого только раззадорил маневр его тщетно пыхтящего пассажира. – Или что, передумал, в штаны наложил? Нет уж, будешь паинькой, сделаешь все, как договорились!
Уже задыхаясь, Борис снова попытался перехватить руль. Тщетно – безумец на водительском сиденье ловко вывернул баранку, а потом, видимо, вспомнив один из своих прежних трюков, с силой двинул плечом, отшвыривая подрастерявшего за последние годы спортивную форму артиста в сторону. Съездив носом по боковому стеклу, Боб вдруг увидел приметное раскидистое дерево, хищным зверем темневшее у обочины. Видимо, Игорь тоже успел заметить условный знак, потому что на весь салон разнеслось оглушительное:
– Прыгай!!!
Завизжали тормоза, машину повело вправо, и Боб, в последний момент вспомнив, как нужно сгруппироваться, вывалился из правой двери…
Усилием воли отогнав так и маячившее перед мысленным взором видение – темный силуэт в охваченном пламенем салоне, – Аникеев заставил себя сосредоточиться. Ему оставалось проехать всего две станции, и из электрички никем не узнанный артист вышел уже с готовым планом.
Попав в дом Игоря, он быстро переоделся и, сунув в карман найденный в ящике стола паспорт, поспешил вернуться на место происшествия. Расчет Бориса оказался верным. За прошедшие годы темная шевелюра администратора немного поседела – и почти сравнялась с оттенком волос Аникеева. Одинаковый рост, темные очки, похожее телосложение, а заодно и годы близкого общения вкупе с актерским талантом сделали свое дело: никто не усомнился в том, что перед ними Игорь Симонов, администратор трагически погибшего артиста.
Для приличия пометавшись у сгоревшей груды металла, новоиспеченный «продюсер» съездил на опознание и подписал какие-то бумаги. Видимо, Игорь действительно успел подготовиться к «спектаклю», потому что ни один человек не высказал подозрений в том, что погибший – совсем не Борис Аникеев. Потом «Игорь» метнулся к Лизе, решив, что это будет выглядеть достоверно: близкий друг и администратор знаменитого Боба лично отправился к безутешной вдове певца.
– Милая, я что-нибудь придумаю, – гладил он притихшую Лизу по светлым кудряшкам. – Обещаю, быстро разберусь с проблемами и вернусь, к тебе и сыну. Потерпи немного, совсем чуть-чуть…
Борис в облике Игоря еще пару раз навещал семью, пока по Лесному невесть откуда не разнеслись гнусные слухи: не успели похоронить известного артиста, как молодая вдова закрутила роман с его администратором! Лиза стоически сносила пересуды, но Борис решил на время залечь на дно – боялся за близких, да и в делах требовалось разобраться. Новоиспеченный господин в темных очках удалился в загородное «имение» и принялся копаться в бумагах.
Увиденное привело Бориса в ужас. «На крючке» у Игоря, помимо него, оказались несколько артистов, имевших неосторожность передать администратору права на плоды своего творчества. Постепенно, шаг за шагом, разбирался Аникеев с документами, освобождая товарищей по несчастью из-под «ярма» наглого дельца. В ответ на изумленные взгляды буркал себе под нос, что теперь, после гибели своего главного артиста, завязывает с шоу-бизнесом и удаляется в тень. Разумеется, все предложения о вечерах памяти «администратор» решительно отвергал – мол, пока не время, слишком тяжело…
Самым сложным было уладить дела с представителями криминальных кругов. Всплыло сразу несколько крупных долгов Симонова, который, как выяснилось, брал деньги под творческие проекты, даже не думая претворять их в жизнь. Продав часть имущества, Борис начал худо-бедно рассчитываться со «спонсорами» и уже продумывал план, как провозгласить себя живым. И в этот самый момент…
– Дядя Игорь! – Возникший на пороге «имения» высокий худощавый парень попытался обнять господина в темных очках, но в последний момент смущенно замешкался и чинно протянул руку. – Володя, сын вашего брата. Я почти не общался с отцом, живу с матерью и ношу ее фамилию. Он признал меня лишь пару лет назад, уже тяжело больным, незадолго до смерти. Все сокрушался, что потерял с вами связь, и наказал мне разыскать вас. Я никак не мог выйти на ваш след, а тут увидел в газете статью о гибели этого вашего артиста. И сразу засобирался к вам, проведать по-родственному…
На счастье Боба, племянник никогда прежде не встречался с Игорем, хотя был в курсе некоторых перипетий его жизни, например, той ужасной аварии и травмы. Других родных у администратора не было – значит, можно было не бояться разоблачения. Носи темные очки – и дело с концом. Володя приехал из далекого провинциального городка и теперь, разумеется, рассчитывал на помощь успешного родственника. Аникеев, будучи человеком порядочным, рассудил, что это даже к лучшему: уладит все финансовые дела, потом признается, что жив, а имущество покойного Симонова по праву перейдет его племяннику. Нужно лишь еще немного времени, совсем чуть-чуть…
Володя оказался неглупым и предприимчивым. Он несколько раз заводил с «дядей» разговоры о возрождении былой работы с артистами, обещал помочь – и откровенно недоумевал, выслушивая сбивчивые ссылки на депрессию из-за гибели близкого друга. Однажды Борис чуть не спалился, забыв вовремя спрятать глаза под темными очками. Володя не подал виду, что заметил нечто необычное, но с тех пор стал чаще расспрашивать об артистах. Особенно интересовался он Аникеевым, выяснял, не осталось ли у «дяди» каких-то старых неизданных песен.
А Бобу все никак не удавалось уладить последнее, самое сложное дело – с тем самым «мафиози», который так желал снять криминальный боевик на основе собственной биографии. В отличие от Володи тот часто общался с администратором и, видимо, заподозрил подмену. Аникеев испытал нечто вроде дежавю, когда этот серьезный господин потряс у него перед носом бумагой с подписью и объявил, что фильм будет снят, даже если Бобу придется вернуться из преисподней.
Борис почувствовал себя загнанным зверем. С одной стороны, новый «хозяин», намекавший, что пора бы воскреснуть, иначе его близким не поздоровится, с другой – этот пытливый Володя, явно что-то заподозривший… А тут еще Лиза нашла себе новый повод для беспокойства: прознала о том, что в Графском лесу скрываются люди с темным прошлым. Здоровье супруги, и без того хрупкое, пошатнулось…
И Борис решил исчезнуть, на сей раз навсегда. Боб уже ушел, уйдет и администратор. А он сам затаится, выправит новые документы, выждет еще немного для верности и вместе с семьей уедет куда-нибудь далеко-далеко, туда, где его никогда не найдут…
Вскоре Аникеев приступил к реализации плана. Добрый «дядя» отправил Володю на отдых к морю и спешно организовал собственную «кончину», что не составило особого труда, ведь после памятной катастрофы на съемках и короткого пребывания за решеткой администратор приобрел целый букет болезней. Не успевший на похороны дяди, Володя вернулся в Москву весьма небедным наследником. Теперь он мог реализовать мечту о собственном бизнесе, но Бориса это уже не касалось…
Итак, точка была поставлена, но желанного облегчения не наступало. Каждую секунду Аникеев боялся, что бандиты проведают о нем и возьмут на крючок его семью. Несколько лет он скрывался вдали от дома, перебиваясь случайными заработками и предъявляя липовые документы – благо за сотрясавшими страну проблемами никого не волновал одинокий угрюмый человек неопределенного возраста, периодически прикладывавшийся к бутылке.