Секунду спустя братья Далгарт услышали то же, что и он, – шаги в коридоре. А затем стук в дверь. Чарльз Далгарт вновь обвел взглядом сыновей, и, наверняка осознав, что никто, кроме Дрейка, его толком не слушал, махнул рукой и сел в кресло.
– Войдите! – громко и властно сказал он.
Только Дрейк почувствовал в его голосе хорошо замаскированные нотки разочарования.
Дверь в гостиную отворилась, и внутрь с виноватым видом заглянула Рут, которой четко и ясно было велено не беспокоить хозяев. Переминаясь с ноги на ногу, она объявила о том, что прибыл курьер из Штаба, а потому дело являлось срочным и ждать было невозможно.
В подтверждение этих слов из-за спины горничной в гостиную прошмыгнул очень юный паренек – очевидно, студент одного из первых курсов Академии – в черном плаще. Он почтительно поклонился графу, попятился назад и, вынув откуда-то из-за пазухи картонную папку, протянул ее Дориану.
– Срочное задание, мистер Далгарт. Личный приказ магистра! – торопливо проговорил паренек, не решаясь взглянуть Дориану в лицо. – Светляк объявился не где-нибудь, а прямо здесь, в Хэксбридже! Его нужно ликвидировать немедленно. Прошу меня простить…
– Да, иди, – холодно кивнул Дориан, принимая папку и тут же заглядывая внутрь.
Горничная и курьер покинули комнату, но старый граф отчего-то не стал возобновлять начатый разговор.
Дрейк заметил, как внимательно старший брат читает новое дело, прищурив глаза и нахмурив брови. Наконец, Дориан шумно вздохнул, как бы решаясь на что-то, поднялся с кресла и, не произнеся ни слова, вышел из гостиной.
Забеспокоившись, Дрейк первым делом подумал о сестре Рубины. Сердце его сильно забилось – он непременно и срочно должен был узнать, что за имя написано в этой папке! С опаской взглянув на отца, он разрывался между потребностью быть примерным сыном и желанием оставаться верным другом. Не выдержав натиска последнего, примерный сын проиграл в этой мысленной битве. Сорвавшись с места, Дрейк бросился догонять брата.
– Дети… Вы все просто дети… – послышался ему в спину голос отца, тихий, ворчливый и ужасно разочарованный. С того момента он так ни разу больше и не заговорил с ними об убийствах в Ковене.
А Дрейк тем временем уже догонял Дориана в коридорах замка.
– Слушай, ну что за спешка, а? – выдохнул он, резко останавливаясь и вынуждая старшего брата тоже остановиться. – И не сказал ведь ничего… Отец, наверное, в бешенстве!.. Что там у тебя, интересное задание?
– С каких пор тебя это волнует? – усмехнулся Дориан, посмотрев на него через плечо. – Ты никогда не проявлял желания стать охотником.
– Да брось! – поморщился Дрейк. – Светляк в Хэксбридже, это же событие! Вдруг он давно ходит среди нас, вдруг мы все его знаем? Как его имя?
– Тебе оно вряд ли о чем-то скажет, – презрительно ответил Дориан и пошел дальше, уже не оборачиваясь. – Я должен убить светлую по имени Деметра Лоренс.
Глава 4. Приглашение
Той ночью Деметра проснулась от кошмарного сна. Уродливая старуха-ведьма, тянувшая к ней свои когтистые пальцы, растворилась в темноте спальни, но ее каркающий смех еще долго звучал в ушах. В глазах мельтешили отблески страшного пожара.
Она могла бы успокоить себя тем, что находилась дома, что сейчас все в порядке. Но это была бы ложь – никто не смог бы почувствовать себя в безопасности в проклятом особняке. Деми прикусила губу, стараясь не вглядываться во тьму, чтобы чего-нибудь там случайно не увидеть, и, дотянувшись, включила настольную лампу на тумбочке. Мозаичный зеленый плафон осветил комнату, прогнав всех призраков прочь.
Этот сон Деметра видела уже много раз: действие его происходило в заброшенном доме. Старуха-ведьма то пыталась погадать ей на рунах, то сразу бросалась на нее. Она разевала рот, полный гнилых зубов, закатывала глаза, пыталась достать ее длинными черными когтями… Заканчивалось все одинаково – пламенем, ползущим по стенам, и ядовитым дымом, в котором Деми задыхалась.
Родители говорили, что так проявлялись ее галлюцинации, ее болезнь, но Деметра отчего-то им не верила. Когда она была в настроении поразмыслить об этом, то приходила к выводу, что сон больше походил на воспоминание о реальном событии, которое… уже когда-то произошло. Вот только… Нет, это все глупости! Стоит выкинуть их из головы.
Понимая, что заснуть получится нескоро, Деми встала с кровати. Бросив на широкий подоконник пару подушек, она забралась на него с ногами. Снаружи с карканьем проносились вороны, которым явно нравилось соседствовать с этим особняком. Они кружили вокруг и днем, и ночью, как бы помечая собой проклятое место.
В самом доме было тихо. Вчера вечером опекуны еще долго спорили о чем-то, прежде чем лечь спать, и через какое-то время Деметра услышала тихий женский плач, доносящийся из родительской спальни. Она так сильно расстроилась за Хелену, хотя и не понимала причин ее слез, что долго ворочалась в кровати. А после ей приснился этот кошмар.
Из-за рыданий матери, из-за скверного сна и из-за шумных воронов на душе у нее было паршиво. Чтобы хоть как-то отвлечься, Деми доедала печенье, листала ленту новостей на телефоне и смотрела в окно на то, как колышутся от ветра верхушки парковых деревьев. Лишь когда забрезжили первые лучи солнца, она вернулась в кровать.
На этот раз ей снились обычные, ничем не примечательные, а оттого и незапоминающиеся сны. Когда она проснулась во второй раз, время перевалило за полдень.
Одевшись в первые попавшиеся под руку джинсы и майку, Деметра спустилась вниз и обнаружила маму в гостиной распивающей чай с миссис Гейбл – полноватой старушкой-старьевщицей, одной из немногих, с кем общались опекуны в Хэксбридже. Ее антикварный магазин находился неподалеку от главной площади.
Миссис Гейбл одарила Деми внимательным взглядом темных глаз, прежде чем поздороваться, и поправила цветастую шаль на плечах.
Деметра кивнула в ответ и поспешила скрыться на кухне. После вчерашней ночи старьевщица показалась ей похожей на ведьму из кошмара, хотя на самом деле никакого сходства между ними не имелось. Пожилая женщина не пренебрегала уходом за собой: ее седые волосы средней длины всегда были уложены в идеальные локоны, глаза с накрашенными ресницами тонко подведены, а длинные старомодные платья чисты и выглажены. Черные когти тоже отсутствовали, вместо них был аккуратный «френч». Такая элегантная старая леди уж точно не стала бы подкарауливать кого-то в заброшенном доме, чтобы разыграть страшное представление.
Пока Деми разогревала себе завтрак – глазунью на тостах и жареные сосиски, заказанные Хеленой из «Шеффердс Пая», женщины обсуждали в гостиной какое-то мероприятие, запланированное администрацией Хэксбриджа.
До кухни доносились их смех, звяканье чашек о фарфоровые блюдца, и Деметре стало жалко, что Хелена не предложила ей присоединиться к чаепитию.
Хелена и Колин являлись, в общем-то, неплохими людьми. Вот только для чего они решили в один момент вдруг удочерить девочку, для Деми оставалось загадкой. Между опекунами не было даже намека на любовь и какую-никакую нежность. Так же холодны они были и со своей дочерью. Но, к счастью, приемные родители никогда не были жестоки с ней, и потому Деметре было не на что жаловаться. Она проживет с ними, как и полагается, до совершеннолетия, а затем уедет, пожелав в прощальной записке счастья и всего наилучшего.
Разогретая глазунья была не так вкусна, как если бы ее подали в самом кафе. Хлеб успел отсыреть, пока лежал в пластиковом контейнере, а сосиски, наоборот, немного подсохли. Но Хелена – это была еще одна ее причуда – почти никогда не готовила сама. Лишь изредка она ездила за продуктами, чтобы Деметре было чем перекусить, пока опекуны отлучались на работу.
Решив, что хуже уже не станет, Деми щедро полила содержимое тарелки томатным соусом и взяла кружку с кофе. Она прикидывала, чем бы ей сегодня заняться, когда на кухню вошли Хелена и миссис Гейбл. Вид у них был целеустремленный, если не сказать заговорщический.
– Деметра, нужно поговорить, – начала мама, останавливаясь около кухонного островка, за которым сидела дочь.
– Я вся во внимании, – на всякий случай улыбнулась Деми.
– Нам с Колином поступил запрос из Труро. Выгодный клиент, с проблемным наследством… – осторожно начала Хелена, словно прощупывая почву.
Деметра улыбнулась еще шире и еще более неискренне – она примерно представляла, что мама хотела сказать ей. Именно так начинались разговоры обо всех длительных поездках и даже о переездах.
–…поэтому мы уедем на некоторое время, – закончила женщина, внимательно следя за ее лицом. Сложно было догадаться, о чем думала сама Хелена в этот момент.
– Отлично, – кивнула головой Деми, отпивая кофе – горячий и горький. – Ко скольки мне нужно будет собрать вещи?
– Ты не поняла, милая, – чуть смягчилась Хелена. – В этот раз мы с отцом едем вдвоем. И совсем ненадолго, на пару дней. Такой выгодный контракт было бы глупо упускать… Но только если ты пообещаешь, что будешь вести себя хорошо и следовать всем правилам.
– Я помню их наизусть, – проговорила Деметра, не в силах поверить в происходящее. Ее оставят одну на несколько дней… И произойдет это, кажется, впервые в жизни! Строгие, педантичные опекуны уедут, предоставив ей почти полную свободу!
Она схватилась одной рукой за кружку, а второй за вилку, лишь бы не выдать, что пальцы начинают дрожать от волнения. Если Хелена поймет, в какой восторг привели дочь ее слова, то заподозрит неладное и может передумать.
– Даже и переживать не смей, Хелена, – с добродушным смешком проговорила миссис Гейбл, шаркающей походкой подходя ближе. – Уж я-то, если что, пригляжу за вашей девочкой!.. Оставлю свой номер, она сможет позвонить мне в любой момент!
Хелена посмотрела на старушку с благодарностью, и на том разговор был окончен.
В четыре часа после полудня родители погрузили чемоданы в арендованный синий форд фокус, скупо поцеловали дочь в щеку и уехали. Деметра какое-то время стояла на крыльце, пока машина не скрылась из виду, а затем вернулась в особняк, показавшийся еще более темным и холодным, чем обычно. Но в этот раз ее грела надежда, что она проведет эти два дня так, как захочется. Вот только осталось определить, как именно.