А вот обучаться таинствам боевых искусств у какого-нибудь крутого «лесного» дедушки было моей мечтой. Пока сверстницы смотрели слезливые сериалы и шоу про женихов с невестами, я фанатела от старых боевиков с Ван Дамом, Джеки Чаном и Тони Джа. В половине из них главные герои находили своих заветных дедуль и обучались у них долго и счастливо.
Я тоже так хотела. И мечта сбылась – а тут этот проклятущий Эйб, оказавшийся совсем непростым «йоркширским терьером», а вполне себе серьезным бойцом. Что будет, если дед подумает и оставит его? А меня, согласно первой договоренности, снабдит обещанным и вытурит в город?
Эх, не зря говорил тренер: «Запомни, Алсу, ты – баба! А баба, хоть она тресни, всегда слабее мужика!» Правда потом, когда я расстраивалась, Сэнсей Саныч всегда добавлял: «Слабее… Но может стать сильнее, если будет тренироваться и работать над собой вдвое, втрое, вчетверо усерднее!»
От злобно-праведных мыслей по поводу кандидатуры соратника-соперника меня отвлек невозмутимый голос Рупайи:
– Ты, кстати, по поводу Клуба Царских Жен не подумала?
– П-ф! – не сдержалась я. – Вы и вправду думаете, что я променяю мастера своей мечты на какие-то сомнительные брачные авантюры?
– Так ведь никто не заставляет тебя уходить от Иши, что ты, дэви, – коварно заулыбавшись, Рупайя пригнулся к моему уху и честно признался. – Это очень хорошо, что ты его ученица теперь. Это нам очень на руку…
– На руку? – я требовательно взглянула в глаза хитрецу. – Вы ведь не просто так в свой клуб меня тяните? Скажите правду, а?
– Ты знаешь, что значит быть царской женой, дэви?
– Нет, – ответила честно.
– Царица – это тебе не просто красавица в золотой короне. Царица – правая рука великого Царя: его самый надежный партнер, страстная любовница, заботливая продолжательница рода, разумный советник и верный телохранитель.
– Тогда, кажется, начинаю понимать… телохранитель… – протянула я, сообразив, наконец, чем заслужила столь назойливое внимание Рупайи. – Но ведь мастер Иша взял меня к себе только сейчас?
– Я сразу заподозрил, что старик положил на тебя свой мудрый учительский глаз. Я этого прохвоста знаю: неугодного чужака он бы на полмили к своему дому не подпустил, уж работать бы точно не заставил. Приглянулась ты ему, видать, силой своей и покладистостью. Иша послушных учеников любит, тех, что как быки в поле пахать будут. Капризных знатных мальцов он не терпит.
– Ясно, – понимающе выдохнула я, отстраняясь от душевного ростовщика: ментальный паззл потихоньку складывался в понятную картинку. – Выходит, вы знали, что толстяку с «лисенком» ничего не светит? – кивнула я в сторону обиженно топчущихся поодаль «товарищей».
– Конечно, – показав зубы, хмыкнул Рупайя. – Я и не обещал им ишиной взаимности, только дал шанс показать себя, кто виноват, что они его упустили?
– Мошенник вы все-таки, – уныло пробурчала я, вызвав на лице ростовщика очередную лукавую усмешку.
– С тобой я честен, дэви. Я рад, что повстречал тебя на пути. В Клуб Царских Жен попадают лишь самые-самые. Лучшие ростовщики душ ищут кандидаток по всему царству и находят: красивых, знатных, умных, утонченных, сильных…
– Выходит, конкуренция огромная, – продолжала пребывать в сомнениях я, – просто невероятная! Есть что-то еще, да?
– Есть. То, что многие упускают из вида. Царской жене необходимы все вышеуказанные критерии, но выбор решается лишь одним, самым актуальным, который зависит от времени и ситуации. Сейчас Четвертое Царство на грани войны с могучими соседями, поэтому Царю нужна защитница – дэви-воин, сильнейшая из всех возможных, а ты теперь единственная ученица легендарного мастера, смекаешь?
– У-ф-ф, – только и смогла выдохнуть я.
– Видишь, я был честен с тобой и рассказал все, как есть, – Рупайя посмотрел на меня с надеждой. – Может, уважишь меня?
– Простите, но нет. У меня тоже есть важный критерий при выборе мужа. Я выйду замуж только по любви – и все тут! – я хотела поставить в бессмысленном разговоре жирную точку, но хитрющий Рупайя, воспользовавшись моим любопытством, все же поймал меня на «слабо»:
– Давай поступим так. Завтра я отвезу тебя в Клуб Царских Жен. Царь лично прибудет туда, чтобы взглянуть на претенденток. Ты только посмотришь на него, один разок – и все. Вдруг он тебе понравится?
– Если только одним глазком, – сдуру дала слабину я.
Любопытство пересилило, а Рупайя (вот уж профессионал своего дела), продолжал начатое:
– Давай заключим пари: если Царь тебе понравится – ты останешься в Клубе, а если не понравится – я выполню любое твое желание, которое будет в моих силах.
– Ну-у-у, – чуя подвох, вновь усомнилась я, уж больно щедрым и заманчивым выглядело предложение. – Сколько ему лет-то хоть, этому вашему Царю?
– Восемьдесят девять, – невозмутимо ответил Рупайя.
– Сколько?! – я мысленно скорчила победную гримасу и потерла руки в предвкушении собственного выигрыша. – Я согласна на ваше пари. По рукам!
Хоуп
Длинные пальцы Хоуп ласково поглаживали округлый край алой «царицы», черная сестра которой находилась рядом, на руке, а зеленая и бирюзовая вышли в «терн» и «ривер». Четыре одинаковые карты – здесь такую комбинацию именовали «братством», но по сути это было старое доброе земное «каре». Во «флопе» лежали три разномастные «цифры», а значит за столом ни у кого не имелось комбинации выше той, что была у Хоуп. В лучшем случае у противников могла обнаружиться «ладья» -эквивалент земного «фулл хауса», но это уже не имело значения…
– Ах, – девушка закатила глаза и сладко вздохнула, – кажется, сегодня не мой день…
Они с Мазудом продумали все досконально, встретившись заранее, обсудили план игры. На важные переговоры в «веселый дом» мужчина явился под личиной другого человека. Благо на это никто не обратил особого внимания – многие посетители пикантного заведения не желали раскрывать свою личность.
– Золото нашел? – с порога поинтересовалась Хоуп.
– Да, – Мазуд взвесил на ладони увесистый мешочек. – Пришлось брать в долг. Если не верну…
– Не паникуй, – оборвала его девушка, – сделаем все, что в наших силах, – и тут же, не желая тратить зря драгоценное время, выдала ценные указания. – Играй, как играл в прошлый раз. Веди себя естественно, чтобы нас не заподозрили в сговоре. Свети картами, пусть противники убедятся в своем превосходстве. Когда дам знак – изобразишь отчаяние и попросишь отыгрыш на твое состояние. Сам поставь все, что есть. Но это только в том случае, если карта на твоей руке будет плохой…
Перед решающей игрой Хоуп ухитрилась встретиться с Яриком и попросила его находиться поблизости. Она полагала, нет, была уверена – грубая сила пригодится. Карточный долг, безусловно, свят, но наивно полагать, что при удачном раскладе шулеры отпустят их рисковую парочку с чистым сердцем…
Первым за стол сел Мазуд. Старые знакомые встретили его надменными ухмылками и великодушно позволили рискнуть. Уж они-то знали наверняка, чем заканчиваются подобные отыгрыши. Умный человек, проиграв все, не станет занимать еще, в нелепой попытке побороть безнадежность. Ну, а коли ты дурак, возомнивший себя четвероюродным дядькой самой Царицы Удачи, так давай! Садись за стол и проигрывайся до потрохов!
Игроки сговорились, показали ставки и уже собрались начать игру, как к столу, изо всех сил крутя задом, вырулила Хоуп и сладко промяукала, чтобы ей тоже позволили поиграть. Шулеры переглянулись понимающе и позволили девушке присесть напротив Мазуда – пусть отвлекает его.
Игра началась. Хоуп слушала и смотрела, стараясь вести себя как можно непринужденней и развязнее. Играла из ряда вон плохо – то пасовала к месту и не к месту, то бездумно «маньячила», пытаясь блефовать. Самоуверенные соперники поглядывали на нее свысока, но не прогоняли – украшение стола как-никак, приятно посмотреть. Тем более, что игра не казалась им важной. Обыгранный однажды вряд ли отыграется, какой у него шанс?
Когда настал решающий момент, Хоуп со вздохом закатила глаза в потолок. Мазуд ее понял и принялся нервно повышать ставку. Особо притворяться ему не пришлось – момент и вправду выдался непростой, что уж там говорить. Опустошив карманы, мужчина выложил на стол остатки золота, сгреб в жалкую кучку и обреченно заявил:
– Мне надоели эти муки, ставлю все!
– Хочешь свое назад получить? – шулеры многозначительно переглянулись. – Ну-ну.
– Мне терять нечего, – с честно-обреченным лицом заядлого неудачника выпалил Мазуд, – я даже готов бросить на кон свою свободу, если вы поставите то, что выиграли у меня…
– Хорошо, – два обрадованных голоса прозвучали как один, и в них отчетливо проступило предвкушение триумфа.
– Тогда ставлю все!
– Все твое… – послужило ответом.
– Тогда уж и я «олл инн», – подпела остальным Хоуп.
– Что? – не понял сидящий напротив противник.
– Олень, говорю. Олень у меня остался, вот этот, красивый, – пояснила девушка, вынув из расшитого лифа золотую подвеску в виде оленьих рогов, полученную накануне от Мазуда.
Шулеры довольно переглянулись, по очереди вскрыли карты: «ладья» и «пара» – надежно, конечно, но и на старуху проруха бывает. Хоуп спокойно выложила своих цариц. Без особых эмоций, без лишнего пафоса и кича произнесла:
– Мое.
И вот тут эмоции обнаружились, незамедлительно проявились на лицах присутствующих – разочарование и злоба.
– Ты что, подставная? – сообразил вдруг один из проигравших, пристально глядя в глаза Хоуп.
– Я играла честно, так же честно, как и все остальные за этим столом…
…Им позволили выйти из веселого дома – Мазуду – состоятельным человеком, а Хоуп – свободной женщиной…девушкой. Однако на этом покой обещал закончиться. Их уже поджидали – парочка головорезов, и неизвестно, чем бы все закончилось, если б не Ярик. Ему даже не пришлось пускать в ход огромный меч, достаточно было замаячить в зоне видимости и дать понять, что он на стороне Мазуда и Хоуп…