– Да, – кивает тот, – отдаю тебе должное. А что такое фентанил? Впервые слышу.
– Опиоид, Рон, как героин, – объясняет Джойс. – Используется при анестезии, для снятия боли и много чего еще. Очень эффективное средство, пациенты в восторге.
– Его можно использовать не только в медицине, – добавляет Ибрагим, – скажем, если ты наркоман.
– И секретная служба русских находит ему множество применений, – дополняет Элизабет.
Рон удовлетворенно кивает.
Ибрагим говорит:
– А поскольку он введен незадолго до смерти, мы все подозреваемся в убийстве.
Джойс хлопает в ладоши.
– Великолепно! Не знаю, как бы кто-то из нас мог раздобыть фентанил, но великолепно. – Она раскладывает венские крендельки на тарелочке в память венчания принца Эндрю с Сарой Фергюсон – много лет назад Джоанна решила, что эта картинка в ее вкусе.
Рон кивает, разглядывая снимки места преступления. Смотрит на лица проживающих, которые тянут шеи, чтобы лучше рассмотреть обмякшее тело Яна Вентама.
– Так что, его кончил кто-то из куперсчейзских? Кто-то с этих фоток?
– А мы все на них есть, – напоминает Ибрагим.
– Кроме, конечно, Элизабет, – вставляет Джойс, – она ведь снимала. Но все равно, мало-мальски приличный следователь ее тоже запишет в подозреваемые.
– Да уж, надеюсь, – соглашается Элизабет.
Ибрагим выходит к перекидной доске.
– Элизабет попросила меня произвести некоторые расчеты.
Элизабет, Джойс и Рон поудобнее усаживаются в креслах. Рон берет кренделек – к облегчению Джойс, которая теперь чувствует, что тоже имеет право. Они местного производства, но в программе Грегга Уоллеса говорили, что пекут их на такой же фабрике, как настоящие.
Ибрагим начинает.
– Кто-то из этих людей сделал Яну Вентаму инъекцию, которая убила его, по всей вероятности, не больше чем за минуту. На бицепсе обнаружили прокол. Я просил всех составить список, кого из присутствующих вы запомнили, и вы любезно исполнили просьбу, хотя никто не расположил имена по алфавиту, как я просил.
Ибрагим косится на Рона. Тот пожимает плечами.
– Честно скажу, я запутался где-то между F, G и H и на том сдался.
Ибрагим продолжает.
– Если объединить эти списки – что несложно, если умеешь обращаться с таблицами «Эксель», – мы получаем шестьдесят четыре присутствовавших на месте действия, считая и нас самих. Добавим старшего инспектора Хадсона, констебля де Фрейтас и строительного рабочего Богдана, который куда-то задевался…
– Он ушел на холм, – вставляет Элизабет.
– Спасибо, Элизабет, – отвечает Ибрагим. – Добавим водителя платформы – ее зовут Мари, тоже полячка, если вам интересно. Еще она преподает йогу, но это к делу не относится. Еще там была проживающая на вершине холма Карен Плейфейр, поскольку она собиралась обучать нас компьютерной грамотности. И конечно, отец Мэттью Макки.
– Получается семьдесят, Ибрагим, – итожит Рон, жуя второй кренделек – на страх диабету.
– А с Яном Вентамом получается семьдесят один, – объясняет Ибрагим.
– Ты что, думаешь, он подъехал, устроил трам-тарарам, а сам покончил с собой? Прекрасно, Пуаро! – удивляется Рон.
– Дело не в том, что я думаю, Рон, – говорит Ибрагим. – Это просто список. Пожалуйста, сдержи нетерпение.
– У меня только нетерпение и есть, – возражает Рон. – Это моя суперсила. Ты знаешь, меня однажды упрашивал проявить терпение Артур Скаргилл. Артур Скаргилл!
– Итак, один из этих семидесяти убил Яна Вентама. Обычно Клуб убийств по четвергам имеет дело даже с более широким кругом подозреваемых, но нельзя ли сузить его еще больше?
– Это кто-то, имевший доступ к иглам и лекарствам, – предполагает Джойс.
– Здесь у всех есть доступ, Джойс, – возражает Элизабет.
– Именно так, Элизабет, – поддерживает ее Ибрагим. – И если мне будет позволено наглядное сравнение, нам пришлось бы искать иголку в стоге из одних иголок.
Ибрагим выдерживает паузу, ожидая аплодисментов. Не дождавшись, он продолжает.
– Итак, укол занимает долю секунды, если человек имеет опыт внутримышечных инъекций, а здесь все его имеют. Но для введения препарата потребовалась бы очень близкая дистанция. Так что я вычеркнул имена тех, кто, как нам точно известно, не приближался к Яну Вентаму. Исключаются все, кто не может передвигаться без поддержки. Тут нам на руку, что многие из толпы страдают серьезным ограничением подвижности и никак не могли незаметно для нас сделать стремительный рывок.
– Только не те, кто с эндопротезами, – соглашается Рон.
– Одни только эндопротезы позволяют вычеркнуть восьмерых, – подтверждает Ибрагим. – Кресла-каталки здесь тоже наши помощники, как и катаракты. И еще многие, как Стефан, – ты, надеюсь, согласишься со мной, Элизабет, – в то утро никак не могли оказаться рядом с Вентамом. Их исключаем из списка. Выпадают и три дамы, прикованные к воротам чуть не до обеда, когда кто-то догадался вызвать пожарную команду. И вот что у нас получается.
Ибрагим показывает верхнюю дощечку перекидной доски со списком.
– Тридцать имен. Считая нас. И один из них убийца. Замечу еще только, что по алфавитному порядку фамилий я первый в списке.
– Хорошо поработали, Ибрагим, – хвалит Джойс.
– Итак, список есть, – заключает Элизабет. – А теперь, пожалуй, пришла пора подумать.
– Мне кажется, общими усилиями мы могли бы еще немного сократить список, – говорит Ибрагим.
– Кому нужна была его смерть? – вопрошает Рон. – Кому выгодно? Один ли человек убил Каррана и Вентама?
– Забавно, да? – подает голос Джойс, отряхивая блузку от крошек. – Что мы знаем убийцу. То есть мы не знаем, кто он, но наверняка с ним знакомы.
– Блестяще, – соглашается Рон. Он подумывает о третьем крендельке, хоть и знает, что даром ему это не пройдет.
– Ну, давайте уже приступим, – говорит Ибрагим. – В двенадцать здесь разговорный французский.
Глава 57
– Из чего следует, – продолжает Крис Хадсон, – что фентанил был введен одним из присутствовавших там в то утро. Итак, с убийцей мы, так или иначе, уже знакомы. Сегодня составим полный список всех, кто там был, – это непросто, но чем скорее справимся, тем скорее возьмем убийцу. И как знать, может быть, еще и убийцу Тони Каррана. Если только Каррана убил не Вентам, за что и получил свое.
Донна украдкой бросает взгляд в окно комнаты для совещаний. Марк, ее коллега по патрулю, надевает велосипедный шлем, в полной мере завершающий его угрюмый облик. Донна делает глоточек чаю – чай для группы расследования убийств! – и перебирает подозреваемых. Она размышляет об отце Мэттью Макки. В самом деле, что о нем известно? Потом она задумывается о Клубе убийств по четвергам. Вся четверка была там. Все в тот или иной момент вплотную подступали к Вентаму. Каждого из них она в своем роде может представить убийцей. По крайней мере, гипотетически. А на деле? В такое ей не верится. И всё же они определенно что-то видели. Пожалуй, надо бы их навестить.
– А пока, – Крис открывает другую папку, – у меня для вас еще одна забава. Ян Вентам не пользовался популярностью. У него были сложные и обширные деловые связи. В его телефоне обнаружился список дел, которые наверняка представлялись ему весьма утомительными. Предупредите своих близких, что в ближайшее время они вас не увидят.
Близких… Донна вспоминает своего бывшего, Карла, и тут соображает, что не думала о нем добрых сорок восемь часов – новый рекорд. Впрочем, она понимает, что скоро станет забывать о нем на девяносто шесть часов, потом на неделю, и не успеешь оглянуться, Карл покажется персонажем из давно прочитанной книжки. Зачем же она, в самом деле, сбежала из Лондона? Вот раскроют эти убийства, ей придется вернуться к патрулированию, и что тогда?
– И последнее: не забывайте о деле Тони Каррана. Нельзя исключить, что тут есть связь. Мы еще не получили информации с дорожных камер. Особенно меня интересует, появлялась ли в тот день на дороге машина Яна Вентама. Я хочу знать, где Бобби Таннер, и должен выяснить, кто сделал тот снимок. И еще разберитесь с нераспознанным абонентом, звонившим Каррану.
Его слова напоминают Донне о догадке, которую предстоит проверить.
Глава 58
Элизабет снова в «Ивах», сидит в низком кресле в комнате Пенни. И описывает ей представление.
– Прямо все там собрались, Пенни. Ты была бы в своей стихии: взмахнула бы дубинкой и арестовала всех подряд, не сомневаюсь.
Элизабет бросает взгляд на Джона – в том же кресле, где он сидит всегда, когда не спит.
– Ты, наверное, уже рассказал Пенни все подробности, Джон?
Он кивает.
– Может, немного приукрасил свои подвиги, но в остальном да, стихами и прозой.
Удовлетворенно кивнув, Элизабет достает из сумочки блокнот и шариковую ручку. Постукивает ручкой по странице, как дирижер, призывающий ко вниманию свой оркестр, и начинает:
– Итак, что у нас есть, Пенни. Тони Каррану неизвестное лицо или лица проломили голову. Кстати сказать, мне никогда не надоест произносить «ушибленная рана». Вы в полиции, наверное, часто это повторяли, счастливчики. А вот Ян Вентам умирает в считаные секунды после инъекции большой дозы фентанила. Знаешь, что такое фентанил, Джон?
– Конечно, – кивает Джон. – Постоянно применяли. В основном как обезболивающее.
Джон – ветеринар. Элизабет не забыла, как Джон с Роном вы́ходили того лиса. Поправившись, он снова принялся душить кур Элейн Маккасланд. Доказательств не было, но не было и других подозреваемых. Рону за это сильно досталось в свое время, он был ужасно доволен.
– Насколько просто было бы его достать? – спрашивает Элизабет.
– Тем, кто здесь живет? – уточняет Джон. – Ну, не просто, но возможно. В аптеках должен быть. Можно, надо полагать, ограбить аптеку, но на это нужна большая решимость и огромная удача. Или можно купить через интернет.
– Господи, – удивляется Элизабет. – Так-таки можно?
– В темной сети. Я читал об этом в «Ланцете». Там чего только не купишь. Хоть ракетную установку, если очень постараться.