— Господь милосердный, — спросил я. — Кто это?
— Это дуче Тьеполо, — ответила леди Констанс, появляясь обок меня с очередным шампанским. — Прежде я лишь однажды встречалась с ним — в Биаррице. Я слышала, что он в городе.
— Кто? — Я почти украдкой посмотрел на импозантную фигуру у камина.
— Итальянский герцог, — сказала Белла. — Я читала о нем в светской хронике.
— Одно из открытий — чуух! — нашего дорогого мистера Чудоу, — прощебетала леди Констанс. — Он ведь без ума от бродячих собак, вроде нас.
— И правда, — сказал я. — Именно поэтому я так ему нравлюсь. Однако этот не похож на бродячего пса.
— Но для Кристофера он таков, ведь он член королевской семьи, мой мальчик. Тьеполо — последний в исчезающем роде. В шестидесятых его народ храбро сражался с Гарибальди[28] — чуух! — но всю его семью отправили в изгнание, когда началось это… как оно называется… Рисоль… Рисорган…
— Рисорджименто, — мягко поправила Белла.
— Да, — сказала леди Констанс. — Когда пришли эти.
— Он производит впечатление весьма благородного человека, не так ли? — заметила моя спутница.
— О боже, — пробормотал я. — Еще одна любительница жертв нелегкой судьбы.
— Вы бы хотели познакомиться с ним, не так ли?
— Почему бы и нет, — ответил я.
Таким образом, мы предстали пред светлы очи этого великого человека.
— Ваша Светлость…
Дуче медленно повернулся к нам, и морщины в уголках его глаз стали еще глубже.
— А! Леди Констанс! Какая приятная встреча!
Наша поездофобка была весьма довольна, что ее помнят. После обмена любезностями я сделал шаг вперед; он при виде меня слегка наклонил голову. Как будто бы меня разглядывала какая-то большая и терпеливая змея. Стекла его очков цвета индиго не позволяли разглядеть даже намека на эмоции.
— Мистер Люцифер Бокс, — сказала леди Констанс. — Знаменитый художник.
— О, вы мне льстите, — растаял я. — Ваша Светлость. — Я поклонился и щелкнул каблуками. Он проделал то же самое. — Тьеполо? — сказал я. — Боюсь, не знаю такой провинции…
— Одно из самых древних герцогств, — ответил он с улыбкой. У него был тихий, но очень уверенный голос — словно большой механизм в отличном состоянии, который используется лишь на сотую часть своей настоящей мощности.
Он повернулся к Белле.
— Мисс Белла Пок, — представила ее леди Констанс.
Он без тени сомнения взял ее ручку в свою огромную лапищу.
— Боюсь, Ваша Светлость, — проворковала она, — что я совсем мало знаю историю вашей страны.
— О, моя несчастная страна! — сказал дуче, дурашливо воздел руки и изобразил горькую улыбку. — Но не будем здесь и сейчас вспоминать былые горести. Возможно, вы окажете мне честь и отужинаете со мной?…
Глаза Беллы сверкнули.
Я начал двигаться со скоростью ревнивой пантеры. Если вы когда-нибудь такую видели, вы поймете.
— Ваша Светлость, — перебил я. — Я бы счел большой честью, если б вы согласились позировать мне для портрета.
Дуче недовольно сжал губы.
— Увы, это невозможно. Я вскорости отбываю на Континент. К тому же живопись… — Он слегка пожал плечами. — Я говорил нашему другу Чудоу — кстати, где он? — что живопись это весьма… старомодно?
Леди Констанс наклонилась вперед.
— Дуче поклонник фотографии.
— Неужели, во имя Георга? — раздраженно спросил я. — В таком случае мне стоит ненавидеть себя за то, что я пристаю к нему с такими пустяками, как картина маслом.
Белла кинула на меня странный взгляд.
— Ваша Светлость, вы сказали, что возвращаетесь на Континент? — беспечно спросил я.
— Да.
— Обратно в Италию?
Лицо великого человека омрачилось. Я приложил пальцы к губам, как будто заставляя себя молчать.
— Ну конечно же нет! Какая глупость с моей стороны! Они вряд ли будут рады видеть кого-то из старых времен, не так ли? Так куда же вас все-таки изгнали?
— Э, если вы позволите, леди Констанс, — начал он. — Мисс Пок…
— Я сам мало знаю о тех днях, — перебил я. Боюсь, начало сказываться шампанское. — Мне об этом рассказывал отец. Белла, тогда Италия была ужасной страной. Если честно, Италии как таковой и не существовало. Ею правили лягушатники, испанцы, даже проклятые австрийцы — при всем уважении к вам, леди К.
Дуче невозмутимо посмотрел на меня.
— Это было неспокойное время. Но нам удалось его пережить и остаться собой. Если бы не синьор Джузеппе Гарибальди…
— Возможно, вы знаете этого типа, — сказал я Белле вполголоса. — Он объединил страну под властью короля как-его-там. Да. Кстати, завтра я туда отплываю. Мне передать им ваши пожелания, хм-м?
Губы Дуче вытянулись в ровную линию.
— Простите меня. Я должен… то есть я…
Он был явно выбит из колеи. Слегка поклонившись дамам, он растаял в толпе.
— Однако! — сказала Белла.
— Хм-м?
— Мне показалось, что вы были весьма грубы с этим бедным скитальцем.
Я адресовал дерзкую улыбку леди Констанс, и та, хихикнув, как девчонка, помахала мне в ответ. Потом я взял Беллу под локоть и повел ее к балкону.
— Моя дорогая Белла, все эти напыщенные, с позволения сказать, аристократы похожи как две капли воды. Ему не причинит особого вреда напоминание о том, что он является экс-герцогом экс-герцогства. Он поедет домой и, вероятнее всего, отвесит пинка своему слуге, но это уже не наша забота. А теперь я предлагаю подышать воздухом, чтобы развеять духоту этого спора. Кроме того, я обнаружил, что мне отнюдь не импонирует мысль о том, что с вами будет ужинать кто-то, кроме меня.
Она наклонила голову набок и одарила меня своей самой сногсшибательной улыбкой.
Мы прошли через двустворчатые двери на теплую террасу. По обеим ее сторонам балюстрады спускались в огромный сад Чудоу.
— Он прекрасен в лунном свете, — сказала Белла, глядя на живые изгороди и фонтаны.
— М-м, — согласился я. — Днем это место являет собой буйство цвета. Как-то я писал портрет леди Констанс на фоне бугенвиллии, вон там.
— Ей понравилось?
— Она была очухчухнута.
Белла хихикнула, потом поежилась, и я снял с себя фрак.
— Позвольте.
Она взяла фрак и накинула его на плечи.
— Может, когда-нибудь вы напишете и мой портрет.
— Вы разве не предпочтете, чтобы герцог вас сфотографировал?
— В химикатах и бумаге нет красоты, Люцифер, — пробормотала она.
— Действительно, никакой. Я… Я счел бы огромной честью для себя написать ваш портрет, Белла. Какой сюжет вы бы предпочли?
— Может, я могла бы стать Жанной д'Арк… или Еленой, — ответила она, расправляя плечи и подняв прекрасную величавую голову.
— В Трое? Или похищенную Зевсом? Или нет, это была Леда, не так ли?
Я подвинулся к ней еще немного. На ее горле билась тоненькая жилка.
— Я думаю, мне бы это понравилось, — тихо сказала она.
— Чтобы вас нарисовали или…
— Похитили? — Она рассмеялась своим прелестным звенящим смехом. И не отодвинулась, когда моя рука коснулась ее. — Зевсу все это нравилось, не так ли? Он постоянно появлялся то в виде лебедя, то как золотой дождь…
— Я так мало знаю о вас, — неожиданно сказал я. — Но не хочу быть излишне любопытным.
— Полюбопытствуйте.
— Вы действительно мисс Пок?
— Действительно. Когда-то я была помолвлена. С графом. Можете в это поверить?
Я посмотрел на нее при свете звезд. Глаза ее сияли, как два осколка аметиста. Я вполне верил, что принцы, короли и императоры могли потерять из-за нее голову.
— Должна признаться, когда-то я уже позировала для портрета.
— Неужели?
— Да. Граф. Он заплатил за портрет.
— И как получилось?
— Мне безразлично.
— А что с графом?
— Столь же безразличен.
— Моя дорогая, — начал я, взяв ее руку, — я безмерно огорчен тем фактом, что мне нужно уезжать.
— В Италию? — Я кивнул. — По делу или для удовольствия?
Я опустил глаза и посмотрел на ее нежную руку в перчатке.
— Нет, исключительно по делу. В данный момент лишь только самые важные дела могут отнять меня у вас.
— Вы бы лучше остались в Лондоне?
— Я бы лучше остался с вами, — тихо сказал я. — И продолжил ваше… обучение.
Я взял ее руку в свою. Она повернулась, очертания ее щеки напоминали серп луны. Ее губы разжались, и я почувствовал тепло ее дыхания.
Вдруг раздался хруст шагов по гравию, как будто кто-то бежал, — к террасе вприпрыжку неслась чья-то фигура. Мы оба повернулись в ту сторону: миловидное лицо человека покраснело, галстук съехал набок. Это был Кристофер Чудоу! Он шумно взбежал по ступенькам, остановился, слегка пошатываясь, и лишь тогда заметил нас.
— Бокс! — вскричал он.
— Чудоу! Где, черт побери, ты был? Леди Констанс мужественно держала оборону…
— Слава богу, ты здесь! Ты должен помочь мне! Господь всемогущий, это ужасно! Ужасно!
Я положил руку ему на плечо.
— Мой дорогой Кристофер! В чем дело? Что случилось? Он выразительно посмотрел на Беллу.
— Мисс Пок, — спокойно сказал я, — может, будет лучше, если вы вернетесь на праздник…
Она покачала головой:
— Я бы хотела быть чем-нибудь полезной, если это возможно.
Чудоу схватил меня за руку.
— Она исчезла, и они думают, я каким-то образом к этому причастен!
— Кто исчез? — спросила Белла, озабоченно нахмурившись.
— Пойдем, Кристофер. Давай напоим тебя чем-нибудь согревающим. Белла, вы могли бы проследить, чтобы нас никто не заметил?
Мы провели его через бальную залу и, держась поближе к тяжелым шторам, смогли незаметно выскользнуть в обшитый панелями коридор.
Я открыл какую-то дверь, и мы оказались в темном кабинете.
Белла зажгла лампу, а я усадил Чудоу в кресло и буквально впихнул в его трясущиеся руки бокал скотча.
Его зубы клацнули о стакан.
— Они сказали, что я последний, кто ее видел. А теперь она пропала — полиция этого не говорит, но они считают, что это убийство, я уверен!