Бандитам достаточно было поднять голову, чтобы заметить непрошеного гостя. Однако им было не до этого — один громко и возмущенно говорил по мобильному телефону, второй слушал. Майя со связанными сзади руками, выпрямившись, сидела на стуле. Ей было до того страшно, что каждая мышца в организме вибрировала от напряжения. Что, если вот прямо сейчас ее убьют? Судя по тому, что ей довелось услышать, притащившие ее сюда бандиты ждали указаний. Указаний не было, они нервничали и периодически звонили кому‑то с однотипными вопросами. Один просил дать шефа, но шефа ему не давали, и он, совершенно рассвирепев, начал материться. А потом, вероятно, со злости, изо всех сил саданул ногой по жестяному баку, стоявшему в непосредственной близости. Бак загудел, свалился набок и загрохотал по полу. Именно этот момент Калевуха избрал для того, чтобы прийти пленнице на помощь.
Внизу, недалеко от нее, он увидел вилы и решил, что они могут стать довольно опасным оружием. После чего сгруппировался и, издав гортанный крик, без промедления сиганул вниз. Однако злая судьба не захотела дать ему звезду героя. В самый последний момент Калевуха зацепился ногой за железную скобу, и вместо того, чтобы пружинисто приземлиться на обе ноги, пролетел несколько метров вниз головой и исчез в куче сена. Из‑за грохотавшего бака бандиты не услышали шума и даже не обернулись. Майя вообще ничего не поняла — полет был слишком стремительным. Однако ей показалось… почудилось, будто вниз пролетело знакомое пальто…
Как раз в этот момент у разбуянившегося бандита зазвонил телефон.
— Да, — буркнул он в трубку. — Это я. Что‑что? Не может быть… — Он растерянно посмотрел на своего подельника. — Но от чего?! Ладно, я понял. Понял, да. Ну, как скажешь. Не нужно, так не нужно.
Отключившись, он молча подошел к Майе и достал из кармана складной нож. Она закричала, и он ударил ее кулаком в бок. Потом разрезал веревку и освободил руки.
— Если хочешь — катись, — сказал он и потащил своего приятеля к выходу. — И только попробуй вякни про нас. Найду и зубы выбью.
Через минуту Майя наконец осознала, что осталась в сарае одна. Дверь приоткрыта, руки свободны… На полусогнутых ногах она пробежала через весь сарай и осторожно подступила к сену. Калевуха лежал на спине лицом вверх и смотрел на нее томным взглядом с поволокой.
— Это все‑таки вы! — шепотом воскликнула Майя. — Ну и удивили вы меня! Зачем было прыгать вниз головой? Здесь не бассейн. А если бы шею сломали? Давайте поднимайтесь, нам нужно убираться отсюда!
Калевуха кое‑как встал, пробуя землю ногой — не качается ли. Земля качалась. Пришлось держаться за Майю. Она вывела его во двор, и, пока осматривалась, он немного подышал морозным воздухом и пришел в себя. За калиткой все было так, как прежде. «Джип», лошадь, снег и абсолютное безлюдье.
— Давайте поскорее смоемся отсюда, а потом вы расскажете, как меня нашли.
— Там, — рукой показал Калевуха, — моя машина. На дороге.
— Я ничего не вижу.
— Во‑первых, далеко. А во‑вторых, она белая.
— Тогда пойдемте быстрее. Как ваша голова?
Калевуха хотел ответить, что все отлично. И в ту же секунду увидел, как по дороге прямо на них мчится Буран, выбрасывая вперед сильные лапы. Несчастного миллионера обуял животный ужас.
— Собака! — воскликнул он. — Майя, надо спасаться!
Лошадь все поняла еще раньше человека. И как только тот вскочил на джип и прыгнул, она рванула вперед и понеслась куда глаза глядят. Короче говоря, прыжок состоялся, только вот лошади на месте уже не было. На секунду зависнув в воздухе наподобие белки‑летяги, Калевуха грянул о землю. Буран подбежал и стал приплясывать возле недвижного тела, роняя на непокрытую голову горячие слюни.
— Нет, это уж слишком, — воскликнула Майя и, прикрикнув на собаку, попыталась привести Калевуху в чувство. — У нас был шанс быстро унести ноги, а вы все испортили! Неужели до машины нужно было непременно скакать на лошади? Тем более неоседланной?
— Где я? — спросил Петр, когда она перевернула его на спину. — Зачем я здесь?
— Вы хотели спасти меня от бандитов.
— Спас?
— Ну еще бы. Я до сих пор под впечатлением.
Возвращение Майи. Бессонов: зачем похитили, почему отпустили и кто виноват
Сильвестр с Половцевым не знали, что делать. От отчаянья они составили список подозреваемых, договорившись звонить всем по очереди и угрожать немедленной расправой. Когда к подъезду подкатил белый «Мерседес», Сильвестр стоял у окна с телефонной трубкой в руке. Мотор смолк, фары погасли. Сначала из машины выбрался Петр Калевуха, потом открылась вторая дверца и миру явилась живая и невредимая Майя, правда, слегка помятая.
— Стас!!! — крикнул Сильвестр таким страшным голосом, что старший лейтенант до смерти испугался.
— Вы что, умираете от удушья? — испуганно спросил он. — Предупреждаю сразу: укол я делать не буду.
Даже если вы станете хрипеть и кататься по полу. Если потребуется, могу ампутировать вам порезанный палец, но укол…
— Майя вернулась! — Сильвестр показывал рукой, куда нужно смотреть.
Не успел он и глазом моргнуть, как Половцев уже стоял рядом и, разинув рот, наблюдал за тем, как Майя, взяв Калевуху под руку, движется к подъезду.
— Вот зараза! — воскликнул он, мгновенно расслабившись. В отличие от Сильвестра он умел мгновенно переходить от одного настроения к другому без ущерба для здоровья. — Я всегда знал, что ваша помощница однажды устроит нам веселенькую жизнь. Мне. В конце концов, это я тут милиция и несу полную ответственность за все сразу. Можно, я встречу ее и убью?
Сильвестр взялся рукой за лоб, как будто проверял, нет ли у него температуры. Вероятно, приходил в себя. По крайней мере, когда раздался звонок в дверь, в его организме скопилось уже достаточно яда, чтобы вести себя, как обычно.
Они гуськом вышли в коридор, и Сильвестр на правах хозяина открыл дверь. Сделал он это молча, так что первую реплику подал Стас.
— Кого я вижу! — воскликнул он. — Входите, входите. Вы, насколько я знаю, Калевуха. Приятно познакомиться. А вот эту даму мы ждем с тех самых пор, как она в магазин пошла.
— Стас. Сильвестр, — сказала Майя деревянным голосом. — Меня украли бандиты.
При ближайшем рассмотрении она оказалась чумазой и жутко растрепанной. Руки у нее были красные от мороза и тоже ужасно грязные.
— Знаешь, Майя, — проскрежетал Сильвестр, — я не ожидал, что так получится.
— А уж как я не ожидала!
— Наслышан о ваших приключениях, — вмешался Стас, почуяв, что в воздухе запахло драмой. — Если вы подверглись насилию, можете написать заявление, пока события свежи у вас в памяти. Отнесете его завтра к восьми утра в отделение. Если не захотят принимать, скажите, что от меня.
— Он шутит? — шепотом спросил Калевуха, обращаясь к Сильвестру. — Майе нужна забота. Ее держали в холодном амбаре, связанную…
— Откуда вы знаете? — с подозрением спросил Сильвестр. — Вы что, там были?!
— Я как раз ехал к вам за новостями, когда увидел, как девушку засовывают в джип, а она кричит и сопротивляется. Сообразив, что это ваша помощница, я нажал на газ и уже не упускал бандитов из виду.
— Он бросился на преступников с голыми руками, — похвалила Калевуху Майя.
Сильвестр помог ей снять пальто, а Стас, недолго думая, присел на корточки и расстегнул сапоги.
— Что это вы? — опешила Майя, отнимая у него озябшую ногу. — Перестаньте сейчас же.
— Уже перестал, — сказал тот, распрямляясь. — Правда, что это я? Вдруг вам понравится и вы опять станете меня преследовать?
— Что означает это ваше «опять»? — спросил Сильвестр с подозрением.
— Долго рассказывать. Вы не знаете истории наших отношений, — небрежно ответил старший лейтенант.
Майя сказала, что ей необходима горячая ванна, взяла стопку чистого белья и ушла. Калевуха сначала рассказал все подробности своих приключений, потом попросил щетку и принялся чистить пальто.
— Вы пахнете, как конь, — с неудовольствием заметил Половцев. — Не знаю, почему хозяин до сих пор не турнул вас из квартиры.
Пока Сильвестр варил овощной суп, чтобы накормить свою пострадавшую помощницу горячим, Стас говорил по телефону — вероятно, давал отбой всем, кого зарядил на поиски.
— О, какие ароматы! — похвалил он, переступив порог кухни и принюхиваясь. — На мою долю хватит?
— Если бы я знал, какой вы прожорливый, ни за что бы с вами не связался. За неделю вы сжевали годовой запас печенья и опустошили морозильную камеру.
— А что я ел такого замороженного? — удивился тот.
— Замороженного ничего. Кур для вас Майя жарила загодя.
На лице старшего лейтенанта расцвела улыбка.
— Она ждет меня вечерами… Так я и знал.
— Не раскатывайте губы, она вас просто жалеет. Как все женщины, Майя страшно жалостливая. Недавно смотрела фильм про любовь… Плакала.
— Наверное, там играл этот… Кевин Костнер, — предположил Стас. — Не пытайтесь преуменьшить мое значение в жизни вашей помощницы.
— Если бы не проворство Калевухи, ваше значение упало бы до нуля.
В таком духе они препирались до тех пор, пока из ванной не вышла розовая Майя, закутанная в огромный халат. Она с удовольствием слопала тарелку супа и принялась рассказывать, как ее похищали. Калевуха между тем заснул на диване в гостиной. Перед тем как уйти, Половцев растолкал его и увел с собой. Пока сонный герой дня одевался, старший лейтенант вполголоса сказал Сильвестру:
— Почему ее отпустили? Сначала набросились прямо на улице, увезли в чертову дыру, связали, засунули в сарай… А потом разрешили катиться на все четыре стороны. Странно.
— Произошло нечто чрезвычайное. Неужели вы не помните, что рассказала Майя? Бандитам позвонили и сообщили какую‑то новость, поразившую их до глубины души. И заявили, что пленница больше не нужна. Велели отпустить ее.
— Что будем делать? Наверное, нужно поехать Туда, где ее держали…
— Пустое, — сказал Сильвестр. — Ничего вы там путного не узнаете. Не дураки же эти парни, что так легко отпустили пленницу. Их уже и след простыл. А пьяный хозяин наверняка ни сном ни духом.