Молча, внимательно рассматриваю «пришельца»: молодой человек – лет на пять старше меня нынешнего, с хорошо заметной печатью вседозволенности на лице – уже как будто то бы въевшейся в кожу.
Можно было использовать для этой «сцены» своих вагнеровцев, но те сплошь и рядом – зелённая молодёжь и, не произвели бы нужного впечатления. То ли дело трое тёртых жизнью мужиков, один лишь вид которых – вмиг настраивал на «позитивный» лад и желание чистосердечно сотрудничать.
Оказавшись на стуле напротив, «Гражданин начальник» вдруг обрёл способность членораздельно говорить – а не просто мычать, как до этого:
– Кто Вы такой?
Хлопок ладонью по столу, прозвучал громче выстрела у расстрельной стенки:
– Здесь вопросы задаю я!
Товарищ не понял:
– А в чём, собственно дело?
– Сейчас узнаешь!
Неуловимый знак и довольно чувствительный удар по почкам, заставивший допрашиваемого зашипеть от боли и съёжиться на стуле.
Открываю стоящий слева старинный сейф (чисто на всякий случай, дубликатом ключа я обзавёлся ещё в бытность Мишки Барона «двойным» воспитанником), что произвело должный эффект, достаю из него две уже знакомые папки и, задаю вопросы.
Сперва, довольно стандартные:
– Имя, отчество и фамилия? Год и место рождения? Происхождение? Социальное положение? Партийность…?
Ну и так далее.
Далее, перечисляю вполне достоверные факты из его биографии, опровергая ими вымышленные из его автобиографии:
– Вы указали, что происходите из семьи потомственного типографского рабочего… Это, так?
Уверенно, как на уроке – отвечая хорошо вызубренное домашнее задание:
– Да, это так.
По-моему, как и всякий без исключения успешный мошенник, эта гнида сама уверовала в подлинность придуманной им самим жизни.
Достаю из другой папочки листочек с подписью и печатью:
– А вот по ответу на запрос из вашего родного города Ейска, ваш отец был надзирателем в местной пересыльной тюрьме… Что на это скажите?
Кстати, абсолютно подлинный документ.
Краснеет наливным яблочком, но наотрез отказывается от родного папы:
– Это какая-то ошибка!
– Ошибка…?
Достаю другой листочек – весьма талантливо изготовленный в Канцелярском отделе «ОПТБ-007»:
– …Может и ошибка! Но вот по показаниям очень уважаемого ветерана революционного движения из «Общества политкаторжан» – ваш папаша был воистину зверюгой. Издевательства, избиения, лишения сна и казённой продуктовой пайки… Неоднократные изнасилования молодых женщин – в том числе и, из антисемитских соображений.
Если кто не знает, антисемитизм в то время – одно из самых тяжких преступлений. А в период Гражданской войны, это однозначно – расстрельная статья…
Вот он и кипешнул, с перепуга:
– ЛОЖЬ!!!
– Вы обвиняете Розалию Самойловну Землячку во лжи? Которую ваш папаша – предварительно зверски избив, затем в крайне извращённой форме изнасиловал – доведя до выкидыша ребёнка, предположительно от самого товарища Дзержинского? Хорошо, это будет занесено в протокол.
Чем чудовищней ложь – тем охотнее на неё ведутся!
Впервые вижу, как живой человек из кумачово-красного – в один момент стал белым, как только что выпавший снег в экологическо-чистой от грязных производств местности.
– НЕ НАДО!!!
Мда… Слухи о суровом нраве этой пламенной революционерки – «героине» Крыма, успели дойти даже до Сибири – откуда родом этот «лишенец».
– Что, «не надо»? Вы признаёте, что соврали в своей автобиографии насчёт происхождении?
– Признаю…
– Хорошо! Так и запишем.
Далее:
– В вашей автобиографии указано, что в период с шестнадцатого года по восемнадцатый – Вы работали на железной дороге путевым обходчиком.
Не дождавшись подтверждения или отрицания, опровергаю:
– Однако, по сделанному запросу, ни служащие, ни рабочие товарной станции города «N-ска» – человека с такой фамилией не помнят.
– Это какая-то ошибка!
Пожимаю плечами:
– Это легко проверить. Давайте вызовем с полустанка рабочего-обходчика и, он Вас проэкзаменует на знание профессии. Так, что? Вагонную сцепку от колёсной буксы, хоть отличите?
Сопит угрюмо, опустив голову:
– Не надо…
Склоняюсь над бумагами:
– Так и запишем: «К пролетариату не имеет никакого отношения».
Хорошо знакомое и широко распространенное явление: чтоб избежать призыва на военную службу в разгар Первой мировой войны, многие хитрожоппые представители чиновничевства, буржуазии и даже дворянства – за мзду фиктивно устраивались на предприятия оборонного значения, или на железную дорогу – где была «бронь». Случился Октябрьская революция, а они оказывается – пролетариат…
Как кстати, то!
Вот и, этот – из таких же.
– В вашей биографии указано участие в красном партизанском отряде с 1918-го года по 1919-й, борющемся против Колчака…
Достаю ещё один – подлинный документ, полученный по корреспондентскому запросу:
– Однако, если верить письменным свидетельствам командира и бойцов партизанского отряда – действовавшим в тот же период в той же местности, такого «партизана» как Вы – они не знают.
Тот мямлит, пытаясь выкрутиться:
– Я был связным… В подполье… Конспирация, понимаете ли…
Усмехаюсь благожелательно:
– Видно, то «подполье» было очень глубоким!
Вмиг посерьёзнев, достаю очень добротно состряпанную «липу»:
– А вот по этому документу, можно предположить, что ваше «подполье» называлось «Государственной охраной» (контрразведка у Колчака. Авт.). Вы в ней служили в звании корнета, под именем Леопольд Кудасов[35]…
Вижу – покрывается разноцветными пятнами, чем-то напоминая выцветший тропический камуфляж.
Чтоб преждевременно не отдал душу Кондратию, а так же из-за соображений – что врать надо дозировано, несколько разочарованно добавляю:
– …Впрочем, именно за Вами никаких особых злодеяний не числится – лишь конвоирование арестованных и охрана. Как говорится: «Яблоко от яблони…»! Избиения, вымогательства, грабёж заключённых, редкие случаи насильственного мужеложства… Увы – свидетельств об участии в массовых казнях или порках шомполами нет. Однако, сам факт утаивания – характеризует Вас по крайней мере, как неискреннего по отношению к народной власти человека.
На самом деле, конечно – этот тип перекантовался где-то, всплыв только после установления твёрдого порядка в 1921-ом году. Был бы тот «твёрдый порядок» колчаковским – был бы этот тип в данный момент – жандармом, полицейским или ещё каким-нибудь сатрапом.
Бегло читаю написанное, пересказываю своими словами, комментирую:
– Единственный временной период вашей автобиографии, в котором концы с концами сходятся: после изгнания силами РККА и партизан «Омского правителя» из Сибири – Вы устроились на службу в уголовный розыск города Ейск и быстро пошли на повышение…
А далее пошла галимая «липа»:
– …Но одновременно, Вы через подставное лицо создали псевдо-кооперативную заготконтору «Рога и копыта» – нанеся урон государству в размере полутора тысяч миллионов рублей. Через другое подставное лицо, от имени «Добролёта» собирали деньги на строительство аэроплана «Ейский большевик» – с целью присвоения их в мошеннических целях, но главное…
Продолжительная театральная пауза – пусть помучается в догадках, и:
– …Вы создали подпольную антисоветско-контреволюционную организацию «Союз меча и анала», с целью свержения власти рабочих и крестьян.
Тут уж, имярёк не выдержав, соскакивает и вопиет:
– Это – чудовищная провокация!
Кулаком по столу и ору, давая понять, что игра в бирюльки закончилась:
– СИДЕТЬ, КОНТРА!!! МОЛЧАТЬ!!!
Немцы, довольно жёстко действуя, усаживают его назад на стул – от всей души добавив «заряд бодрости» под рёбра, а я помолчав, типа – успокоившись, продолжаю в очень суровом тоне:
– У меня нет оснований не доверять словам ейских товарищей из ГПУ, гражданин заговорщик. Ибо, перебравшись в Ульяновск после разоблачения в родном городе, Вы принялись за старое – за создание подпольной антисоветской организации. После этого, перешли к открытой террористической деятельности против представителей Советской власти – зверски убив Председателя Ульяновского волисполкома ВКП(б).
Захлопнув папочку, спрашиваю:
– Что на это скажите?
Спустя минуту, тот – прямо как в одном голливудском боевичке (не помню названия), пытается наглеть:
– Какие будут ваши доказательства?
Стараясь от показного удивления, поширше раскрыть свои очи:
– «Доказательства»? А какие доказательства Вы предъявляли командирам «Вагнера» Васильцеву и Купцову – которых уж неделя как, как мурыжите в подвале? По каким доказательствам ваши «заплечных дел мастера» угробили двух молодых комсомольцев из Нижнего Новгорода?
Тот:
– Доносы… Заявления граждан. А этих двоих задержали на месте преступления…
– «Заявления граждан»?! Так держите ответку!
Достаю из папки кучу от руки исписанных листов и бросаю на стол перед ним:
– Здесь, даже показания двух ваших «дуболомов» имеются – узнаёте почерк…?
Тот, только глянув на каракули одного из своих следователей-садистов, хватается за голову.
А я продолжаю:
– «На месте преступления»?!
Достаю из сейфа пачку бумаг (списки членов организации, инструкции на «ненанашим» языке, антисоветская литература и прочее тому подобное) и тычу ею ему в лицо:
– Всё это нашли при обыске в сейфе, ключи от которого имеются только у Вас…! Понятые Вам нужны? Вот Вам подписи понятых! Протокол обыска? Вот Вам протокол обыска!
Гражданин начальник, даже не читая – хватается за сердце и, обмякнув – пытается лишиться чувств. Однако, звонкая пощёчина от Фрица, возвращает его к суровой реальности сего говённого бытия.
– …Так что, перед известными компетентными органами Нижегородской губернии стоит лишь один вопрос – расстрелять Вас здесь, или предоставить это «удовольствие» чекистам Ейска.