Во всех своих публичных выступлениях, он требовал снять любые преграды для вступления рабочих в партию и, добился-таки своего: требования для приёма — оказались критически смягчёнными до полнейшего абсурда.
Дальше, как обычно: «думали как лучше — а получилось как всегда»!
Планировали принять в партию по «Ленинскому призыву» сто тысяч рабочих, но «стахановцы» видать — появились впервые среди партийных идеологов, а не среди шахтёров. Весной 1924 года, в РКП(б) одномоментно влилось более 200 тысяч неофитов, потом ещё… Ещё и, ещё… Пики «вступительной горячки» приходились на так называемые «Ленинские дни» — февраль-апрель каждого года, когда прием в партию стабильно находился на уровне показателя первого Ленинского призыва.
И в результате состав «ведущей и направляющей» кардинальнейшим образом изменился.
Тотчас началась ожесточённая борьба за умы и сердца вновьобращённых коммунистов.
Впереди, на лихом коне — был опять же был не Сталин и даже не Троцкий!
Прежде ленинских собраний сочинений, Гришка-Питерский — издал двадцать два(!) тома своих собственных трудов. Его сторонники раздавали бесплатно всем желающим брошюрку «История РКП(б)» и, он уж было успокоился — считая себя лидером рабочего движения, а победу в кармане.
Однако, соратники тоже не дремали.
Поднатужившись как роженица, Троцкий выдал «на гора» труд под названием «Уроки Октября», где рассказывал о себе любимом и своих огромных заслугах в борьбе большевиков за власть.
Умнее всех поступил Сталин.
Он ничего не писал, а просто надёргал набор ленинских цитат попроще — предназначенных для людей не отягощенных образованием и интеллектом. Его «Основы ленинизма» стали пользоваться большой популярностью среди вновьобращённых коммунистов — едва умеющих читать по складам, и…
И сим победиши!
В этом, в 1925 году — прошел следующий этап Ленинского призыва. А к десятилетию Революции — в 1927-м, состоится так называемый Октябрьский призыв. За эти три массовые кампании, в партию влилось более полумиллиона(!) рабочих — в результате пролетарское ядро увеличилось более чем в пять раз и, процесс станет неотвратимым.
Отправив Зиновьева под шконку возле параши, Сталин с успехом продолжил его курс на «орабочивание» большевизма. Между XV и XVI съездами (1928 — середина 1930 года) в ряды ВКП(б) вступали нередко целыми цехами и предприятиями и, партию пополнили еще свыше 600 тысяч новых членов из пролетарских слоев.
ВКП(б) оказалась перенасыщенной кадрами — плохо понимающих кто такой Карл Маркс и, какого Фридриха Энгельса ему надо… Мало того, их староверческое, кержацкое нутро — не вкусившие по эмиграциям социал-демократических истин от «ленинских гвардейцев», вылезло наружу.
Энергия старообрядцев имела жесткий протестантский характер — но была направлена не на личное обогащение — как у европейских лютеран, кальвинистов, гугенотов и прочих пресвитериан…
А на всеобщее, общинное благо!
Их народно-религиозная практика, через изменение мировоззрения — трансформировалась в практику социальную, отвечавшую староверческому менталитету, но выраженную иначе.
Они, непримиримо-враждебно настроены к любому мнению или убеждению — отличному от своего. Упорны и настойчивы в достижении своих целей и, готовы добиваться своего любой ценой. Насквозь пропитаны неприязнью к интеллигенции, включая партийную[2], имеют свои понятия о справедливости и частной собственности и, хотя коллективизм впитали с молоком матери — очень далеки от чувства интернациональной солидарности с трудящимися всего мира…
Это, воистину — Всадники Апокалипсиса тридцатых годов!
Сперва радикалы — Постышев, Евдокимов, Косарев, Ежов… Они сгорели, ценой своих жизней уничтожив прослойку интеллигентов-космополитов в партии — путающуюся под ногами, а вместе с ними ещё множество народа.
Осуждаете?
История, их уже осудила — постарайтесь понять.
«Убивайте всех — Господь на небе отделит праведников-католиков от грешников-еретиков!», — не ими было сказано.
Затем, уже по расчищенному «первопроходцами» пути — двинулись более умеренные: Маленков, Булганин, Зверев, Казаков, Устинов, Первухин, Сабуров, Первухин…
Да, что там перечислять поимённо, ведь:
И ИМЯ ИМ — ЛЕГИОН!!!
Они будут фанатично, с религиозной неистовостью, по своему собственному разумению строить реинкарнацию «Царства божьего на земле» — коммунизм[3].
А кто окажется у них на пути — тех свернут в бараний рог!
Сталин слово против скажет?
Свернут шею и Сталину!
Исторических свидетельств непослушания этой публики этому — так называемому «тирану», предостаточно.
Так, так, так…
Во рту уже вяжет от крепкого чая — практически чифира, а я всё продолжаю «размышлизмить».
Конечно, Лизка — баба, что с неё взять!
Волос длинный — ум короткий, одним словом.
Никто не спорит — вполне реально захватить власть «кучкой решительно настроенных гвардейцев», учитывая происходящий бардак на всех уровнях Советского государства. Но чтобы её потом удержать, при этом не сорвавшись в пропасть новой междоусобной бойни — нужна опора, если не на «широкие массы» населения — то хотя бы на их самую активную часть.
Екатерина Великая, едва успев коснуться своими кринолинами остывающего из-под задницы убиенного муженька императорского трона, как тут же издала указ «О вольности дворянству» и послаблениях тем же староверам.
Иначе, хрен бы она на нём так долго усидела — при всей своей красоте, уме и любвиобильности!
Кто у нас сейчас «самая активная часть» широких масс?
Правильно: те же самые «ленинские призывники» — в данный момент толпами вступающие в партию. Вот-вот, через три-четыре года — они преподнесут абсолютную власть Сталину и, тот теми (и принуждаемыми ими другими слоями населения) — буквально моря выроет, горы сроет и реки вспять повернёт — создавая вторую экономику мира.
Бороться с этим явлением я не могу — это как стихийное бедствие, вроде торнадо или цунами!
Значит, что?
Значит, надо приручить и поставить это бедствие себе на службу.
Как? Ну, это уже вопрос тактико-технический… Не реально, супротив законов физики — до Луны допрыгнуть, к примеру. Всё остальное — просто невозможно, а значит при определённых условиях — вполне достижимо.
Подумать надо, а прежде изучить — покамест я очень мало знаю об этих выходцах из древнеправославных «согласий», беспоповского толка.
Пока же…
Думай, думай, голова!
Так, так, так…
'Плохо одному —
Один — не воин:
Каждый толстый ему господин
И даже тощие, если двое…'.
Как ты прав, мой друг Вован, «молочный брат» и просто — товарищ Маяковский!
Первым делом, нужно срочно создать нижегородскую партийную мафию, которой по зубам будет схлестнуться в подковёрных баталиях с другими — ленинградской, украинской, уральской, кавказкой и прочими «сёстрами».
Это — жизненно необходимо!
Тогда, имея такую «непротекающую крышу» — можно будет «заклёпкоманить» не опасаясь всяких там Погребинских, или ещё кого — шибко прыткого и дюже охочего до чужих ништяков.
Но главное: через Нижегородское лобби в Кремле — можно будет вплотную подобраться к высшей государственной власти, как это сделал Хрущёв через Украинскую партийную мафию.
Ближе к вечеру вернувшаяся с собеседования в Промакадемии, Елизавета бойко отрапортовала об собственных успехах и доложила об таковых же у других — за что заслужила устные поздравления, поощрительный поцелуйчик в чудесную щёчку и ласковое похлопывание по изумительной попке.
Почти все наши выпускники были готовы к поступлению в этот «рабфак» для государственной элиты страны, что не могло не радовать сердце попаданца-прогрессора.
Затем, видя на её «лице немой» вопрос:
— Я тут подумал над твоей «заявкой» и решил: в принципе — наши с тобой желания совпадают.
Хлопает в ладоши:
— Ура!
— «Ура» — будешь кричать на трибуне Мавзолея… Сейчас же слушай да мотай на ус! Нет усов? Мотай на… Ах, да… «Там» же у тебя побрито!
— Хихихи!
— Тогда просто слушай и запоминай.
Подвигается на стуле поближе и положа руку мне на колено:
— Слушаю, я вся во внимании, мой визирь…
Это было сказано так сексуально, что у меня… У меня появились посторонние мысли. С силой их изгнав, я начал:
— Знаешь, что Елизавета… Пожалуй, императрицей — тебе будет не комильфо, поэтому сразу прямо скажу — не обещаю.
— Почему?
— Слишком много геморроя для твоей прелестной попки, — щипнув за упругую ягодицу, — а тебе её надо беречь!
Вижу непонимание и объясняю:
— Сама подумай: на кой тебе это — колониальные захваты, мировые войны, хитросплетения глобальной политики? Наконец — внутренние мятежи, интриги вокруг трона и воровато-хитрожоппые вассалы с засаленнно-перхотными оседельцами — скачущие со своими трезубами и вопящие нехорошие кричалки на смеси суржика и галицийской мовы? Тебе нужны преждевременная седина и морщины?
Та, сперва уверенно:
— Ты разрулишь. Ты, будешь моим Железным канцлером — как Бисмарк!
Как уже неоднократно говорил, иногда ненароком вырвавшиеся из меня «иновремённые» словечки и выражения, аборигены цепляют враз — как ослабленный организм ковид-19.
— Я то «разрулю» — куда деваться с этой подводной лодки… Но боюсь, после этого — тебе придётся искать себе фаворита среди кавалергардов затянутых в лосины.
Смотрит недоумённо — а я, смотря вниз:
— Да, да! Подобная нервотрёпка очень вредит мужскому… Эээ… Организму. А разве то, что сегодня было между нами ночью — тебе не понравилось?
Не дав углубиться и закрепиться появившемуся разочарованию в её прелестных глазках:
— А вот королевой тебе быть — в самый раз!
Та, не раздумывая:
— Согласна! Я — королева, ты мой премьер-министр.
Вновь её целуя, я:
— А вот это — дудки! Королеву все любят — на то она и королева. А премьер-министра — издающего непопулярные, но жизненно-необходимые законы — все ненавидят. И если королева, слишком долго не меняет ненавидимого народом правителя — ненависть переходит на неё саму…