Сожалеючи вздохнув, он тут же «отмазался» вчистую:
— Ну, а что делать? Многие депутаты, через несколько стран — где им приходилось подолгу жить на свои собственные средства, добирались в Россию и обратно. Многих из них разыскивала полиция за революционную деятельность и, в целях конспирации — они вынуждены вести образ жизни зажиточных буржуа. Им были нужны значительные средства для приобретения легальных документов, получения виз, для проживания в гостиницах, оплаты услуг носильщиков и таксистов…
Окуеть!
Триста тысяч коминтерновцев по всему миру, ВЫНУЖДЕННЫ(!!!) вести образ зажиточных буржуев — за счёт десятков миллионов граждан Советского Союза, вынужденных не жить — СУЩЕСТВОВАТЬ(!!!) без нормального жилья, без приличной одежды, без необходимого количества продуктов питания… Болеть, преждевременно стареть, хоронить своих детей и умирать самим…
УБЛЮДКИ!!!
Устав слушать и потеряв терпение, Лейман прервал приятные воспоминания:
— Давай, как говорится «ближе к делу»: про суммы проходившие через твои руки и тобой украденные у германского пролетариата!
— После доклада Чичерина о международном положении, без обсуждения приняли «Манифест Коммунистического интернационала», который на немецком языке составил и зачитал Троцкий. Многие русские товарищи сомневались, что Мировая революция произойдёт скоро, даже Зиновьев — председательствующий на Конгрессе. Но я с немецкими товарищами подняли крик: «Пролетарская революция в Германии — произойдёт вот-вот!».
— Это возымело своё действие. Вскоре, меня вызвал к себе сам Ленин и говорит: « Возьмите как можно больше денег, присылайте отчеты, если можно, газету — а вообще, делайте, что покажет обстановка, только делайте!».
Я несколько засомневался в правдивости его слов:
— Что? Прямо так из кармана или даже из ящика письменного стола, Ильич взял и выложил тебе денег?
— Нет не из кармана или письменного стола. Деньги я получал через Ганецкого…
Боковым зрением вижу — мой напарник при упоминании этой фамилии, несколько напрягся.
«А это что ещё за хрен с бугра?».
Усиленно шевелю извилинами, вроде что-то знакомое — но ничего не могу вспомнить про этого типа:
«Должно быть большая шишка, этот Ганецкий: где деньги, там и власть».
Спрашиваю напрямую:
— Этот твой Ганецкий — большевицким «общаком» банковал, что ли?
Давид Лейман, ёрзает на стуле — как будто ему опять «на дальняк» приспичило, а товарищ Рейх обстоятельно рассказывает:
— Можно сказать и так. Через неделю после Октябрьского переворота, Ганецкий был назначен заместителем Наркома финансов и управляющим Народным Банком РСФСР. Одновременно, он заведовал «Госхраном» — куда свозились конфискованные у аристократии и буржуазии драгоценности. Из этой организации пополнялась партийная касса, но не официальная — которой распоряжался ЦК ВКП(б), а секретная — бывшая в распоряжении лично Ленина.
— Ну, тогда понятно… Рассказывай дальше.
— В первый раз, это было ещё в двадцать первом году, Ганецкий завёл в большую комнату, заставленную золотом и драгоценностями в ящиках и кучами на полу и, сказал: «Бери сколько надо на германскую революцию!». Я и брал. Брал, сколько мне надо.
— Конкретнее! Сколько взял в первый раз?
Тяжело вздохнув, вспоминая славные — но канувшие в Лету, времена:
— В первый раз, чтоб не перегружаться тяжёлым золотом, я взял лишь два чемодана — набитых шведской и немецкой валютой (всего около миллиона, если довоенными рублями) и, бриллиантами. Валюта скоро кончилась — даже на почтовые марки не осталось, а «камешки» я продавал ещё три года.
— На что была потрачена валюта?
— Раздал товарищам… Это была моя ошибка: когда вернулись в Германию — я их больше не видел.
Про себя усмехаюсь:
«Или, они тебя больше не видели».
— Получается, что в дальнейшем — ты оставлял получаемые суммы у себя? — делаю вполне логичное предположение, — чтоб почаще видеться с товарищами?
— Да! Я выдавал деньги небольшими суммами.
— Но всех получаемых из Москвы денег, таким образом выдавать не успевал, поэтому у тебя скопилась такая большая сумма? Так?
Опустив глазки долу, еле слышно отвечает:
— Так…
Хм… А сколько таких «товарищей Томасов» было по белу свету? Ведь, щедрая рука Коминтерна дотянулась даже до Латинской Америки:
'Где, среди бизонов бегают тюлени,
Где над баобабами закаты словно кровь…'.
Спрашиваю:
— Ты один был такой умный?
— Нет! Я всего лишь курировал финансирование революции в Германии и странах Центральной Европы. А основные усилия было решено направить на Восток, в первую очередь на Китай. Только в первый год и только на пропаганду в Китае, было выделено более ста тысяч рублей золотом.
В принципе, мне это было известно.
«Мировая революция начнётся на Востоке», — из середины девятнадцатого века предрёк Маркс, и чтобы его пророчества не оказались пустопорожней болтовнёй, московские марксисты-ортодоксы вбухивали миллионные средства в…
Во вполне себе буржуазную, мало того — консервативную и националистическую китайскую партию «Гоминдан». Ну и, следовательно — в создание и подготовку гоминдановских войск…
Это ж надо вдуматься: в России большевики гнобили русских за «великодержавность», а в Китае взращивали китайских националистов!
Не… Умом такое не понять и, никаким аршином не измерить.
Это потом, в конце 20-х годов, когда Чан Кайши пошлёт кремлёвских марксистов-теоретиков на вполне конкретный «нефритовый стержень» и, начнёт методично и последовательно вырезать собственных косооких «красных» — в Кремле переобуются в воздухе и примутся заполошно взращивать «Великого кормчего» и Коммунистическую Партию Китая (КПК). А пока в различных учебных заведениях Советского Союза — проходят подготовку весьма значительные по численности группы офицеров армии Гоминдана.
Где хоть самая элементарная логика, нах?
Ведь, даже самому простейшему одноклеточному биологическому организму понятно: буржуазная армия будет воевать против Мировой пролетарской революции!
Что и произошло в «реальной» истории и, отчего мы в начале 21-го века имеем два Китая — КНР и Тайвань…
Дебилы, блять!
Ещё задаю вопрос:
— Как из Москвы контролировали твои расходы? Или, вообще не контролировали?
— Как это «не контролировали»? Всех утаивающих расходы, Ленин обещал исключить из партии и ошельмовать в газетах, как воров и изменников пролетарскому делу. Каждый зарубежный представитель Коминтерна, получающий деньги, должен каждый три месяца приезжать в Москву и отчитываться. Однако из-за преследования буржуазной полицией, это не всегда удавалось делать…
Бурчу с изрядной ехидцей:
— Да, кто бы сомневался!
— … Тогда, советские представители Коминтерна сами стали ездить по дипломатическим и торговым представительствам с целью проверки. В частности, в 1922-ом году, комиссией Заведующего ОМС Пятницкого, была обнаружена крупная недостача в 120 тысяч лир у представителя Коминтерна в Италии Ноя Любарского. Якобы он случайно оставил эту сумму жене, а та — не зная их предназначение, без остатка потратила на всякие дамские штучки.
Остаётся лишь развести руками:
— Это, просто какой-то лютый… «Абзац»! И, любопытно было бы знать — каково последовало наказание? «Ошельмовали» хотя бы в газетах?
— Нет! «Сор», решено было не выносить «из избы». Любарского сперва отозвали и исключили из рядов ВКП(б). Но потом восстановили в партии и отправили Полномочным представителем в Монголию.
— На этом всё?
— Всё.
Конечно, согласен с кремлёвскими товарищами: Монголия после Италии — прямо-таки зверское наказание!
Надеюсь, его реабилитировали после развенчания культа личности — объявив безвинной жертвой сталинского террора?
— А кроме этого Любарского с супругою и тебя, естественно, кого-нибудь ещё уличили в «нецелевом» использовании народных средств?
Яков Самуилович Рейх, он же «товарищ Томас», с минуту пристально смотрел на потолок, но вынужден был пожать плечами:
— Больше, я никого не могу припомнить. Весьма сожалею!
Все остальные коминтерновцы, надо полагать — святее Папы Римского!
— Тогда давай — балобонь про себя, любимого.
Тот, не замедлил:
— Отчётные документы в Бюджетную комиссию при ИККИ, я перестал посылать ещё в августе 1921 года. Но всё равно получал такие суммы из Москвы (в том числе и золотом), что пришлось нанимать два самолёта для доставки их в Германию.
Кивнув на покойника:
— В частности, через Мирова-Абрамова, я в двадцать втором году получил восемь миллионов марок, но не указав в отчёте — фактически их присвоил. Конечно же, на пропажу столь крупной суммы — не могли не обратить внимание! Меня вызвали в Москву, но я отказался туда ехать. Тогда в Берлин срочно выехал Орон Пятницкий. Долго рассказывать, каким образом, но ему удалось убедить меня вернуть эту сумму… Однако, я уже успел прокрутить её через Франкфуртский банк и, в результате падения курса марки — заработал маржу в пять миллионов, которую тут же обратил в твёрдую валюту — в доллары и фунты…
Вспоминая эту удачную афёру, товарищ Томас улыбался — как будто забыв про своё незавидное положение, почти смеялся:
— … В общем, несмотря на то, что изначально полученная сумма изрядно обесценилась из-за инфляции — претензий у товарищей не было. Ведь, я вернул им всё до последнего пфеннига!
Тоже смеюсь:
— Однако ловок, каналья! А за что тебя сняли и вновь вызвали в Москву?
— Меня обвиняли, что из полученных свыше семисот пятидесяти тысяч марок для немецкой молодёжи, я присвоил двести пятьдесят тысяч. Кроме того, была недостача в миллион с чем-то марок для Коммунистической Партии Германии… Наконец, десять миллионов марок для коммунистов Чехословакии — переданных через Наркомат иностранных дел и, которую я присвоил целиком.