Упырь, хищно прищуривается:
— Отвечаешь за свои слова?
Креща лоб на святой лик:
— Готов на любом толковище под ними подписаться.
Отводит глаза в сторону и, долго молчит. Наконец:
— Ну смотри, Серафим — если соврал…
— Тю… А, мне что «смотреть», то⁈ У меня, никаких с ними дел нет! Это вы смотрите, чтоб они вас под цугундер не подвели.
Ксавер, багровея шеей, обращается к своим:
— А вы что скажите?
Саул, он которого за всю историю нашего знакомства — я слышал не более десятка слов, проскрежетал ворочая желваками:
— Этим троим, я никогда не верил — гнилые они по жизни. В «общак» не вкладываются — «фарту», говорят нет. А сами — «прикинуты» как на картинке, всегда при файфовых шмарах и из кабаков — их за уши не вытащишь.
Упырь, поигрывая подарком:
— А что раньше молчал?
— А ты разве спрашивал? С виду то, всё пристойно, а на что гуляют — среди людей спрашивать не принято.
Ксавер, зло щетиня свои «великопетровские», жёсткие усики:
— Продались, сцуки! Знаешь, где они кантуются?
— Поспрошать у людей надо.
— С утра выловить всех троих и ко мне «на разговор».
Свиньи в сарае плотоядно захрюкали — как будто почуяв свеженину и, меня тут же морозным холодком по загривку — посетила давешняя «попаболь».
Упырь, щелчком выбросил лезвие из толледской стали:
— Заодно и подарок опробуем-обновим! Как там его, говоришь? «Колумбийский галстук»?
— Э, нет, — возмутился-запротестовал я, — такая казнь только для «особо важных» персон — а не для всякой пупырёвой мразоты, вроде этих кумовок. Да и не их бесславная кончина мне нужна, а наоборот — бесславная жизнь… Хотя бы до суда.
Все трое в диком ахуе:
— Объясни, почему их нельзя просто зарезать — коль признаются?
— Признаться то, они признаются — у меня есть на них письменные показания Васьки Кота…
Судя по реакции, отдельным присутствующим хорошо был известен и этот трубейный персонаж — весной свершивший побег из Ульяновской школы милиции и ныне находящийся неизвестно где.
— … Но мне нужно, чтоб они пришли с повинной к ментам и вложили Погребинского, как организатора и идейного вдохновителя банды. Завтра, не позднее, чем в двадцать часов по московскому времени.
Недоумённо переглядываются и, Ксавер задаёт вполне логичный вопрос:
— А, нам это на хрена надо, скажи-поведай?
Глядя на наручные часы, сожалеючи:
— «На хрена» — это слишком долго рассказывать, Партнёр, а времени у меня уже нет. Но могу коротко поведать «зачем».
— Зачем?
— Затем, Ксавер, что если удастся утопить Начальника ГубНКВД — я расскажу тебе самую(!) важную с момента нашего знакомства информацию. А если не удастся…
Театральная пауза — прямо по Немировичу-Данченко и, затем:
— … Тогда ты её узнаешь сам. Но, возможно — уже сидучи на нарах в бараке таёжных лесорубов.
Произведя ни с чем не сравнимый эффект, поднимаюсь и, ещё раз глянув на свой старенький «Swiss» — на котором почти полночь, прощаюсь:
— Итак, до завтра! Если вопросов больше нет, предлагаю джентльменам сверить часы…
Далеко за полночь, мы выдвинулись из Нижнего Новгорода целой автоколонной.
Спереди, на «Renault 40CV Type DT» дозором мчались наши комсомольцы во главе с Ефимом, за ними — я на новеньком «Форде-Т» с тремя немцами, за мной — «Татра»-грузовичок с «вагнеровцами», следом четыре оставшихся «Мак-бульдога» — битком набитых бойцами «Ударных комсомольских отрядов по борьбе с хулиганством» (УКО)…
Как был уговор в инструкции Краснощёкову: Ванька да Санька со своими «футбольными командами» — встретят нас уже на месте, предварительно «зачистив» местность.
Конечно же, с целью подобраться к виртуальным рычагам управления моей «промышленной империи», Погребинский, задним числом уволив меня с четырёх занимаемых должностей в системе НКВД — назначил на них своих подручных. Однако, видимо ему не хватило времени, верных людей или всего этого вместе — поэтому мои заместители оставались на местах.
Подъкузмил «Человеку в кубанке» и поведенческий стереотип советской партноменклатуры — перенятый как «родимое пятно» от дореволюционного чиновничества.
Объясняю, буквально на пальцах:
Взглядом человека начала 21-го века, очень хорошо заметно: кадровый подбор у хроноаборигенов — чаще всего производится по известному с самых древнейших времён принципу: «Я начальник — ты дурак, ты начальник — я дурак».
Иными словами: назначать к себе в заместители человека умнее себя или просто способного хоть к какой-нибудь инициативе — местные «боссы» боятся категорически!
Тупо делай, что тебе говорят и, поменьше умничай.
Кажется, я уже приводил в пример слова Гришки Питерского (Зиновьева) на замечание Красина:
«Мы просим некоторых товарищей, которые суются к нам со словом „некомпетентность“, чтобы они забыли это слово».
Вот, вот!
Весь стиль советского менеджмента можно выразить этими словами.
Ведь, постоянно идёт подковёрная борьба за кресла и, умный зам — может запросто «подсидеть» своего босса.
Другая, хорошо заметная тенденция: круглых дураков — начальники тоже терпеть не могут, ведь тогда буквально всё приходится делать самому. Но из-за особенностей советского законодательства — избавиться от таких чрезвычайно трудно…
Что делать?
Правильно: отфутболивать на повышение.
Поэтому, средний советский управленец — это эдакий «серенький середнячок», терпеливо-усидчивый и работящий, но не имеющий своего мнения и, в отсутствии вышестоящего руководства — теряющийся, как ёБжик в тумане.
Исключения, конечно, были — не спорю, от чего и всем хорошо известные советские достижения на решающих направлениях, но общий фон был именно таковым.
Таким макаром, качество советского менеджмента от поколения к поколению снижалось — пока всё не накрылось…
Чем конкретно всё накрылось в начале «Лихих 90-х» — я уже неоднократно рассказывал и, причём — в самых интимнейших подробностях.
Однако, у меня принцип подбора заместителя — был совершенно другой!
Я специально искал именно умных, способных, природно одарённых организаторов — а не тупых исполнителей моих прогрессорских хотелок, могущих только поддакивать.
То, что меня «подсидят» я не боялся: «кресел» у меня много — какое-нибудь, да останется под моей тощей задницей. Наоборот, я постоянно подбадривал своих «негров», типа:
— Как сам понимаешь — не маленький чай, я здесь ненадолго: вот натаскаю тебя и «усядусь» где-нибудь повыше. Проявишь себя — не забуду, сам понимаешь… Так что, пока Солнце ещё высоко — трудись во имя нашего с тобой светлого будущего!
«Брежневский стиль» взаимоотношений с подчинёнными: прежде разговоров о делах — пусть даже самых важных и безотлагательных, разговор о самом человеке — о его лично-семейных успехах и проблемах… После этого, хоть матерно отлай накосявшего — но он будет уважать и ценить тебя.
Я не давал скучно-подробных инструкций, требующих буквального — «от аз до ять», исполнения:
— Голова на плечах есть? Вот и думай ею, а не бегай ко мне из-за каждой ерунды.
— А если я что-нибудь сделаю не так?
— Тогда я тебя уволю, а на твоё место возьму более способного.
Хотя, пугал больше — но действует безотказно!
Поэтому, я мог месяцами не появляться на рабочем месте и, тем не менее — «дела шли, контора писала».
Что немаловажно — я не жадничал.
Мой оклад я целиком отдавал заместителям делающим мою же работу, да ещё и через «тумбочку» — поощрял материально за служебные успехи. Вот и сейчас, хотя мои замы и не просили об них — я везу им подарки «из самого Парижа»: кому шёлковые чулки для любимой девушки, кому заграничные лекарства для болеющей мамы…
Вроде мелочь, да?
Но после такой «мелочи» — подчинённый пойдёт за вас в огонь и в воду!
Нет, не подумайте: я — вовсе не святой, не какой-то особый и, даже — не самый умный.
Просто, человек своего — 21-го века, много поживший и много повидавший и, набравшийся соответственного опыта в работе с людьми.
Считайте, что это умение находить в безбрежном людском океане редкие жемчужины нужных мне кадров — ещё один «рояль», доставшийся мне при переносе — вместе с компьютером, с программами и «послезнанием» в нём и, месторождением титано-циркониевых песков под самым боком.
В общем, то понятно, да?
А вот теперь встаньте на место человека — моего заместителя на должности Начальника Ульяновской вневедомственной милиции, положим — когда всё это одночастно рухнуло и, вместо меня — неизвестно откуда, является неизвестно кто.
Власть меняется и вместе с нею — давно заведённые, кажущиеся правильными и справедливыми и, уже полюбившиеся порядки.
«Новая метла метёт по-новому» — народом давно уже было замечено.
Новому начальству и, то — не так и, это — совсем не эдак!
Оно всё меняет и, причём совершенно в духе времени — ломая через колено и нагибая под себя. Вы, с ужасом понимаете, что должны прикинуться нерассуждающим исполнителем-болванчиком и со временем отупеть, или вылететь с места службы — которое худо-бедно кормит вас и вашу старенькую болеющую мать. Что став безработным, вы превратитесь в нищего неудачника — на которого навряд ли обратит внимание девушка, которая вам нравится…
Впрочем, вам в любом случае дадут «пинка под седалище», или если сильно повезёт — переведут на более низкую должность. Ведь, любой вновь назначенный начальник — всегда стремиться пристроить на «хлебные должности» своих родственников или хорошо знакомых друзей.
Представили?
Я это «представил» себе очень давно, причём — ещё задолго до командировки в Париж. Не будь я человеком 21-го века, прожившим довольно долгую жизнь — в которой всякое бывало, чтоб я не предугадать такое развитие событий.
Поэтому, все мои заместители и просто — ключевые персонажи «промышленной империи» были мною проинструктированы и знали что делать.