— Предлагаю Вам возглавить работы по созданию советского «Скайнета» — «Государственной информационно-вычислительной сети» (ГИВС).
Тот, облизнув пересохшие вмиг губы, несколько хриплым голосом:
— А почему не Вы… Ээээ… Извините, запамятовал как…?
— Серафим Фёдорович. Почему не я, спрашиваете?
Поднимаю вверх руки, типа — капитулирую и, улыбаясь:
— Увы, я не обладаю задатками настоящего учёного, как Вы! Мне, даже в вашей «тектологии» очень тяжело разобраться — не то, чтобы в этом воистину — глобальном и эпохальном деле.
Тот, прежде хорошенько подумав:
— Хорошо, я согласен. Но, всё же хотел бы видеть Вас, Серафим Фёдорович, в числе соавторов… Ээээ… «Скайнета»!
Видимо, это название и приживётся — если, конечно с «ГИВС» у нас вообще выгорит…
ТЬФУ, ТЬФУ, ТЬФУ!!!
— Я бы не хотел быть у Вас в соавторах, при всём моём уважении, ибо считаю — общественное должно превалировать над личностным.
Дико на меня смотрит, тогда я негромко добавляю:
— Мне, как человеку — имеющему некоторое отношение с соответствующим государственным структурам, не следует афишировать своё имя.
Богданов, слегка расширив очи, так же полушёпотом:
— Тогда понятно.
— Однако, у меня есть по существу вопроса ещё кой-какие мысли, которые… У Вас имеется писчая бумага или мне продолжать вашу скатерть портить?
— Хахаха! Пожалуй, нам лучше пройти в мой кабинет, Серафим Фёдорович. Кстати, не подскажите где Вы взяли такой чудный карандаш?
— С большим удовольствием подскажу, Александр Александрович: купил прошлой весной у какого-то незнакомого торговца на нижегородском рынке.
Ну не могу я писать хроноаборигенскими стальными перьями, макая их в чернильницу…
Не могу!
Засидевшись в кабинете до полуночи, я постепенно «слил» ему всю имеющуюся у меня инфу по «Общегосударственной автоматизированной системе» (ОГАС) академика Виктора Глушкова — автора так и не рождённого советского Интернета, по причине квадратно-гнездового мышления кремлёвских правителей. Очень грамотно и ненавязчиво слил — так, что Богданов всерьёз уверился, что до большинства идеек — он додумался совершенно самостоятельно.
Итак, «ГИВС» или иначе — «Скайнета», будет в конечном итоге состоять из сети главных вычислительных центров (ГВЦ), региональных накопителей информации (РНИ), ведомственных вычислительных центром (ВВЦ), отдельных терминалов на предприятиях и учреждениях — связанных друг с другом широкополосными каналами связи.
Для управления, «ГИВС» предлагается государственный комитет информатики в составе Госплана СССР или даже целый наркомата информатики — тут уж как удастся убедить руководство. В завершённом виде «Скайнет» должен будет состоять из приблизительно пятидесяти «ГВЦ», порядка двухсот «РНИ», нескольких тысяч ведомственных «ВВЦ» и нескольких десятков тысяч терминалов.
Ну, это в очень отдалённом будущем!
А пока предстоит создать сперва в Ульяновске, а затем в Нижегородской губернии — «Локальную информационно-вычислительную сеть» (ЛИВС) и обкатать её на практике — проверив технические решения и подготовив необходимые кадры для сети общегосударственной.
Во всём этом Александр Александрович обещал всемерно помочь — пролоббировать то есть, говоря своим языком. Ибо, дело настолько грандиозное, что своими силами и даже с привлечением всех ресурсов Нижегородской губернии — мне его не потянуть.
Однако, это лишь видимая часть айсберга!
Мне был не так интересен сам Богданов: со «Скайнетом» — как-нибудь и без него разгребли бы, как его связи среди кремлёвских. Поэтому прямо, без всяких экивоков ему сказал, что для реализации наших с ним смелых замыслов, кроме губернской «крыши» — требуется кремлёвская и, «в лоб» спросил:
— Александр Александрович! У Вас есть друзья, к помощи которых можно обратиться для решения некоторых, так сказать — «интересных» вопросов, могущих возникнуть при определённых «пикантных» ситуациях — если можно так выразиться, конечно.
Недолго думая, тот:
— Есть такие… Как им не быть!
Уже попрощавшись, стоя практически за дверьми его квартиры:
— Не могли бы Вы, взять на трёхмесячную стажировку одну очень способную девушку, закончившую курсы секретарей-референтов?
Подмигнув:
— Звать её Лена и она очень симпатишная…
Тот, кадыком туда-сюда:
— Кем она Вам приходится, Серафим Фёдорович?
— Никем, она просто моя немного знакомая землячка из Нижнего Новгорода и стажировка у такого известного человека — могла бы стать первой ступенью в её карьере.
— Три месяца, говорите? Хорошо, пусть приходит.
Следующим, в списке «отличников» Александра Краснощёкова, стоял Нарком финансов РСФСР Николай Милютин. Не перепутайте только с бывшим депутатом Государственной Думы Павлом Милюковым. Тот, чистокровная контра — пробу ставить некуда и, в данный момент — где-то в Париже белоэмигрантом чалится.
Как Сокольников и прочая, прочая, прочая — иже с ним большевистская братва, происхождением Николай Александрович — был самого, что ни на есть пролетарского!
Его отец был рыбопромышленником — владевшим в Астрахани рыболовецкой флотилией, а в Петербурге на Невском проспекте — рыбными магазинами. Сам же Николай Александрович был очень хорошо — по рабоче-крестьянски образован и воспитан и, проведя трудное детство в «трущобах городских» — среди таких же голоштанных потомков угнетаемых самодержавием трудящихся, знал и любил живопись, музыку, отлично говорил по-французски и по-немецки.
Биография — самого пламенного, что ни на есть, большевика: член партии с 1907 года и, хотя ни разу не сидел — участник обоих переворотов 17-го года, член первого Петросовета, участник штурма Зимнего дворца, участник Гражданской войны, с 1918 года — член коллегии Наркомата труда РСФСР и член Малого СНК.
С марта 1921 года — заместитель наркома социального обеспечения РСФСР. С декабря 1924 года назначен на свою нынешнюю должность Народного комиссара финансов Российской федерации, сменив тяжело заболевшего Владимирова Мирона Константиновича, «в девичестве» — Лёву Шейнфинкеля.
Последний, больше известен опять же — не пролетарским происхождением и, красной — как икра лососевых биографией, а тем, что скончавшись в марте 1925 года — он был первым замурован прахом в урне в кремлёвской стене, рядом с ленинским Мавзолеем — обновив таким образом некрополь на Красной площади.
Чем интересен этот человек?
Николаю Милютину покровительствовал сам Алексей Рыков — Председатель Совнаркома РСФСР, Председатель Совнаркома СССР, а с января 1926-го года — и Председатель СТО СССР.
Рисунок 33. Нарком финансов РСФСР, Николай Александрович Милютин.
Напомню: Рыков в ту пору — «звезда» первой величины на большевистском небосклоне кремлёвских небожителей, официальный глава СССР…
Ленинская должность!
Но далеко не Вождь, а всего лишь де-факто номинальный глава — которому «коллективный разум» в виде Политбюро ЦК ВКП(б) и шагу не даёт ступить самостоятельно — но тем не менее, обладающий значительным влиянием в государстве.
С Наркомом финансов РСФСР мы были немного знакомы со времён подготовки советского павильона к «Международной выставке современных декоративных и промышленных искусств в Париже» 1925-го года и участия в объявленном конкурсе архитектурного отдела нашего «Особого проектно-технического бюро № 007». На нас тогда впервые обратили внимание «власть предержащие», а я завязал несколько полезных в перспективе знакомств.
Николай Александрович был не просто причастен к подготовке к Выставке в Париже, так сказать — финансово. Будучи многосторонне одарённой личностью, он увлекался архитектурой — будучи приверженцем её «конструктивистского» направления, про которое я уже рассказывал. Милютин был близок к группировке «Объединения современных архитекторов» (ОСА), а с её лидером — Моисеем Яковлевичем Гинсбургом они были закадычными друзьями.
Вот на этот «крючок» я и решил его поймать.
После всех положенных «чайных церемоний» и «светских» бесед с по-русски гостеприимной хозяйкой Анной Васильевной, уединившись с хозяином в кабинете, я первым делом передал ему привет от Краснощёкова. Тот, проявил живейший интерес к личности бывшего главы Дальневосточной Республики и, я наверное с час — отвечал на вопросы относительно того.
Затем, я развернул перед ним генеральный план Ульяновска:
— Вот посмотрите, Николай Александрович, что он придумал — а наши архитекторы реализовали на бумаге!
— Ну-ка, ну-ка… Что-то я не слышал, чтоб Александр Михайлович что-то понимал в архитектуре.
— Времена меняются и, вместе с ними меняемся мы.
— Вот это не в бровь, а в глаз! Порой поражаешься тому, как…
Милютин замолкнув, внимательно рассмотрев чертёж через так идущие ему и без того умному лицу, «стёклышки»:
— «Соцгород», говорите? Интересно, интересно… Несколько необычно, конечно. Главную идею не могли бы объяснить, любезнейший Серафим Фёдорович? Для скорейшего понимания…
— С превеликим удовольствием!
Если б Милютин только знал, что эта «главная идея» — его собственная, изложенная им в книге «Соцгород» в начале «реальных» тридцатых годов — когда он уже был бессилен воплотить её в жизнь…
Чтоб он бы тогда, интересно, сказал?
Впрочем, у него самого был «соавтор»: немецкий архитектор Вальтер Адольф Георг Гропиус — предложивший проект экономичных квартир и принцип «строчной застройки», при которой стандартные корпуса располагаются параллельными рядами. В будущем такой принцип будет широко использоваться в архитектуре всего цивилизованного мира, пока же — особого энтузиазма он ни у кого не вызывал.
Однако, что-то соврать надо!
— Эта концепция является развитием проекта американского архитектора Френка Ллойда Райта под названием «Broadacre City»…
Тот меня перебил:
— Извините, Серафим Фёдорович!