У Харпер прерывается дыхание, и я смотрю ей в глаза.
– Я в порядке, – говорит она, но ее голос дрожит, опровергая ее слова. – Я в порядке.
Ее слабая нога подкашивается, и она начинает падать. Я ловлю девушку и прижимаю ее к себе. Только в этот момент я понимаю, что Харпер сотрясает дрожь.
Мы застали толпу в момент нерешительности. Воздух по-прежнему звенит от невысказанного недовольства. Я не совсем понимаю, что больше напугало людей: то, что собирался сделать я, или же то, что собирались сделать они. Моя стража уже у меня за спиной, и, к моему удивлению, Чесли последовала за ними вниз по лестнице с оружием в руках наготове.
Я окидываю взглядом мужчин и женщин, окружающих нас.
– Вы позволите нам пройти, – говорю я. – Или я казню каждого, кто встанет у нас на пути.
– Рэн, – шепчет Харпер, уткнувшись лицом мне в грудь.
– Это не пустые слова! – рычу я. Должно быть, я выгляжу весьма решительно, потому что люди переминаются с ноги на ногу и отступают. Они не солдаты. Это просто торговцы и портовые рабочие. Ткачи и мясники. Лишь некоторые из них вооружены. Среди них стоят дети.
Они пришли с вопросами и обвинениями. Они осмелились плюнуть в лицо Дастану. Они толкали мою стражу, но они пришли сюда вовсе не за тем, чтобы проливать кровь.
Это я едва не устроил кровавую расправу.
Дастан встает передо мной, держа в руке обнаженный меч.
– С дороги! – резко говорит он.
Люди расступаются.
– Рэн, – шепчет Харпер. Ее пальцы впиваются в мою руку, она пытается сделать шаг, но оступается. – Подожди. Я не… я не думаю, что я… могу идти. Просто… просто… дай мне минутку…
В нашем распоряжении нет ни минуты. Я убираю меч в ножны.
– Держись за меня, – говорю я и кладу руку Харпер себе на плечо, а затем подхватываю ее на руки. Она выглядит полной решимости, поэтому я ожидаю протестов с ее стороны. Однако, должно быть, я застаю ее врасплох, поэтому вместо воплей возмущения я слышу лишь ее прерывистое дыхание.
Как только мы выходим со двора, крики и обвинения возобновляются. Я смотрю вперед, крепко держа на руках Харпер, и направляюсь к конюшням, чтобы забрать наших лошадей. Мне нужно думать о том, как решить проблему, чтобы вернуть уважение горожан. Мне нужно создать свою армию, которая будет больше той, что готовит против меня Грей.
Однако сейчас я могу думать только о том, что я приехал сюда в надежде показать свою силу и целеустремленность, но теперь я могу продемонстрировать только свои способности к бегству.
Я думаю о том, что мои люди едва не погибли от моей руки. Люди, которые просто пришли ко мне в поисках надежды и перемен к лучшему.
Я смотрю на Харпер и думаю о том, что она сделала, что она предотвратила и чем она рисковала.
Да, сейчас я вынужден отступить, однако я не чувствую себя проигравшим.
Мы с Харпер не ездили вдвоем на одной лошади с того самого дня, как она впервые оказалась в Эмберфолле. Она попыталась сбежать из замка и в итоге спасла Фрею и ее детей. Нам понадобились лошади для них, поэтому Харпер ехала за моей спиной, когда мы направились в гостиницу «Кривой вепрь», чтобы найти кров для семьи, которая его лишилась. В то время Харпер меня ненавидела.
Честно говоря, Харпер и сейчас, возможно, меня ненавидит. Я не знаю.
С другой стороны, мне так не кажется. Ее руки крепко обнимают меня за пояс, пока Железный Уилл быстро скачет вперед. Она не протестовала, когда я посмотрел на ее страдальческое выражение лица и предложил ехать вместе.
Однако Харпер ни слова не произнесла с тех пор, как мы выехали из города.
Я тоже молчу.
Моя обида, возникшая несколько часов назад, когда я узнал о визите Лилит, растворилась без остатка. Теперь она кажется мне уделом мелочного и высокомерного человека, которым я был в первые дни проклятия, когда думал, что могу топнуть ногой, отдать приказ, и мир изменится в угоду мне. Харпер пыталась защитить меня точно так же, как я пытался защитить ее. В замке в окружении стражи я чувствовал себя слабым и беспомощным. Но когда я увидела, что Харпер затерялась в толпе… Я просто забыл обо всем остальном.
Как только мы отъехали на несколько километров от Лунной Гавани, я позволил коню замедлить шаг. За моей спиной Харпер продолжает хранить молчание. Дастан едет рядом с нами, но остальная стража держится позади. Среди них Чесли в компании Зо.
На ступенях Чесли сказала: «Если сделать пример из одного, то для остальных это будет поводом проявить благоразумие». Ее слова продолжают звучать у меня в голове. Мой отец мог сказать что-то подобное. Он бы убил маршала Перри без колебаний. Он бы не попал в такую переделку.
Я раз за разом повторял Харпер, что Грей не подходит на роль короля, но я совсем не уверен в собственных словах.
– Прости, – тихо говорит Харпер.
Ее мягкий голос за моим плечом застает меня врасплох. Нет, скорее, врасплох меня застают ее извинения. Я слегка поворачиваю голову, чтобы встретиться с ней взглядом, но Харпер рассматривает сельскую местность, прижавшись щекой к моему плечу.
– Я просто хотела предупредить тебя, – продолжает она. – Я просто… Наверное, тебе это было не нужно. Мне жаль, что я… Нарушила твои планы. Я все испортила.
У меня уходит секунда, чтобы понять тон ее голоса, в котором отражается все то, что я чувствую: неуверенность, беспомощность, уязвимость.
– Ты ничего не испортила, – говорю я.
– Но ты ведь собирался что-то сказать толпе, а я перебила…
– Я собирался приказать казнить главного маршала, а один из моих стражников пытался убить его сына.
Мои слова шокируют ее, и я не могу понять, хорошо это или плохо.
– В общем, ты понимаешь, что ничего не испортила, – продолжаю я. – Ты остановила меня от ошибки, которую нельзя было бы исправить… Я хочу, чтобы у моих людей была уверенность в том, что я буду относиться к ним справедливо. Я слишком долго прибегал к насилию, решая проблемы, и мне стало казаться, что это единственное решение.
Харпер по-прежнему молчит, но я чувствую, что в холодном воздухе витает ее осуждение.
Уилл тянет поводья, поэтому я даю им немного ослабнуть, чтобы позволить коню вытянуть шею, а затем протягиваю руку, чтобы почесать зудящее место под гривой, как раз там, где ему нравится.
– Я думала, ты злишься, – говорит Харпер.
– Злюсь?
Я чувствую, как она отстраняется от моей спины, поэтому поворачиваю голову и ловлю взгляд ее голубых глаз.
– Я в ярости из-за того, что маршал Перри пытался заманить меня в ловушку. Я не думаю, что он хотел кровопролития, но все могло закончиться именно этим. Я злюсь, потому что рассчитывал набрать несколько тысяч солдат для королевской армии, но мне пришлось уйти ни с чем.
– Нет… Я думала… Думала, что ты злишься на меня.
Я теряюсь, но затем кладу руку поверх ее руки, которая крепко держится за мой пояс с мечом. Пальцы Харпер похолодели от ветра, но под моей ладонью они становятся теплее.
– Нет. Я благодарен тебе за то, что ты решила предупредить меня. – Я вновь задумываюсь над приказом, который собирался отдать. – Я благодарен тебе за то, что ты появилась в нужный момент.
Харпер снова молчит, но на этот раз ее молчание задумчивое, поэтому я жду ответа. В конце концов она говорит:
– Но… ты злился на меня до этого. Ты вел себя как высокомерный придурок, когда мы ехали в Лунную Гавань.
– А. – Я хмурюсь. – Я боролся с мыслями о предательстве.
– О предательстве? – Голос Харпер звучит глухо. – В смысле… Это из-за Чесли?
– Что? – Я снова поворачиваю голову. Холодный ветер проносится по полям, заставляя Харпер дрожать у меня за спиной. – Предательство Чесли? Я не понимаю.
Харпер опускает голову.
– Не бери в голову. Так что еще за предательство?
– Лилит приходила к тебе.
Она замирает. Я чувствую, как она вздрагивает от удивления.
– Дастан рассказал тебе.
– Он начальник моей стражи. В его обязанности входит докладывать мне обо всем.
Она выпрямляется, ее голова отрывается от моего плеча.
– Я должна была догадаться, – говорит она и повышает голос. – Эй, Дастан! Может быть, тебе стоит…
– Харпер. – Я стараюсь говорить тихо, успокаивающе. – Однажды ты попросила меня не отыгрываться на близких тебе людях из-за того, что они тебе преданы.
Она закрывает рот, затем вздыхает.
– Эх, ладно. – Она делает паузу. – Ему не обязательно было лгать.
– И тебе тоже.
Ей нечего возвратить.
– Лилит тебе навредила? – спрашиваю я.
– Следов она не оставила. – Харпер делает глубокий вдох. – Она ужасна, Рэн.
– Знаю. – Я делаю паузу. – Неужели ты думала, что я не смогу справиться с новостями о ней?
– Раз уж я не хочу быть твоей пешкой, то ее пешкой я подавно быть не желаю. – Харпер переводит дыхание. – Я не позволю ей использовать меня против тебя.
– У нее все равно получилось посеять раздор. – Я горько вздыхаю. – К этому у нее талант.
Харпер ничего не отвечает. Долгое время мы едем молча, пока Уилл не начинает нервничать. Я натягиваю поводья.
– Спасибо, – говорит Харпер без всякой злости в голосе. – Спасибо, что вытащил меня из толпы. – Она вздрагивает. – У тебя был такой вид, будто ты собирался сровнять с землей тот двор.
Я подстегиваю коня, и он с радостным нетерпением пускается галопом. Харпер крепко прижимается к моей спине.
– Ради тебя я бы сровнял с землей весь город.
Глава 22Харпер
Что-то изменилось между мной и Рэном, но я не могу сказать, что именно. В нем как будто что-то переломилось. Между нами не возникло нового напряжения. Наоборот, вместо этого все стало… лучше. Как будто это «что-то» и нужно было сломать.
Ты ничего не испортила. Ты остановила меня от ошибки, которую нельзя было бы исправить.
Кажется, Рэн смог вздохнуть с облегчением. Я думаю, что больше всего меня поражает именно его облегчение. Я почему-то забыла, что он совсем не хочет прибегать к радикальным мерам, что в глубине души он хочет лучшего для своего народа.