В его объяснении слишком много поразительных для меня открытий.
Другой.
Мы сбили его стрелой.
Вы были в опасности, поэтому я изменил курс.
Я вспоминаю далекий крик в лесу, когда мы только приблизились к замку. И еще Харпер сказала, что за ней гналось существо, похожее на Айзека. На ум приходит то, что сказала Лилит, когда Айзек напал на нее.
Накийс?
Нет, не Накийс. Его отец.
Айзек влетел в окно, чтобы напасть на колдунью. Он всегда терпелив и предусмотрителен, никогда не бросается в атаку без предварительной оценки угрозы. Но сегодня он ворвался в комнату и сразу напал на нее. Его не волновали ни магия, ни политика, ни армия, ни что-то еще. Им двигала необузданная ярость.
Я вспоминаю один из наших разговоров с Айзеком, когда мы впервые увидели, какой ужасной может быть Карис Люран. Я спросил его, почему он рисковал годом службы под ее контролем в слабой надежде когда-нибудь отыскать своего сына.
«Я бы рискнул оказаться в плену на всю жизнь, – сказал он. – А вы бы не рискнули».
Я не знал, что ответить, и он продолжил за меня: «Если бы были отцом, вы бы тоже рискнули».
Тайко на секунду опережает меня и подскакивает на ноги.
– Вы сказали, он в лесу? Отведите меня к нему.
Раненый скрейвер лежит у корней дерева, его крылья безвольно распластаны по земле. Он почти невидим в темноте, его глаза закрыты, грудь едва поднимается, напоминая мне о том дне, когда я впервые увидел Айзека, свернувшегося калачиком в изнеможении в клетке у Уорвика.
Правда, на этот раз землю покрывает лед вокруг скрейвера, блестя в лунном свете. Судя по всему, стрела прошла сквозь его крыло и вошла в грудную клетку. Когда мы приближаемся, я понимаю, что рядом с ним кто-то есть, какой-то человек, скорчившийся в темноте и закутавшийся в плащ.
Я резко останавливаюсь, моя рука падает на рукоять меча. Остальные замирают позади меня. Человек в плаще замечает нас в тот же момент и подскакивает на ноги, выхватывая клинок. Скрейвер на земле издает низкое рычание, его глаза распахиваются. Когтистые пальцы впиваются в покрытую инеем землю.
Солдаты за моей спиной бормочут что-то на сишшальском и тоже обнажают клинки.
– Отставить, – командую я.
Рядом со мной появляется Тайко.
– Он ранен, – говорит он. – Грей, он ранен.
Фигура в плаще, кажется, замирает от удивления, затем шагает к нам, откидывая капюшон назад.
Рядом со мной Харпер задыхается, а затем бросается вперед.
– Зо? Зо! – Совершенно не обращая внимания на лезвие, она заключает свою подругу в объятия и торопливо говорит, не в силах связать слова. – Как ты… Что… Но как…
Зо обнимает ее в ответ, но при этом она смотрит через плечо Харпер на меня, на Рэна, на других солдат. Она не опускает свой меч, и я понимаю, как со стороны выглядит ситуация: наследный принц в окружении солдат Силь Шеллоу.
– Что… как… Как?
– Отставить, Зо, – говорит Рэн. – Много всего произошло.
Она смотрит на него, на его изуродованное лицо.
– Вижу.
Скрейвер позади нее снова рычит.
Стоящий рядом со мной Тайко прерывисто дышит.
– Грей, помоги ему.
Я колеблюсь. Я понимаю, о чем просил меня Айзек, но я также помню, что сказал Солт. Этот скрейвер напал на наших солдат. Он напал на Харпер. Он явно был заодно с Лилит, если все, что они сказали, было правдой.
Тайко не дожидается моего ответа. Он убирает меч в ножны и направляется вперед. Рычание скрейвера превращается в душераздирающий визг, и он прижимает когтистую руку к земле и бьет крыльями, пытаясь встать на ноги. Но затем он начинает кашлять, издавая пугающие хрипы. На его губах появляется кровь. Глаза скрейвера похожи на два холодных черных озера; его взгляд разительно отличается от теплого, насмешливого взгляда Айзека.
– Не надо, – говорит Зо. Она освобождается из объятий Харпер, чтобы встать на пути у Тайко. – Не делай ему больно.
Тайко смотрит на нее как на сумасшедшую.
– Я и не собирался, – тихо говорит он. Он поднимает руки, чтобы показать, что он без оружия, затем опускается на колено перед скрейвером, который не перестает рычать.
Затем я замечаю лужу крови под его телом.
Спаси его.
– Ты Накийс? – спрашивает Тайко. Он протягивает руку. – Сын Айзека?
Рычание прекращается, но только на мгновение. Затем скрейвер замахивается когтистой рукой. Удар приходится на запястье Тайко: ему повезло, что на нем наручи. Когти срезают кожаную пряжку и оставляют царапину на тыльной стороне ладони Тайко. Мальчик отшатывается. Солт выхватывает меч и делает шаг вперед.
– Нет! – кричит Зо. – Он ранен, но он… Он не враг. Он не убил меня, хотя мог бы. Он мог убить всех нас.
– Он пытался убить Харпер! – злобно говорит Рэн.
– Но не убил, – возражает Зо.
Солт смотрит на меня, ожидая приказа.
Мой взгляд устремлен на скрейвера.
– Ты сын Айзека? Ты пропавший король Ишелласы?
Он рычит на меня.
– Да, я Накийс. Но это мой отец король.
– Был королем, – говорю я, и ничто в этом моменте не кажется мне ни деликатным, ни сочувствующим, хотя я стараюсь, чтобы мой голос звучал мягко. – Твой отец был королем. Он пал от рук колдуньи. – Я делаю паузу. – Айзек попросил меня спасти твою жизнь… Я тебя исцелю с твоего позволения.
Он сплевывает кровь на землю, и я слышу его хриплое дыхание даже с расстояния в несколько метров.
– Я не собираюсь снова становиться рабом тебе подобных.
Это заставляет меня задуматься над тем, что Лилит сделала с ним, как именно она подчинила его своей воле. Голос скрейвера полон ярости и яда, но я также слышу в нем нотку страха. Лилит не приносила никому ничего, кроме боли и страданий, и я не удивляюсь, что передо мной еще одно существо, чей разум был уничтожен ее играми.
– Мне не нужен раб, – осторожно говорю я. – Твой отец однажды сказал мне, что колдуны и скрейверы некогда были союзниками.
– Были, – подчеркивает он, вторя моему тону. Однако даже одно слово стоит ему огромных усилий, и скрейвер прижимается лбом к земле, снова заходясь в кашле.
Я подхожу к нему и опускаюсь на колено, как это сделал Тайко.
– Я не смог помочь твоему отцу, – тихо говорю я. – Но я могу помочь тебе.
Его голос звучит устало и прерывисто.
– И что потребуешь взамен?
– Ничего?
– Клянешься?
– Клянусь.
Через мгновение он кивает. Я не мешкаю и тут же выдергиваю стрелу. Из раны льется свежая кровь. Скрейвер рычит от ярости и пытается развернуться, но он слишком слаб. Я прижимаю руку прямо к ране. Кожа срастается под моими пальцами. Его дыхание успокаивается. Крыло заживает. Он моргает, глядя на меня, затем поднимает голову.
– Ты Грей? – спрашивает он.
– Да, я.
– Мой отец сказал, что ты поможешь мне. Он сказал, что найдет тебя. – Он перекатывается на живот, встает на колени и расправляет крылья, а затем, кажется, удивляется, когда они складываются за его спиной. – Это было последнее, что он сказал.
Я теряюсь прежде, чем найти нужные слова.
– Он провел последние несколько лет в поисках тебя.
– Значит, его время было потрачено не зря. – В его голосе звучит горечь.
– Он был моим другом, Накийс. – Я протягиваю руку. – Я мог бы стать…
– Никогда ни один колдун не станет мне другом, – он ударяет когтями по моей руке, разрезая мне ладонь, после чего взмывает ввысь.
– Постой! – кричит Тайко, но скрейвер уже исчез. Мы все долго смотрим ему вслед.
У Тайко вырывается всхлип.
– Айзек пожертвовал собой ради него.
– И ради меня, – говорю я, и мой голос звучит мрачно.
– А его сын только что просто взял и… улетел, – замечает Джейк.
Я помню рассказы Айзека о его сыне, о том, как Накийс бежал из Ишелласы, чтобы не быть первым в очереди на престол. Я знаю, что их отношения были в лучшем случае сложными.
А потом в какой-то момент вмешалась Лилит, и она, скорее всего, сделала все только хуже. Я сгибаю и разгибаю пальцы, когда раны на моей руке затягиваются. После всего, через что прошел Рэн, я вряд ли могу винить скревера за то, что он не захотел иметь со мной ничего общего.
Я смотрю на Рэна, Харпер и Зо, которые все так же стоят в стороне от моих солдат. Они выглядят измученными и потерянными. Капитан Солт косится в их сторону с открытой неприязнью. Пропасть между ними кажется непреодолимой. У Лии Мары много планов относительно мирного союза, но, несмотря на все, чего мы добились здесь сегодня ночью, любой путь вперед будет тернистым и полным проблем.
– Погоди, – говорит Харпер, поворачиваясь к Зо. – Ты сказала, что скрейвер мог убить вас всех? Кого «всех»?
– Всех, кому удалось бежать из замка, – говорит Зо. – Большая часть слуг выжила. Фрея и дети спасены. Шпионка Чесли сумела постепенно вывести их через лес, группу за группой. Потери могли быть гораздо больше.
Харпер чертыхается.
– Мне кажется, я не могу продолжать ее ненавидеть.
– А я могу, – говорю я, и за моей спиной слышу, как Солт хмыкает в знак согласия.
– Когда Накийс стащил меня с коня, – продолжает Зо, – он намеревался убить меня, но потом сказал, что ему было приказано только принести колдунье твое сердце. Мне удалось убедить его отдать ей сердце дикого зверя. Для убедительности он еще отнес ей мои доспехи. – Зо делает паузу, затем бросает взгляд на Рэна. – Он не злой и не жестокий. Он просто делал все возможное, чтобы выжить. В каком-то смысле он был просто… проклят.
– В таком случае я ему благодарен, – говорит Рэн. Его глаза встречаются с моими.
Я не знаю, что сказать. На долгое мгновение между нами воцаряется тишина. Внезапно пропасть между мной и ним тоже кажется мне непреодолимой. Он сдался мне тогда, в коридоре, и он спас мне жизнь в облике чудовища, он по-прежнему наследный принц. Его армия все так же окружает замок, готовясь к военным действиям.
Рэн будто бы думает то же самое, что и я, потому что в его глазах внезапно вспыхивает новый свет. Я не единственный, кто это замечает.