Гора из листьев пошевелилась.
– Я отослал своих людей, – сказал тихий, как летний ветер в кроне молодого деревца, голос. – Когда встречаются два колдуна, лучше, чтобы их никто не мог подслушать.
Ренн с почтением поклонилась:
– Колдун!
Глаза привыкли к полумраку, и она увидела, что колдун весь укрыт листвой. Слои свежих листьев остролиста, березы, ели, ивы раскрашивали его мантию всеми оттенками зеленого. На груди колдуна висели нанизанные на нить из волокон крапивы гроздья зеленого янтаря. Лицо колдуна скрывал капюшон, и Ренн не могла увидеть его глаза, но чувствовала, как он сверлит ее взглядом.
– Почему ты помешала мне молиться? – пробормотал колдун, но Ренн не услышала в его голосе недовольства.
Она не знала, с чего начать. Если колдун племени Зубра и впрямь так справедлив, как говорят люди, и если он не попал целиком под власть Тиацци, у нее есть шанс. А если нет…
– В Сердце Леса появился Пожиратель Душ, – выпалила Ренн.
– Пожиратель Душ?
– Его имя Тиацци. Он настроил Зубров против Лесных Лошадей, а теперь принуждает их напасть на Открытый Лес.
Ренн сглотнула. Она почувствовала огромное облегчение, сказав все это вслух.
Зашелестела зеленая мантия, колдун протянул руку, взял палку и поворошил угли в костре. Ивовые листья на краю мантии скрутились от жара. Ренн увидела жука, который, спасаясь, быстро пополз вверх.
– Это дурная весть, – прошептал колдун. – Кто он, этот Тиацци?
Из складок его мантии выпала бусинка янтаря и подкатилась к краю костра. Ренн не знала, следует ли ей подобрать бусинку.
– Он – колдун племени Дуба. Он убил колдуна племени Лесной Лошади и занял его место. Колдун, с которым ты говорил… Он не тот, за кого себя выдает.
– Да? – Колдун, похоже, удивился. – И ты одна все это поняла?
– Да, – солгала Ренн.
– Кто ты?
– Я Ренн, колдунья племени Ворона. Я пыталась предупредить остальных, но они не стали меня слушать.
– И ты явилась сюда, чтобы одолеть Пожирателей Душ.
– С твоей помощью, колдун.
Колдун охнул, его грудь слабо приподнималась при каждом вдохе.
Янтарная бусинка зашипела и вспыхнула. Ренн почуяла знакомый резкий запах.
«Это не янтарь, – подумала она, – это еловая смола».
– Чтобы одолеть Пожирателей Душ, – повторил колдун.
После этих слов он как будто начал увеличиваться в размерах, казалось, еще немного – и он заполнит собой все укрытие. Его грудь вздымалась от смеха, он откинул капюшон и тряхнул желтовато-коричневой гривой.
– И как же ты собираешься это сделать? – спросил Тиацци.
Глава 28
Повелитель Дубов не спешил ее убивать.
Он достал из рукава пригоршню шариков еловой смолы и забросил несколько в рот. Ренн смотрела, как он пережевывает их желтыми зубами. Желтая крошка упала и запуталась в клочковатой бороде. Правда накрыла ее, словно снег. Тиацци был одновременно колдуном племени Зубра и колдуном племени Лесной Лошади. Он убил обоих колдунов и занял их место с помощью маски колдуна племени Лесной Лошади, воспользовавшись тем, что колдун племени Зубра не любил покидать свое молитвенное укрытие. Вскоре один из них исчезнет – и второй будет править один.
Только Ренн знала его секрет. И он знал, что она знает.
Желтые зубы продолжали жевать еловую смолу. Зеленые глаза лениво наблюдали за Ренн.
Стоя на коленях со связанными за спиной руками, она была целиком в его власти.
Тиацци сплюнул в костер и ухмыльнулся, когда она скривилась.
– Думаю, сейчас ты собираешься дать мне клятву, что никому ничего не расскажешь.
Ренн старалась унять дрожь.
– В этом нет смысла, – сказала она.
Тиацци сверкнул глазами:
– И нет смысла притворяться, будто тебе не страшно.
Ренн промолчала.
Тиацци с поразительной для такого огромного мужчины скоростью перешел на ее сторону костра, окружил ее листьями и запахом еловой смолы. Взял за горло рукой, той, на которой не хватало двух пальцев. Нащупал вену. Улыбнулся, почувствовав, как пульсирует под кожей страх. Он мог бы сломать ей шею, как сухую ветку. Одно резкое движение – и конец.
Мысли Ренн метались, как пескари на мелководье.
Скажи что-нибудь. Что угодно.
– Огнен-ный оп-пал, – выдохнула Ренн.
Свободная рука Тиацци потянулась к груди. Ей показалось или по его лицу и вправду пробежала тень? Но чего мог бояться Повелитель Дубов?
Ренн рискнула:
– Ты ей не сказал.
– Кому не сказал? – слишком уж быстро переспросил Тиацци.
– Эостре, – прошептала Ренн.
Это имя сделало ее голос холодным, как дыхание могильного кургана.
– Ты не сказал ей, что он у тебя. Но она знает. О да. Повелительница Филинов всегда все знает. Она придет за тобой.
Тиацци быстро облизнул губы красным языком.
– Ты не можешь этого знать.
– Но я знаю. Я унаследовала дар моей матери.
– Твоей матери?
– Ты не видишь? – Ренн встретилась с ним взглядом. – Повелительница Змей. В моих жилах течет ее кровь… Я знаю, что замышляет Эостра.
– Как ты можешь об этом знать? Ты не колдунья!
– Я знаю, что обладатель блуждающей души сбежал, – сказала Ренн, подпитывая беспокойство Тиацци. – Я знаю, что твои планы рушатся. Что пошло не так? Кто повернулся против тебя?
Тиацци отшвырнул Ренн от себя, и она сильно ударилась головой о палку у входа. У нее помутилось в глазах, она попыталась выпрямиться и услышала хохот Тиацци.
– Да, возможно, так будет даже лучше, – как будто забавляясь, сказал он. – Возможно, живая приманка будет гораздо лучше мертвой.
Он вытащил из рукава кремневый нож длиной с руку Ренн. Она отшатнулась, но Тиацци не обращал на нее внимания – не до игр, пора браться за дело. Он выдернул через дымоход сразу несколько лестниц для духов, разъединил их и использовал веревку, чтобы связать Ренн ноги, скомкал еще несколько и грубо затолкал ей в рот.
Потом склонился над ней и выдохнул в лицо:
– Перед тем как умереть, ты кое-что для меня сделаешь. Ты отдашь мне обладателя блуждающей души.
Ренн отчаянно затрясла головой.
– О да. Ты приведешь его ко мне в священную рощу.
Быстро обыскав Ренн, он отобрал у нее нож из зуба бобра и свисток из косточки глухаря, срезал с пояса мешочек с целебными травами и бросил все в огонь. Перед тем как снова накинуть капюшон, он взял лук Ренн и сломал его пополам.
Глава 29
Тораку показалось, что он увидел на берегу Волка, но, когда он его позвал, Волк не откликнулся. И вороны тоже не появлялись. Они словно знали, что он сделал, и теперь осуждали его за это.
– Но я не бросал ее, – сказал Торак. – Это она меня бросила.
Порыв ветра покрыл реку мелкими волнами, ольха с укором зашелестела листвой, узловатый дуб сурово посмотрел на Торака, когда тот проплывал мимо.
Он не мог поверить в то, что Ренн бросила его и отправилась обратно в Открытый Лес. Она ведь наверняка передумает и пойдет за ним? Торак прислушался, надеясь услышать плеск весла, но уловил только журчание воды и вздохи дремлющих деревьев.
«С ней ничего не случится, – думал Торак. – Она сумеет постоять за себя».
О, конечно сумеет, Торак. Зачем ей твоя помощь, когда за ней охотятся озлобленные племена, а в Сердце Леса хозяйничает Пожиратель Душ?
На рассвете он пристал к берегу, чтобы немного отдохнуть и поесть. Все вокруг напоминало о Ренн. Лучи восходящего солнца освещали небольшую поляну с лесной земляникой. Если бы Ренн была с ним, она бы выкопала пару корешков и пожевала, чтобы почистить зубы. Торак выискивал на мелководье тростник и жевал сырые стебли, а сам вспоминал, как однажды прошлым летом Ренн пыталась скормить один стебель Волку и все превратилось в игру в догонялки. В результате они втроем оказались в воде, Торак с Ренн захлебывались от смеха, а Волк плескался рядом и, притворно рыча, грыз свою добычу, как будто бы это был лемминг.
– Хватит! – сказал Торак.
На противоположном берегу выдра подняла лоснящуюся голову, посмотрела в его сторону и снова принялась грызть форель, которую удерживала двумя лапами.
Рек слетела на берег и клювом потянула выдру за хвост. Выдра развернулась и зарычала на непрошеного гостя, Рип, воспользовавшись моментом, выхватил у нее из лап рыбу.
Вороны перелетели на сторону Торака, сели неподалеку и начали клевать форель. Торак заметил, как они делятся добычей, и вспомнил, что они с Ренн тоже всегда всем делились.
Он с силой ударил кулаком по земле.
Когда от форели остались одни кости, Рек села Тораку на плечо и нежно потянула за мочку уха. Рип подошел и посмотрел на мешочек с травами у него на поясе. Этот мешочек из лебединой лапки принадлежал Ренн, но прошлой весной она отдала его Тораку.
– Вас только не хватало, – раздраженно сказал Торак.
Рип покачал хвостом и посмотрел на мешочек.
Торак, сам не понимая зачем, развязал мешочек и достал рожок.
Вороны наклонили головы, словно прислушивались.
Торак с тоской повертел в пальцах рожок. На нем были вырезаны похожие с виду на ели уголки. Фин-Кединн как-то сказал Тораку, что это лесной знак его матери и по нему он узнал, что это был ее рожок. Торак увидел, о чем он забыл. Вокруг кончика рожка был обмотан волос Ренн, который он нашел в ее спальном мешке, когда был изгнанником.
Торак медленно размотал волос. Рип запрыгнул к нему на колено, взял волос в клюв и аккуратно, как будто чистил перья, поводил клювом вдоль волоса.
Торак тяжело вздохнул. Прошлым летом, когда его душа была больна, Ренн послала к нему воронов. А он ее бросил.
Точно так же, как Бейла.
Торак похолодел от одной этой мысли. Все повторяется. Он поссорился с Бейлом, и Бейл погиб. А теперь Ренн…
Торак сжал ее волос в кулаке. Он вернется и найдет ее. Он заставит ее пойти вместе с ним. Месть может подождать еще немного.
Торак запрыгнул в долбленку и развернул ее против течения.
В этот раз вороны полетели следом за ним.