Ренн слышала, как потрескивает костер и оседает на землю пепел. Она потерлась щекой о твердое дерево.
Ей хотелось крикнуть: «Нет, Торак, он убьет тебя!»
Тиацци не спеша сбросил мантию. Под ней он носил шкуры охотников: лисицы, рыси, росомахи, медведя. Их сила передавалась ему. На поясе у него висел массивный нож с темно-красным от крови бесчисленных жертв лезвием. Тиацци был неуязвим, он больше не был существом из листьев и коры, он больше не принадлежал Лесу, он стал его Повелителем.
Торак испепелял его взглядом.
– Где она? – крикнул он.
– Где она?
У Торака срывалось дыхание, он был истощен, у него дрожали от слабости колени, он с трудом стоял на ногах.
Повелитель Дубов смотрел на него сквозь пелену дыма. Огромный, молчаливый и абсолютно уверенный в себе. Торак не видел никаких следов Ренн. Потом заметил прислоненную к пораженному болезнью дубу лестницу из ствола сосны и жуткие приношения на шесте.
– Ты ведь этого хотел, да? – спросил он. – Ты хотел меня. Что ж, вот он я! Отпусти ее!
– А ты чего хочешь, обладатель блуждающей души? – спросил Тиацци. – Отомстить за сородича? Что ж, вот он я. Тебе надо только подойти и сделать это, и твоя клятва будет исполнена.
Тиацци обнажил желтые зубы и расставил руки в стороны, демонстрируя невероятно мощные плечи и грудь.
Торак колебался.
– Если ты хоть раз поцарапаешь мне руку, обладатель блуждающей души, девчонка из племени Ворона умрет. Но если подчинишься моей власти, она будет свободна.
Огонь зашипел. Остролисты, Великий Дуб и Великий Тис – все ждали, каким будет ответ Торака.
Он, не сводя глаз с Тиацци, снял с плеча лук и колчан и перекинул их через колючие заросли. Следом полетел его топор. И под конец он взвесил на ладони нож из голубого сланца, который когда-то принадлежал его отцу, и тоже перебросил его через кусты.
– Я отрекаюсь от мести, – сказал он. – Я нарушаю свою клятву. Возьми меня. Оставь ей жизнь.
Глава 36
– Оставь ей жизнь, – уже не требовал, а умоляюще прошептал Торак.
Его охватил ужас. Ренн могла быть уже мертва.
Тиацци увидел это по его лицу и оскалился:
– Все бесполезно, Клятвопреступник, ты больше не увидишь свою подружку.
Торак впал в отчаяние, но только на мгновение. Потом он вспомнил, как маленькая Ренн отважно стояла у входа в пещеру и выпускала последние стрелы в одержимого демоном медведя. Она знала, что не сможет его одолеть, но продолжала сражаться.
Торак поднял голову:
– Я тебе не верю.
Пожиратель Душ щелкнул кнутом, выбив из костра сноп искр.
– Все кончено, обладатель блуждающей души. Против меня ты бессилен.
– Но я еще жив, – сказал Торак.
Тиацци вытащил нож и двинулся в его сторону.
Торак шел вокруг костра.
Повелитель Дубов рассмеялся:
– Я вырву твой позвоночник. Я раздавлю ногой твой череп, так что у тебя лопнут глаза. Больше ни один обладатель блуждающей души не будет жужжать вокруг меня, как гнус вокруг бизона. Я – Повелитель Дубов! Я правлю Лесом!
Пена клочьями слетала с губ Тиацци, его голос эхом отражали скалы.
Где-то коротко завыл Волк.
«Где ты?»
Торак завыл в ответ:
«Я здесь! Где Сестра?»
Но Волк этого не знал.
Тиацци зарычал и затряс трехпалым кулаком:
– Твой волк однажды откусил часть меня, но в этот раз у него ничего не выйдет!
Он убрал нож в ножны и, выхватив из костра горящую ветку, взмахнул ею над головой. Искры перекинулись на можжевельник, и кусты превратились в стену из огня.
Тиацци торжествовал:
– Даже огонь подчиняется моей воле!
Торак услышал, как за огненной стеной осыпаются мелкие камни, потом злобный рык, который превратился в визг, а затем в жалобное поскуливание. Огонь был слишком высоким.
Торак лаем предупредил Волка:
«Не подходи! Ты мне не поможешь!»
Он положил руку на мешочек из лапки лебедя, который когда-то ему дала Ренн, и закричал:
– Ренн! Ренн, где ты?
Торак выкрикивал ее имя, а она смогла только тихо пропищать в ответ и сразу чуть не подавилась от кашля. Великий Тис наполнялся дымом. Если она прямо сейчас ничего не сделает, это дерево станет ее могилой.
И все равно она не могла оторваться от трещины. Ей казалось, что, пока она смотрит на Торака, он не умрет, а если она отвернется, Тиацци убьет его.
«Это глупо, глупо!» – повторяла она себе, но продолжала смотреть, как Торак обходит костер, а Тиацци идет за ним. Медленно, щелкая кнутом, словно играя со своей жертвой, как рысь играет с леммингом. Торак выбился из сил. Его волосы стали мокрыми от пота, он то и дело спотыкался. Долго ему не продержаться.
Невероятным усилием воли Ренн оторвалась от щели. Когда она маленькими шажками отступила назад, ее башмаки разворошили слой гниющих листьев и раскрошенные кости под ними. Ренн упала на руки, поранив ладони. Все бесполезно.
Что-то теплое сочилось у нее между пальцами. Ренн изогнулась, чтобы заглянуть себе за спину, но кисти рук были слишком далеко.
Она порезала руку о кость или о корень. Если его найти…
Дым стал слишком густым. Она не могла дышать и ничего не видела. Ренн шарила у себя за спиной. Где же оно?
Вот. Тонкий зазубренный край. Точно не кремень? Что бы это ни было, оно накрепко засело в коре тиса.
Ренн перебралась поближе и начала перепиливать веревки на запястьях.
Звуки снаружи были приглушенными и доносились как будто откуда-то издалека. Лай Волка? Карканье воронов? Сквозь собственное сипение Ренн различала издевательские нотки в голосе Тиацци, но голоса Торака слышно не было.
Она продолжила перепиливать веревки.
Вороны всё кружили и каркали, Тиацци на мгновение отвлекся и посмотрел в небо. Торак воспользовался этим и, выхватив из огня горящую ветку, нанес удар.
Повелитель Дубов с легкостью уклонился, и Торак увидел, что его ветка не горит, он держал в руке безжизненный серый сук.
Тиацци ухмыльнулся:
– Ты не можешь использовать огонь против меня. Я – Повелитель Леса и Огня!
И словно в подтверждение его слов, ветер раскачал кроны деревьев, и дым ослепил Торака.
Рип снова спикировал вниз. Кнут Тиацци задел его крыло, и, хотя ворон целым и невредимым взмыл в небо, одно черное перо плавно упало на раскаленные угли.
Торак закашлялся от дыма. Но, даже откашлявшись, продолжал слышать чей-то кашель.
Тиацци видел, что его противник ослаб, и злобно засверкал глазами.
– Огонь не причинит мне вреда, а вот для того, чтобы убить твою подружку, хватит и дыма.
Торак огляделся по сторонам, пытаясь понять, с какой стороны доносится кашель, но поднявшийся ветер не давал этого сделать.
Тиацци мельком глянул на Великий Дуб.
«Ну конечно. Лестница. Дуб наверняка полый. И Ренн внутри дуба».
Торак обошел костер, а когда оказался ближе к дубу, рванулся к лестнице.
Это было очень странно, но Повелитель Дубов ничего не предпринял и просто за ним наблюдал.
А когда Торак поднялся наполовину, крикнул:
– Не такой уж ты и умный, как о себе возомнил, обладатель блуждающей души! Теперь ты для меня как загнанная на дерево белка, а твоя подружка задохнется и сдохнет.
Торак крепче вцепился в лестницу. Тиацци обвел его вокруг пальца. Кашель стал не громче, а тише. Он шел не из дуба, а из тиса.
Потрясенный, Торак стер пот с лица и выдохнул с отчаянным вызовом:
– Ничего, ждать уже недолго. Племена уже в пути… А ты остался без маски. Они увидят, кто ты на самом деле.
– Что ж, тогда я потороплюсь, – сказал Тиацци и начал подниматься по лестнице из ствола сосны.
Глава 37
Веревки, связывавшие ее запястья, разорвались, Ренн выдернула изо рта кляп, глотнула полную грудь дыма и закашлялась так сильно, что ее стошнило. Придя в себя, она быстро и яростно перерезала веревки на лодыжках, с трудом поднялась на ноги и допрыгала на одной ноге до трещины в стволе.
Из-за дыма ничего было не видно, она не слышала ни Волка, ни воронов. И голоса Торака тоже не было слышно.
Не думай об этом. Главное – выбраться. Надо выбраться отсюда.
Ренн на ощупь искала все, за что можно зацепиться или ухватиться, все, что может помочь подняться наверх. Нащупала пальцами какой-то выступ над головой. Он был похож на сучок или вбитый в нутро тиса колышек. Этого не могло быть, но это так и было. Ренн подтянулась на колышке, поискала здоровой ногой хоть какую-нибудь опору. Нашла выемку, в которую только-только умещались пальцы ног. Обшарила свободной рукой внутренности тиса. Нашла еще один колышек. Кто-то вбил их здесь раньше, кто-то, кто был выше ростом. Ренн приходилось тянуться изо всех сил, но тис, похоже, ей помогал, вел ее от колышка к колышку. Или он просто хотел, чтобы она поскорее ушла из его нутра.
Наверху было труднее всего – колышки кончились, а край дупла был трухлявым. Ренн ухватилась за ветку, подтянулась и повисла, наполовину высунувшись наружу. Она до крови содрала пальцы, ветка впивалась ей в живот, но зато теперь она могла дышать прохладным воздухом весеннего леса.
От высоты кружилась голова. Ниже дупла не было видно никаких сучьев, а до земли было слишком далеко, чтобы просто взять и спрыгнуть. Ренн осторожно, чтобы не задеть поврежденное колено, раздвинула ветки. Они тут же хлестнули ее в ответ, словно говорили: «Мы тебе уже помогли, не испытывай удачу».
И тут она увидела Торака.
Он был почти на том же уровне над землей, что и она, и теперь, отодвигая ветки от верхушки лестницы, перебирался на разлапистые ветви дуба. Торак ее не видел, он прикладывал все силы, чтобы оттолкнуть лестницу от дуба, а Тиацци поднимался наверх, хватаясь одновременно за лестницу и за ствол дуба.
В этой схватке Торак не мог выйти победителем. Ренн наблюдала за тем, как Тиацци подтянулся на ветку дуба и обхватил ствол дерева. Торак увернулся от его руки и увидел Ренн. Он одними губами произнес ее имя и по ее глазам понял, в какую передрягу попал. Дуб был для него ловушкой. Тиацци попытался схватить его с другой стороны ствола. Торак снова увернулся, ухватился за верхушку лестницы и навалился на нее всем телом. Ренн смотрела, как ствол сосны покачнулся и, описав дугу, ударился о тис где-то посередине между землей и тем местом, где сидела она. Торак давал ей возможность спуститься.