Прикрыв глаза и медленно вдохнув, я развела руки, словно готовясь принять в объятия ядовитое пламя. В чем-то Аямэ права, сейчас я слаба, и сил мне хватит на несколько достойных атак, если не лезть из кожи вон. Но в одном, сестренка, ты ошиблась. Как и я когда-то.
Огненный вихрь, танцуя на шесте девушки, ударился о землю, а затем хлынул на меня смертоносной обжигающей волной. В этот момент я позволила энергии, копившийся последние секунды в своих руках, вырваться наружу. Ударная сила от двух встретившихся потоков едва не сшибла меня с ног, пришлось повторно выбросить пламя, чтобы не отлететь куда подальше. Уши заложило, кожу жгло даже сквозь защитный покров, яркий свет ослепил.
Надо отдать должное, мощь Аямэ поражала, она ничуть не уступала нашему отцу по силе. Если бы она тренировалась каждый день, то ей бы ничего не стоило раздавить меня, как клопа финальной атакой. Возможно, ей действительно это под силу, но она недооценила мои способности.
От грохота взрыва до сих пор звон в ушах стоял, а когда вспышка угасла, нас окружило пепелище. Деревья тлели, с храма, оказавшегося в области поражения, слетела черепица, а деревянное основание покрылось тлеющими углями. Воздух наполнился дымом, поднимающимся от горящих бревен и веток, трава стала серой пылью, которой покрылась Аямэ в попытках подняться на ноги.
Руки девушки покраснели от свежих ожогов, волосы частично обгорели, а белая одежда стала грязно-серой. Дрожащие руки, на которых чудом держались перчатки, ползали по пепелищу в поисках телескопической палки, которую, похоже, отбросило взрывом. Я приблизилась неспешным шагом к девушке, которая замерла, когда я остановилась подле нее. А затем подняла на меня мрачный, и в то же время растерянный взгляд. Часть ее лица под шеей и до этого уродовали зажившие ожоги, но сейчас мраморно-белая кожа покрылась красными пятнами и мелкими волдырями.
— Как?.. — зашипела Аямэ. — Как это?..
Справа меня отвлек блеск под серым пеплом. Отойдя на пару метров, я нашла телескопический шест и, отряхнув его, подобрала.
— Возможно, мама сказала бы мне об этом позже. Я тоже думала, что сила цербера напрямую зависит от его хозяина. Но это так нелогично. Ты тренируешься годами, а потом это исчезает, если у тебя появляется новый хозяин? — прокрутив оружие в здоровой руке, я на мгновение задумалась, после чего продолжила: — Цербер берет от хозяина лишь суть его причуды, а не силу. Поначалу в любом случае будет сложно. Но это моя сила, Аямэ. Она не ослабла ни когда Даби решил меня поработить, ни когда Шото стал хозяином цербера.
Вдалеке послышались сирены патрульных машин.
— Все кончено, ты проиграла.
— Ничего не кончено, пока я жива.
— Я не собираюсь убивать тебя. Ты ответишь за преступления по закону. Будешь сидеть в клетке, как зверь.
— Ха-х, мстишь за то, что я отдала тебя Лиге злодеев? — опустив взгляд, презрительно фыркнула Аямэ и махнула трясущейся рукой. — Как мелочно.
— Мел?..
Инстинкт цербера сработал запоздало, я успела лишь дернуться, прежде чем услышать хлопок и почувствовать давление в груди, с хрустом пробивающее ребра. Тело словно в мгновение ока лишили сил, упав на землю, я почувствовала острую боль в груди, разливающуюся ядом в легкие. Попытка сделать вдох обращалась агонией в правой стороне. Кровь лилась из открытой раны и не останавливалась, даже несмотря на то, что пуля прошла навылет, это не уменьшало критичности урона.
Мельтешение, топот ног и крики. Голова шла кругом, но мучительнее всего оказалась смесь слабости и боли. Ну же, двигайся! Двигайся, или тебя убьют. Эти крики, что сыпались со всех сторон, чьи-то силуэты, возгласы. Сквозь пелену на глазах видела незнакомцев, помогающих подняться Аямэ. Она практически не сопротивлялась, ее под руку уводили прочь с пепелища.
Вот значит, как, да? Ты изначально не хотела сдаваться. Изначально планировала от меня избавиться? Неужели в тебе не осталось ничего светлого, Аямэ? Ты так боялась проиграть, что предпочла подстраховаться? Так зачем ты вообще приходила, зачем вообще согласилась встретиться со мной, неужели надеялась, что после пережитого я соглашусь вернуться в семью?
А теперь, давясь пеплом и кровью, я наблюдала, как ты уходишь с поля боя. Сбегаешь, чтобы нанести мне очередной удар. Если бы ты попросила, пообещала, что никогда не навредишь мне и Тодороки, я бы отпустила тебя. Но ты ведь не сдашься, да? Почему ты так жестока и несправедлива? Неужели ты не испытывала ко мне ни капли любви и заботы? Я ведь твоя младшая сестра!
Человек, отставший от остальной группы телохранителей, достал из-за пояса пистолет и направил на меня. Они целились в сердце, но я дернулась, поэтому пробили легкое. Инстинкт цербера помог избежать смерти, но не критической раны. А теперь какой-то ублюдок целился в меня, чтобы убить. Нет… нет-нет-нет. Если я умру, Аямэ нападет на Тодороки, никто ее не остановит, для нее отмщение стало смыслом жизни.
Я не могу позволить ей такую жизнь, только не ценой жизни Шото! Если ты отказываешься от меня, пусть так. Я не хотела этого, но в таком случае и я отказываюсь от тебя, подлая ты тварь! И я пойду на все, чтобы защитить парня… которого люблю больше жизни! Чтобы защитить своего хозяина цербер пойдет на все!
Едва палец мужчины лег на курок, ему в лицо ударила ослепительная волна пламени, которая вырвалась из нарывов на моей коже. Казалось, что эта мощь разодрала меня в клочья, обратила огнем. Боль жутким спазмом сковала мышцы, треск костей и сухожилий заложил уши, а вместо крика из горла вырвался оглушительный рык. Пробитое легкое выглядело меньшей из проблем, я уже не чувствовала боли, словно огонь исцелил меня. Но, скорее всего, из-за обращения ранение немного затянулось… Когда я вернусь в прежнюю форму, дай бог, если не захлебнусь собственной кровью. Но пока…
Услышав визг колес и рычание мотора, я обратилась в слух и бросилась в направлении удаляющейся машины. Нет, машин — их несколько, две. Точнее, две из них успели отъехать от входа в парк, прибежав к которому, я столкнулась с четырьмя вооруженными людьми, не успевшими залезть в автомобиль.
— Что за?..
— Огонь, огонь!
Хлопки выстрелов исчезли в волне огня, которую я смахнула с лапы, чтобы хоть немного задержать противника. Заставив врагов кричать и разбежаться, я тут же бросилась вдогонку удаляющимся машинам. Нельзя упустить сестру! Нельзя дать ей уйти!
В обличии цербера бежать оказалось невероятно просто и быстро, я чувствовала себя гепардом, готовым разорваться от переизбытка энергии. Мышцы горели, меня переполняла сила, я мчалась, очертя голову, пока не заметила две черные машины, едущие вразрез с правилами пдд. К счастью, обстановка в городе заставила улицы опустеть к вечеру, поэтому можно не сдерживаться.
Из окон последней машины высунулись люди и предсказуемо открыли по мне огонь. Хлопки выстрелов разбивали тишину, пробиваясь сквозь рев мотора. Но попасть противник никак не мог из-за того, что я не просто неслась по прямой, а прыгала из стороны в сторону. Возможно, имел бы смысл действовать аккуратно, но когда раненное легкое пробила острая боль, я испугалась.
Собрав силу в ногах, прыгнула вперед и приземлилась на крышу автомобиля, пробив острыми когтями металл. Не задумываясь, замахнулась лапой, полыхающей огнем, и со всей силы ударила по лобовому стеклу, заполняя салон пламенем. Машину тут же занесло в сторону, я спрыгнула и едва удержалась, чтобы не завалиться от приступа боли.
Грохот позади подсказал, что преследователей ожидать не стоит. А вот обострившийся слух уловил вой полицейских сирен. И если это не галлюцинации, то с запада приближался вертолет. Возможно, нас хотят взять в кольцо. Шум мы подняли такой, что не удивительно.
Две попытки запрыгнуть на автомобиль, в котором находилась Аямэ, обернулись провалом, и чем больше я усердствовала, тем быстрее слабела. Я из последних сил удерживала облик цербера, но обращение постепенно уступало, ноги слабели, а передние лапы возвращали вид рук. И с каждым вдохом вкус крови на языке становился невыносимее.
Закричав в отчаянии, вложила максимум сил в прыжок, отчего закружилась голова, но я смогла запрыгнуть на крышу автомобиля. Пробить металл не представлялось возможным, я в панике попыталась за что-то зацепиться, и единственное, что удалось, это продавить длинными когтями лобовое стекло. Даже несмотря на то, что осколки разрезали кожу до костей, я не отпускала. Меня трясло, голова шла кругом, силы быстро покидали тело. Но как бы водитель не пытался меня скинуть, я держалась.
Держалась до того, пока резкий удар по тормозам не скинул меня по инерции вперед.
Кубарем пролетев по асфальту, я уже не чувствовала ничего, кроме боли. Просто одно отчетливое понимание, что тело разрывало на куски, а легкое превращалось в кашу. Складывалось ощущение, что прошла целая вечность, прежде чем я остановилась и, опираясь о дрожащие руки, смогла приподняться. Голова кружилась, перед глазами блестели яркие пятна, в ушах шумело и что-то хлопало. А вот дышать уже практически невозможно, малейшее движение в грудной клетке вызывало агонию. Кровь стекала по подбородку.
Но… но.
Прижав левую руку к ране, я открыла глаза и тут же зажмурилась от яркого света фар. Но поднималась, пусть и на дрожащих ногах, поднималась. Я все еще не восстановилась после битвы с Даби, но… я в принципе не была в состоянии сражаться после того, как Шото установил со мной связь.
Только это неважно. Шото, ты невероятен. Ребенок, который раздражал меня в первые… года знакомства, стал фактически единственным другом. Ты вдохновил меня стать героем, изменить свою жизнь, пойти против системы. Я до сих пор не уверена в том, что чувствую к тебе, но одно я знаю наверняка — жизнь положу, чтобы защитить тебя. И если ради этого придется убить свою сестру… да я себя убью.
— Давай… — прохрипела я, через боль засмеявшись собственным мыслям. Разведя руки и заставив пламя плясать на искромсанных пальцах, оскалилась и крикнула: — Давай!