А методы?.. Методы он использовал разные. Для начала мог подсадить нескольких воров одних в камеру, не пуская к ним никого из шестерок или мужиков. Даже парашу вор не мог вынести из камеры, чтобы автоматически не стать обиженным. А можно было стравить ссученных и авторитетных воров, а можно было… Впрочем, для творческой личности способов было много, а именно творческий подход и делал Александра Тимфеевича Беспалого пугалом в среде урок. Варяг обо всем этом уже слышал, поэтому грозные слова подполковника Кобзева воспринимал серьезно. Но зная, что у того кишка тонка переправить его в Североуральск накануне освобождения, только смеялся в ответ.
…Но хватит плохих воспоминаний! Мимо него профланировали двое парней. Глаз у одного навечно был залит кровью, знакомый глаз. Это был Кривой, старинный кореш, с которым он парился на зоне почти два года. Кривой вышел на свободу за пол года до Варяга, а созвонились они на прошлой неделе. Кривой тут же предложил хорошее дело, нужен был третий, так что позвонил Варяг вовремя. Кривой, с ходу не узнавший в принарядившемся фраере Варяга, прошелся с приятелем к вокзалу. Варяг насмешливо наблюдал за тем, как они рыскают вокруг тревожными взглядами. Дождавшись, когда Кривой глянул в его сторону, Варяг махнул ему рукой. Обнялись на радостях. Кривой познакомил с другом. Кликан у кореша был Сиплый. Наверное, за низкий, сорванный голос. Несколько минут продолжались расспросы, воспоминания, затем помолчали, доброжелательно поглядывая друг на друга. Кривой сказал:
— Да, хорошо бы сейчас врезать за встречу…
— Так за чем же дело стало? — удивился Варяг. — Я и сам думаю только что, мол, хорошо бы оттянуться.
— Бабок нет. Почему тебя и вызвали, может, ты что · скумекаешь… — ответил Кривой.
Варяг неторопливо полез в карман и выудил толстую пачку купюр. С удовольствием выдержал паузу, глядя, как у корешей вытянулись лица.
— Откуда?
— От верблюда. Пошли куда-нибудь, где поуютнее. Там и расскажу свою сказку.
Быстро сориентировались, и скоро все трое уже входили в зал небольшого ресторанчика под названием «Тольятти». В зале под желтыми лучами вечернего солнца сверкал хрусталь люстр, на столах поблескивали бокалы и ножи с вилками, на небольшой сцене наигрывал какую-то веселенькую мелодийку оркестрик — три чувака с гитарами и девица-клавишница, по совместительству певица, как оказалось потом.
Было уже начало десятого, — свободных столиков в ресторане не оказалось. Еще у входа путь им преградил рослый метрдотель. Навис могучей тушей, но Варяг небрежно вынул пачку сиреневых двадцатипятирублевок, отлепил одну бумажку и сунул мужику в нагрудный карман. Тот, преобразившись сразу и выдавив угодливую улыбочку, мельком взглянул на щедрую руку, на выколотый перстень с пауком и отъехал в сторону, пропуская их в зал·. Столик для них вмиг нашелся. И настроение резко улучшилось. Захотелось гульнуть так, чтоб гудело все вокруг, да снять девок посимпатичнее. Выпили по первой, огляделись. Публика была разношерстная. Через два столика от них сидела компания человек десять. Соединив несколько столиков, чтобы поместилась вся шумная ватага, включая визгливых девиц, парни — молодые, стриженые, нагло бросавшие вокруг взгляды — готовились, похоже, оттянуться на всю катушку. Видно было, что они все чистенькие фраера, но больно наглые.
Соседство с ними Варягу очень не понравилось, но он тут же забыл о них. Кривой все теребил его, требовал рассказа, где Варяг срубил бабки.
— Ну, мы с тобой созвонились, а у меня ни гроша, — как бы нехотя начал Варяг. — Так вот, как, думаю, к корешу без капусты двину. А я тогда в Свердловске торчал. Ну, взял местную газетку, а там объявления, какой-то лох «Волгу» хочет купить. Позвонил, как водится, сказал, что из горгаза, будем отечественные газовые колонки менять на финские. Тот охренел от такого счастья — даже не поверил. Но я его убедил. Да сказал, что адрес его куда-то подевался, он, мудила, и объяснил, как лучше подъехать. Сказал даже, в котором часу лучше подвалить, чтобы застать хозяев дома.
— Во лох! — восхищенно прохрипел Сиплый и разлил всем по рюмкам. — Ну бывают же на свете такие лохи! Может, и нам так? Чего рисковать? А так раз — и в дамки!
— Брось ты, у нас же все на мази, касса наша! — возмутился Кривой. И повернулся к Варягу. — Значит, приехал, забрал деньги и умотал? Они там готовенькие лежали на тарелочке с голубой каемочкой?
— Почти, — ухмыльнулся Варяг. — Там пацаненок дома оказался. Я позвонил, он открыл. Сначала не знал, что с ним делать, не мочить же… А потом догадался послать за масляной краской, пока я газопровод проверяю.
— И проверил? — Сиплый поднял рюмку.
— Проверил. Сберкнижки именные и на предъявителя. Взял на предъявителя и ушел. Получил капусту в сберкассе и сразу на поезд.
— Ну ты даешь! А теперь меня послушай. — Понизив голос, Кривой рассказал свой план взятия сберкассы. План был так себе, можно было засыпаться, но можно было и урвать понт. Варягу после освобождения все казалось легким. Он чувствовал, как за последние годы выросла его уверенность в себе. Казалось, ничего нет невозможного. И было приятно ощущать завистливое восхищение корешей перед его удачливостью. Решено было через два-три дня идти на дело. А пока бабки есть, надо гулять.
Недалеко от них слева за столиком сидели три девицы примерно их возраста. Скорее всего, лет по двадцать, не больше. Варяг посматривал туда. Ему понравилась одна — глазастая, черненькая. Захотелось прикадриться. Кривой приметил его интерес и начал тыкать кулаком в бок, подзуживая к активным действиям.
Все получилось легко — и скоро девчонки сидели за их столиком. Звали их Лена, Наташа и Настя. Настя и была та черненькая. Заказали для девок шампанского, каких-то сладостей, выпили. Потом вышли покурить на свежий воздух. Девушки остались за столиком. В вестибюле народу было немного. Несколько человек курили на улице.
— Слышь, мужики? — сразу обратились к ним. — Это не к вам пересели те три цыпочки? Вы как, крепко с ними сидите? Может, уступите? А мы вам наших. — Эти трое парней, по всему видно, были из компании, что расположилась за сдвинутыми столиками. То-то Варягу они сразу не понравились. Смотрели как-то насмешливо, гады. Но их отшили. Вдруг Сиплому сильно поплохело, и его пошел прогулять Кривой.
Варяг вернулся к столику. Оказалось, вовремя. Возле столика с девчонками уже крутились двое. Варяг узнал их. Это они курили только что на улице и предлагали обмен девчонками. Видимо, от слов решили перейти к делу. Один был среднего роста, очень плотный парень, который мог бы показаться толстым, если бы не худое, словно бы пришитое от другого, более хилого туловища лицо. Ну а второй был просто толст, как боров. Здоровый, правда. И от этого — наглый. Тот, что поменьше, тянул черненькую Настю за руку из-за стола и только смеялся над ее слабым протестом. Мужики за соседними столиками, которые могли наблюдать эту сцену, поприжали уши и сделали вид, что происходящее не имеет к ним никакого отношения.
Влад на какое-то мгновение пожалел, что кореша не рядом. А потом забыл об этом. То, что эти фраера смели посягнуть на их девушек, взбесило его страшно. Он тут же оказался рядом с худощавым, схватил за руку и рванул к себе. Почувствовав резкую боль в суставе, парень вскрикнул, выпустил Настю и метнулся к Варягу. Тот остановил его двумя резкими ударами правого кулака в лоб и нос, тут же вновь схватил его за руку, опять вывернул за спину, сильно дернул и с удовольствием услышал хруст ломающихся суставов. Худощавый побледнел как смерть, осел на пол, всецело занятый уже собственными ощущениями. Пока длилась эта молниеносная схватка, второй нахал — здоровяк боров — недоуменно наблюдал за происходящим, но теперь вышел из ступора и ринулся на Варяга. Его правая рука нырнула внутрь пиджака и тут же возникла с узким лезвием в кулаке.
— Ах ты падаль вонючая! Ну я тя ща урежу!
В его налитых кровью и водкой глазах Варят прочел себе смертный приговор. Дело принимало нешуточный оборот. Он мельком успел заметить, как женщины вокруг уже собрались поднять визг… Больше он ничего разглядеть в окружающем не успел — парень был уже рядом с ним… Варяг ударил левой ступней по кулаку с ножом. Толстяк по инерции провалился вперед, и Варяг встретил его прямым ударом в подбородок. Владислав смотрел, как, сидя на полу и что-то жалко мыча, боров пытался принять вертикальное положение, но его все время клонило к полу. Причем его нижняя челюсть, отвиснув, безобразно и смешно, словно у кукольного паяца, болталась у горла.
Владислав успел краем глаза заметить, что Настя смотрит на него с нескрываемым восторгом. И у него потеплело в душе. За соседним столиком встревоженно гудели собутыльники его поверженных противников. Они повскакивали со стульев, но пока еще стояли в нерешительности. Он оглянулся: злобно оскалившись, за его спиной стояли Кривой и протрезвевший Сиплый. Оба были готовы к драке. Слегка оттеснив его плечом, мимо Варяга ужом пролез официант, кинулся к все более угрюмевшим мужикам и что-то — шу-шу-шу — зашептал на ухо одному из них. Тот, не сводя с Варяга горящего ненавистью взгляда, выслушал сообщение и резким голосом отдал команду своей своре.
Кодла отступила на исходные позиции и расселась в ожидании. Официант вернулся к Варягу и жарко зашептал в самое ухо, что сейчас сюда едет уже милиция и ему с товарищами лучше уйти через черный ход.
— Не угодно ли пройти за мной? Можно вместе с дамами. Никто и не заметит. Только придется добавить чаевых за беспокойство.
Варяг не понял, врал этот юркий официантишко или и впрямь подваливали сюда на всех парах местные мусора. В любом случае с легавыми связываться сейчас не хотелось. Быстро расплатились и вышли за официантом.
— Вот и чудненько, — сказал тот, закрывая за ними дверь черного хода. — И вам будет лучше, и нам спокойнее.
У Насти оказалась свободная трехкомнатная квартира. Родители у нее до конца месяца уехали отдыхать в санаторий,