‒ Попробуйте сделать носилки, ‒ предложила Мира. ‒ Если по дороге найдутся палки, оставим для вас.
Она сожалела, что не смогла сделать больше для Саймана. Будь у них больше времени, обязательно что-нибудь разузнала у призраков, тем более уже общалась здесь с лекарем, но времени не было. Бросив ещё один взгляд, возможно, последний, на Сая, Мира поспешила за Зедом и Марвало. Они сделают все, что в их руках, а остальное будет зависеть только от Саймана и его желания жить.
***
Нет смысла особо описывать то, как парни по очереди несли на своих руках Саймана. Пока один отдыхал, другой тратил накопленные силы на тело, которое дергалось и совершенно не подавало признаков жизни при беге несущих.
Они бежали целый день. Лишь пару остановок делали, но ради Саймана ‒ дать ему напиться, чтобы он получил силы для того, чтобы выжить, хоть из чего-нибудь. После чего брали его и тащили дальше. Кон следил за его температурой, чтобы она было достаточно холодная, но не настолько, чтобы это угрожало жизни.
***
Уру уже закрыла свою лавку и сладко потянулась, поднимая руки к потолку и хрустя косточками. День выдался не очень хорошим ‒ покупок никто не совершал, все были богаты травами от тех мимо проходящих торговцев. И еще нескоро молодая знахарка сможет получать прибыль от своего дела. Чем не время для сбора трав? Уру кивнула своим мыслям, соглашаясь с завтрашним походом в лес для сбора запасов на зиму.
Она прошла по своему дому, который и являлся магазином, запирая входную дверь. Уру показалось, что она снаружи услышала какие-то крики, но списала это на свое воображение и игры разума от усталости. Все-таки последние пару часов она провела рядом со свечой, создавая порошки из некоторых пород, пока ожидала покупателей.
Но крик повторился. И Уру нахмурилась и открыла дверь, выглядывая.
‒ Лекаря! Срочно лекаря!
‒ Помогите!
‒ Наш друг умирает!
Две женщины с каким-то парнем бегали по деревне, выкрикивая эти слова и, не дожидаясь ответа, убегали к следующей двери. Бедняжки, выглядели они страшно: все мокрые, бледные… А старик с ними еще хуже выглядел… Он… Он был в крови?
Решив, что помощь нужна ему, Уру вышла из дома и подняла руку, привлекая внимание.
‒ Я ученица городского лекаря, ‒ сказала она. ‒ Но моего наставника нет в городе ‒ он ушел в длительное паломничество. Чем я могу?..
Рогатая женщина! Неужели Уру сейчас видела женскую особь фавна? В их лесах они водятся, но как всем известно ‒ лишь маленькие рогатые мужики. И на миг Уру пожалела о своих словах, но её уже заметили и бежали к ней.
‒ Умоляю! ‒ закричала рогатая. ‒ Наш друг в горах! Он ранен птицами!..
‒ Гарпиями.
‒ И он теряет кровь!
‒ О, боги, где он? ‒ спросила Уру, заходя в дом и снимая с вешалки утепленную куртку.
‒ Зед, нет, убери это! ‒ накинулась на него Мира, увидев, что тот достал нож. Если он собирался угрожать бедной девушке, чтобы заставить ее помочь, то это была плохая идея. ‒ Мара, следи за ним. Останетесь здесь, а я покажу дорогу. Хотя нет, Зед, поможешь нести его Сазу и Кону. Мисс, возьмите все, что пригодится, чтобы зашить рану, залечить… Зелья, мази ‒ все!
Надеясь на нее, Мира подбежала к девушке, назвавшей себя ученицей лекаря. Лучше, чем ничего. Оставалось надеяться, что она учится уже достаточно давно. Подгоняя ее, иногда переходя на бег на месте, Мира не находила себе места, хотя останавливала себя, стараясь успокоиться. Спешка им могла лишь навредить, да и приведут они ее без лекарств, какой от этого толк? Обрисовав раны в общих чертах, Мира повела знахарку обратно к горам, где ребята потихоньку следовали за ними. Лишь бы Сайман продержался ещё чуть-чуть. Помощь близко!
Зед покорно следовал за ними, выполняя роль сторожевого пса. Он внимательно следил за окружением и был готов броситься на любого, кто подойдёт ближе. Хотя жители не особо отреагировали на шум, а до гнезд гарпий было уже далеко.
***
Уру забрала Саймана к себе, спутникам приказала искать место для ночлега. В горах она их встретила совсем уж поздно, а Саймана привели к ней лишь за полночь. Какие были парни ‒ страшно взглянуть. Кончено, они устали. Они несли на себе этот груз ответственности, все это время находясь в постоянном напряжении за его жизнь. До города они дошли еще более-менее, но вот когда пришла пора искать место для ночлега, Сазгаус и Кон свалились рядом с домом Уру и закрыли глаза ‒ так спать и собирались.
‒ Брысь отсюда! ‒ ругалась молодая девушка. ‒ Так, спутницы! Уводите своих героев, у меня тут не постоялый двор! Все равно только мешать будете своим храпом!
Как бы Мара ни хотела, но её тоже пришлось насильно уводить, и видя состояние рогатой, Уру всё-таки дала другой девочке семян, чтобы та подсунула фейри в суп или в питье ‒ маковые семена дадут ей спокойный и здоровый сон, который будет Марвало просто необходим.
В итоге Мира за всех хлопотал над домом ‒ таверна была далеко от дома Уру, настолько, что парни махнули рукой:
‒ Тут поспим.
Уж какими уговорами удалось их поднять ‒ неизвестно.
21. Предсказание сумасшедшей старухи
Дни тянулись долго и беспокойно. Сайман потерял много крови и был одной ногой в могиле, из которой только чудом его вытащила Уру. Медленно, но ему становилось лучше. Кризис миновал, и оставалось только ждать, когда Сай придет в себя. Он придет в ужас, когда увидит страшные шрамы на плече и груди, но это лучше, чем умереть. Возможно, его даже больше ужаснет то, в какую негодность пришла зелёная мантия жреца.
Мара каждый день наведывалась в дом знахарки, но к Сайману никого не пускали. Лишь однажды Уру сжалилась и позволила взглянуть из дверного проема на спящего, когда ей надоело, что фейри околачивалась на пороге и отпугивала обычных клиентов, но привлекала совсем других своим откровенным нарядом. Уру заверила, что обязательно сообщит, когда Сайман очнётся, и только после этого Кону удалось уговорить Мару подождать в таверне.
Стоун был маленьким поселением, поэтому с каждым днём клиентов у Миры становилось все меньше. Хотя с самого начала работа у нее не заладилась, потому что в деревне была своя провидица, некая мадам Шарлотта Великолепная. Обычно такими кричащими псевдонимами пользовались проходимцы без капли способностей, но дела у Миры не заладились. Ей едва хватило, чтобы купить себе новой одежды помимо оплаты комнаты для них с Сазгаусом, а ещё было неизвестно, насколько им придется задержаться здесь. Воровать ему Мира запретила, боясь, что если поймают, их выгонят из деревни в лучшем случае, а с таким Сайманом далеко они не уйдут. Придется опять положиться на кошелек Кона, пока она не придумает, чем ещё может заработать.
На удивление, Зед все это время сидел тихо. Один раз ещё в первый день он поймал Миру на площади, когда рядом с ней не было никого из друзей. Она как раз взяла перерыв на обед, отошла в сторону и разложила заготовленные бутерброды, сидя на каких-то ящиках.
В этот раз Зед не угрожал, ещё помнил, что с ним сделал жнец за это, и даже как-то боязливо приблизился, хотя все равно умудрился напугать Миру. Она подскочила, увидев, как неожиданно он отделился от тени соседнего здания, и чуть не выронила бутерброд. Его присутствие напрягало, тем более когда рядом не было Сазгауса или кого-то ещё. Всё-таки Мира даже не подозревала, что Зед боялся ее силы.
‒ Мы должны двигаться дальше. Свяжись со слугами Грот, пусть укажут нам путь, ‒ попросил Зед, приближаясь. Мира даже вскочила, отодвигаясь от него. ‒ Мы не можем снова ошибиться. Призови Санту Муэрте или ещё какого жнеца.
‒ Я не могу и не стану, ‒ отказалась Мира. Она даже не поняла, что Зед заговорил с ней на том языке, которого она знать не должна. Хотела сказать, чтобы он больше не просил ее об этом, но вдруг ее лицо изменилось, она хлопнула ресничками и улыбнулась. ‒ Давно меня никто не называл этим именем, я уже и забыла, как оно звучит.
***
На восьмой день пребывания раненого в гостиной, Уру решила приготовить куриный суп. Бульон пойдет гостю, а она курочкой перекусит. И как чувствовала, что этот миг пробуждения наступит именно сегодня. Вернувшись с рынка с куриной тушкой, Уру, напевая какую-то знакомую песенку, хлопотала по дому. То там что-то возьмет, то тут…
И когда она в холле на шкафу пыталась достать приправы, её насторожил тихий, почти неслышный стон. Она обернулась и увидела, как гость морщился. Может, пытался проснуться, а может, снился кошмар, но это уже что-то!
Она подскочила к нему с улыбкой и, убирая волосы со лба, тихо позвала:
‒ Господин Сайман? ‒ Ему нужно было проснуться хоть на пять минут, чтобы просто поесть. Потому она мягко выводила его из сна довольно милым и певчим голосом. ‒ Господин, вы слышите? ‒ Он просыпался. Ресницы задрожали, веки пытались открыться, и чуть-чуть это у них получилось. ‒ Господин Сайман, вы сейчас в Стоуне. Очнитесь, пожалуйста, вам нужно подкрепить силы.
Ему не хотелось просыпаться. Сознание медленно возвращалось, и он чувствовал только жгучую боль в груди и руке. Он все никак не мог вспомнить, из-за чего все так болело. Хотел пошевелиться, проверить на ощупь, что с ним, но не было сил даже на то, чтобы открыть глаза. Его кто-то звал, он слышал этот голос в редкие минуты пробуждения, а может, и во сне.
Слабо приоткрыв глаза, Сайман разглядел перед собой расплывчатый образ светловолосой девушки. Он попытался сфокусировать на ней взгляд, ему даже удалось увидеть черты миловидного лица и голубые, как чистое небо, глаза. Ну, точно сон, потому что она выглядела в точности как его жена в том странном видении жизни без Грот. Только боль была настоящей, и он вновь застонал, зажмурившись.
‒ Воды, ‒ тихо попросил Сайман. Его голос был сам на себя не похож, сухой и осипший. ‒ Больно… Что… Что случилось?
Сайман попытался вспомнить ещё раз, но из-за боли путались мысли. Хотя как раз она и подсказывала, что произошло в заснеженных горах. На них напали гарпии, его тащили, а потом чернота. Подумав о Маре и остальных, он сразу заволновался, что с ними. Даже предпринял попытку встать, но чуть не провалился в черноту из-за боли.