Глава 10
Проснуться под музыку начальных титров любимого сериала всегда приятно, кроме случая, когда мелодия поставлена на входящий звонок от мамы. Вытянув руку из-под пледа, я нашарила телефон рядом с подушкой. Опыт и привычка разрешили не открывать глаза, так что я приняла звонок на ощупь и положила телефон на ухо.
– Привет, мам, – сонно пробормотала я, причмокивая и стараясь осознать сразу несколько вещей. Как давно сплю и чем закончился тот странный сон про нашептывающего Влада, свечи и поцелуи с укусами… Он в конце обратился вампиром и я назвала его Дракулой? Граф… Князь… Какая для клыкастых разница?
– Агата! – явно не в первый раз позвала мама. – Ты меня слышишь?
– А? Да, мам, извини, я просто… сделаем вид, что вот тут я сказала какое-то крутое оправдание, которому ты поверила, – протянула я, мучительно собирая себя по частям.
– Дочь, ну ты чего, шестой час уже, а ты все спишь. Ночью что делать будешь?
– Сидеть в Интернете, конечно же, – хмыкнула я.
– Как ты себя чувствуешь? – заботливо поинтересовалась маман, и какой-то тревожный червячок зашевелился в голове в поисках яблока истины, прокатившегося где-то рядом. Мне снилось, что я плохо себя чувствую из-за драки… Или так было реально?
Распахнув глаза, я едва не вскрикнула, увидев Влада Яблонева, сидевшего на ковре по-турецки с отставленными за спину руками. Ведьмак лукаво подмигнул, сдерживая улыбку. Мне вот было совсем не до смеха. Потянувшись пальцами к горлу, я крепко стиснула ими плед, избегая прикосновения прямо у него на глазах. Еще чего!
Весь «сон» резко приобрел яркие очертания, разворачиваясь в голове короткометражкой в стиле клипов «Evanescence», чей пик популярности пришелся как раз на мои школьные годы. Тяжело задышав, я отвела от него взгляд, возвращаясь к разговору.
– Мам, я в порядке. Поспала и чувствую себя нормально. – Я постаралась сказать это как можно правдоподобнее и спокойнее, без желания убивать, которое сейчас определенно испытывала. Сидит себе как ни в чем не бывало, ухмыляется! Даже не глядя, я знала, что ведьмак еле сдерживается от смешка.
– Понятно. Тогда ты не будешь против, если я сегодня приду поздно? Мы хотели с девочками сходить в гости к Свете на новоселье…
– Да, конечно, мам, без проблем, – быстро выпалила я, радуясь, что она так внезапно решила потусить с коллегами. Внезапно ли?
Я подозрительно покосилась на Яблонева. Парень как-то слишком невинно протирал рукавом печатку на указательном пальце, сосредоточив все внимание на ней. Не хочу знать, как он это провернул, но такое вмешательство свидетельствовало о предстоящем серьезном разговоре. Значит, уходить прямо сейчас Влад не собирается. Отлично, мне точно есть что ему сказать.
– Тогда ладно, отдыхай, позвоню, когда в такси сяду. В холодильнике борщ и салат.
– Мам, я помню, что в холодильнике, мы это вместе готовили в выходной, – закатила я глаза.
– Картошечки себе свари.
– Хорошо. Все, езжай к Свете на новоселье!
Отложив телефон, я стянула с себя плед и уставилась на парня. Яблонев снова засучил рукав и ответил таким же заинтересованным взглядом. Склонив голову набок по своей птичьей привычке, ведьмак заговорил первым:
– Мне нравится желтизна в твоих глазах. Очень хищно.
– Что?
Вскочив с дивана, я опрометью бросилась в прихожую, включая свет. Зеркальная дверца шкафа-купе подтверждала слова ведьмака. Мои карие глаза больше не могли называться таковыми. В правом желтые крапины образовывали кольцо вокруг зрачка, а в левом это больше напоминало мраморный узор, где золотистые прожилки проступали по всему глазу.
– Что это такое? Почему это происходит? Оно исчезнет или так и останется? – затараторила я, заглядывая в комнату и в панике смотря на поднимающегося Влада.
– Успокойся, – плавно взмахнул руками Яблонев, этим движением напомнив птицу, разминающую крылья. Интересно, в каких жестах у меня проступает дог. – Это всего лишь признак того, что ты была близка к единению со своей сущностью. В моменты сильных эмоций или нагрузок, испытываемых телом, любой фамильяр легко подключается к собственной сущности, чтобы легче перенести происходящее или включить инстинкты на максимум. Собственно, в этом и есть главное отличие фамильяров от обычных людей. Простые не могут слиться с собственной сущностью и использовать ее качества осознанно, только частично, интуитивно и по большому везению.
– Это, конечно, все очень занимательно, но почему именно сейчас и конкретно вот так? Может, у меня и зубы в клыки превратятся? – закипела я, ни на грамм не успокоенная его лекцией.
– А то ты не замечала, что в некоторые дни они становятся острее настолько, что можно порезать язык? – Влад красноречиво посмотрел на меня. – И я сейчас имею в виду не только дни полнолуния, которое по определению влияет на фамильяров.
– А какие еще? – ляпнула я раньше, чем сопоставила многозначительный взгляд Яблонева и особенности женского организма. – Так, все. Не говори, я поняла, – выставила я ладонь вперед. Не хватало еще слушать от Князя про мои же критические дни. Этот день и так уже чокнутый на каждую минуту.
– Что касается вопроса, почему сейчас, – продолжил Влад, словно у меня не возникло выражение лица, будто я сунула руку в вазу с пиявками, жуя лимон. – Три часа назад я стер то, что устроила тебе Алена, устранив все последствия и залатав ту самую дыру, включая маячок в виде ее волоса, подкинутый тебе в карман пуховика. Пришлось немного порыться в твоем кармане, признаю, она проделала это ловко, – Яблонев поморщился. – Любые действия, затрагивающие ментальное пространство и адресованные фамильяру или же просто проходящие в непосредственной близости от него, пробуждают сущность и вытягивают ее на первый план. Это как инстинкт самосохранения. Услышав выстрел, ты сразу прячешься и ищешь источник звука. Почувствовав энергию – тянешься к сущности. Рефлекс.
Это возвращает нас к разговору о самом ритуале. Прищурившись, я выключила свет в прихожей и вернулась в зал. Все еще думая, как покультурнее переформулировать вопрос: «Какого хрена ты меня кусал?», принялась сворачивать плед.
Почему тогда у меня не проявился банальный рефлекс? Чувствуешь, как тебя кусают, – толкаешь смертника прочь, хватаешь, что потяжелей и слушаешь ответ на тот самый вопрос, который никак не хочет звучать прилично! Вот такая должна была быть схема действий, а не то, что я устроила!
– Три часа, ты сказал? То есть ты три часа сидел и смотрел на меня, пока я спала?
– Два, – поправил Влад. – Еще час после твоей отключки мне понадобился на поиск и уничтожение волоса, чистку квартиры на энергетическом уровне и уборку использованных принадлежностей. – Он кивнул в угол возле маминого дивана, указывая на свой рюкзак, притаившийся у ножки торшера.
Отлично, жаль, еще полы не помыл и пыль не вытер!
– Почему не разбудил?
– Потому что сон – лучшее восстанавливающее средство после подобных взаимодействий, – раздражающе спокойно и логично ответил Яблонев.
Взаимодействий! Пройдя мимо него, я запихнула плед в шкаф и быстро захлопнула дверцу. От того, как «нежно» я это сделала, на полках над телевизором задрожал сервиз.
– Агата, – коротко позвал Влад, вынуждая обернуться. – Или прорычись прямо сейчас, или расскажи нормально, в чем причина твоей потрясающе багровой агрессии, освещающей всю комнату.
– Не указывай, как мне себя вести в моей же собственной квартире! – огрызнулась я на эти «или-или». Раскомандовался!
– Какая муха тебя у… О, – я буквально видела, как серые глаза ведьмака сначала засияли пониманием, а сразу после этого заискрили весельем. Невероятно! Ему и тут смешно! – Раньше у тебя такого не было? Не переживай, в первый раз всегда бывает стыдно.
В первый раз… Он что, намекает на… Ну это уже слишком!
– Зачем ты вообще это сделал? – рявкнула я.
– Затем, что это было нужно, – бесстрашно встретил мой взгляд ведьмак, хотя та же Ругалова уже попятилась бы. – Алена проломила твою ауру насилием при физическом контакте. Запечатать эту дыру следовало противоположной, не менее яркой эмоцией и так же прикосновением. – Ну почему у него на все находится ответ? – Я спросил у тебя, доверяешь ли ты мне, и пообещал, что никогда тебе не наврежу, так что тебе не нравится?
Влад сделал шаг вперед, сокращая дистанцию, и, сама от себя не ожидая, заметив что-то особенное в его глазах, я подалась навстречу. Уткнувшись лбом в свитер ведьмака, я облегченно выдохнула, когда длинные руки парня обняли меня за плечи. В ответ мои собственные обвили его пояс, и это было все равно что сбежать с места военных действий.
– Расскажи, что тебя так расстроило, – чуть погодя попросил Влад.
– Моя собственная реакция на все это. В смысле, не на все, а на…
– Укусы.
– Да.
– Не оценивай себя с позиции обычного человека. Твоя сущность – собака, и наравне со многими физическими и моральными качествами тебе так же близки иные особенности ее поведения и восприятия. Разрешишь кое-что проверить?
– Что именно?
– Еще одну особенность, которая может отражаться на тебе из-за дога.
– Это… Она из той же сферы взаимодействия? – нелепо выдала я, чувствуя, как загорелись уши.
– Не совсем, – хмыкнул парень. – Я бы сказал: упрощенная версия.
Не давая времени на раздумья, Влад убрал одну руку, и его пальцы оказались за моим правым ухом, легко почесывая. Смешно было ровно до того момента, пока ведьмак не перебрался под подбородок. Черт… Вздрогнув, я дернулась, запрокидывая голову и встречаясь с его довольной и чуть наглой ухмылкой. Очень хотелось прикрыть глаза и велеть ему продолжать так до бесконечности.
– Так и знал, что это подбородок. Могу еще предположить, что прикосновения к животу также имеют свою ценность для тебя или к…
– Хватит!
Влад тут же отстранился, и я обняла себя руками. Одновременно хотелось плакать и смеяться, так что лучше снова разозлиться, чтобы не делать ни того, ни другого. Потрясающая продуманность.