Каждая следующая минута длиннее, горячее предыдущей, пока время вовсе не теряет значимости. Пальцы сплетаются в два замка, вжимаются в кровать выше головы, еще несколько укусов шеи, и я… ловлю губу Влада.
После моего нежного укуса что-то кардинально меняется, на голове шевелятся волосы, когда густота пространства вокруг нас усиливается в несколько раз. Низкий горловой стон принадлежит не мне, но в одночасье становится моим любимым звуком. Влад Яблонев, потомственный темный ведьмак, стонет мне в рот, и в этот миг я знаю, что он – мой. Его сила, родная, знакомая, близкая, проносится по мне ветром, забираясь под одежду и будто бы под кожу, усиливая все происходящее в разы, сотрясая тело лихорадкой. Самой приятной, горячей, всеохватывающей и растворяющей меня в себе лихорадкой.
– Я те…
– Не надо, – хрипло оборвал Влад мое зарождающееся признание, резко отстраняясь, откатываясь и покидая кровать. Всего мгновение назад парень прижимался ко мне, а мне уже безумно не хватает его прикосновений, словно прошел год. – Я… вернусь позже.
Я и рта не успела раскрыть, как за ним уже захлопнулась дверь. Князь… сбежал! Перевернувшись, я обняла подушку, скрывая в ней улыбку. Похоже, не все так однозначно, как Яблонев утверждает о себе. Случившееся только что – главное тому доказательство.
Может объяснять это как угодно, я знаю правду. Влада тянет ко мне так же, как и меня к нему. И в этой тяге нет ничего дружеского, семейного или наставнического. Будет трудно одолеть его упрямство, но шанс есть. Значит, мне придется побороться за него, сколько бы времени это ни заняло, потому что… выхода нет. Верность дога принадлежит лишь одному, и сердце Агаты Вольской тоже.
Глава 27
Влад вернулся в комнату, когда начало светать, в сопровождении Кельта, ароматов уличной прохлады, табака и почему-то железа. Сонно приподняв голову, я увернулась от холодного носа пса, весело крутящего хвостом, и посмотрела на его хозяина, вешающего на спинку стула толстовку.
Почти бесшумно передвигаясь по комнате, Влад без скрипа открыл дверцу шкафа и скрылся за ней. Догадываясь, что ведьмаку требуется переодеться, я повернулась спиной к комнате, избегая, прежде всего, собственного смущения. Кровать позади прогнулась, одеяло чуть натянулось…
– Я знаю, что ты не спишь, – прошептал Влад.
– Не удивил, – фыркнула я, снова поворачиваясь к темному, устраивающемуся на подушке.
– Не старался.
Можно подумать, это когда-то ему требовалось.
– Тебе и не нужно. Спасибо. За все.
– Этот дом и все, что в нем есть, всегда в твоем распоряжении, Агата, – чуть помолчав, ответил Яблонев, протянув руку и пропустив между пальцев прядь моих волос. – Спи.
Ничего другого не оставалось. Усталость давила стальным прессом, и возвращение Влада лишь усилило ее, лишив причины бодрствования. Разговаривать не тянуло ни о случившемся днем, ни тем более о ранее развернувшемся в этой кровати действе. Думаю, затрагивать последнее вообще не стоит, учитывая реакцию Влада. Пожелав ведьмаку спокойного утра, я улеглась на живот, пряча руки под подушку, страхуя себя от попадания «на сторону» практикующего.
То ли страховка была так себе, то ли фамильярство пожизненно прописало меня на сторону Влада, в чем бы она ни заключалась, неважно, точка зрения или участок пространства, проснувшись, я обнаружила себя на и под руками Яблонева, почти касающейся носом его горла. Подбородок темного чуть задевал затылок, ладонь прижималась между лопаток, правая нога, согнутая в колене, лежала в капкане моих собственных.
Глубоко вздохнув, наслаждаясь ароматом Влада, я осторожно перевернулась в его руках, потягиваясь. Что-то недовольно пробормотав, парень зарылся носом мне в волосы, крепче, по-собственнически прижимая к себе. Еще одно доказательство того, что усердно игнорирует и отрицает мой практикующий, находясь в сознании и спокойствии. Сестер и подруг так к себе не прижимают.
За окном царило солнце, и, по-моему, в моей выспавшейся и пригретой ведьмаком душе в эту минуту тоже. Дотянувшись до телефона, я лениво разблокировала экран, не видя ни одного пропущенного звонка или сообщения. Что бы вчера ни сказал маме Влад, это подействовало достаточно, чтобы она не пыталась со мной связаться всеми доступными способами.
Отложив технику, я слушала сопение Кельта и ровное дыхание Яблонева, заряжаясь теплотой, светом и кроватным уютом утра, начавшегося для меня в половине первого, как подсказывал телефон. Прикрыв глаза, сосредоточившись на доге, я обнаружила ее свернувшейся калачиком на границе между цветочных полей и темным лесом практикующего. Ворона видно не было, но то, что он совсем рядом, чувствовалось. Наверняка прятался в ветвях так же, как его хозяин за самоубеждением и собственными страхами.
Вскоре я почувствовала, как руки вокруг меня напряглись, выдавая пробуждение Влада. Не давая ему времени отстраниться, я перевернулась и подтянулась выше, оказываясь с парнем лицом к лицу на одной подушке.
– Доброе утро, которое день, – улыбнулась я медленно выплывающему из сна Яблоневу.
– Доброе, – хрипло каркнул Влад, встречая мой взгляд своим мутно-серым. – Как ты?
– Сложно, – чуть пожала я плечами.
Это казалось самой правдивой характеристикой. Подозреваю, что не мечусь по комнате, дергая на себе волосы, только благодаря присутствию практикующего, действующего на меня, как ванна успокоительного. Слишком много вопросов и переживаний, но пока что все они успешно отрезаны дверью его комнаты.
– Но я хотя бы выспалась, а это уже что-то, – добавила я, видя, как проясняется серость его глаз, начиная блестеть вопросами.
– Осталось еще поесть, – хмыкнул Влад, убирая с моего лба прядку.
Заметив что-то темное, торчащее из-под задравшегося короткого рукава его майки, я нахмурилась:
– Что это?
– Где?
Протянув руку, я постучала по снова скрывшемуся под тканью участку, сомневаясь, что мне что-то показалось. Вместе с тем стало ясно, что я никогда не видела Яблонева без рубашки, и это… Я закусила губу, обрывая свой интерес хотя бы на время.
– Татуировка, – пояснил Влад, тут же расслабившись.
Не успев как следует уйти, интерес вернулся, хлопнув дверью и зазвонив на колокольне моего любопытства во все колокола.
– У тебя есть татуировка? – вытаращилась я на парня, привстав на локте. – Почему ты не говорил?
– Ты не спрашивала, а я не особо представляю, как это вставить в обычный разговор, – приподнял бровь Влад. – Хочешь посмотреть?
Еще спрашивает! Хмыкнув, практикующий сел, стаскивая майку через голову и отвечая на все вопросы по этой теме разом. Разумеется, никакой повышенной волосатости, складок на животе или лишнего веса, что я и так чувствовала сквозь одежду каждый раз, как мы… прижимались друг к другу. Кожа обтягивала сухие мышцы, на грани плавности и четкого рельефа. Никогда не видела, чтобы Влад занимался какими-то физическими упражнениями, но, возможно, турник на заднем дворе вовсе не пережиток прошлого, как мне однажды подумалось.
– Подтягивания? – предположила я раньше, чем прикусила язык.
– Тридцать раз каждое утро с дополнительным весом перед прогулкой с Кельтом, пресс и отжимания, – кивнул Влад, заодно давая понять, где он был после моего очередного попрания собственных обещаний самой себе.
Однако я уже смотрела выше, на левую сторону груди, где от острого стержня распускалось черное перо, превращаясь в стаю птиц, улетающих за надплечье через плечо. Неудивительно, что я никогда их не видела, татуировка была на таком месте, что насладиться ее видом мог только кто-то близкий Владу. Тем более что ведьмак не любил ходить по дому без майки или в распахнутой рубашке, как многие парни, напротив, предпочитая толстые свитера, длинные рукава и толстовки. Очередные ветки, скрывающие от взглядов посторонних.
– Можно? – спросила я, уже потянувшись к чернилам на его коже.
– Тебе – да, – тихо разрешил практикующий.
Осторожно прикоснувшись к острому, словно заточенному, стержню, я повела вверх, вместо ожидаемой шероховатости чувствуя лишь гладкость и тепло. Чуть вздрогнув, Влад прикрыл глаза, и я приняла это за одобрение, как и мурашки, покрывшие его предплечья. Следуя всем изгибам и росчеркам тату, я улыбнулась, насчитав тринадцать ворон. Правда, мысль о том, кто еще мог так же пересчитывать стаю на теле практикующего, встала в горле ложкой горчицы с привкусом уксуса.
Убрав руку, проклиная собственное любопытство, я уставилась на одеяло. Прошла всего неделя, он мог даже белье не менять после того, как… Глубоко вздохнув, стараясь унюхать въевшиеся в нос в прошлый раз ароматы, я не почувствовала ничего, кроме привычного сочетания нас, Кельта и смеси запахов самой комнаты.
– Она не спала здесь, – ровно проговорил Влад, обрывая мои поиски и ловя на горячем. Черт.
– Я…
– В этой кровати может находиться только тот, кто мне действительно важен, Агата, – подцепив длинными пальцами мой подбородок, ведьмак заставил смотреть себе в глаза. Обхватив запястье, не защищенное браслетом, я потерлась щекой о руку своего ведьмака. Жест пришел сам собой, неважно, подсказанный собачьей сущностью или родом, сейчас он ощущался самым правильным, воплощая признательность, извинения и доверие в одном флаконе. Шумно выдохнув, Яблонев зарылся пальцами в мои волосы, притягиваясь ближе, касаясь губами макушки.
– Прости меня, – прошептал Влад. – Я никогда не хотел причинить тебе боли, любой ее разновидности, и я бы понял, действительно понял, реши ты не в мою пользу.
– Я тебе верю, – пробормотала я ему в грудь. – И я тебя прощаю, оставим это. Не могу без тебя.
Признание далось легче, чем думалось. Не всякую правду тяжело говорить, но для каждой нужен свой особый момент. Всего один, и поймать его – самая большая сложность. Мама вот вчера опоздала со своей лет на десять, в чем бы она ни заключалась.
– Не могу без тебя, – эхом повторил Яблонев, прижимая меня к себе. – Но и так, как ты хо…