– Неудачливый, – повторил Пакстон, его взгляд стал отрешенным, словно он заново переживал тот момент, когда ему открылась истинная сущность короля. – Никто больше не заблуждается на его счет. Нашей самой большой ошибкой было то, что мы недооценили его. – Пакстон уже готов был встать, чтобы сказать то же, что и Райбарт, когда кровь брызнула на его колени и лицо, а из груди Райбарта торчал кончик меча. Стоявший за ним стражник выдернул клинок, и Райбарт неловко рухнул на свое место. Умер. А король, едва обратив на это внимание, продолжил совещание.
– А что насчет вас двоих? – спросил Монтегю. – Заинтересованы?
«Да», очевидно, было единственным ответом – по крайней мере, тогда, – так думал Пакстон. Но он все же недооценил Монтегю. Его армию. Не успела закончиться встреча, как солдаты уже маршировали в город, и их численность и вооружение внушали ужас. Кроме того, король знал, как посеять сомнения, поссорить бывших союзников, он уже подкупил людей Пакстона, чтобы они выдавали друг друга, обличая в неверности. Теперь все были на стороне короля. Тех, кто думал, что может организовать заговор, выдавали и вешали. В течение нескольких месяцев король опутал Хеллсмаус сетью своих людей. Как растение. Все молчали и боялись с кем-либо разговаривать.
– Среди моей команды только двое, с кем я поддерживаю связь и кому могу доверять, – Бинтер и Чью. В остальном я отрезан от всех. Думаю, могу доверять Трюко, но мы мало общаемся. Кажется, он тоже боится, но не уверен. Его стража определенно на его стороне. Король внедрился или подмял под себя почти всех и вся. Нравится он им или нет, они боятся переступить черту, потому что не знают, кто ударит в спину.
– Как он добивается преданности этих предателей?
– Жадность и страх. Он давал роскошные обещания, сыпал ужасными угрозами – и у него есть сила, позволяющая держать людей в подчинении.
Пакстон ругал себя, что сразу не догадался. У него возникли подозрения, когда он вдруг стал продавать большое количество руды со своего рудника якобы сторонним дилерам, которые оказались поддельными. Он выяснил, что эти покупки вели к Белленджерам. Он знал, что Джейс что-то замышляет, но не был уверен, что именно. Когда король начал принимать крупные заказы на чугун, Пакстон не уловил связь.
– Он утверждал, что ковал новые плуги и сельскохозяйственное оборудование для трех своих ферм, но я знал, что две он уже продал. Сделка была тайной. Никто не должен был знать о продаже земли, но один из его людей пришел ко мне, прося работы. Я подумал, что покупка железа для новых плугов – еще один пример впечатляющей бесхозяйственности короля, и был рад продать ему железо, которое он никогда не сможет использовать. Я просто не сложил два плюс два. Не думал, что он способен на нечто подобное.
– Продав свои владения, он заплатил за наемников?
– Это был только первый взнос. Есть еще кое-что, что он должен скоро оплатить.
– Так вот почему ему так нужны доходы от биржи.
– Верно. Огромный арсенал оружия можно использовать лишь тогда, когда у тебя есть армия.
Я покачала головой. Все еще не верила в масштаб происходящего.
– Джейс рассказал мне о материалах, которые он заказал. Этого хватило бы в лучшем случае на небольшую войну, а большая часть была израсходована на эксперименты.
– Неужели ты думаешь, что Бофорт был честен во всем, включая поставки? Они не расходовали материалы на эксперименты. Они собирали их, а потом переправляли. Как, не знаю. Или куда. Они держали это в строжайшем секрете…
Я задохнулась. Оливки! Бочки!
Это не бессмысленные слова умирающего человека. Я вспомнила, как Финеас произнес их, когда кровь хлынула из его губ. Вот как они создали огромный арсенал. Они месяцами контрабандой вывозили взрывчатку из Кейвс-Энда в пустых бочках, в которых раньше хранилось вино и оливки.
– Они в бочках из-под оливок и вина, – сказала я. – Финеас рассказал мне.
– В бочках? – выдохнул Пакстон с удивлением. Он сказал, что за биржей находится сто четыре склада, и обыскать их, не вызвав подозрений, сложная задача. До сих пор ему удалось осмотреть только дюжину, но он искал ящики.
– Семьдесят два, – произнесла я. – Есть ли склад с таким номером?
Я рассказала ему о бумаге, которую стащила у короля.
Он кивнул.
– Рядом с загонами. Проверю его в следующий раз.
Он рассказывал о баллистах.
– Они еще более мощные, чем пусковые установки. Одного выстрела хватило, чтобы разрушить храм. Сейчас готовятся новые партии.
– Но рано или поздно у них закончатся боеприпасы.
– Они утверждают, что использовали лишь малую часть и скоро получат еще.
– Как это возможно? Мы уничтожили чертежи.
– У них в руках усовершенствованный продукт, и они знают все ингредиенты. Нанятым химикам не понадобится много времени, чтобы воссоздать формулу. Это неизбежно.
Я вспомнила последние слова Бофорта, сказанные мне. «Вот только это не конец. Не сейчас. Дверь приоткрыта».
Но, так или иначе, нам надо снова закрыть эту дверь. Король уже контролировал Хеллсмаус. Единственная причина, по которой ему могло понадобиться больше…
Пакстон озвучил мои мысли прежде, чем успела их высказать.
– Он не говорил об этом прямо, но его планы простираются и на другие королевства. Он хочет, чтобы их богатства принадлежали ему. – Пакстон подслушал разговор Монтегю и Бэнкса о том, что, по сути, являлось шантажом – плата за право пересекать Кам-Ланто в радиусе двухсот миль от границ Эйсландии. Как и плата за многое другое, которую королевства должны будут предоставлять.
Дальнейшее случится независимо от того, подчинятся они или нет. Финеас предложил королю вселенную, и я видела огонь в глазах Монтегю. Он не согласился бы на меньшее.
– И, возможно, даже больше, чем их богатство, – продолжал Пакстон, – он хочет власти и уважения. И готов без колебаний напасть на любое королевство, которое бросит ему вызов, чтобы показать пример остальным.
– Как он сделал с Райбартом, чтобы заставить вас с Трюко согласиться.
Пакстон вздохнул.
– Да, именно так.
– Король вернулся! Отправляемся! – раздался голос. Внизу ударили о металлическую трубу на случай, если мы не услышали. Никто не должен заставлять короля ждать.
Когда мы возвращались в гостиницу, сначала я ехала рядом с Монтегю и Нэшем, но, услышав, что мои поиски ничего не дали, король возобновил оживленную беседу с Бэнксом. Мрачное предположение Пакстона сбылось.
Химики сделали это. Формула была воссоздана. Производство возобновится, как только поступят новые материалы. К концу года король надеялся удвоить свой и без того грозный арсенал. Воздух стал холоднее.
Я взглянула на Лидию, которая ехала с Бэнксом, и едва заметно кивнула ей. Уверенно. Не торопитесь. Этот кошмар скоро закончится. Хотя с каждой минутой становилось все хуже. Она отвернулась, но я увидела в ее глазах затаенный страх.
Ни Монтегю, ни Бэнксу не было дела до того, что мы с Пакстоном отстали. У меня в голове созрел план. Он был столь же опасен, как объятия с гадюкой. Кричал о провале, но я вынашивала его с самого утра, когда побывала на кладбище. Тогда это казалось невозможным. Чтобы осуществить свой замысел, мне, по крайней мере, требовался союзник.
И теперь у меня был Пакстон.
Но действительно ли он союзник? Волнение билось в моей голове. Он человек, которого ненавидел Джейс, и тот, кого я толком не знала. Но, как поняла совсем недавно, люди могут быть не теми, за кого себя выдают. Даже Джейс оказался совсем не таким, каким я его представляла. Должна ли принять вызов еще одного Белленджера? Или у Пакстона иные мотивы, отличные от тех, о которых он рассказал?
У большинства людей так и было. Наши желания редко завернуты в одну аккуратную упаковку. Даже мои. Я знала, что должна лучше понять Пакстона, прежде чем доверять ему. Достаточно ли короткой поездки до гостиницы, чтобы укрепить доверие? Да, должно быть. Я чувствовала, что время ускользает. На каждом шагу игра менялась, менялись люди, менялись ставки. Его планы простираются и на другие королевства. Я боялась, что время уходит для всех, но особенно для Лидии и Нэша. Пока они не окажутся в безопасности, не смогу никому помочь.
Я бросила взгляд в сторону Пакстона. Никогда раньше не посвящала никого в свои планы. Во мне возник новый страх.
Мы позволили расстоянию между нами и свитой увеличиться, и, когда ветер задул нам в лицо, стало безопасно разговаривать. Высокомерно вздернутый подбородок, бесцеремонный тон – это все тот же Пакстон. Но под этой маской пряталась его настоящая личность, более серьезная и вдумчивая. Когда стала задавать более личные вопросы, увидела, как он нервничает. Он покачал головой, признавшись, что ему стыдно за то, что натворил его пьяный прадед. Стыдно за интриги отца и то, как он вступил в сговор с другими лигами, чтобы вернуть Дозор Тора. Но Пакстон был также зол, что его кузены так и не смогли простить его предка и наказывали за это следующие поколения. Мать старалась научить его семейной истории, говоря, что она принадлежит и ему и он обязан высоко держать голову.
– Так вот откуда этот высокомерный вид? – уколола я. Пакстон прищурился и усмехнулся.
– Что-то вроде того.
– А как насчет твоих стычек с Джейсом? О них ходят легенды.
Он приподнял бровь.
– Правда? – Удовлетворенно вздохнул. – Тогда я был вспыльчивым, но и он тоже. И, возможно, иногда я заходил слишком далеко. – Уголок его губ дернулся. – Однажды я сбросил его в колодец, – признался он. – Ему было шестнадцать. Мне восемнадцать. Я сказал, чтобы он остыл. Решил, что это забавная метафора, которую Джейс оценит. А еще думал, что кто-нибудь придет за ним, но он чуть не умер. Застрял там на два дня. – Пакстон пожал плечами. – Он поступил со мной не лучше. Но я сожалею о той выходке. Похоже, это практически уничтожило мои шансы на отношения с Праей.
– Прая? – сказала я в недоумении. – Как ты мог подумать, что у тебя вообще есть хоть какой-то шанс с ней?