стражи. Я хорошо их помнил. Они обладали не только мускулами. Они были ловкими, хитрыми и опасными, как скорпионы. Их мало что могло остановить. Тиаго как-то сказал, что мы должны попытаться нанять их. Но они были верными людьми. Пакстон сделал хороший выбор.
Он сообщил, что Олиз тоже была в этом замешана и теперь скрывается. Тогда понял, что солдаты искали именно ее. Дайна, девушка, которая работала у нас на кухне, предала их. Тогда все вышло из-под контроля.
– Ты сказал, что Кази была ранена. Как?
– Не так сильно, чтобы не могла бежать, но ее отбросило с дороги в ущелье. Она пролетела далеко. Некоторое время за ней тянулся кровавый след.
– Отбросило?
– Они пытались остановить ее с помощью пусковой установки.
Так вот что мы слышали три дня назад.
Пакстон добавил, что только на следующее утро они узнали о его участии, и ему пришлось бежать. Он оставил улики, будто направляется обратно в Радж-Нивад.
– За ее голову назначена цена. Возможно, теперь и за мою. Монтегю сделает все, чтобы вернуть ее. Кроме Нэша и Лидии, она украла еще кое-что из его…
– Здесь что-то есть! – воскликнула Рен, махнув нам рукой.
Следы. Отпечатки ботинок на плите скалы. Следы Кази, я не сомневался. Рен и Синове согласились.
Мы пошли быстрее, но ничего не находили в течение часа, пока я не обнаружил на земле, покрытой листвой, кусок ткани.
– Сюда! – позвал я. Я поднял его и потер ткань между пальцами. Она была тонкой и испачканной кровью. Синове осмотрела ее и улыбнулась.
– Ее рубашка, – сказала она. – Кази делает повязки.
Она проделала весь этот путь, несмотря ни на что. Вход в пещеру находился чуть дальше. Я наклонился, упираясь руками в колени. Закрыл глаза, глубоко вдыхая. Все внутри меня сжалось.
– Продолжаем, патри? – спросила Рен
Я кивнул, не надеясь, что смогу говорить. Сколько недель ждал этого момента, боясь, что он никогда не наступит? Все дни, проведенные в погребе, сомнения, которые сводили меня с ума, страх, что у меня никогда не будет возможности снова обнять ее или сказать, как сильно ее люблю. Сказать, как мне жаль, что не был осторожен, когда увидел упавший шпиль и помчался к своей семье, вместо того чтобы думать о семье, которая была рядом со мной.
Я выдохнул с облегчением. Ожидание закончилось, но прежде, чем успел выпрямиться или даже открыть глаза, Пакстон толкнул меня.
– У нас гости.
Нам преградили путь.
– Это те горные существа, о которых ты нам рассказывал? – спросила Синове. – Они не выглядят слишком дружелюбными. Мне начать стрелять?
Но двое из них уже наложили стрелы, а Синове пришлось бы сделать добрых десять шагов, чтобы добраться до своей лошади, на которой висели лук и колчан. Преимущество принадлежало им.
Я насчитал четырех, но они сливались с лесом, покрытые грязью, листьями и ветками, так что трудно было сказать, сколько еще людей нас окружало. Но поза одного из них привлекла мое внимание. Она казалась знакомой. Ноги расставлены, подбородок упрямо вздернут. Ганнер?
– Ганнер! – позвал я. Он озадаченно покачал головой.
Он долго смотрел на меня и наконец спросил:
– Джейс?
– Да! Это я! – Я скинул меховую шапку, чтобы он мог видеть мои волосы, и побежал к нему и остальным.
Они снова и снова звали меня по имени, а когда подошел, их руки потянулись к моему лицу, словно проверяя, действительно ли это я. Прая, Мэйсон, Титус, Арам – все обнимали меня. Я обернулся к Ганнеру.
– Ты должен быть мертв, – сказал он, в его голосе слышалось замешательство. Его взгляд переместился на Рен и Синове, которые шли позади меня с лошадьми. Девушки тоже сняли меховые шапки. Пакстон следовал за ними. Мэйсон, Прая и Арам подняли свои луки. Радость исчезла с их лиц.
– Почему ты с ними? – спросил Ганнер.
– Опустите оружие. Они помогают мне. Где Кази? Она внутри? – спросил я.
– Они? Помогают тебе? Что с тобой, Джейс? – сказал Ганнер с подозрением. – Где ты был?
– Где Кази? – спросил я снова.
– Ушла. Теперь можно не беспокоиться о ней.
– Что значит ушла? Она была здесь?
– Да, была, но мы от нее избавились. Я бросил ее в одну из ловушек, и патруль схватил ее. Собирался убить ее сразу, но так даже лучше. Пусть ее тело гниет на тембрисе.
Я смотрел на него, не веря. А потом вцепился в его рубашку.
– Скажи, что ты лжешь, брат. Скажи, что ты лжешь, прежде чем я убью тебя!
– Ты забыл, что она сделала с нами? Как использовала нас? Она заслужила то, что получила! Как ты этого не понимаешь?
– Как давно? – спросил я, отчаянно молясь, чтобы успеть прийти за ней.
– Несколько часов назад. Сегодня утром. Теперь она уже в камере. А может, висит на дереве, если повезет.
Я покачал головой.
– Нет. Нет! Она пришла сюда за помощью! Ты выслушал ее?
– Почему должен слушать ее? Ведь с этого все и началось! Мы слушали ее ложь! Ты слушаешь ее ложь! Она помогала королю, ради всего святого! Она заслужила такую участь. Да что с тобой?
– Вы хоть дали ей шанс? Она пришла к вам! К семье! Она сказала, что я жив?
– Да, но…
– Что она была вынуждена лгать обо мне? Что Лидия и Нэш в безопасности?
Ганнер не ответил, но его суровые глаза смотрели в мои.
Все это она говорила ему.
– Ты дурак, Ганнер! Упрямый дурак, который никогда не слушает! Который сначала действует, а потом думает! И на этот раз ты зашел слишком далеко!
Он уперся руками в мою грудь, отталкивая меня.
– Что с тобой такое? Сотрудничаешь с ними и защищаешь ее перед семьей? Да я не узнаю тебя!
Я прижал его к дереву, обхватил рукой его горло, чувствуя, что могу свернуть ему шею одним движением.
– Я – патри! И ты поможешь мне вернуть ее или…
– Или что, Джейс? Что ты собираешься делать? Я твой брат!
Моя грудь тяжело поднялась.
– А Кази – моя жена!
Глава сороковаяКази
Семья выслушает. Они полюбят тебя.
Они выслушают.
Они выслушают.
Я так долго смотрела на огонь, что почти перестала осознавать, что нахожусь в комнате.
Теперь помещение освещали лишь тлеющие в очаге угли. Цепь на моей шее была закреплена на центральном столбе. Я сидела на стуле, одном из немногих предметов мебели здесь. У стены стояла кровать, покрытая грубым одеялом, а рядом находился небольшой сосновый сундук. Они тащили меня через несколько лестничных пролетов. Поскольку надо мной находились высокие балки, я подумала, что это чердачная комната, возможно, помещение для прислуги. В окошке под крышей стояла темная ночь. Кроме цепи на шее, меня удерживали веревки на руках и лодыжках, которыми я была привязана к стулу. Я не могла сбежать.
Бэнкс приказал ждать короля, будто у меня был выбор.
– Он хочет немного поговорить с тобой.
Он засмеялся, дернув за цепь, и ушел.
Комнату закрыли. Тени плясали на стенах. В гостинице стояла смертельная тишина. Не скрипели даже половицы. Огонь не потрескивал. Только тлели угли.
Я слышала медленное тиканье часов в своей голове. Время истекает. Второго шанса не будет. Я потянула за веревки на запястьях и лодыжках. Они только глубже врезались мне в кожу.
Выход есть всегда, Кази. Гляди в оба. Умирать будем завтра. Я снова и снова дергала за веревки, но они не поддавались.
Приятного путешествия в ад.
Внутри меня все заныло, стало пустым и мертвым. Ад. Он наконец настиг меня.
У всех нас есть фантазии. Даже у нас с Джейсом они были. Фантазии, которыми мы дорожили. Все получится.
Но иногда…
Иногда жизнь, мечты, семья – все складывается неправильно. Наконец я что-то услышала.
Шаги. Негромкие. Ровные. Уверенные. Монтегю приближался.
Глава сорок перваяДжейс
Моя жена.
Я пообещал Кази, что мы расскажем им вместе. За обеденным столом, предложил я. Представлял, как все пройдет. Мы все были бы полны ожидания, зная, что что-то назревает. Стол заставлен нашими любимыми блюдами: тушеный кролик со сладким соусом, тушеная рыба, пирожки с шалфеем. Звучат тосты. Многочисленные тосты, дважды обходящие стол. Объятия. Счастье. Поддразнивания. Смех. Мы расскажем им вместе. Так она хотела. Как и я.
Однако я прокричал это, и ее не было рядом. И никакого счастья. Убийственное заявление. Сколько обещаний нарушил? Возможно, сейчас это неважно, но мысль об этом жгла меня, как кислота. Еще одна вещь, которая вышла из-под контроля.
Мы направились к водопаду. Я собирался вскочить на коня и помчаться вниз с горы вслед за Кази, но Рен, Синове и Пакстон удержали меня.
– Нам нужен план. Хороший план, чтобы исправить эту ошибку, – прорычала Рен, глядя на Ганнера. Пакстон уверил, что до ее повешения пройдет не меньше нескольких дней – будто это хорошая новость, которая меня утешит. Король сначала допросит ее, а зная Кази, она будет молчать. Только когда он убедится, что не добьется от нее ничего, повесит ее. Бэнкс объявит об этом. Ему всегда требовались зрители, свидетели правосудия, как он их называл. Но его истинной целью было донести сообщение: «Бросьте нам вызов, и ваша судьба будет такой же».
Мой желудок сжался, когда я задал вопрос, на который не был уверен, что хочу получить ответ.
– Что он сможет сотворить с ней за эти несколько дней?
– Не знаю, – ответил Пакстон, но я услышал беспокойство в его голосе. Я решительно шагал впереди, ведя Мийе за собой.
Прая догнала меня, схватила за руку, пытаясь объяснить. Мэйсон стоял позади нее.
– Хорошие люди делают плохие вещи, Джейс. Они совершают ошибки.
Я вырвался из ее хватки, не замедляя шаг.
– Не защищай его!
– Джейс. – Она попыталась остановить меня. Ее глаза блестели. – Мы тоже помогли выдать ее.
Я уставился на них обоих, их предательство пронзило меня.
– Тогда вы оба для меня тоже мертвы. Вы позволили ненависти управлять вашим разумом.