– Позже, – отрезал Умар и поспешил на выход. Он догнал Бет в коридоре и, схватив ее за локоть, развернул к себе. – Ты не можешь одеваться подобным образом, – рявкнул он.
– Знаю, я выгляжу ужасно. Но ведь я стараюсь вызвать недовольство окружающих, в точности как ты просил.
Только она вызвала в нем совсем другие чувства, когда вошла в тронный зал подобно богине плотских удовольствий, при том что его мысли и так возвращались к ней каждую минуту.
– Это невыносимо. Ты беременна или нет?
– Еще не знаю.
– А когда узнаешь?
– Со дня на день.
Он глянул на ее грудь, но не мог сказать, набухла она или нет. Но одного взгляда хватило, чтобы Умара охватило дикое желание овладеть Бет прямо здесь, в дворцовом коридоре, за дверью тронного зала в день приема посетителей. Его сердце громыхало, когда он сжал руки в кулаки, борясь с искушением.
– Иди переоденься.
– Зачем? Наряд не сработал?
Еще как сработал. В том-то и вся беда. Что бы ни делала Бет, его желание только возрастало. Он хотел видеть ее в своей постели. В качестве жены.
Несмотря на все ее усилия разонравиться людям, они еще больше полюбили ее. За исключением, разве что, знати, представители которой смотрели на ее скандальное поведение и выражали свое недовольство друг другу не на словах, а деликатно приподнимая брови.
Но что они скажут, когда узнают, что Бет Фарадей – не известная всему миру ученая, а обычная продавщица. Что будет, если обнаружится, что он предпочел такую женщину Лейле аль-Абайи…
– Жаль, что ты не твоя сестра, – глянув на Бет, сдавленно бросил Умар.
Она замерла, и черты ее миловидного личика исказились от боли.
– Я не Эдит. И никогда ею не буду.
С этими словами она бросилась по ступенькам наверх. Умар ринулся за ней и не дал ей захлопнуть дверь у него перед носом.
Отвернувшись от него с глазами полными слез, Бет села на диван у окна.
– Все без ума от Эдит, – прошептала она. – Она даже не пыталась понравиться людям. Родителям. Бабушке. Этому миру. Как бы плохо она ни обращалась с другими, ее все равно любят. А я…
Она запнулась и отвернулась к окну.
– Бет?
Когда ответа не последовало, Умар медленно обвел взглядом ее розовые щечки, изящную шейку и соблазнительные изгибы ее тела.
Силой заставив себя отвернуться, он достал из небольшого бара напитки и наполнил золотые кубки, инкрустированные драгоценными камнями.
– Мне нельзя, – посмотрела на кубок Бет.
– Я налил тебе минералки. На случай…
– На случай, если я беременна твоим ребенком.
Он тяжело сглотнул, представив беременную Бет с набухшей, полной грудью. На ее пальце красовалось его кольцо, а глаза светились любовью.
Нет. Не стоит мечтать о подобных вещах, которые никогда не сбудутся. Бет никогда не испытывала к нему никаких чувств.
– Это будет катастрофа, если я беременна, не так ли? – печально улыбнулась она. – Ведь тебе нужна другая королева, сильная, умная и успешная. Иначе все будут гадать, почему ты не выбрал девушку из местных?
Умар коротко кивнул.
– Теперь Самаркара процветает, но так было не всегда. Во времена правления моего деда страна была почти разрушена войной. Мой отец оказался слабым. Он игнорировал мою мать, заботясь только о своих любовницах, и делал все, что диктовала ему знать.
– Но ты все изменил, – медленно произнесла Бет. На секунду их взгляды встретились, и Умар снова ощутил, как их сердца потянулись друг к другу…
Он сделал глоток водки с тоником и постарался придать своему голосу беззаботный тон.
– Видела, как во вчерашних новостях Сиа Лейн заявила, что принимала участие в ярмарке невест только для того, чтобы подготовиться к новой роли?
– Она так сказала? – фыркнула Бет.
– Но когда ее спросили, что это будет за фильм, она вдруг не смогла вспомнить.
– Забавно.
Они улыбнулись друг другу, но потом ее улыбка погасла.
– Я не осуждаю Сию за то, что она пыталась скрыть настоящую причину. Она не хотела, чтобы ее подняли на смех. – Бет опустила глаза и посмотрела на свой кубок. – Сейчас в жизни важен успех. Богатство, власть и слава. Если бы у меня были все эти вещи, я бы не знала, что с ними делать.
Стараясь не смотреть на ее приталенное платье и готовую в любую секунду вывалиться из него грудь, Умар сделал еще один глоток водки с тоником.
– Есть много способов стать успешным. Посмотри на меня. Кто я такой?
– Король.
– Это работа, которую я унаследовал от отца, а тот от своего отца. Я говорил тебе, что король подобен слуге. Сколько славы в том, чтобы служить другим?
– Много. Жертвовать собой ради других – самая большая слава. Не все понимают это.
– Ты понимаешь.
– Я? – фыркнула Бет. – Я не сделала ничего выдающегося.
– Но со времени твоего приезда в Самаркару, ты только и делаешь, что помогаешь другим. Дело ведь не в том, что ты хотела повидать Париж, не так ли? Ты притворилась своей сестрой, потому что она попросила тебя. Ты сделала это для Эдит.
– Она моя сестра. Наши родители погибли в автомобильной катастрофе, когда нам было по тринадцать лет. Теперь не стало и нашей бабушки, так что Эдит – единственная из оставшихся у меня родственников. Я люблю ее.
Сидя так близко от нее, Умар испытывал настоящие мучения. Вдохнув нежный аромат меда и ванили, он вспомнил, как прижимал к себе ее обнаженное тело, и его охватило такое сильное желание, что он едва сдерживался, чтобы не наброситься на нее.
– У меня была совсем другая история. После смерти брата отец занимался исключительно своими любовницами и спортивными машинами, а мать очень сильно страдала. Она отправила меня учиться в Америку, чтобы не видеть меня, потому что я напоминал ей сына, которого она потеряла. Она редко выходила из своей комнаты. Не могла найти в себе силы. Ей пришлось терпеть измены отца, не имея возможности развестись с ним.
– О нет. – Бет потянулась к нему и коснулась его руки. Умар опустил глаза и посмотрел, как она мягко переплела свои пальцы с его собственными.
– Когда я унаследовал трон, знать воровала деньги из сокровищницы, живя в роскоши, тогда как простой народ умирал от голода. Я поклялся, что никогда не буду таким слабым, как отец, и жестоким, как мой дед. Мне пришлось задуматься о браке, чтобы сохранить за собой трон, обеспечив его наследниками. – Умар криво улыбнулся. – Мне исполнился двадцать один год. Руководствуясь своей бесконечной мудростью, я подумал, кто может быть лучшей королевой, чем самая красивая девушка Самаркары? И что может быть лучше для укрощения самой влиятельной семьи, чем брачный союз?
Умар никому не рассказывал эту историю.
– И что произошло?
– Я сделал предложение. Девушка согласилась. Но утром перед нашей свадьбой с Феридой аль-Абайи она убежала в пустыню, предпочитая погибнуть, чем стать моей женой.
Бет ахнула. Некоторое время в комнате не было слышно ничего, кроме пения птиц в саду внизу рядом с башней.
Умар вспомнил, как он ждал во дворце в тот день, сначала удивленный опозданием Фериды, а потом оскорбленный. А затем… Затем ему сказали, что она сделала.
– Как она могла? – прошептала Бет.
– В своей предсмертной записке она написала, что решила покончить с собой, потому что любит другого.
– Но почему она просто не сказала тебе об этом?
Умар сдавленно рассмеялся.
– В то время существовал закон, по которому король мог выбрать любую невесту, и она не посмела бы отказать. Хассан аль-Абайи заверил меня, что его дочь желает стать моей женой. Он настаивал, что Ферида вскоре переборет свою застенчивость. – Он мрачно покачал головой. – Я почти не знал ее. Поэтому поверил ему. Потому что хотел ее.
Он не мог смотреть Бет в глаза.
– Ее отцу хотелось, чтобы она стала королевой. Но она в записке написала, что отдала свою девственность другому мужчине. Ферида не хотела предавать его и выходить за меня замуж обманным путем, поскольку по традиции невеста короля должна быть нетронутой.
– Вот почему тебя не волновало, девственница я или нет.
– Смерть Фериды все изменила. Когда они нашли ее тело в пустыне…
Умар поежился и замолчал.
– Кого она любила? – вдруг спросила Бет.
– Не знаю. Может, какого-нибудь конюха. Ей было всего восемнадцать. После случившегося я изменил закон, чтобы женщины могли выбирать себе мужей. И последние пятнадцать лет, когда советники умоляли меня жениться, я отказывался.
– Тогда зачем ты устроил ярмарку невест?
– Мне нужно было убедиться, что моя невеста выбрала меня по собственной воле. Без всяких тайн.
Бет виновато потупилась.
– Пока я не испортила все, притворившись Эдит. А ты никогда не думал о том, чтобы просто влюбиться?
– Влюбиться? Мне казалось, я люблю Фериду. Любовь ослепляет. Она делает человека безответственным и жестоким, – добавил Умар, вспомнив своего отца.
– Это не настоящая любовь.
– А что такое настоящая любовь? – хохотнул Умар.
– Это когда кто-то настолько небезразличен тебе, что его счастье значит для тебя больше, чем твое собственное.
На секунду он перестал дышать.
– Я люблю свою страну. В моем сердце нет места для чего-то еще.
Отвернувшись, Бет мягко поставила свой кубок на стол.
– Забавно. Ты не хочешь быть любимым. А я всю свою жизнь мечтала о том, чтобы стать для кого-то самым важным человеком. И однажды, когда я уеду отсюда… – Она вскинула подбородок. – Однажды я встречу человека, который впустит меня в свое сердце. И мы будем любить друг друга вечно.
Умар почувствовал резкую боль в горле и неуверенно поднялся с дивана.
– Бет, тогда нам нужно молиться, чтобы ты не забеременела. Чтобы ты могла найти свое настоящее счастье.
Не оборачиваясь, он вышел из ее комнаты, заставляя свое сердце превратиться в камень.
Глава 9
Следующим утром Умар сидел в своем кабинете и проводил переговоры с одной из международных нефтяных компаний, когда ему позвонила Бет, единственный человек, которому можно было побеспокоить его.