— Да. Просто Эвелин беспокоится. Я должна была пойти сегодня ночевать к Фрэнку.
Я позвонила ей, чтобы Август больше не задавал мне вопросов.
— Querida! — воскликнула она, избавив меня от пары децибел слуха. — Ты жива! Dios mio5, я думала… я думала. Не делай этого больше с моим бедным corazón6, или я не успею состариться!
Я улыбнулась её неистовому выражению чувств и любви, которые сочилась изо всех этих испанских междометий.
— Мне очень жаль. Я ужинала с подругой и потеряла счёт времени. Ты всё ещё в гостинице?
— Я ждала целую вечность, но Фрэнк настоял на том, чтобы отвезти меня домой. Он сказал, что ты отправилась на пробежку с другом. Мне не нравится, что ты бегаешь по лесу ночью.
Я крепко схватилась за подол фланелевой рубашки.
— Я была в… в своём другом обличии. Ночью для нас безопаснее, чем днём. Кроме того, как и сказал Фрэнк, я была не одна.
— Ты вообще приедешь? Я приготовила тебе постель.
Постель в доме вместе с Эвелин — это было похоже на рай. Я посмотрела на часы на телефоне и съёжилась, заметив, что уже почти половина одиннадцатого. Мне всё ещё нужно было забрать вещи из гостиницы, отвезти их на моё новое место, принять душ и переодеться.
— Могу приехать через час. Это не очень поздно?
— Что это ещё за вопрос? — похоже, она оскорбилась. — Ты что, думаешь, что я не смогу прождать тебя всю ночь?
Её слова наполнили меня любовью.
— Ладно. Буду через час, — сказала я и добавила тихим шёпотом: — Я люблю тебя.
Уже не в первый раз я мысленно поблагодарила Фрэнка за то, что благодаря ему Эвелин стала частью моей жизни. Что бы я без неё делала?
— Но не так сильно, как я люблю тебя, — ответила она.
Повесив трубку, я провела ребром ладони по одному, а затем по другому глазу. Несмотря на то, что я вздремнула в лесу, я чувствовала себя измученной. Несомненно, это было связано с большим количеством коротких ночей и слишком большим количеством напряжённых дней.
Когда пикап затормозил на круговой подъездной дороге у гостиницы, я скомкала свою одежду и сунула её в сумку.
— Спасибо, что нашёл меня, Август.
Я улыбнулась ему, а потом выскочила из машины и захлопнула дверь.
Когда я направилась к входу, я услышала, как захлопнулась другая дверь машины.
Я обернулась и увидела, что Август неторопливо направляется ко мне.
— Что ты делаешь?
Он нахмурился.
— В смысле, что я делаю?
Я посмотрела на припаркованную машину, а потом на него.
— Ты можешь ехать домой.
— Если я уеду домой, как ты доберёшься до своей новой квартиры? А потом к Фрэнку?
Порыв прохладного ветра сорвал аромат сандалового дерева с его кожи и донёс до меня.
Как он мог так хорошо пахнуть после пробежки по лесу? Я не решалась понюхать себя. Я была готова поспорить, что от меня несло высохшим по́том и сырой грязью.
— Я справлюсь, — сказала я, наконец.
На его лице появилась кривая улыбка, которая приподняла один из уголков его губ.
— Как ни странно, у меня не запланировано никаких дел на сегодняшний вечер.
— А-а-а. Ты отменил все свои горячие свидания?
— Мне не впервой, не так ли?
Я улыбнулась.
— Понятия не имею, о чём ты говоришь.
Я точно знала, о чём он говорил. Когда я ещё жила в Боулдере, я частенько умоляла его сводить меня в кино или боулинг или развести костёр, чтобы пожарить зефирки, не спрашивая, есть ли у него другие планы.
Я не хотела делить Августа с его подружками или друзьями.
Я хотела его всего для себя самой.
Осознание того, какой я была жадной, заставило мою улыбку исчезнуть.
— Прости.
Его брови изогнулись.
— За что?
— За то, что я была таким требовательным и эгоистичным ребёнком.
— Ты не была такой.
— Я пользовалась тобой. Твоей добротой.
— Ямочки…
— Как и сейчас.
Тепло его полуобнажённого тела так плотно окутало меня, что я отступила, а затем толкнула вращающиеся двери.
Эмми, сидевшая за стойкой регистрации, схватилась за грудь.
— Святая матерь Божья, ты только что довела меня до сердечного приступа.
Я знала, что выгляжу ужасно, но чтобы настолько.
— Прости, — робко сказала я.
Она, казалось, не услышала моих извинений, так как сосредоточилась на мужчине позади меня. На её лице появилась ухмылка, такая же яркая, как серебряные кольца, обрамлявшие её ушную раковину.
— И чем это вы занимались? Рестлингом в грязи?
— Эм. Я помогла ему устранить протечку на складе.
Ложь далась мне слишком легко. Чтобы закрепить результат, я помахала своей мокрой одеждой.
— Правда, я мало чем помогла.
— Должно быть, это была очень серьёзная протечка.
Её улыбка дала мне понять, что она не только не купилась на мою глупую историю, но и добавила к ней массу грязных догадок.
— Ей стоит ещё поучиться сантехнике, — добавил Август.
Эмми бросила на него строгий взгляд.
— Никогда не принижай сантехнические навыки женщины.
И хотя я была благодарна ей за то, что она встала на мою защиту, разговор начал принимать странный оборот.
— Мне нужно принять душ и захватить кое-какие вещи. У тебя всё в порядке?
— Да. Почти, только вот… — она бросила взгляд на лестничную площадку первого этажа. — Твой дядя наконец-то вышел из своей комнаты сегодня днём. Он был в странном настроении. Несколько маниакальном. Похоже, он перебрал все бухгалтерские книги и досье в подсобном помещении. После этого там как будто бы взорвалась бомба. Мы с Изобель навели порядок, но поскольку мы не знали, куда и что надо складывать, мы просто свалили всё в одну большую кучу.
Я взглянула на лестницу.
— Люси и он… — я помолчала секунду, после чего добавила: — Разводятся.
Это было более простое объяснение, чем правда.
— На самом деле, мы с ним переезжаем.
Она раскрыла рот.
— Пожалуйста, никому пока не говори. Я имею в виду, что ты можешь рассказать Скайле, но больше никому. Я не хочу, чтобы персонал беспокоился о том, как их развод повлияет на гостиницу.
Она отрицательно покачала головой.
— Я не буду болтать, но, чёрт побери. Я в шоке. Бедный Эверест.
Я еще крепче сжала телефон, отчаянно желая прослушать его голосовое сообщение.
— Я только спущусь вниз, сложу вещи в стирку и приму душ. Я не долго.
Август кивнул, хотя и не горел желанием остаться с Эмми, особенно после того, как она сказала:
— Погоди. До меня только что дошло. Ты же сын Изобель? Она показывала мне твою фотографию.
Пока она втягивала его в разговор, я спустилась по лестнице в прачечную, достала чистое полотенце, бросила свою одежду и рубашку Августа в одну из промышленных стиральных машин, плотно обернула полотенце вокруг себя и включила машину на самый быстрый цикл. После того, как я сполоснула резиновые подошвы своих белых кроссовок, я направилась в раздевалку, которая соединяла крытый бассейн с тренажёрным залом.
И только тогда прослушала сообщение Эвереста.
— Привет, Несс. Я возвращаюсь в Боулдер. Спасибо, что прикрываешь меня. Я не заслужил твоей помощи. Тем более после того, что я сделал. Всё так запуталось. Как же всё запуталось, чёрт побери, — повторил он медленнее и тише.
Я могла представить, как он дёргает себя за тёмно-рыжие волосы, как он делал это в детстве, когда всё шло не так, как он хотел.
— На случай, если со мной что-нибудь случится, я оставил, — слово, которое он произнёс дальше, прозвучало неразборчиво, как будто он прошёл через какой-то туннель, — в твоей комнате, — помехи снова раздались в трубке, — под по… Чёрт!
Звук свистящего воздуха вырвался из телефонной трубки, после чего раздался приглушённый стук, как будто телефон выпал из его руки и упал на какой-то ковёр. Отдаленно я услышала, как он прошипел:
— Чёртов сукин сын нашёл меня.
Скрежет металла в трубке заставил меня одёрнуть телефон от уха, а затем… наступила тишина.
Полнейшая тишина.
Негнущимися пальцами я нажала на экран, чтобы перезвонить ему. Послышался гудок, который всё звучал и звучал. А потом мне предложили оставить сообщение.
Я сбросила звонок.
Я вздрогнула, но потом прошептала себе:
— У него, должно быть, сел аккумулятор.
Я молилась, чтобы связь оборвалась именно поэтому. Если только тот сукин сын не догнал его.
Нет, я не могла сейчас думать об этом.
С Эверестом всё было в порядке. Он ехал назад. Я проверила отметку времени голосовой почты. Он звонил около часа назад. Вероятно, он уже был в Боулдере.
Я набрала сообщение: «Я в гостинице. Где ты?»
Мой большой палец завис над значком отправки, когда я прочитала компрометирующий меня текст над всё ещё не отправленным сообщением. Я перечитала то, как был сформулирован текст, пытаясь найти в нём что-нибудь такое, что доказало бы мою невиновность. Но это было похоже на меня, а это значило, что хакер был знаком с тем, как я разговариваю. Мой пульс бешено забился от осознания этого.
Или, может быть, хакер предварительно изучил содержимое моего телефона? Это ведь было возможно?
В течение долгого времени я колебалась, отправлять ли Эвересту сообщение, которое я только что сочинила, боясь, что это сделает меня предателем, которым мой Альфа уже и так считал меня. К чёрту. Я всё равно уже пыталась дозвониться до Эвереста. Кроме того, нам с ним нужно было поговорить. Я заслуживала ответов. Мне было всё равно, кем это меня делало. Я нажала «Отправить», затем вошла в душевую кабинку и включила горячую воду, чтобы растопить холод, сковавший мои суставы.
Я потратила много времени, смывая грязь со своего тела; но ещё больше времени я потратила на то, чтобы распутать волосы. Когда я выполнила обе эти задачи, я выключила душ и вытерлась полотенцем, но прежде проверила свой телефон. Я надеялась, что Эверест прислал мне ответное сообщение.
Он этого не сделал.