Когда я развернулась, чтобы уйти, я врезалась в кого-то большого. С колотящимся сердцем я отшатнулась назад и подняла взгляд. Лиам уставился на меня сверху вниз, стиснув зубы, его глаза потемнели.
Я схватилась за грудь, где бешено стучало моё сердце.
— Ты чуть не довёл меня до сердечного приступа.
Выражение его лица немного смягчилось.
— Хорошо, что мы в больнице.
Какое-то время ни один из нас не произнёс ни слова.
Затем Лиам спросил:
— Как у тебя дела?
В то же самое время я спросила:
— Вы нашли владельца жёлтой машины?
Лиам сжал губы.
— Сразу к делу.
Он был прав. Это было не очень красиво с моей стороны.
— Со мной всё в порядке. А ты как?
Он так пристально смотрел на меня, что у меня вспотели ладони. Я вытерла их о свои леггинсы.
— Мне лучше.
Между нами растянулась долгая пауза.
— Коул определил, что это жёлтый «Хаммер». Он увидел эту машину на мониторе светофора.
Коул взломал городскую систему мониторинга дорожного движения?
И чему я удивлялась?
— Номерные знаки штата Колорадо. РУН-590. Принадлежит одному из ручейных. Думаю, ты это и так поняла по буквам номера, — он вздохнул. — Никакие мои извинения уже не отменят того, что я так быстро обвинил тебя, но я всё равно повторюсь.
Он сделал шаг ко мне навстречу.
— Я повторю это столько раз, сколько потребуется, чтобы ты простила меня.
Он наклонил голову и понизил голос до шёпота.
— Прости… меня.
А потом он повторил это снова через мысленную связь.
И снова.
И с каждым извинением он подходил ко мне всё ближе, разрушая защитную стену, которую я возвела вокруг себя. Должно быть, он почувствовал, что достучался до меня, потому что не перестал наступать, пока пальцы наших ног чуть ли не начали касаться друг друга.
Я подняла руку и прижала ладонь к его чёрной футболке.
— Стой.
Я не знала, остановится он или нет, но он это сделал.
Он остановился.
Он перестал говорить.
Перестал двигаться.
Моя рука начала вибрировать от его сильного сердцебиения, а лоб начало покалывать от его тёплого дыхания. Я опустила взгляд на его гладкий свежевыбритый подбородок.
Его губы зашевелились, и он произнёс моё имя.
Моя кровь начала медленно воспламеняться, и пламя сосредоточилось где-то в районе пупка, устроив там пожар.
— Ты нужна мне, — прошептал он.
— Не надо. Пожалуйста, не надо этого говорить.
Мои слова произвели на него обратный эффект.
Они развязали ему язык, и заставили его назвать все причины, по которым он нуждался во мне, он сказал, что я делала его сильным, что я успокаивала его, делала его жизнь слаще, ярче, лучше.
— Дай мне ещё один шанс, детка. Дай нам ещё один шанс. На этот раз я ничего не испорчу. Теперь я понимаю, что я могу потерять.
Его шоколадные глаза сияли в лучах солнца, пробивающихся сквозь жалюзи. «Клянусь своей стаей».
Я возненавидела это его признание, но не потому, что было слишком поздно, а потому, что было ещё слишком рано.
— Не надо клясться стаей, — прошептала я.
— Тогда своей жизнью. Я клянусь своей жизнью.
Покачав головой, я позволила своей ладони соскользнуть с его футболки, с его сердца. У меня защипало в глазах.
От запаха Эйдана.
От запаха Лиама.
— Лиам, я не могу.
На мгновение выражение его лица закрылось, превратившись в суровую маску Альфы, но на моих щеках появился румянец. Трещина в моей броне. И хотя он и пальцем не коснулся моего тела, его взгляд прошёлся по контурам моего лица. Раскаяние и нерешительность исчезли с его лица, сменившись чем-то, что одновременно заострило и смягчило все его черты.
Надежда.
И хотя я понимала, что моя обида померкла, я также поняла, что было нечестно давать Лиаму надежду.
— Не сейчас, Лиам. Не раньше, чем мой разум и тело освободятся от парной связи.
Несмотря на то, что снаружи я казалась собранной, внутри меня царил хаос. Я совсем запуталась в клубке своих эмоций и странных мыслей.
— Я подожду.
Он бросил на меня взгляд, который был таким обжигающе горячим, что моё сердце выстрелило, точно винтовка.
— Так же, как и твой…
Его голос затих, когда я заметила огромную тёмную фигуру в открытом дверном проёме. Мой желудок сжался. Как долго Август стоял там?
Лиам воспользовался тем, что я отвлеклась, и коснулся меня. Его пальцы внезапно оказались на моём лице и убрали прядь волос с моего лба.
Я отскочила назад.
Он неторопливо опустил руку. По-видимому, моя реакция не поколебала его.
— Что ты только что сказал? Точно так же, как и мой… что? — повторила я отрывисто.
— Точно так же, как и твой отец, дождался твою мать.
— Мой отец? — я нахмурилась. — Я не понимаю.
Я снова кинула взгляд поверх его плеча. Дверной проём был пуст.
— Помнишь, как в ночь моего посвящения я сказал тебе о том, что люди с парной связью не всегда остаются вместе?
Кровь застыла у меня в жилах.
— У моего отца была пара?
— Нет. У моего.
Какое отношение к моему отцу имело то, что у Хита была пара…
О…
О.
Я резко закрыла рот рукой.
— Моя мама была спарена с твоим отцом?
Он не кивнул. И ничего не сказал. Просто понаблюдал за тем, что это открытие сделало со мной. И за теми мыслями, что взрывались сейчас у меня в голове.
Моя мама была предназначена отцу Лиама, а не моему папе.
Но она всё же выбрала моего отца.
Она любила его, а не свою пару.
— В своё время это вызвало настоящий переполох, — сказал Лиам, подойдя к кровати и сев на неё. Жёсткий матрац заскрипел под ним. — Твоей маме было шестнадцать, и она уже три года встречалась с твоим отцом. А мой отец… В общем, он не собирался с этим мириться. И парная связь лишь усилила напряжённость. Я не знаю всей истории. Только её обрывки. Мой отец становился злым, когда напивался, но он также любил поболтать, — Лиам провёл руками вверх и вниз по своим бёдрам. — Через месяц или два после установления связи он решил, что действительно хочет быть с твоей матерью, поэтому он попытался увести её у твоего отца. Но Мэгги была влюблена в твоего отца.
Он пристально посмотрел на один из солнечных лучей, который растянулся на скользком и чистом линолеуме.
— Так что, как видишь, я не придаю большого значения парным связям, Несс.
Он снова поднял взгляд на моё лицо. И хотя я больше не зажимала рот рукой, он всё ещё был раскрыт. Я не была уверена в том, закроется ли он когда-нибудь снова.
Моя мама и Хит?
Я вздрогнула.
— Может быть, луна, или волчий Бог — или кто-то сверху, — он небрежно указал на потолок, — устанавливает связи между людьми, но, в конце концов, эти люди всё ещё являются хозяевами своей собственной судьбы. И своих собственных сердец.
Пылинки искрились в воздухе между нами, то появляясь, то исчезая из фокуса.
Лиам долго молчал, как будто понимая, что мне нужны время и тишина, чтобы переварить всё это.
— У вас с Августом есть своя история. И в отличие от моего отца, Август хороший парень, так что я понимаю, если ты смущена тем, что чувствуешь к нему…
Холод, окутавший моё тело, сменился раскалённым, как лава, жаром. Я провела ладонью по затылку, надеясь, что моя прохладная рука охладит его.
— …но не забывай, что ты чувствовала ко мне до того, как появился он.
Как, чёрт возьми, он узнал, что я испытывала противоречивые чувства по отношению к Августу?
Это было так очевидно?
Я не хотела заводить этот разговор с Лиамом, точно так же, как и не хотела заводить его тогда с Мэттом.
Мэтт!
Должно быть, он поговорил с Лиамом. Поделился с ним нашим странным разговором.
Я не могла сейчас с этим справиться. Я моргнула, выйдя из оцепенения, и поспешно направилась к двери.
— И ещё, Несс, — окликнул он.
Я не стала останавливаться. Я просто продолжила идти. Я больше не хотела ничего слышать. Я больше не могла этого выносить.
Но его голос шёл за мной по пятам, звеня в моём сознании: Помни, что то, что ты чувствовала ко мне, не имело ничего общего с магией.
Я зажала уши руками (не то чтобы это могло заглушить его голос) и ускорила шаг, уходя из больницы.
* * *
В тот вечер за ужином я спросила Джеба о том, что сказал мне Лиам, потому что у меня появились сомнения. Я подумала, что Лиам мог вложить эту историю мне в голову, чтобы вернуть меня. Он знал, как глубоко я восхищалась любовью своих родителей, и как сильно я хотела того, что было у них.
Джеб провёл рукой по своим редеющим волосам.
— Как ты узнала?
— Лиам мне рассказал.
Я тыкала вилкой в креветку на своей тарелке, перекладывая её с одной стороны на другую.
— Это правда.
Я оторвала взгляд от креветки.
— Ты бы видела своего отца… — в его глазах появился отсутствующий ранее блеск. — Каллум боялся, что потеряет её, боялся, что она выберет Хита, но Мэгги даже не удостоила Хита взглядом. Твой отец был её первой любовью. Единственной любовью.
Он судорожно вздохнул и, покачнувшись на ногах, собрал наши тарелки, не спрашивая, закончила ли я. Он отнёс их к раковине, соскреб остатки риса и ракообразных в мусорное ведро, а затем тщательно вымыл обе тарелки.
— Настоящая любовь встречается редко, Несс. Но Мэгги и Каллум, у них это было, — добавил он, вытирая руки полотенцем.
— У тебя тоже это было? С Люси. До… всего этого?
— Я думал, что да. Возможно, так оно и было.
Он сложил полотенце, а затем снова развернул его.
— Честно говоря, я уже больше не знаю.
Он поставил тарелки на сушилку, после чего вымыл раковину и столешницу.
Мой дядя был на удивление аккуратным человеком. Я не знала, почему я предполагала о нём обратное. Только потому, что у него был штат уборщиков?
К слову о…
— Что будет с гостиницей?
Не сводя глаз со столешницы, он сказал: