Волк взвизгнул, уворачиваясь от наступающей на пятки тьмы, и прибавил ходу. Но тьма не останавливалась, она всё росла и росла, поглощая всё на своём пути и грозя заполнить всё поле битвы.
– Бегите! – кричал Кирши. – Уходите! Скорее!
Кто-то из воинов, услышав его, увидев тени, обращался в бегство, но недостаточно быстро, чтобы спастись. Медленные, неповоротливые, в доспехах, они просто не могли сбежать. Быстрые волчьи лапы едва-едва опережали голодную тьму. Всё поле обратилось в один громогласный хор из криков умирающих.
Непроглядная тьма, казалось, заволокла даже солнце.
34Ночь на высоком холме
Василиса очнулась от боли в сломанных рёбрах. Магия исцеляла её как могла, но резерв опустел, и боль напомнила о себе. Голова кружилась, виски ломило, а к горлу подкатывала тошнота – удар головой тоже не прошёл бесследно. Василиса попыталась пошевелиться. Она лежала на боку – руки связаны за спиной. Левая рука онемела настолько, что Василиса её совсем не чувствовала. Было холодно, но пахло костром.
Откуда-то сбоку послышались стоны. Василиса разлепила веки, но тут же зажмурилась, испугавшись увиденного. Рядом с ней лежал Лель, он не был связан, но левая рука его была отрублена почти по локоть. Василиса судорожно выдохнула и снова открыла глаза. Рана выглядела жутко – кость торчала неровным обломком, кожа вокруг потемнела, но кто-то позаботился о Леле, наложив на плечо жгут. Леля трясло, но – слава богам – он был без сознания. У его ног лежала лисица и тихонько скулила.
Василиса огляделась. Они были в шатре, брошенные у самого входа. Внутри было почти пусто, если не считать сваленных в кучу шкур, видимо, на случай, если битва затянется до ночи. Что ж, Зоран оказался непритязателен в вопросах удобства и роскоши.
Сцепив зубы, Василиса села и прислушалась. Тихо. Слишком тихо.
Кое-как чародейка поднялась на ноги и подошла к Лелю. Мила вскинула мордочку, подползла ближе к брату и предупреждающе заклолотала. Она права – Леля трогать не стоит, с такой раной ему пока что лучше не приходить в себя.
Пошатываясь, Василиса выглянула из шатра. Небо укрыли сумерки. Значит, она провалялась без сознания не один час. Но почему так тихо? Неужели битва уже закончилась? Кто победил? И где – чубась его подери – все?
Едва волоча ноги, Василиса побрела к краю холма, пытаясь разглядеть что-то, что поможет ей освободиться от верёвок. Тот, кто её связал, предусмотрительно забрал из сапога нож. Где же…
Взгляд чародейки упал на тело Финиста. Он лежал ровно там, где и упал. На спине, глядя в небо остекленевшими, но всё ещё яркими зелёными глазами. Горло сдавило, и Василиса отвернулась, чтобы тут же увидеть тела Умила и Молчана. Тела носителей тоже остались тут. И Люба с Дробном… Они все погибли. Все до единого.
Но что с остальными? Кирши! Атли! Василиса принялась толкать землю ногами, чтобы скорее добраться до края холма и увидеть поле битвы. Колени подкосились, и Василиса завыла.
Тихо было от того, что внизу не осталось никого живого. У ног Василисы раскинулось поле, полное мертвецов. Словно скошенные колосья после жатвы, лежали вместе люди, кони, гули и волколаки. Земля напиталась кровью, взбухла, взрытая и вскопанная, жаждущая принять мертвецов в своё чрево. Василиса не знала, что случилось, но понимала: в такой битве не могло быть победивших. Впрочем, возможно, как и в любой войне, с того момента, как за дело берётся смерть.
Нужно вытащить Леля и бежать. Добраться до лагеря, может быть, кто-то выжил. Кирши… Василиса даже думать не хотела о том, что он может быть мёртв. Он наверняка нашёл способ спастись. Должен был найти.
Василиса заковыляла к Финисту. У его тела лежали ножи. Разрезать верёвки. Потом всё остальное. Она упала на колени у тела, стараясь не смотреть в белое лицо Финиста. На подбородке и шее запеклась кровь, а кожу всё ещё покрывала сеточка чёрных вен.
Звук шагов заставил Василису обернуться. На холме появилась чернокнижница, которая сражалась с Кирши, а на неё тяжело опирался Зоран. Живой, невредимый, только на вид очень-очень уставший.
– Ты её не убила? – буркнул он, заметив Василису. – Хоть что-то ты сделала верно, Огняна. Разберёмся, почему её не трогали Тени, выпотрошим, если понадобится.
Он мрачно рассмеялся. Огняна его веселья не поддержала и кивнула Василисе:
– Вернись в шатёр.
Та мешкала, оценивая обстановку. Она связана, с пустым резервом и сломанными рёбрами. Вряд ли убежит далеко. Но если пока её убивать не собираются, возможно, будет время немного восстановиться, исцелить раны и попытаться сбежать позже. И заодно прирезать их обоих.
– Ну! – поторопила её Огняна, и Василиса покорно встала и пошла обратно в шатёр. Нож она взять так и не успела.
Через несколько минут чернокнижники её нагнали. Огняна свалила Зорана на шкуры, не обратив никакого внимания на Леля и Василису.
– Это заклятие могло стоить тебе жизни, – проворчала она.
– Дура, это заклятие сработало даже лучше, чем я рассчитывал! Ты бы чувствовала силу, что струилась по моим венам! Я непобедим. – Он облизнул пересохшие губы. – Я в одиночку разгромил их! Этих ублюдков, считающих, что они лучше нас.
– А вместе с ними – и всех наших людей, – сквозь зубы выдавила Огняна.
– Волколаков и гулей – эту дрянь?
– Волколаки тоже люди, если ты не забыл. А ещё там были наши чародеи. Твои чародеи, Зоран!
Зоран резко сел и схватил Огняну за запястье. Она испуганно отпрянула, но он удержал её на месте.
– Смеешь мне перечить, ведьма? – выплюнул он. – Я подобрал тебя на дороге, грязную и использованную, после того как разбойники убили всю твою семью и хорошенько оприходовали тебя. Я спас твою дрянную шкуру, дал тебе благословенный дар своей любви, еду и кров, а ты смеешь мне перечить?!
Огняна побледнела.
– Одарил меня не ты, а владыка Чернобог, – почти шёпотом сказала она, дрожа то ли от страха, то ли от гнева. – Он привёл меня к тебе, и он уберёг меня от смерти. Ты лишь дитя его, такое же, как и все мы.
– Да? – Зоран усмехнулся: – Только не он, а я дал вам свободу. Я вывел вас из пещер и лесов. Я дал вам власть. Я стал равен ему.
– Не говори вещей, о которых можешь пожалеть, – покачала головой Огняна. – Не гневи владыку и не причисляй себе его заслуг…
– Если это всё его заслуги, – усмехнулся Зоран, – то и победа моя – его воля. И теперь всё Вольское Царство у моих и его ног. И когда я его призову, пировать мы будем за одним столом, как братья. А коли ты хочешь сидеть подле меня, а не у моих ног, так закрой рот и люби меня так, как любишь Чернобога.
Молча они смотрели друг на друга, тяжело дыша, а потом Огняна всё же выдернула руку из хватки Зорана и отступила на шаг.
– Прости, – сказала она. – Отдыхай и набирайся сил. Завтра вернёмся в город.
– Нет, завтра мы пойдём в их лагерь и добьём тех, кто не додумается уйти! – прорычал Зоран и лёг обратно на шкуры.
Огняна ничего не ответила и вышла из шатра. Зоран почти тут же захрапел, напомнив Василисе огра, которого она однажды убила в Северных Землях. Тогда ей пришлось не меньше десяти раз ударить мечом по толстой шее, чтобы отрубить голову и принести её Финисту. Его это впечатлило. Василиса стиснула зубы и с ненавистью посмотрела на Зорана: чтобы перерубить эту мерзкую шею, ей хватит и одного удара.
Огняна вернулась с охапкой оружия, собранного у мёртвых гвардейцев, и скинула на пол, подальше от пленников. Подошла к Лелю и присела рядом с ним на корточки. Мила заскулила.
– Ему нужна помощь целителя, – зашептала Василиса, чтобы не разбудить Зорана. – Рана слишком серьёзная…
– Замолчи.
– Пожалуйста, Огняна, – не сдавалась Василиса. – Из всех нас Лель-то уж точно не заслуживает смерти. Он сделал всё, чтобы этой бойни не случилось. Он искренне хотел мира для всех нас и боролся за него до последнего. Если ты дашь ему умереть…
– Он предал нас, – огрызнулась Огняна и уколола Василису взглядом. Глаза у нее были голубые, ясные, полные печали. И эта печаль вселяла в Василису надежду.
– Он предал? – переспросила Василиса и перевела красноречивый взгляд на Зорана. – Кто же предатель, Огняна? Тот, кто пытался сохранить жизни всем нам, или тот, кто не задумываясь отнял их все?
Огняна скривила губы, челюсти её напряглись, а глаза влажно заблестели, но она нахмурилась и встала:
– Если ты не заткнёшься, я выжгу тебе язык.
– Ты знаешь, что это всё неправильно, – быстро заговорила Василиса, понимая, что у неё мало времени. – Ты не этого хотела и не за этим шла, ты всё ещё можешь сделать верный выбор.
Удар сапога по голове опрокинул Василису на спину.
«Не так уж и больно», – подумала она, теряя сознание.
Лагерь наполняли стоны и мольбы раненых. Журавли метались от одного воина к другому, но стоны не прекращались. Выбраться с поля боя успело всего несколько десятков человек. Кто-то умер уже в лагере, так и не дождавшись помощи. А столько оторванных конечностей и страшных ран Атли не видел ещё никогда.
Дарен, князь Чеслав, княгиня Горица, воевода Яровид, Атли и Кирши сразу после боя направились в теперь уже царский шатёр.
– Надо уходить, – сказал Чеслав.
Дарен, покопавшись в суме, выудил оттуда свою одежду и бросил голому Атли.
– Они не остановятся. И завтра придут за нами, – поддержала Чеслава Горица.
Атли это знал. Если бы не подоспела Огняна, Зоран бы не остановился. Атли не слышал, что она кричала – какие заклинания, но это привело Зорана в чувство и вернуло ему человеческий облик. Велика вероятность, что, немного отдохнув, он вернётся, чтобы добить тех, кому удалось выжить. Кирши мерил шагами шатёр, потерянный и болезненно бледный. Атли понимал его, он сам отчаянно старался не думать о том, что Василиса и Лель сейчас в плену у Зорана или уже мертвы. И он не знал, что из этого хуже.
– Мы не можем уйти прямо сейчас, – сказал Атли, одевшись. – Слишком много раненых, большинство из них не в состоянии ходить. Им нужен отдых. Не бросим же мы их.