Борис уехал в Тулу с отобранными Мечиславом бойцами. Каждый вечер я читаю его отчеты на электронной почте. Вроде бы все идет хорошо. Иван Тульский так всех допек своим самодурством, что Борис им кажется манной небесной. Интересно, сколько пройдет времени, прежде чем они поймут: хоть Борис и лапочка по сравнению с некоторыми, но и на нем где сядешь, там и слезешь. В лучшем случае непокусанным.
Пока же вампир наводит свои порядки, меняет местами приближенных и ищет кандидата на роль Князя Тулы. Сам он не потянет эту должность. Сил маловато. Вот лет через двести…
Все отобранные вампиры должны пройти собеседование с Мечиславом. Так что нас ожидает еще и куча визитов от безземельных вампиров. Все будут показывать свою силу, всячески себя рекламировать и надеяться на главный приз – тепленькое, свежеприготовленное местечко Князя города Тулы. Ничего не напоминает? Принцессы и лошадей не хватает, а так был бы один в один рыцарский турнир. Я предлагаю устроить что-то подобное, пусть не на копьях, пусть хотя бы на палках, но Мечислав не согласен. А жаль. Могло бы решиться много проблем.
Потому что если среди вампиров, которые начнут прибывать, не будет ни одного шпиона – зовите меня Евой Браун!
Питер очнулся и уехал получать свой статус ронина, но обещал вернуться. Как только, так сразу. И я ему верю. Когда он приедет, я хочу вплотную заняться оборотнями.
С оборотнями вообще беда. Что так? А то!
Настя беременна. Спокойно перенесла полнолуние и собирается рожать. Меня уже зарезервировали присутствовать на родах. Искренне надеюсь, что меня не стошнит. Зрелище это неаппетитное. Но и отказать сил не хватает. Все-таки первая рожающая оборотниха. Излишне говорить, что Валентин планирует выписать сюда какое-то мировое светило. Чтобы, не дай бог, ничего не случилось…
А пока оборотнихи становятся в грандиозную очередь на мои услуги.
Записываться все идут к Надюшке. И подруга шипит, что в кои-то веки пропадают такие шансы. Она не взяточница, а могла бы набрать столько – Биллу Гейтсу взаймы давать хватит. Зато Мечислав пользуется от души. Он просил Надю довести до сведения всех женщин-оборотней простую истину: Юля помогает только тем, кто лоялен к Князю города. А именно – к нему, любимому и единственному. И врать в этом вопросе очень не советует.
Женщины и не собираются. Любая из оборотней за возможность иметь ребенка порвет врага на тряпки. Даже не обязательно врага – просто любого, кто не нравится Мечиславу.
В общем, мы получаем лояльность всех видов и стай оборотней в нашем городе. Скромно и с размахом. Мои услуги зарезервированы уже на четыре года вперед, и женщины не собираются останавливаться на достигнутом.
Я не возражаю. Я могу их понять.
А когда приедет Питер, мы попробуем с ним сделать что-то вроде амулетов. Чтобы блокировать способность к превращению во время полнолуния. Только мягко и без необратимых последствий. Соединим блокировку, вроде той, что была на его даре, и мое видение ауры. И постараемся сделать с ограниченным запасом силы, чтобы месяц, и все. И тогда вообще можно будет не возиться – давать напрокат амулеты и жить спокойно.
Мы отметили мое двадцатилетие.
Мечислав с нами не гулял – Князю города непозволительно. А вот фамилиару – вполне. Поэтому я получила высочайшее разрешение, забрала всех вампиров, с которыми успела подружиться, и удрала на волю.
Оборотни вытащили меня ночью в лес, на шашлыки и красное вино. Почему красное? Потому что там же паслись и вампиры. Чтобы разница между вином и кровью не бросалась в глаза.
Мы все напились как хрюшки, пели песни, плясали у костра и утром обнаружили себя разложенными по палаткам.
Вампиры постарались. Они-то не запьянели. Хотя я подозреваю, что, если вампиру дать выпить крови наркомана… но такие эксперименты мы пока проводить не будем, хватит уже имеющихся.
Себя лично я обнаружила лежащей в палатке в гордом одиночестве, в спальном мешке с белой розочкой в руках. У всех спрашивала, кто автор идеи, – молчат.
Его светлость Князь города подарил мне набор из золота с топазами. Тяжеленные серьги, кольцо, колье, браслет и даже маленькая диадема. Золотисто-коричневые топазы были точно под цвет моих глаз. А золото казалось теплым и тяжелым. Явно очень старый набор. Сейчас камни ведь не гранят кабошонами?[18]
Я попыталась выяснить у вампира историю камней, но куда там. Скрещенные на груди руки, непреклонное лицо, опущенные ресницы и этакий холодно-презрительный голос: «Кудряшка, дареному коню в зубы не смотрят».
Я смогла только вытянуть из Вадима – и то намеками, – что для Мечислава эти камешки, как для меня серебряный перстенек рублей за пятьсот – что-то, не заслуживающее упоминания. И если вампир пожелает, он мне может еще лет пятьсот делать такие оригинальные подарки по три раза в год.
Да, я все понимаю, но сил отказаться не нашла. День рождения все-таки. И юбилей. Не каждый же день мне исполняется двадцать лет?!
А когда я попыталась узнать, какого числа день рождения у Мечислава, вампир отказался сознаваться. Даже после скандала.
Пришлось временно смириться. Узнаю у кого-нибудь еще. С Мечиславом я вижусь каждые три дня. Мы делимся силой, но стараемся держаться друг от друга на расстоянии. То есть я стараюсь. Мечислав же прилагает все усилия, чтобы затащить меня в постель.
Не могу сказать, что мне не хочется. Наоборот. Но это дело принципа.
Ну не хочу я спать с кем-либо просто так, для здоровья! Тем более с Мечиславом. С этим, как с продажей души дьяволу, лучше не связываться. Здоровее будешь.
А пока у нас тишь и гладь. Вот только надолго ли?
Шпион смотрел в темное ночное окно. Жаль, что провалилась такая замечательная попытка. Еще немного, и все было бы просто великолепно. Все получили бы свое. Иван Тульский – землю. Рамирес – осиновый кол. Он сам – силу и свое место, а надменный зеленоглазый ублюдок – пулю в голову. Серебряную.
Теперь будет чуть труднее. Они с Юлей связаны двумя Печатями. Переживет ли девчонка их разрыв?
Должна. Один раз она уже пережила нечто подобное. И второй раз справится. Она и сама не подозревает, какая сила ей дана. Зато он это хорошо знает. И знает, как ей воспользоваться.
Шпион потер лоб. Потом убрал руку и нахмурился. Сколько уже лет он мертв, а все равно старые привычки дают о себе знать. Не тереть лоб, не гримасничать, чтобы не было морщин… хотя какие там морщины у вампира.
Шпион подошел к зеркалу и привычным движением поправил воротник рубашки, чуть коснулся манжет… Да, ему нравится, когда его внешний вид безупречен. Почему бы нет?
Когда-то это вызывало насмешки. Теперь никто над ним не смеется. Кто-то просто не знает. Кто-то мертв – многие, очень многие – благодаря его скромным усилиям. А кто-то жив. Но держит язык за зубами.
Жаль, что развалился такой великолепный план. Все было продумано. Иван и Рамирес сделали бы для него всю грязную работу. И попытались бы сожрать друг друга. Пауки в банке всегда дерутся. А когда остался бы только один, с ним легко было бы договориться. Разумеется, временно.
Черт! Как повезло этому недотепистому мазиле найти такой мощный источник силы! И как глупо он им распорядился.
И Мечислав не лучше!
Если бы эта паршивка Леоверенская досталась ему… шпион на миг зажмурился, представляя себе разнообразные картины, словно смакуя дорогое вино. Вино ему, увы, недоступно. А жаль. Когда-то ему нравилось белое вино… итальянское… впрочем, не стоит вспоминать об этом сейчас.
Зато ему доступны кое-какие другие удовольствия. Раньше он был ограничен слабыми возможностями человеческого тела. Раньше его любовницы и любовники также были людьми. И досадно быстро умирали, не в силах залечить небольшие повреждения. Сейчас же…
Сейчас он мог бы развлекаться часами. Неделями! Месяцами! Оборотни поразительно быстро восстанавливают свое тело. Да и вампиры, если им дать немного крови…
Интересно, если Леоверенская будет его фамилиаром, приобретет ли она вкус к его развлечениям?
Впрочем, это не так важно. Все равно она будет подчиняться, как и положено настоящей женщине.
Мужчина должен повелевать. А женщина должна покорно слушать и выполнять все его приказы…
Короткий стук в дверь прервал его размышления. – Да?! – раздосадованно обернулся к двери шпион.
Или не шпион? Шпион – это человек, работающий на одно правительство против второго. Или ведомство. Или…
Вампир же работал только на себя. Он мог лгать, изворачиваться, недоговаривать, но работал он всегда только на себя. И в свою бытность человеком, и когда стал вампиром.
Вошедшего в дверь вампира он знал. И не ждал от него ничего. Ни хорошего, ни плохого. Не тот возраст и не те способности.
– Мне надо с тобой поговорить.
– О чем?
Губы вошедшего тронула кривая ледяная ухмылка.
– Об этой сучке Юльке Леоверенской. У меня к ней серьезные счеты. А у тебя?
Вампир улыбнулся в ответ. Такой же кривоватой улыбкой. Как приятно, когда тебе не приходится искать свои новые орудия. Сами приходят, сами все предлагают, буквально умоляют: возьми меня и используй…
Разве можно отказать в такой просьбе?
Он не будет слишком жесток. Немного поторгуется и согласится.
Вампир повел рукой, приглашая гостя присесть в кресло.
– Таких счетов, как у тебя, у меня нет.
– Но какие-то есть. Иначе ты бы не…
– Я бы – что?
– Я знаю, это ты помогал Рамиресу и его шпионке!
– Откуда?
– Вы были не слишком осторожны. И этот нож… Он ведь твой?
– Это ничего не доказывает. Просто я был чуть неосторожен. Нож мог быть чей угодно.
– Но ты его дал Кларе!