И с серебряным рисунком.
Ёё-ё-ё-о-о-о-о!
– Вы тоже оборотень?
Виктор Аркадьевич не стал ни смущаться, ни притворяться.
– И я, и кое-кто из руководства клиники, и моя жена. И, я надеюсь, мои дети тоже будут оборотнями. Если вы и правда сможете продлевать беременность у наших женщин.
– А, так это вы ко мне просто подлизывались, – «прозрела» я.
– Не-а. Я налаживал личные контакты с непосредственным начальством, – парировал оборотень.
Я фыркнула – и тут же взвизгнула, потому что оборотень плюхнул мне на руки какую-то прохладную мазь.
– Зачем?!
– Надо. Ну-ка, помажьте ее сами, как будто кремом.
– Слушаюсь и повинуюсь, – пробурчала я, принимаясь размазывать жирную пакость.
– Интересно, Кудряшка, а я таких приятных слов от тебя когда-нибудь дождусь?
В дверях стоял Мечислав.
– А что, вам женщин мало? – огрызнулась я.
– Женщин – много. Ты – одна. Единственная и неповторимая.
– Я такая, – гордо согласилась я. – А что там с блондинистой куклой?
– Пришлось уволить. Кстати, надо будет завтра прислать сюда своего бухгалтера. Пусть посмотрит документы, и будем подбирать нового.
– А прежний?
– Уволен. Семейственность не идет на пользу делу.
– Ну и что я говорила?
– Мечислав Николаевич, вы нам просто жизнь спасаете, – засиял оборотень, заканчивая перебинтовывать мне руки.
– О! Кстати! А чего это он Николаевич?
– Юля, я же не могу жить среди людей без паспорта! Вот и пришлось.
– Да-а? – Я впервые подумала о самом простом. – Мечислав, а какая у тебя фамилия?
Впервые я увидела, как вампир смутился! Отвел взгляд в сторону и захлопал длиннющими – хоть бантик вяжи – ресницами.
– Любомирский.
– Любомирский Мечислав Николаевич? – попробовала я на вкус. – А по национальности ты кто?
Почему-то я впервые задумалась, что в наш век нельзя обойтись без документов и Мечислав должен быть где-то прописан, как-то отмечен и всё в таком духе.
– Я русский эмигрант с просторов Украины.
Вампир-хохол оказался для меня слишком сильным испытанием. Я закатилась почти истерическим смехом. И хохотала, пока Мечислав не погрузил меня в машину.
Глава 8Как правильно ловить слонопотама
– Мечислав, а у тебя клыки в сале не вязнут?
– Юлька, не доставай шефа. – Вадим попытался меня успокоить, но – увы. После всех переживаний сегодняшнего вечера качественно этого добиться можно было только лошадиной дозой снотворного. Или ударом по голове. На выбор.
– Это вообще про вампиров сказано, что «тиха украинская ночь, но надо перепрятать хлеб и сало»?
– Юлька, ну что ты привязалась? Подумаешь, Украина. Надо же было куда-то шефа приписать. А Киев ничуть не хуже остальных городов мира.
– Даже лучше, – я все еще заливалась дурацким смехом. – Мечислав, а тебе вообще как среди кацапов? Так ведь теперь называют русских?
– Да что за глупости ты несешь?! – наконец разозлился Его Неотразимость. – Хохлы, кацапы… пороть вас некому! Поколение идиотов! Лапшу вам вешают на уши, а вы и лопаете! А ты вообще знаешь, что первое государство, с которого все и пошло, – и Россия, и все остальные – было основано еще в девятом веке и называлось Киевская Русь? А Киев оставался столицей вплоть до середины тринадцатого века! И никому в голову не приходило делиться по национальности. Нет, конечно, были поляне, древляне, уличи, радимичи, северяне… много разных народов, но все вместе они были русичи. А вот эта вся ахинея – хохлы, кацапы – это все придумалось позднее, чтобы легче было управлять дураками. Одно дело, когда брат отделяется от брата, вот как Славка вас бросил. Подлость? Подлость! А если сказать, что это не старший брат, а злой хохол – или, например, мерзкий кацап, – так вовсе и не предательство получается! Наоборот, похвальное деяние! Подонки во времена перестройки всех подробили, придумали эту глупость в свое оправдание, а теперь такие соплюшки, как ты, повторяют эту мерзость, да еще и считают это смешным! Значит так, когда все это закончится, Вадим, ты сядешь и займешься с Юлей историей. И чтобы я никаких расистских глупостей от нее не слышал. Никогда.
После этого даже я заткнулась. Впервые видела Мечислава настолько разозленным. Зацепило что-то…
То есть и раньше он сердился, когда подумал, что у меня что-то было с Сережей, но тогда – за дело, а сейчас? За пару слов? М-да…
До клуба мы ехали в гробовом молчании.
В «Трех шестерках» Мечислав протащил меня через заднюю дверь сразу в свой кабинет, усадил на диван и придвинул поближе столик.
– Ты что-нибудь хочешь, Кудряшка? Я закажу.
Есть не хотелось. А вот пить…
– Апельсинового сока. Литр, – заказала я.
– Хорошо. Вадим, распорядись. Заодно найди мне остальных, и приходите все сюда. Будем…
– Думу думать, – подхватила я. Вадим улетучился. И правильно. Мне позарез надо было поговорить с Мечиславом наедине.
Кажется, вампиру тоже было что мне сказать. Во всяком случае, начали мы практически одновременно:
– Мечислав…
– Пушистик…
Вампир замолчал и изящным жестом предложил мне продолжать. Я покачала головой.
– После тебя.
Как-то легко уже получается говорить вампиру «ты». Слишком легко…
– Хорошо. Я хочу, чтобы ты переехала ко мне. Хотя бы пока мы не разберемся со всей этой ситуацией.
– Какой?
– С нашими тульскими друзьями.
– И сколько это может занять?
– Не знаю.
– Нет.
Вампир даже не особенно удивился. И не сделал попытки подняться из-за стола. Впрочем, я не обольщалась на его счет. Вадим скоро должен вернуться, да еще и с компанией, вот Мечислав меня и не трогает. Он свое еще успеет наверстать после совещания.
– Юля, я настаиваю.
– Я все равно против.
– Я считаю, что в твоем доме обеспечить тебе подходящий уровень безопасности невозможно.
– Здесь тоже. Ты еще не забыл про шпиона?
Тонкое лицо стало вдруг холодным и жестоким. Как будто на него надели золотую маску, совершенную и мертвую. Ой, не завидую я шпиону. Он будет не просто бит и уничтожен. Такой добротой Мечислав не страдает.
– Не забыл.
– Вот. Вы днем спите, а мне что? Удавиться? Если ваш шпион – оборотень, он меня просто по-тихому придушит в уголке и спишет всё на несчастный случай. Поскользнулся, упал, очнулся – гроб. То есть уже и не очнулся.
– Ты можешь днем побыть в моей комнате.
– Что?!
Я буквально взвыла.
– Да. Там есть все необходимое. В частности, большой засов изнутри и бронированная дверь.
– А водопровод и канализация?
Мечислав хлопнул ресницами. А затем улыбнулся. М-да, будь я куском масла – после такой улыбки от меня осталась бы только лужица на диване.
– Юля, вампирам не требуется канализация. В силу физиологии. Но я могу распорядиться насчет ночного горшка. Ты согласна?
– Ни за что!
– Почему? Днем я буду тих и недвижим. И не смогу приставать к тебе.
– Ты что, хочешь, чтобы я весь день просидела в одной комнате с трупом?!
– Мертвые не кусаются, как говорил один симпатичный старый пират, – Мечислав улыбнулся и весело подмигнул мне.
– В отношении вампиров это недействительно, – парировала я. – Интересно, что у меня разовьется первым – клаустрофобия или некрофобия?
– Или некрофилия, Кудряшка? – Мечислав тоже мог быть весьма ехидным существом. – Представь себе, мое беспомощное тело в твоем распоряжении – на целый день. В твоем полном распоряжении.
Мягкий и какой-то… непристойный голос смычком проскользнул по моим натянутым нервам. Я в одну минуту представила себе всю картину…
Подземелье… Наглухо закрытая комната, огромная кровать с черным бельем, несколько светильников выхватывают из сумрака прохладное золото его тела… кусочки мрака стыдливо скользят по его фигуре и тут же отступают, не желая скрывать совершенство чистых линий…
Я наклоняюсь и прослеживаю их путь губами… мне никто не помешает… я могу делать все, что пожелаю… могу просто смотреть, восхищаясь и возбуждаясь от одного вида, могу ласкать его совершенное тело пальцами, могу попробовать каждую его частичку на вкус…
Я так живо представила себе, как буду скользить губами по его груди, спускаясь все ниже и ниже, пока не… бог мой…
В ноздри ударил аромат меда и экзотических цветов. Моих губ коснулись теплые губы вампира. Чуть кольнули клыки, словно приказывая не сопротивляться. И я непроизвольно, все еще пребывая в своих фантазиях, ответила на поцелуй.
Мечислав был уверен в себе, его губы не настаивали на поцелуе. Он скользил, гладил, изучал, мягко дотрагивался, вбирал мои губы – и тут же выпускал их… пока я сама не вцепилась руками в его плечи, то ли стараясь оттолкнуть, то ли прося о продолжении. Но и тогда вампир не стал никуда спешить.
Его язык мягко скользнул по моей нижней губе, он пробовал меня на вкус и не собирался торопиться. Я попыталась что-то сказать, но вместо слов в горле родился только тихий стон.
Поцелуй становился всё сильнее и настойчивее…
Краем уха я уловила скрип двери.
– Кажется, я не вовремя? Добрый вечер, Юля.
Рамирес стоял в дверях кабинета. Мечислав оторвался от меня и повернулся к посетителю.
– Извините. Мы были немного заняты.
– Да, я вижу.
– Д-добрый вечер, – прозаикалась я.
Картина была впечатляющей. Я, на низеньком диване, вся раскрасневшаяся и растрепанная. Мечислав, стоящий рядом на коленях. Мои руки лежат у него на плечах, руки вампира… одна на моем бедре, другая уверенно запуталась в моих волосах, превращая когда-то аккуратный конский хвост в ведьмину метелку. Каждому ясно: еще пять минут – и скромность дивана могла бы серьезно пострадать.
– Что у вас с руками, Юля?
В моей голове все еще гулял туман, но даже так я сообразила: ответить правду про ИПФ и все-все-все – лучше сразу самой удавиться.
– Производственная травма. Я пыталась поджарить яичницу.
Угу. Взяв яйца взаймы в ИПФ и пытаясь не разбить их. Но с формальной точки зрения лжи в моих словах не было.