Шрайбер отскочил назад, ослепленный болью. Он постарался, чтобы между ним и вампиром вновь оказался тяжелый стол.
Симон понял, что попытку напасть в одиночку можно считать самоубийством. Он решил повторить трюк фрайхерра, распахнул короб, вытащил первую попавшуюся склянку и швырнул в вампира. Тот чуть отклонился в сторону, легко увернувшись от броска.
— Я ожидал чего-то более серьезного, — с нескрываемой издевкой отметил фрайхерр.
Он вальяжно пошел вперед. Симона не остановила первая неудача и он запустил в вампира вторую склянку. Старик уже был уверен в своей победе и не стал уклоняться. Вместо этого разбил стекло в полете небрежным ударом сабли.
И большая часть жгучей жидкости попала на фрайхерра фон Зольре.
На вампира раствор подействовал точно также, как и на человека. Кожа на лице и кистях покраснела и мгновенно покрылась волдырями. Старик закричал от боли, бросил саблю, схватился за лицо и упал на колени. Симон растеряно замер на месте, он не ожидал, что сработает настолько хорошо.
Герхард подошел к уже не опасному вампиру, левой рукой ухватил за волосы и ударил кинжалом в шею. Клинок погрузился до середины, охотник провернул кинжал, расширяя рану. Выдернул лезвие и отступил на несколько шагов.
— Симон, следи за дверью. Готтлиб, закрой ставни на окнах.
Крестьянин не ответил. Он скорчился на полу, прижимая к груди покалеченную руку. Симон послушно подошел к двери, толкнул, и убедился, что их действительно заперли на ключ.
— Герхард, закрыто на замок.
— Ломай!
Дверь открывалась наружу. Это была первая дверь в жизни Симона, которую он должен был выбить. Эйбенхост подступился и неуверенно толкнул плечом. Ничего не произошло. Уже сильнее Симон начал бить по доскам.
В комнате потемнело, когда Герхард закрыл ставни. Охотник выглядел устрашающе — в пятнах чернил, вытекшей из носа крови и несколькими ожогами на лице от прилетевших капель раствора. Повинуясь жесту, Симон отступил, освобождая место.
Герхард пнул ногой в область замка, вложив в удар весь вес тела. С протяжным хрустом дерево треснуло и поддалось. Вторым столь же сильным ударом охотник распахнул дверь.
— Надо проверить, кто еще есть в доме. Если увидишь мельника — запри, свяжи, сделай так, чтобы он никуда не сбежал. Бери второй этаж, я проверю первый.
Симон прошел дальше по коридору, отдаляясь от лестницы. Он дошел до следующей комнаты по левую руку. Дверь поддалась осторожному нажатию и Симон заглянул в комнату. Это была спальня. В центре стояла кровать с балдахином на четырех столбах, вдоль стен были расставлены сундуки. На стене висела еще одна сабля, какой-то сложный головной убор из перьев и, похоже, каменный нож.
В комнате никого не было. Симон прошел к последней двери в коридоре. С теми же предостережениями он вошел в комнату. Она разительно отличалась от предыдущих двух. Если те выглядели вполне обжитыми, то дальняя оставалась пустой, если не считать топчана в центре. Стены были выбеленный, закрытые ставни на окнах окрашены в белый цвет. Эйбенхост прошелся по комнате, чтобы убедиться, что в стенах нет малозаметных или скрытых проходов. Присмотревшись, он увидел в изголовье топчана бурые пятна застаревшей крови.
Симон спустился к чучелу большой кошки. Он быстро заглянул в соседние комнаты, но Герхарда нигде не был. Других людей, впрочем, тоже. Эйбенхост вышел из дома и увидел охотника, стоявшего у сарая на дальнем конце двора.
— В доме никого нет.
— Мельник в сарае, — охотник говорил гнусаво, но кровь из сломанного носа уже не текла — Успел завести телегу и распрячь лошадь. Говорит, что это приказ фрайхерра. Так что фон Зольре не собирался нас отпускать.
— Что ты с ним сделал?
— Пока связал поводьями. Но он особо не сопротивлялся.
Шрайбер направился обратно в дом и жестом позвал за собой ученика.
— Герхард, что будем делать дальше? Разделываем вампира и пытаемся сбежать?
— Мельник сказал очень важную вещь. Очень. Фрайхерр был последним представителем рода. И, судя по всему, он стал вампиром незадолго до того, как у крестьян появился майиз. Лет тридцать-сорок назад. Понимаешь, к чему я веду?
Симон задумался, но так и не смог продолжить логическую цепочку учителя.
— Не понимаю.
— Я уже говорил тебе, что вампиры не являются субъектами права. И с точки зрения закона этот дом, все, что в нем находится, и даже весь Зольрштейн ничейные и никто не предъявлял право наследования двадцать пять лет. Так что мы вывезем все ценное, что сможем найти и не будем считаться грабителями.
— А вампир?
— Лучше не будем трогать. Нужно привезти сюда старосту из ближайшей деревни, а может и всех троих старших. Пусть увидят, как их господин закипит под солнцем.
Они вернулись в дом.
— Симон, посмотри, как дела у Готтлиба. Вспомни, чему тебя обучали в университете, и попробуй применить знания на практике. Я пока осмотрю второй этаж, на первом ничего стоящего.
В комнате с белыми стенами Шрайбер провел несколько минут. Заглянул, убедился, что внутри пусто, после чего пошел в спальню. На тумбе возле изголовья кровати лежала связка разномастных ключей. Герхард проверил сундуки, два были закрыты. Охотник подобрал ключ, выбирая среди самых маленьких. Пошарив в аккуратно сложенной одежде, ближе ко дну сундука он нашел шкатулку.
— Герхард!
Охотник вздрогнул и обернулся. В дверях стоял Симон.
— Мне нужна твоя помощь. Все серьезнее, чем кажется. Боюсь, средний и безымянный пальцы Готтлиб потеряет.
— Давай переведем его сюда. Здесь больше света. Найди в сундуке нижнюю рубашку, чистую, и порви на перевязку.
Следующий час охотники пытались помочь Готтлибу. Без инструментов и подготовленной для врачевания комнаты приходилось действовать грубее. После первых манипуляций крестьянин потерял сознание от боли, что сделало работу проще. Опасения Симона оправдалось наполовину — безымянный палец держался только на лоскуте кожи и его пришлось полностью ампутировать. А вот средний палец Герхард предпочел пока забинтовать, чтобы окончательное решение принял практикующий хирург.
Закончив, Герхард резюмировал:
— Слишком много дел. Это как античная задача философа Горгия на логику и расставление приоритетов. Нужно как можно скорее отвезти Готтлиба в город. Нужно найти все ценности в доме. И убедить крестьян, что их фрайхерр был вампиром.
Они вернулись в сарай, где все еще находился связанный мельник. Он сидел на сене и словно уже смирился с любым исходом. Поэтому он удивился и с надеждой вздохнул, когда Герхард стал развязывать поводья.
— Тебя же зовут Ганс, верно? Послушай меня, Ганс. У тебя есть два пути. Либо ты помогаешь нам и тогда оказывается, что ты жертва, которую обманывал кровожадный вампир. Либо ты пытаешься сбежать или настроить деревенских против нас, и мы говорим правду о том, что ты соучастник этого самого вампира. А, и конечно есть третий. Я закалываю тебя прямо сейчас. Выбирай.
— Первый, — хрипло ответил мельник. — Я помогу. Я действительно ничего не знал.
— Тогда запоминай, что ты должен сделать. Сначала иди в Новый Бримнор. Убеди старосту идти с тобой. Потом в Ольвард. Тоже забирай старосту. Потом идешь в Бримнор. Оттуда всех троих старост приводишь сюда. Ничего не объясняй, просто приведи, скажи приказ фрайхерра. Понял?
— Понял.
— Тогда повтори.
— Сначала Новый Бримнор, потом Ольвард, потом Бримнор. Привожу старост. Ничего не говорю. Приказ господина.
— Все верно. В путь. Симон, мы пока осмотрим дом.
Фон Зольре чувствовал себя в полной безопасности на фамильной земле и не считал нужным прятать деньги и драгоценности. Охотники быстро нашли несколько раскиданных в разных местах кошелей и шкатулок. Герхард внимательно изучил монеты. Некоторые он узнал по профилю короля, его отца и деда. Другие выглядели знакомо, но Герхард не мог вспомнить, где раньше их видел. Были и странные золотые пластинки с выбитыми символами, не походившими на знакомые Шрайберу буквы.
В какой-то момент Симон не выдержал и стащил с кровати одеяло и накрыл тело вампира. Герхард тем временем быстро просматривал дневники и записи, в том числе заглянул в последний текст, дописанный прямо при них.
— Симон, это может быть интересно. Давай-ка их тоже заберем. Похоже, фрайхерр был ученым. Или считал себя ученым. Как тебе перспектива посмотреть на вампиризм глазами непосредственно вампира?
— Давай спрячем все в телеге, пока не пришли крестьяне.
Мельник не обманул и спустя час вернулся во главе делегации из шести человек. Охотники вышли к ним на порог дома фрайхерра. Симон узнал мельника, Клоса и старосту из Бримнора. Остальные трое были из Нового Бримнора. Судя по лицам, это был староста-отец и двое его сыновей. Они выглядели решительно, при себе имели вилы и пару топоров. Охотник решил, что эти трое пришли защитить сеньора от чужаков.
Вид вымазанного кровью и чернилами Герхарда произвел на крестьян почти магическое воздействие.
— Друзья мои, выслушайте меня. Фрайхер фон Зольре — вампир. Долгие годы он обманывал вас. Пока мы не приехали сюда спасти вас.
Шрайбер снял с шеи шнурок с бляхой охотника и протянул старосте Клосу.
— Мы — охотники на вампиров из Альзенбурга. Приехали сюда специально, чтобы спасти вас.
— А ты можешь чем-то подтвердить свои слова? — с подозрением спросил староста Нового Бримнора.
— Да. Пойдемте, у меня есть все доказательства.
Вся процессия зашла в дом. Симон косился на крестьян. На первом этаже они чувствовали себя относительно уверенно, а вот у лестницы замялись и стали подниматься лишь вслед за охотниками. Шрайбер предположил, что наверху они бывали только в одурманенном состоянии.
Когда они зашли в кабинет фрайзерра, Герхард стянул с вампира покрывало. Старосты с опаской следили, как охотник оттянул губы их господина, чтобы показать клыки. На крестьян это произвело должное впечатление, так что Герхард решил не открывать окна и не показывать, что случится с телом под солнечным светом.