Это явно был почерк Симона. Но текст был написан либо в спешке, либо в дурном состоянии. Надпись оказалась сумбурной, но сложилась в осмысленную мысль. Шевеля губами, Герхард прочитал:
«Красная песчанка. Заболел. Иду к лоренцианцам, которых спасли. Должны помочь. Симон.».
Охотник покачал головой. Он не сомневался, что песчанка доберется до кого-нибудь из его ближнего круга. Младший Эйбенхост был самым очевидным кандидатом, они много контактировали с посторонними людьми и работали на износ, чтобы поймать вампиров и обеспечить город лекарством.
Герхард поправил матрас, потом завязал и спрятал кошелек под него. Вышел из дома, тщательно прикрыв за собой черную дверь, чтобы на первый взгляд она выглядела запертой. После чего прошелся по улице, глядя на под ноги. Наконец нашел подходящий кусок штукатурки и нарисовал на входной двери дома фрау Ангальд белый круг. Метка, означавшая, что внутри песчанка, должна была отпугнуть случайных грабителей.
Планы Шрайбера поменялись. Он собирался отправиться на очередную разведку в поисках вампира, но сейчас нужно было раздобыть лекарство для Симона. У Бильмеров точно не оставалось свободных порций, но, возможно, другие химики могли придержать для знакомых или в ожидании максимальной цены.
Ближе всего была аптека Гаспара. Герхард огляделся, прикидывая, как лучше пройти. Он решил не срезать через переулки, а пойти по главным улицам. Путь выходил дольше, но безопаснее. В городе оставалось все меньше жандармов и передвигаться по темным проулкам стало опасно.
Еще подходя к аптеке, Герхард почувствовал слабый запах гари. Подозревая недоброе, охотник ускорил шаг, внимательно смотря по сторонам. Вскоре по правую сторону он увидел подпаленный огнем дом. За ним еще один и еще. Шрайбер перешел на другую сторону, чтобы оценить произошедшее.
Пожар явно начался с аптеки Гаспара. Каменный первый этаж выстоял, но вот второй и крыша выгорели и обрушились внутрь. Дома на улице стояли плотно и огонь перекинулся на соседние. Два дома слева и один справа также основательно пострадали, прежде чем пожар удалось победить. Еще пару домов подпалил огонь, но без серьезных повреждений.
Герхард только покачал головой. Прежде он считал, что Бильмеры зря позвали жандармов охранять аптеки. Но, как оказалось, опытные дельцы все сделали правильно. В городе оставался еще один независимый химик — Марк Больдхольм. Герхард не любил старика Марка, во многом из-за скверного нрава и постоянных попыток сбить цену. И последнее время охотник сдавал органы вампиров Бильмерам и не бывал у Марка с момента, как принял в ученики Симона.
Все еще придерживаясь главных улиц Альзенбурга, Герхард за полчаса дошел до аптеки Больдхольма. К его облегчению, с лавкой ничего не случилось. Подойдя ближе, охотник понял, что Марк также позаботился о своей безопасности. Окна были забиты плотным рядом досок, а в двери появилась грубо прорезанная смотровая щель.
Герхард постучал, из глубины лавки послышались тяжелые шаги. С той стороны к двери подошел крупный мужчина, с которым охотник не был знаком. Это был не Марк и не один из его приказчиков.
— Чего надо? — низким голосом спросил мужчина.
Шрайбер показал жетон охотника.
— Позови хозяина, у меня к нему дело. А лучше впусти внутрь, чтобы не сквозь дверь разговаривать.
— Не велено. Жди здесь, сейчас приглашу мастера Больдхольма.
Той же тяжелой походкой говоривший отошел. Но Герхарда успокоило, что тот назвал химика по имени. Скорее всего, это был наемный охранник. Ждать пришлось долго. К двери медленно приблизился Марк, поднес к смотровой щели масляную лампаду и только после этого открыл.
Химик оглядел Шрайбера. Он не увидел короба с колбами, даже не попытался скрыть разочарование. Но все же Марк решил уточнить:
— Герхард. Я надеюсь, ты принес мне работу?
— Увы, друг мой Марк. Заболел мой ученик и нужно найти лекарство. Я надеялся, что кто-то из охотников принес вампира и есть вытяжка из почек.
— Нет. У меня очередь на дюжину вампиров вперед. В городе эпидемия, знаешь ли. А твоя братия гонится за деньгами и тащит все Бильмерам. Торгашам, а не людям искусства и науки.
Герхард только отмахнулся от старческого брюзжания химика. Лекарства у того не было, а значит, и смысла поддерживать светскую беседу не осталось.
— Марк, когда принесут следующую добычу, имей ввиду мою просьбу. Плачу по полной ставке. Ну и сам понимаешь, буду тебе сильно обязан, и новые вампиры пойдут исключительно сюда.
— Я постараюсь помочь. Но лекарства ждут куда как более значимы люди, чем твой ученик. А вот если принесешь мне вампира, то одна порция гарантировано твоя.
Герхард кивнул. Он не сомневался, что Бильмеры предложат такие же условия, только сработают быстрее и даже отправят приказчика принести пузырек с лекарством домой к охотнику, чтобы передать из рук в руки.
Тем же вечером Шрайбер обошел и опросил других охотников, которых смог застать дома. Но прямо сейчас ни у кого из троих не было на примете вампира. Эзра и Рольф пообещали помочь, Маркус ответил отказом. Он не смог простить им убийство Иво Шнеттена. И теперь оценил жизнь вампира выше, чем жизнь человека.
Глава 25
На следующее утро Герхарда ждал неожиданный визит. К нему в дом пришел Франциск. Последнее время Эзра говорил о напарнике со все большей тревогой. А с началом эпидемии Франциск стал надолго пропадать в городе. Чем он занимался — неизвестно. Он говорил, что убивал вампиров, но ни разу не брал с собой короб со склянками и не приводил напарника к телам.
А сейчас он стоял на пороге дома. В грязной истрепавшейся одежде, заросший неопрятной бородой. Левый глаз Франциска заплыл от большого кровоподтека. Герхард подумал, что встреть он охотника на улице, то не узнал бы. И даже принял бы за очередного нищего.
— Герхард, у меня есть то, что ты ищешь.
— Ты выследил вампира?
— Выследил и убил.
Шрайбер с подозрением посмотрел на охотника. Такого он не ожидал. В их гильдии не было принято делиться уже готовой добычей. Герхард скорее думал, что его позовут на охоту, а не к телу непосредственно.
— Эзра в курсе?
— Нет. Я убил вампира и сразу пришел сюда. Слышал, что тебе нужнее. Мне интересней спасти человека, чем заработать.
— Благодарю. Дай мне пять минут и пойдем.
Франциск присел на крыльцо. Герхард скрылся в доме и вскоре вернулся в неброской одежде и с коробом на правом плече. Охотники пошли на юг. На осторожные расспросы Герхарда о месте их назначения Франциск неопределенно махнул рукой на юго-запад.
За сорок минут они дошли до южной оконечности города. Вдоль морского побережья тянулись лачуги бедняков. Местные жители кормились рыбной ловлей и сбором моллюсков во время отлива. На галечный берег были вытащены небольшие лодки, на столбах развешены сохнущие сети.
— Пошли, это один из последних домов, — хрипло сказал Франциск, указывая рукой вдаль.
Когда они добрались до нужного места, Герхард огляделся по сторонам. Пожалуй, они подошли к последнему дому на юге города. Это была небольшая глинобитная лачуга, крытая соломой. Окон не оказалось, судя по отсутствию трубы, топили его по-черному. Жилище нищего рыбака, который добывал рыбу не на продажу, а себе и семье на пропитание.
Охотник поднял голову и посмотрел на солнце. Заходить в хижину все равно нужно было осторожно. Прошло достаточно времени, чтобы вампир начал закипать от случайного солнечного луча.
Франциск встал рядом с дверью и кивком головы предложил войти.
— Где он лежит?
— У дальней от входа стены. Не бойся, свет не попадет.
Герхард потянул на себя дверь, мимолетно обратив внимание на выломанные петли для засова. Наполовину открыв, Шрайбер первым проскользнул внутрь. Франциск зашел следом и прикрыл за собой дверь. В полутьме охотники подошли к сложенному в центре комнаты очагу из крупных камней. Франциск достал из-за голенища сапога серную спичку и разжег лежавшие в очаге хворост.
У дальней стены действительно лежало тело. Герхард наклонился над ним, перевернул на спину. Это был молодой худощавый мужчина с неровной короткой бородой. Судя по полосе на шее, Франциск его задушил шелковой удавкой.
— Герхард, помощь нужна?
— Посвети. И можешь подавать склянки.
Шрайбер присел над телом. Аккуратно разрезал рубаху скальпелем. Открыл короб и разложил по правую руку от себя склянки, от большей к меньшей, достал инструменты. Раскупорил первую склянку, под почку. Из которых как раз делалось лекарство от красной песчанки.
Охотник уже приложил ланцет к коже, готовясь сделать первый разрез. Слева подступился Франциск и поднес лучину. Герхард внимательнее присмотрелся к шее вампира и под полосой от шнура увидел еще не заживший след от укуса. Чувствуя неладное, охотник потянулся рукой и оттянул верхнюю губу покойника.
Клыки были обычной длины. Перед ним определенно был человек. Герхард отшатнулся от тела и резко встал на ноги и положил ладонь на рукоять базельского кинжала. Это походило на ловушку. Но Франциск оставался спокоен. Он вопросительно посмотрел на Шрайбера.
— Франц, это человек.
— Нет, это вампир. Смотри, след от укуса на шее. Когда он был человеком, то добровольно решил стать вампиром, чтобы спастись от эпидемии. Ну и пусть принимает судьбу вампира.
— Укус ничего не значит, ты сам должен это знать. На момент смерти он оставался человеком. И с очень хорошим шансом остался бы таковым даже после укуса, без разницы, добровольного или нет.
Франциск медленно повторил, словно втолковывал неразумному ребенку:
— Он стал вампиром по своей воле. Нашел себе спасение за медяк у другого бродячего вампира.
— Я не… — Герхард замялся. Впервые за долгое время он не нашел нужных слов.
Шрайбер хотел было вытащить убитого из лачуги под солнечный свет. Чтобы показать, что с телом ничего не случится. Но по открытому лицу Франциска было видно, что его не переубедят никакие аргументы. Он был абсолютно уверен в правильности всего происходящего.