Не успела я толком зафиксировать взгляд на ее спутнике, – а им оказался тот самый лохматый парень на «рено», как он сорвался с места и, чуть не сбив меня с ног, метнулся к двери, из которой только что эффектно появилась я. Спустя мгновение с лестницы донесся ритмичный топот.
Веста присвистнула. Уж не знаю, к чему относился ее свист: к моему внезапному визиту или к реакции ее провожатого. Затем, оставив ключи торчать в замочной скважине, она поспешила вслед за ним. Я испугалась, что девушка тоже припустит вниз по лестнице, поэтому, не колеблясь, одним движением вытащила ключ и догнала ее.
Вопреки мои опасениям, она никуда не торопилась. Взялась за перила и крикнула что есть силы:
– Ну ты и трус, Лазарев! Слышишь? Трус!
Шаги все удалялись, а Веста тихо выругалась:
– Еще вместе держаться предлагал…
– Лазарев? – переспросила я, не на шутку напрягшись.
– И что? – с вызовом произнесла Веста.
Она убрала руки с перил и теперь смотрела на меня в упор. Я протянула ей ключи от квартиры. Веста нахмурилась и с силой выдернула связку у меня из рук.
– Я, кажется, уже сказала, что ноутбук у меня.
– Так точно, но забыла уточнить, как именно он у тебя оказался, – заметила я.
– Подкинули.
– Все цело?
– Кнопки на месте.
– А проект?
– Тоже, – недовольно ответила она.
– Можно взглянуть?
– На что?
– На мост, – улыбнулась я, как можно шире.
– Три остановки на троллейбусе, и можно любоваться хоть круглосуточно. Остановка так и называется: «Северный мост», сложно проехать мимо.
– Не ершись, – одернула я девчонку. – Я говорю о твоем проекте.
– Это секрет, понятно? – продолжала дерзить она, не сбавляя обороты.
– Ну чаем-то напоишь? – не сдавалась я.
– Не пью.
– Можно и кофе, я непривередливая.
Она помялась немного, поджала губы и молча вернулась к квартире. Отперла дверь и вошла. Не дожидаясь приглашения, я переступила порог и разулась.
– Тапочки не предлагаю, – бросила она.
Квартира оказалась очень просторной студией. Два больших окна без занавесок. Современная мебель в скандинавском стиле, дорогая техника. Веста подошла к кофемашине и вставила капсулу. Наконец поставила чашку с напитком на барную стойку, которая была единственным столом в ее квартире. «Интересно, где она занимается учебой?» – задалась я вопросом, устраиваясь на высоком стуле с мягкой спинкой.
Какое-то время Веста молча сверлила меня взглядом. Затем отошла к дивану. Огляделась. Скинула с него ворох подушек и продемонстрировала мне сумку.
– Вот, – сказала она, вынимая ноутбук. – Прошу.
Я продолжала сидеть с чашкой кофе как ни в чем не бывало. Веста подошла ближе и плюхнула гаджет на стол рядом со мной. На секунду я испугалась за его сохранность. Ей же на это было явно наплевать.
– Послушай, – заговорила я. – Спешу тебя заверить, что у меня и своих забот хватает.
– Вот и славно. Не будем терять времени?
– Веста, – мысленно досчитав до десяти, продолжила я максимально спокойно. – Дерзить мне не надо. Если бы не просьба Марины и Константина, я бы и думать про тебя забыла. Посуди сама: вы обращаетесь ко мне с просьбой…
– Не мы, а мама, – перебила она.
– Хорошо, Варвара просит найти твой гаджет. Я бросаю все свои силы на поиски, а ты даже не хочешь просто рассказать, как он вновь оказался у тебя. Большего я не прошу. Просто хочу тебе напомнить – не захочешь общаться со мной, у меня много коллег. И не все они одинаково приятны в общении. Тамара Васильевна, например, которая, кстати, и должна была заниматься твоим вопросом, одним взглядом может заставить заговорить любого. Да что там! Она этим взглядом и мебель двигает. Вот недавно на моего коллегу в ее кабинете шкаф упал.
– Чушь, – фыркнула Веста и, подумав немного, добавила совсем другим тоном: – Мне его правда подбросили. Прямо на коврик у двери.
– Хорошо, – спокойно ответила я. – Есть идеи, кто мог это сделать?
– Нет.
– Неужели не любопытно?
– Татьяна, это у вас там в полиции преступления с наказаниями, а я просто рада, что ноут у меня. И все.
– Хорошо. Что было в сумке кроме ноутбука?
По какой-то причине Весте мой вопрос не понравился, поколебавшись, она все же ответила:
– Так, по мелочи. Ручки, конспекты.
– И они тоже были на своих местах?
Девчонка молча кивнула. Разговаривать она по-прежнему была не настроена. Впрочем, как и всегда. Тогда я решила зайти с другой стороны:
– Знаю, что твою подругу недавно убили. Мне очень жаль. Вы близко общались?
Этот вопрос, кажется, понравился Весте еще меньше. Тем не менее, тяжело вздохнув и опустив плечи, она ответила:
– С детства дружили.
– Враги у нее были?
– С чего бы? – Веста снова вернулась к своему задиристому тону.
– Разные могут быть причины.
– Это какие? – Она скрестила руки на груди и посмотрела так, будто хотела сказать: «Ну-ка, удиви!»
– Конфликты возникают где угодно: в семье, на учебе, на работе, с друзьями.
– Учится она в колледже на заочке. – Я обратила внимание, что Веста говорит о подруге в настоящем времени. – Вряд ли препод решил убить ее за двойки. Семья… Папаша свалил в закат, когда она еще в садик ходила. Мать нашла свое счастье года три назад с другим мужиком. Так что Наташа одна живет. Получается, за разбросанные носки ее тоже некому убивать.
– Ну а что с личной жизнью? Мужчины у нее были?
– Мужчины, – хмыкнула Веста. – Были. Теперь уже и не знаю, можно ли одного из них так назвать. Вы с ним недавно виделись.
Она наконец присела за стол, взобравшись на высокий стул напротив меня.
– Лазарев? – догадалась я.
– Он самый. Бывший ее. И чего деру дал, не понимаю. У вас же на лице не написано, что вы из полиции.
– А он боится полиции?
– Ну вы сами сказали, что убийцу надо искать среди друзей, парней… Видимо, он наслышан о ваших схемах работы.
– И профилактически сбежал?
– Да куда он сбежит? – хмыкнула Веста. – Просто трус. И все.
– В отношениях с Наташей у него все было гладко? Почему расстались?
– А вы много знаете отношений, в которых все идеально?
– Нет, – честно ответила я. – Но надежды однажды о таких узнать не теряю.
– Ну у них они точно были далеки от идеала. И скажу так: Наташа любила его больше, чем он ее. Так что убивать из ревности или еще что-то Павлик бы не стал.
Выходит, это тот самый Павлик, за внимание которого, по словам Варвары, с детства боролись две подруги: Наташа и Юля. Пока я размышляла, как бы половчее перевести разговор на этот любовный треугольник, Веста сама пришла мне на помощь:
– И вообще не стал бы убивать. Он безобидный. К тому же трус. Как друг он, конечно, ничего. Веселый и все такое. Но чтобы жизнь с ним мечтать прожить? Не знаю, чем он в этом плане так Наташу с Юлей привлек.
– Что за Юля?
– Наша подруга. Они с Наташей все время за ним бегали, сколько себя помню. Развлечение у них такое в детстве было. На кого дольше смотрит, кому больше слов скажет, кого по имени чаще назовет. Обе выросли, и парни у обеих были, но Павлик – это святое. Наташе вот больше повезло. Сумела-таки перетянуть одеяло на себя недавно.
– А Юля что?
– Юля тоже уже успела с ним под одним одеялом побывать, – усмехнулась Веста.
– И так легко отдала подруге любовь всей своей жизни?
– Дружба у них всегда была на первом месте. К тому же Наташа наконец с нормальным мужчиной познакомилась. Романтика и все такое. Так что, если решите, что Юля Наташу из ревности могла убить, знайте, не могла.
– Ты с такой уверенностью можешь за нее поручиться?
– Хотела бы убить, сделала бы это раньше. Устранила соперницу, и все! – Веста громко хлопнула в ладоши, будто поймала пролетавшую мимо муху.
Только никакой мухи тут не было.
– Короче, – продолжила Веста. – Лучше бросьте все силы на поиски реальных убийц.
– Почему не убийцы? Ты думаешь, их было несколько?
– Ничего я не думаю, – затараторила Веста. – Короче, все, что знала, я рассказала. Спасибо за помощь, и все такое.
Я поблагодарила за кофе и покинула квартиру Антохиной. Вместо того, чтобы вызывать лифт, отправилась к лестнице. Не то чтобы я надеялась, что где-то внизу меня ожидает Павлик Лазарев. Он давно убежал отсюда, сверкая пятками. Понять бы только почему? Неужели по причине того, что узнал во мне ту девушку, что настойчиво предлагала ему излить душу у дома Борисова?
Я с опозданием вспомнила, что не спросила о Борисове Весту. Впрочем, судя по реакции Павла, он мог рассказать мне гораздо больше. Осталось узнать его адрес или хотя бы номер телефона.
Я позвонила Селиванову и обрадовала тем, что имя хозяина «рено» стало мне известно. Оставалось раздобыть контакты. Антон поворчал, но обещал поспособствовать.
Спустившись на первый этаж, консьержку на месте я не обнаружила, а дверь оказалась заперта. Покрутившись какое-то время у лифтов, я решила, что вернусь к ней в другой раз. Тем более что голова моя была сейчас занята мыслями совсем о другом.
Выходит, Нил не звонил Весте. Тогда на экране высветилось имя «Лазарь». Вероятнее всего, так у нее был записан Павел Лазарев. И, судя по тому, как часто я вижу их вместе, звонил именно он. Значит, напрасно я придумала себе совершенно фантастическую идею о том, что Лукашов знаком с девчонкой.
Я взглянула на часы. До отправления экспресса в соседний город оставалось двадцать две минуты. Если мне повезет быстро уехать на такси и заказать по дороге билет, я могу успеть.
Мне повезло. В десять тридцать я уже выходила на перрон железнодорожного вокзала. Здесь шел дождь. Зонта у меня с собой конечно же не было. Как, впрочем, не было ничего, кроме сумки с телефоном, наушниками, банковской картой, ключами от дома и расческой. С ее помощью я успела еще до прибытия привести прическу в порядок. Теперь же она почти наверняка успеет безнадежно испортиться под дождем.
Я поспешила к такси и через пятнадцать минут уже нажимала кнопку вызова консьержа в доме Лазаря. Он открыл дверь, ничего у меня не спросив. «Узнал?» – удивилась я про себя.