— Рух альяминак!
Вандам знал, что это означает — «поверни направо». Впереди он увидел поворот, который упирался прямо в скалы, но, когда они подъехали поближе, оказалось, что дорога идет между холмами.
Вандам был удивлен. Согласно карте Ньюмана, дальше по южной дороге располагалось еще несколько деревень и знаменитый монастырь; за этими же холмами не было ничего, кроме Западной пустыни. Не закопал же Вульф передатчик в песке… Впрочем, ему лучше знать. Вандаму хотелось думать, что планы Вульфа не сорвутся, поскольку это привело бы к крушению и его собственных надежд.
Дорога пошла вверх, старенький автомобиль ехал с трудом. Вандам несколько раз дергал рычаг переключения скоростей, пока наконец не преодолел подъем на второй передаче. Майор с тоской оглядел бесконечную пустыню — тут бы не помешал джип. Интересно, им еще долго ехать? Хорошо бы вернуться в Асьют, прежде чем стемнеет. Опасаясь обнаружить плохое владение арабским, Вандам не решился задать Вульфу вопрос.
Дорога превратилась в обычную колею. Вандам ехал по пустыне так быстро, как только мог, ожидая инструкций от Вульфа. Прямо перед ними солнце клонилось к горизонту. Через час они проехали мимо стада овец, пасущихся на маленьком участке земли, заросшем верблюжьими колючками. Их охраняли мужчина и мальчик. Вскоре они подъехали к пересечению дороги с пересохшим руслом реки. Вандам осторожно поехал вдоль берега.
— Рух ашшималак! — сказал Вульф.
Вандам повернул налево и с удивлением увидел людей, палатки и животных. Как будто они попали в тайное поселение… Еще через милю их глазам предстало объяснение — источник.
В сущности, источник представлял собой колодец довольно примитивной конструкции. Четверо или пятеро мужчин непрерывно поднимали на поверхность ведра с водой и заполняли ею канавы, расходящиеся от колодца в разные стороны. Вдоль канав толпились женщины и верблюды.
Вандам подъехал поближе, и Вульф приказал ему остановиться. Майор затормозил. Обитатели пустыни не проявили к ним никакого любопытства, хотя автомобили они видели не часто. «Наверное, их тяжелая жизнь не оставляет времени на то, чтобы интересоваться посторонними вещами», — подумал Вандам. Вульф заговорил по-арабски с одним из мужчин. Произошел короткий обмен репликами. Мужчина указал рукой куда-то вперед.
— Дугхри! — приказал Вульф Вандаму.
Наконец они подъехали к большому лагерю, возле которого Вульф велел остановиться. Здесь стояло нескольких шатров, в загоне блеяли овцы, паслись верблюды с путами на ногах, горели костры. Неожиданным быстрым движением Вульф дотянулся до руля, выключил зажигание и вытащил ключ. Не говоря ни слова, он вышел из машины.
Исмаил сидел у костра и заваривал чай. Он поднял глаза на Алекса и сказал: «Мир тебе» — таким обычным тоном, как будто Вульф всего лишь отлучился на пару минут в соседнюю палатку.
— Да пребудут с тобой здоровье, милость Божья и благословение, — ответил Вульф по всей форме.
— Как твое здоровье?
— Слава Господу нашему, я вполне здоров.
Вульф сел на корточки и принял протянутую ему кружку. Он прихлебывал горячий, очень крепкий и очень сладкий чай и вспоминал о том, как этот напиток подкреплял его во время перехода через пустыню… Неужели с тех пор прошло всего несколько месяцев? После того как Вульф выпил чая, Исмаил произнес:
— Да благословит Господь пищу нашу и питье.
— Воистину!
Покончив с формальностями, Исмаил спросил:
— В машине твои друзья?
— Они не друзья.
Исмаил кивнул. Любопытством он не отличался. Несмотря на вежливые расспросы о здоровье, кочевники совсем не интересовались жизнью других людей: они не умели проявлять интерес к тому, чего не понимали.
— Мой чемодан все еще у тебя? — спросил Вульф.
— Да.
Исмаил скажет «да» вне зависимости от того, что стало с чемоданом, подумал Вандам, арабы иначе не поступают. Исмаил продолжал сидеть на песке, не двигаясь с места. Он был не способен поторопиться. «Быстро» означало для него «в течение нескольких дней», «немедленно» означало «завтра».
— Я должен вернуться в город сегодня же, — сказал Вульф.
— Ты будешь спать в моем шатре.
— Увы, нет.
— Тогда ты откушаешь с нами.
— И снова — нет. Солнце уже низко, а мне нужно попасть в город до наступления темноты.
Исмаил печально покачал головой, словно врач, имеющий дело с безнадежным больным.
— Ты пришел за своим чемоданом.
— Да, пожалуйста, принеси мне его, брат мой.
Исмаил заговорил с мужчиной, стоящим рядом, который сказал что-то более молодому мужчине, и тот, в свою очередь, передал приказание мальчишке. Исмаил предложил Вульфу сигарету, которую тот принял лишь из вежливости. И где только они достают сигареты? Мальчик принес чемоданчик и положил его перед Исмаилом. Исмаил указал ему на Вульфа.
Вульф взял чемодан и, открыв его, ощутил, как огромная тяжесть спала с плеч. Все было на месте. Во время длинного и утомительного путешествия на поезде его эйфория испарилась, но теперь она снова охватила его. Он всем нутром ощущал близость победы и пьянел от чувства собственной значимости. Война будет выиграна. Им! Он дрожащими руками опустил крышку чемодана.
Исмаил, прищурившись, смотрел на него.
— Она очень важна для тебя, эта коробка.
— Она важна для мира.
— Солнце всходит и садится. Иногда идет дождь. Мы живем, а потом умираем, — сказал Исмаил и пожал плечами.
«Он никогда не поймет меня, — подумал Вульф, — зато поймут другие». Он встал.
— Благодарю тебя, кузен.
— Иди с миром.
— Да хранит тебя Господь.
Вульф повернулся и зашагал к такси.
Елена увидела, как Вульф возвращается с чемоданом в руках.
— Он идет сюда, — предупредила она. — Что теперь?
— Он хочет вернуться в Асьют, — сказал Вандам, не глядя на нее. — Эти передатчики не работают от батареек, их нужно включать в розетку. Он поедет туда, где есть электричество, значит, в Асьют.
— Можно, я пересяду вперед? — спросил Билли.
— Нет, — сказал Вандам. — Тихо. Уже недолго осталось.
— Я боюсь его.
— Я тоже.
Елена содрогнулась. Вульф сел в машину.
— В Асьют, — приказал он.
Вандам протянул руку ладонью вверх, Вульф отдал ему ключи. Вандам завел машину и развернулся.
Они проехали мимо источника и повернули на дорогу. Елена думала о чемоданчике, который Вульф держал на коленях. В нем лежат передатчик, «Ребекка» и ключ к коду; как глупо, что все зависит от какой-то прямоугольной коробки. Ради нее ей приходится рисковать жизнью, а Вандам подвергает опасности собственного сына. Она чувствовала себя очень усталой. Солнце висело низко позади них, и даже очень маленькие предметы — камни, кусты, клочки травы — отбрасывали несоразмерно длинные тени. Над холмами собирались вечерние облака.
— Поезжай быстрее, — велел Вульф по-арабски. — Темнеет.
Вандам понял и прибавил газу. Машина подпрыгивала и виляла на неровной дороге. Через пару минут Билли сказал:
— Мне плохо.
Елена повернулась, чтобы посмотреть на него. Лицо мальчика побледнело, он сидел, напряженно выпрямившись.
— Поезжайте медленнее, — сказала она Вандаму и тут же повторила фразу по-арабски, как будто только что вспомнила, что водитель не говорит по-английски.
Вандам сбросил скорость, но Вульф велел:
— Быстрее. Забудь о ребенке! — прикрикнул он на Елену.
Вандам прибавил скорость.
Елена снова посмотрела на Билли. Он был белее мела и, кажется, готов вот-вот разрыдаться.
— Ублюдок! — кинула она в адрес Вульфа.
— Остановите машину, — попросил Билли.
Вульф не обратил на это внимания, а Вандам притворился, что не понимает.
На дороге попалась глубокая впадина. Проскочив через нее на скорости, машина поднялась на несколько дюймов вверх и приземлилась, сильно ударившись о землю.
— Папа, останови машину! Папа! — закричал Билли.
Вандам ударил по тормозам.
Елену швырнуло вперед, но она успела повернуть голову и взглянуть на Вульфа.
Какую-то долю секунды он пребывал в шоке. Его глаза перебегали с Вандама на Билли и обратно на Вандама; непонимание на его лице сменилось страхом. Елена поняла, что в эту секунду он связал в сознании инцидент в поезде, мальчишку на станции и куфию, закрывающую лицо водителя.
Машину занесло, пассажиров бросило вперед. Вульф обрел равновесие быстрее всех. Одним движением он обхватил Билли рукой и прижал мальчика к себе. Елена видела, что в его руке блеснул нож. Автомобиль остановился.
Вандам обернулся. В тот же момент его рука скользнула под галабею и замерла там. Майор увидел нож, его лезвие находилось в дюйме от шеи Билли. От страха глаза мальчика округлились. На губах Вульфа играла сумасшедшая улыбка.
— Проклятие, — прорычал он, — вы меня чуть не обманули!
Они молча смотрели на него.
— Сними эту дурацкую тряпку, — приказал Вульф.
Майор снял куфию.
— Дайте-ка я угадаю, — продолжал улыбаться Вульф. — Майор Вандам?
Казалось, он получает удовольствие от этой сцены.
— Как хорошо, что я прихватил с собой твоего сына для безопасности.
— Все кончено, Вульф, — сказал Вандам. — Половина британской армии идет по твоему следу. Ты можешь сдаться мне живым, или пускай они прикончат тебя.
— Чушь, — спокойно возразил Вульф. — Ты бы не доверил военным поиски своего сына. Эти ковбои могут пристрелить кого не надо. Я думаю, даже твое начальство не знает, где ты находишься.
Елена поняла, что Вульф прав, и ее охватило отчаяние. Она не могла даже вообразить, что теперь сделает Вульф, но Вандамом битва уже проиграна — совершенно точно. Она взглянула на майора и убедилась, что тот сражен.
Вульф обратился к ней:
— Под галабеей на майоре Вандаме надеты армейские брюки. В одном из карманов, а может быть, на поясе, ты найдешь пистолет. Забери его.
Елена залезла Вандаму под галабею и вынула пистолет из кармана. Догадливость Вульфа ее поражала. Однако он не сможет забрать у нее пистолет, не отпустив Билли, а если он его отпустит хотя бы на мгновение, Вандам обязательно что-нибудь предпримет.