– Я просто меняю их чуть быстрее, чем средняя домохозяйка.
Вэндем расхохотался и вдруг показался ей совсем другим человеком. Он откинул назад голову, руки и ноги свесились в стороны, и он весь на короткое время расслабился. Они улыбнулись друг другу. Через минуту Вэндем вновь скрестил ноги. Наступила тишина. Элин чувствовала себя школьницей, напроказившей на уроке.
Вэндем снова стал серьезным.
– Главная проблема – это сбор информации, – произнес он. – Здесь никто ничего не скажет англичанину, и вот в этом вы можете мне помочь. Вы здешняя и можете быть в курсе уличных сплетен, которые никогда до меня не доходят. И вы перескажете их мне, я надеюсь.
– Сплетни какого рода?
– Меня интересует любой человек, который хочет узнать что-либо о британской армии. – Он помолчал. Казалось, он думает, насколько много можно ей сказать. – Особенно… В настоящее время я ищу человека по имени Алекс Вольф. Он раньше жил в Каире и недавно сюда вернулся. Сейчас, вероятно, ищет, где жить, и, возможно, у него куча денег. Он наверняка собирает сведения о британских вооруженных силах.
Элин пожала плечами:
– После такой рекламы я ожидала, что мне поручат что-то гораздо более эффектное.
– Например?
– Не знаю. Потанцевать с Роммелем и залезть к нему в карман.
Вэндем снова рассмеялся. Элин подумала: «Я могла бы полюбить этот смех».
Он спросил:
– Несмотря на прозаичность задания, вы выполните его?
– Не знаю.
«Но на самом деле я знаю, – подумала она. – Я просто хочу продлить наш разговор, потому что он доставляет мне удовольствие».
Вэндем наклонился вперед.
– Мне нужны такие люди, как вы, мисс Фонтана. – Когда он произнес ее имя так вежливо, оно показалось ей глупым. – Вы наблюдательны; у вас безупречное прикрытие и вы явно умны. Пожалуйста, извините мне мою прямолинейность…
– Не извиняйтесь, мне это нравится, – сказала она. – Продолжайте.
– На большинство людей нельзя серьезно полагаться. Они делают это ради денег, в то время как у вас более веская причина.
– Минутку, – прервала его она. – Мне тоже нужны деньги. Сколько вы платите за такую работу?
– Это зависит от информации, которую я от вас получу.
– Какова минимальная плата?
– Ничего.
– Это несколько меньше, чем я думала.
– Сколько же вы хотите?
– Вы могли бы быть джентльменом и платить за мою квартиру. – Она прикусила губу: произнесенное ею прозвучало довольно нахально.
– Сколько?
– Семьдесят пять в месяц.
Вэндем поднял брови.
– Что у вас за квартира? Целый дворец?
– Цены-то растут. Вы что, об этом не слышали? Это все из-за английских офицеров, которым так нужно жилье.
– Touche. – Он нахмурился. – Вы должны быть очень полезны, чтобы оправдать семьдесят пять в месяц.
Элин пожала плечами:
– Почему бы нам не попробовать?
– Вы очень умело ведете переговоры, – улыбнулся он. – Хорошо, даю вам месяц испытательного срока.
Элин старалась не выглядеть слишком торжествующей.
– Как мне держать с вами связь?
– Пришлете мне записку. – Он вытащил из нагрудного кармана рубашки карандаш и листок бумаги и начал писать. – Я дам вам свой адрес и номера телефонов – в генштабе и домашний. Как только я получу от вас известие, приду к вам домой.
– Хорошо, – она записала свой адрес, гадая, понравится ли майору ее квартира. – А что, если вас увидят?
– Это имеет значение?
– Меня могут спросить, кто вы такой.
– Ну, правду вам лучше не говорить.
Она усмехнулась:
– Я скажу, что вы мой любовник.
Он отвел глаза в сторону.
– Хорошо.
– Лучше, если вы сыграете эту роль. – Она сделала серьезное лицо. – Вы должны приносить охапки цветов и коробки шоколадных конфет.
– Ну, я не знаю…
– Разве англичане не дарят своим любовницам цветы и шоколадные конфеты?
Он, не мигая, смотрел на нее. Она заметила, что у него серые глаза.
– Я не знаю, – ровным голосом ответил он. – У меня никогда не было любовницы.
Элин подумала: «Меня ставят на место» – и сказала:
– Тогда вам еще многому надо учиться.
– Я в этом уверен. Хотите еще выпить?
«А теперь меня выпроваживают, – подумала она. – Вы слишком много о себе воображаете, майор Вэндем: вы довольно самоуверенны и слишком любите командовать. Я могла бы взять вас в руки, уколоть ваше самолюбие и слегка проучить вас».
– Нет, спасибо, – ответила Элин. – Мне надо идти.
Вэндем встал:
– Буду с нетерпением ждать от вас вестей.
Она пожала ему руку и вышла, необъяснимым образом чувствуя, что он не смотрит ей вслед.
Вэндем переоделся в гражданскую одежду для приема в «Англо-египетском союзе». Он бы никогда не пошел в союз, если бы была жива жена: она называла его «плебсом». Он говорил ей, что надо говорить «плебейский», чтобы не казаться провинциалкой. Жена отвечала, что она и есть провинциалка, а ему пора перестать хвастаться своим классическим образованием.
Вэндем любил ее до сих пор.
Ее отец был довольно состоятельным человеком, который стал дипломатом, потому что ничего лучше придумать не смог. Он не очень-то обрадовался известию о том, что его дочь собирается выйти замуж за сына почтальона, и не слишком смягчился, когда узнал, что Вэндем закончил небольшую частную школу (он получал стипендию) и Лондонский университет и считался одним из самых обещающих младших офицеров своего возраста. Но дочь дипломата была непреклонна в своем решении, как и во всем, что делала, и, в конце концов, отцу не осталось ничего другого, как согласиться на этот брак. Странно, но в тот единственный раз, когда их отцы встретились, они хорошо поладили. К сожалению, их матери ненавидели друг друга, и семейных встреч больше не было.
Все это не имело значения для Вэндема, так же как и то, что у его жены был вспыльчивый характер, властная манера держаться и не слишком щедрая душа. Анжела обладала грациозностью, достоинством и красотой. Для него она была воплощением женственности, и он считал себя счастливцем.
Более разительный контраст с Элин Фонтана трудно было себе представить.
Он поехал в союз на своем мотоцикле БСА-350, который в Каире был незаменим. Вэндем мог ездить на нем круглый год – погода почти все время была хорошая, – лавируя между автомобилями и такси во время уличных заторов. Кроме того, это была довольно мощная машина, вызывавшая у него тайную гордость, которая возвращала его в юношеские годы, когда он страстно мечтал иметь подобный мотоцикл, но не мог позволить себе такую роскошь. Анжела не выносила мотоцикл, так же как и союз, – он тоже был «плебс», но Вэндем добился своего.
Когда он припарковал мотоцикл у союза, было уже прохладнее. Проходя мимо здания клуба, он заглянул в окно и увидел, что там азартно играют в бильярд. Он не поддался искушению и прошел на лужайку.
Взяв бокал кипрского шерри, Вэндем присоединился к толпе, кивая, улыбаясь и обмениваясь любезностями с теми, кого знал. Для непьющих мусульманских гостей был организован чай, но их пришло немного. Вэндем пригубил шерри и стал раздумывать, можно ли научить бармена делать коктейль с мартини.
Он бросил взгляд на стоящий на другом конце лужайки соседний клуб египетских офицеров и пожалел, что не может подслушать их разговоры. Кто-то назвал его по имени, он обернулся и увидел женщину-доктора. Он запнулся, вспоминая ее имя.
– Доктор Абутнот.
– Мы можем обойтись без формальностей, – сказала она. – Меня зовут Джоан.
– Уильям. Ваш муж тоже здесь?
– Я не замужем.
– Прошу прощения. – Теперь он увидел ее в новом свете. Она была одинока, он – вдовец, и их три раза за неделю видели вместе: английская колония в Каире наверняка смотрела на них, как на помолвленных. – Вы хирург? – спросил он.
Она улыбнулась:
– Сейчас я только и делаю, что зашиваю и штопаю людей, а до войны я действительно была хирургом.
– Как вам это удалось? Это не женское дело.
– Я боролась не на жизнь, а на смерть. – Она продолжала улыбаться, но Вэндем почувствовал, как она вспоминает прошлые обиды и унижения, через которые ей пришлось пройти. – Говорят, вы тоже неординарный человек.
Вэндем считал себя абсолютно обычным человеком.
– Неужели? – удивленно спросил он.
– Вы один воспитываете ребенка.
– У меня нет выбора. Если бы я и хотел отправить его обратно в Англию, то не смог бы: разрешение дают только инвалидам и генералам.
– Но вы и не пробовали.
– Нет.
– Это я и имею в виду.
– Он мой сын, – сказал Вэндем. – Я не хочу, чтобы его воспитывал кто-то другой, да и он тоже этого не хочет.
– Понимаю. Просто некоторые отцы сочли бы это не мужским делом.
Он вопросительно поднял брови и с удивлением обнаружил, что она залилась краской.
– Вероятно, вы правы, – проговорил он. – Я никогда об этом не думал.
– Я сую нос не в свое дело, извините. Не хотите еще выпить?
Вэндем посмотрел на свой бокал.
– Думаю, мне придется зайти в клуб выпить чего-нибудь настоящего.
– Желаю удачи, – она улыбнулась и ушла.
Вэндем пошел через лужайку к зданию клуба. Она привлекательная женщина, смелая и умная, и ясно дала ему понять, что хочет узнать его поближе. «Почему, черт возьми, она мне так безразлична? – размышлял Вэндем. – Все вокруг думают, что мы прекрасно подходим друг другу, и они правы!»
Он зашел внутрь и заговорил с барменом:
– Джин. Лед. Одна маслина. И несколько капель сухого вермута.
Поданный ему коктейль оказался вполне сносным, и он заказал еще парочку. Снова вспомнилась женщина по имени Элин. В Каире были тысячи таких женщин: гречанок, евреек, сириек и палестинок, не говоря уже о египтянках. У них были нежные смуглые лица и кошачьи тела со стройными ногами и пышным бюстом. Они работали танцовщицами, пока не попадались на глаза какому-нибудь богатому повесе. Большинство из них, вероятно, лелеяли надежду выйти замуж и заиметь огромный дом в Александрии, Париже или Суррее, но их ждало разочарование.