— Сын мой, поедем поскорее! Боюсь, у меня начинаются головные боли. У меня нет с собой целебной микстуры!
— Поезжайте. Я никуда не тронусь, пока не увижу Ульнирику.
— Ах, мне дурно, милый. Ты же не отпустишь меня одну в таком состоянии? — заныла графиня. — Твоя бедная мать — старая и больная женщина, на кого мне опереться, если не на единственного сына?
Я улыбнулась. Умная женщина! Такие речи были совершенно несвойственны графине и Венсан, конечно, подошёл, чтобы заглянуть в карету.
— Поехали! — прошептала графиня сыну.
Надо отдать ему должное — мой граф владел собой безукоризненно, и был не лишён артистизма. Ни один мускул не дрогнул на его красивом лице.
— Конечно, маменька, немедленно домой! Трогай! — Венсан, поторапливая, слегка толкнул кучера.
Никем не сопровождаемые мы выехали за ворота. Графа и графиню даже на крыльцо не вышли провожать. Едва барону удалось выставить их из дома, как слуги тут же закрыли дверь.
— Он сказал, что ты хочешь осмотреть свой новый дом и познакомиться с кузинами. Якобы, приносишь свои извинения и благодаришь за помощь. Венсан не поверил, что ты вот так, запросто, с нами рассталась и требовал с тобой встречи. Знаешь, мы нарушили все правила этикета, но не побежишь же искать тебя по комнатам!
— Барон запер меня, когда мы возвращались из башни.
— Какой ужас! Кто тебя выпустил?
— Никто, я в окно вылезла.
Мы ехали быстро, у развилки свернули в лес.
Венсан, не раздумывая, схватил меня на руки и прижал к себе:
— Любимая! Я бы всё равно вернулся за тобой и отобрал тебя у Рон Тахэти.
Не уверена. А если бы на меня уже сегодня надели алую ленту? Кто бы её снял в этот раз?
— Мы должны стать женихом и невестой, немедленно, — сказал Венсан. — Едем в храм.
— Как? Без её родственников, без барона? — поразилась графиня.
— Достаточно того, что есть вы, маменька. Жрецу я всё объясню. Уверен, великие боги одобрят наш союз.
Я прислушалась. Кажется, или кто-то несётся сюда во весь опор? Мы отъехали от дороги довольно далеко, уверена, нас не видно, но на траве могли остаться следы от колёс кареты.
— Венсан! — испуганно вскрикнула я.
— Я не дам тебя в обиду, — сказал граф. — Жди здесь, посмотрю, сколько их.
Ждать я не стала и вместе с графом полезла по кустам.
Ого! В погоню за нами барон послал целый отряд. Кроме его приближённых — ещё пятеро слуг и запасные кони. Быстро он отреагировал.
Следов от кареты они не заметили — очень спешили и свернули в сторону графского замка.
— Наденем друг другу алые ленты и сразу отправился к королю, — решил Венсан. — Его Величество благоволит к влюблённым и всегда помогает им соединиться, даже если родственники недовольны. Король считает, что от счастливых в браке людей чаще рождаются одарённые дети.
Я вздохнула — продуманный король. Но, раз он искренне переживает за будущее своего королевства, шанс улучшить жизнь женщин у меня точно есть.
Эпилог
Дверь распахнулась, и в комнату, придерживая пышные юбки, торопливо вошла графиня. За ней, отставая на насколько шагов, семенила Феня.
— Ульнирика! Дитя моё! Барон приехал, твой прадед! Представляешь, он привёз шкатулку. Говорит, что просит тебя надеть на обряд фамильные драгоценности.
Я потянула за конец шнурка, и едва сдержалась, чтобы не заругаться. Зачем, спрашивается, было затягивать верх платья так, что его невозможно развязать? Мало того, что эту, пусть и неописуемую, но крайне неудобную красоту невозможно самостоятельно надеть, её и снять невозможно!
— Обряда не будет, — пыхтя и отдуваясь, сообщила я.
— Что? — спросила графиня.
— Свадьбы не будет! — объявила я и опять потянула за шнуровку. — Феня, помоги мне, пожалуйста, пока я сама себя этим платьем не удавила!
Феня подскочила ко мне, но вместо того, чтобы заняться шнуровкой, схватила меня за руки.
— Ульна, ты, никак, от радости умом тронулась? Где это видано, чтобы невеста перед обрядом свадебным платье с себя сдирала?
— Не будет никакого обряда! Я не хочу выходить замуж за человека, который меня не понимает! Который не прислушивается к моему мнению и считает себя самым умным только по тому, что у него есть… То, чего нет у меня! — вопила я.
На этот раз мы поругались всерьёз. Нет, это же надо было сказать, что девочкам образование не просто не нужно, но ещё и вредно! И за такого птеродактиля я должна выходить замуж? Чтобы мучиться с ним всю свою жизнь? Ещё, как минимум, лет сто?
Нет, нет и нет!
Вернусь в свою деревню и всё! Тем более, мнение обо мне там сильно изменилось — оценили таки деревенские молочные продукты. Да и обижать теперь меня некому. Савву жрецы так воспитали, что он стал тише воды, ниже травы. Моя несостоявшаяся свекровь помогает сыночку компенсировать мне потери имущества. Ругаться и жаловаться ей теперь некогда — даже дочек своих, юных врушек, в работу запрягла. Данка тоже пашет за двоих, да ещё и в храм ходит на отработку — Степ, её муж, наказан жрецами и вместе с Саввой делает самую тяжёлую и грязную работу.
Наглая девица, та самая, что обещала для меня отобрать у свиней варёную морковь, теперь видит тех свиней постоянно и даже живёт с ними рядышком. Тут уж я постаралась — пристроила её скотницей в графской усадьбе. Годик поработает — научится вежливости.
Как Манака, например. Я её сразу построила, как только стала благородной. Теперь никакого самоуправства в замке не будет, и никаких подслушиваний. Графиня, когда узнала, хотела экономку уволить, но я отговорила — Манака знает своё дело, в бухгалтерии замка полный порядок, а наглеть я ей больше не позволю.
Так что нечего выпихивать меня замуж, я и без мужа отлично проживу!
В отличии от Фени, которая судорожно принялась ещё туже затягивать шнуровку, графиня достала веер и уселась в кресло так, словно ничего не произошло.
— Ульна, не доводи деда до греха! Ведь не посмотрит, что ты выросла и дама-мадама благородная стала — возьмётся за хворостину! Берёт тебя господин замуж — иди, не разговаривай, молись великим богам за милость их. Ты же ленту алую носишь, какие теперь хочу-не хочу? — причитала Феня.
Графиня молча протянула руку, и горничная вложила ей в свободную руку бокал с чистейшей родниковой водой, в котором плавали кусочки ревня — я заменяла им лимон.
Неторопливо обмахиваясь, графиня спросила:
— Итак, Ульнирика Рон Тахэти, потрудитесь объяснить мне, что произошло. И поторопитесь, — строго добавила она.
Вот только не надо из меня скандалистку делать! Я без повода никогда не ругаюсь, между прочим. За два месяца, которые прошли после наделения нас с графом Венсеном алыми лентами, графиня могла в этом убедиться. Я девушка мирная, спокойная, и на ровном месте не конфликтую.
В тот день, когда мы покинули моего негостеприимного прадеда, случилось ещё много событий.
До храма мы добрались без приключений. Но жрец объяснил, что до того, как объявить нас женихом и невестой, меня надо официально объявить девицей благородного происхождения. И тогда дать второе имя.
Я представила, сколько ещё будет бюрократии и приуныла.
— Как нам доказать, что барон Рон Тахэти признал Ульнирику? — спросил Венсан. — Может быть, великие боги выслушают наши мольбы и помогут?
— Не ваши, граф, а девицы, — сказал жрец. — Ульна-Ульнирика, великие боги милостивы и любят тех, кто не равнодушен к ближнему и не желает никому зла. Подойди к любому из богов и скажи свою просьбу. Мы увидим его ответ.
Я растерянно посмотрела на скульптуры богов. К кому? К Страде? Но богиня погоды переменчива, кто знает, какое у неё сегодня настроение. К Денаре? Богиня плодородия и беременных по умолчанию должна быть добра, только не покажется ли ей моя просьба пустяком, не стоящим внимания. Я же не беременная и урожая пшеницы не прошу.
Эрек? Бог всей воды и рыбаков. Он показался мне в прошлый раз более лояльным, чем остальные. Пойду к нему — всё равно я больше никого не знаю, слишком мало времени я живу в этом мире.
Я встала напротив бога Эрека, вытянула вверх руки и попросила:
— Великие боги и ты, водный бог Эрек. Прошу, дайте знак, подтвердите перед всем миром, что я — урождённая Ульнирика Рон Тахети.
Я ждала. Ждал Венсан, ждала графиня, только жрец, кажется, ничего не ждал и смотрел на меня спокойными равнодушными глазами.
Как вдруг нас всех окатило тёплым, шумным, весёлым летним ливнем! Это в храме, где даже двери плотно прикрыты! Потом обдало воздухом, и наши одежды стали совершенно сухими.
— Великие боги признали твоё благородной происхождение, — с пафосом произнёс жрец. — Сейчас я испрошу твоё второе имя!
Он вытянул вверх руки, что-то тихо прошептал и замер, словно прислушиваясь.
— Ульнирика Фёдорока и граф Венсан! — провозгласил жрец. — Теперь вы можете стать женихом и невестой!
Алые ленты нам надевали жрец и графиня. Графиня — на мою руку, жрец — на руку графа.
Едва мы вышли из храма, я попросила графиню и Венсана никогда, ни при каких обстоятельствах не называть меня Фёдорока. Роковой Фёдор какой-то, а не имя!
Погоню барона мы встретили по дороге к замку. Я и Венсан вытянули вперёд руки с лентами.
— Посмотрим, что скажет Его Величество, — зло усмехнулся ближник барона.
Самого барона на дороге не было. Оно и понятно — не в его почтенном возрасте скакать, как угорелый, за наглой правнучкой. Для этого есть специально обученные люди.
— Так что произошло? — графиня требовательно постучала закрытым веером по подлокотнику, возвращая меня в реальность.
Что-то шепнула горничной и повернулась ко мне, ожидая ответа. Горничная незаметной мышкой выскользнула из комнаты. Ой, какие тайны! И так понятно, за кем она пошла!
— Граф утверждает, что девочкам не надо учиться! Не хочет составить проект по образованию и показать его королю.
— Точнее, он не рвётся показать проект, который хочешь составить ты?
— Мы!
— Мы?