Вот эта способность к самостоятельному обезболиванию в состоянии саморегуляции является как бы документом, подтверждающим объективность фазового состояния работы мозга.
Другим подтверждающим документом является включение в особом состоянии таких рефлексов, о существовании которых человек мог и не догадываться.
Пример. В неврологии известен тест Бабинского, когда проводят иглой по подошве ноги. У взрослых людей при этом от непроизвольной щекотки пальцы ноги рефлекторно сжимаются; а у ребенка наоборот - напрягаются, расходясь в стороны. Так вот, если взрослому человеку внушить в гипнозе, что он в младенческом возрасте, у него включается рефлекс растопыривания пальцев.
Подключение соответствующего физиологического обеспечения при направленной психологической настройке человека и позволяет подлинное состояние саморегуляции отличить от вхождения в артистическую роль, то есть от его имитации.
Хочу еще раз подчеркнуть: чем глубже нейтральное состояние, тем больше возможностей приобретает человек.
Проблема гарантированной глубины состояния при обучении саморегуляции у каждого конкретного человека нами пока не решена, как не решена она и в гипнологии. Встречаются пациенты, очень желающие погрузиться глубоко, но при всем желании это у них не получается. Есть и такие, которые могут погрузиться сразу - с первых же минут обучения, и сохранять за собой эту способность в течение длительного времени. Научившись плавать, уже не разучишься. Нужно только тренироваться, шлифуя технику, расширяя знания в этой области, без которых трудно использовать состояние в различных непредвиденных условиях.
По собственному опыту могу сказать: примерно восемьдесят процентов общего числа желающих овладевают методом за десять одночасовых занятий. С остальными нужно потрудиться.
Что же касается глубины состояния, это дело умелой организации учебного процесса, как и в любой школе, где решающую роль играет организация. И принципы обучения такие же: внимание, заинтересованность, интересная форма подачи материала, положительный пример, повторное закрепление навыков, устранение отвлекающих раздражителей. И, конечно, лечебно-оздоровительные процедуры. Кто хорошо себя чувствует, тот легче сосредоточивается.
И вот извечный вопрос: бывают ли люди, вообще не способные обучиться саморегуляции? Каждый ли может научиться управлять своими гипнотическими процессами? Недаром же говорят, что есть люди гипнабельные и негипнабельные?
Сам я по специальности врач-психиатр и отдал клиническому и экспериментальному гипнозу более двадцати лет. И сам я - автор метода саморегуляции - ключа не имею. Сколько ни пытался - не мог себя загипнотизировать. Не смогли этого сделать и мои ученики.
И вот что я отвечу на этот вопрос.
Когда-то, будучи еще юношей и начитавшись про гипноз, пошел с мамой смотреть представление заезжего гипнотизера, феноменального вычислителя и запоминальщика Владимира Куни. По дороге в театр воображал, как сейчас буду комментировать маме с научной точки зрения все происходящее на сцене.
А когда на сцену вышел человек с микрофоном, пристальным взглядом окинул зал и энергичным голосом произнес "Добрый вечер!", я вдруг почувствовал, что проваливаюсь куда-то глубоко, веки мои слипаются и мне уже ничего больше не хочется, кроме как погружаться туда все глубже и глубже... Пока не услышал следующую фразу: "У нас в гостях Владимир Куни!" Оказывается, я попал под гипноз конферансье!
Это доказывает, что я высокогипнабельный человек. Гипнотическое погружение продолжалось всего две-три секунды, но именно эти секунды дали мне представление о гипнозе на всю жизнь, понятие о роли бессознательных установок. Больше я никогда не мог загипнотизироваться. Все время вижу ошибки гипнотизирующих меня специалистов и моих учеников, анализирую их, стремлюсь поправить.
Пытаюсь овладеть этим состоянием самостоятельно, и уже, кажется, нащупал пути. Уверен, что у меня это получится в ближайшем будущем. А как уж применить это качество, я знаю!
Парадоксальность моего случая вовсе не в том, что я оказался в классической ситуации сапожника без сапог. Просто однажды данный мне опыт гипноза мгновенно подвергся творческому анализу, который не прекращается до сих пор, из спонтанного став профессиональным. Ну, что ж, значит, я еще молод!
Описывая эту историю, я хочу сказать, что я-то - неудачник в подчинении гипнозу, тем не менее являюсь, повторяю, высокогипнабельным человеком.
Значит, все дело в том, что для труднообучаемых надо изобретать соответствующую технологию. Перспективы здесь есть!
Интересный случай, характеризующий феномены саморегуляции, мы наблюдали с Мариной, девушкой, увлекающейся йогой. Она приехала в наш Центр из Москвы, решив попробовать новый метод.
Марина никак не могла войти в особое состояние на точно заданное себе время. Задает две минуты, а выходит через полторы, задает одну - выходит через три. А освоить точность времени нахождения в состоянии очень хотела. Мы, правда, ей объясняли, что отклонение от заданного времени на полминуты или минуту не имеет никакого значения, что время состояния мозг корректирует сам в зависимости от исходного самочувствия: более усталый человек стремится непроизвольно для себя побыть в состоянии дольше, поскольку мозг его, переключившись наконец к восстановлению, стремится запастись питательными веществами. Дескать, это же и есть естественная природная саморегуляция!
- Нет! - говорит. - Хочу, чтобы все было точно!
На следующий день приходит в лабораторию и заявляет:
- У меня открылся дар точного определения времени без часов! Я вчера весь вечер тренировалась и, если хотите, скажу сколько сейчас времени.
- Пожалуйста, скажи, - собрались вокруг нее сотрудники лаборатории.
- Десять часов пятнадцать минут, - отвечает Марина.
Все посмотрели на часы - точно!
Эта игра продолжалась полдня. Марина называла время, и оно всегда оказывалось точным. Кто-то даже посоветовал ей снять часы.
- А у меня их нет, - засмеялась Марина. - Вы что же, думаете, я вас обманывать пришла, что ли? Хотите проверить? - И тут же опять выпалила точное московское время до минуты.
Потом работа в лаборатории вернулась в свое русло, и Марине стало скучно. Собравшись уходить, она автоматически спросила:
- Ребята, не знаете, который час?
Все рассмеялись, а Марина, опомнившись, хлопнула себя по голове:
- Надо же, совсем забыла, что я это умею! - И тут же выпалила точное время.
Ай, да Марина!
Ай, да саморегуляция!
Она вскоре уехала, и я не знаю, сохранила ли она свою способность, развила ли в себе новые. Не могу спросить, не знаю адреса. Отзовитесь, Марина, нам всем это интересно!
Моя жизнь стала богаче
ЕЛЕНА ПОЛЯКОВА, мастер спорта СССР по теннису, аспирантка лаборатории психологии Центрального НИИ спорта, рассказывает:
Я приехала в Махачкалу с письмом от Госкомспорта СССР, в котором содержалась просьба помочь мне в освоении методики саморегуляции с целью возможного ее использования спортсменами при подготовке к Олимпийским играм в Сеуле и в дальнейшем к другим ответственным соревнованиям. Методику освоила за три занятия, что сразу поразило меня необыкновенной простотой и легкостью освоения. Буквально на третьем же занятии, в присутствии очередной группы пациентов, наблюдавших за мной с интересом и некоторым удивлением, я почувствовала такое всеобъемлющее ощущение парения в воздухе, что даже слезы невольно брызнули из глаз, дыхание стало глубинным, ровным и сильным. После этого, правда, мне уже не удавалось в такой степени приблизиться к подобному состоянию. Видно, не было новизны чувств, я адаптировалась.
Последующие занятия проходили исключительно интересно. Войдя в нейтральное состояние, мне однажды захотелось изобразить "танец огня" (не могу определить, откуда вдруг взялось это название, да и само представление о танце). Зрелище получилось, как мне потом сказали, несколько необычное, но красивое. В другой раз меня познакомили с известным тренером по китайской гимнастике Гусейном Магомаевым, вслед за которым я тщетно пыталась механически повторить упражнения гимнастики у-шу, о которой столько слышала, хотела научиться, а здесь впервые увидела. Но когда я вошла в состояние, эти упражнения стали у меня получаться. Это, естественно, не была идеальная копия упражнений гимнастики у-шу, но плавность, слитность и внешняя схожесть все же присутствовали, причем в моем индивидуальном стиле.
Не могу сказать, что являюсь уверенным в себе человеком и люблю выступать перед какой бы то ни было публикой, скорее наоборот. А в Махачкале мне пришлось не только демонстрировать известные "фокусы" вроде обезболивания кисти руки, "мостика" между двух стульев, "одеревенения", но и комментировать свои ощущения как в небольших аудиториях, так и в огромных, переполненных залах институтов, заводов, школ. Ни капли волнения, только приятное, спокойно-уверенное ощущение владения чем-то сверхъестественным и радость от того, что могу захватить этим всех, кта меня видит и слушает. Когда я приехала в Москву, это ощущение не покидало меня еще довольно долгое время. Я стала более раскованной в общении.
Я уже давно интересуюсь различными интерпретациями аутогенной тренировки, медитацией и гипнозом как в нашей литературе, так и в зарубежной, в основном на английском языке. Со мной занимались Н. В. Цзен, известный по книге "Психотехнические игры", врач-рефлексотерапевт Г. И. Крайнов, спортивный врач-психолог А. В. Алексеев; правильному и рациональному питанию, массажу и вибрационной гимнастике меня учил В. С. Михайлов, в настоящее время являющийся директором Центра питания. Ни одна из методик не способствовала таким сильным и ярким ощущениям, которые вызвал у меня метод саморегуляции. Везде чувствовалась какая-то недодуманность, незавершенность идеи и вместо легкости - трудоемкость достижения и кратковременность желаемого эффекта. Все стремились прежде всего к тому, чтобы я поверила именно в их метод. Но, как сказал один философ: "Вера не сдвигает горы, а только при случае воздвигает их там, где их раньше не было..."