– Там что-то есть, – Нейтан указал в конец чердака.
Сара подошла и увидела под низким карнизом целую гору чемоданов.
– Нейтан, – выдохнула она. – Подойди. Я кое-что нашла.
Он зашаркал к ней. Из-за высокого роста и низкого потолка перемещался он крайне неуклюже.
– Почему мы шепчемся? – еле слышно спросил он.
– Взгляни на эту гору чемоданов. – Она сняла верхний и сдула с него облако пыли. Веревкой к ручке была привязана коричневая багажная этикетка.
– Есть фамилия? – заглянул он через плечо.
– Нет, только номер 43/7, – ответила Сара, внимательно разглядывая этикетку. – Подержи-ка, – передала ему фонарик и попыталась открыть защелки по бокам от ручки, но они оказались ржавыми и тугими. – Черт, по-моему, он заперт.
– Дай попробую.
Через несколько секунд ему удалось вскрыть защелки, и он передал чемодан Саре.
– Открывай сама.
– Спасибо.
Она вытерла липкие руки о свитер, села на колени и аккуратно открыла чемодан.
– Господи, его же кучу лет никто не открывал.
Не успела она откинуть крышку, как вдруг раздался хлопок, похожий на раскрытие подушки безопасности. От неожиданности она отпрянула, а Нейтан подпрыгнул и ударился головой о деревянные перекрытия.
– Что это было вообще? – воскликнула Сара.
Нейтан заслонил ее рукой и посветил на чемодан.
– Подожди!
Он подался вперед и поддел ногой горку белого материала.
Сара оттолкнула его и, согнувшись, потрогала ткань.
– Похоже на шелк. – Она взяла его в руки и встряхнула. От старости ткань была вся в заломах. – Это же свадебное платье. Очень красивое! – отметила Сара, проводя рукой по тонкой линии бисера на горловине. – Что же оно здесь делает? Его явно надевали – под мышками желтые пятна.
– И девушка была явно в теле! В такой палатке семья из четырех человек поместится… Посмотри-ка сюда! – воскликнул Нейтан, обнаружив в чемодане черно-белую фотографию.
На ней был молодой человек в форме. Он стоял спиной к камере, но в момент съемки повернул лицо к объективу и улыбнулся. Изо рта у него торчала сигарета. Он был похож на кинозвезду 1940-х – у него был популярный тогда тип внешности. Вернее, был бы, если бы кто-то не выколол ему глаза. Сара подняла фото повыше и посветила фонариком на дырки вместо глаз.
– Нда, он, наверное, кого-то очень сильно расстроил. Это просто невероятно. Давай посмотрим, что в других.
Чемоданы самых разных цветов и размеров были сложены друг на друга до самой крыши, изъеденной древоточцем. На каждом висела коричневая багажная бирка. Сара стащила на пол еще один чемодан и открыла его. Внутри оказалась покрывшаяся плесенью одежда, которую она, сморщившись от запаха, осторожно перекладывала двумя пальцами. Нейтан вытащил изъеденный молью старый джемпер.
– Смотри, я теперь обзаведусь новым гардеробом.
– Не трогай ничего здесь, понял? – отрезала Сара.
– Ладно, ладно, просто пошутил.
Сара потерла подбородок и наморщила лоб.
– Нужно все это разобрать. Здесь примерно двадцать чемоданов, и каждый таит в себе историю. – Она схватила Нейтана за рукав и зашептала, не скрывая восторга: – Это же золотое дно, Нейтан. Никому про это ничего не говори!
– А кому мне говорить? – пожал он плечами.
Сара достала из сумки фотоаппарат и начала щелкать со вспышкой, снимая все эти горы чемоданов.
– Получится отличное фото для обложки книги.
Сара села на колени и стала просматривать кадры.
– Если захочешь, я помогу, – сказал Нейтан, возвышаясь над ней.
Сара внимательно посмотрела на него – он широко улыбался, у него расширились зрачки. Она еще никогда не видела его таким воодушевленным.
– Спасибо. Да, хочу. И я тебе, конечно же, заплачу, – добавила она.
– Я не поэтому предложил. Просто хочу тебе помочь. Ничего не ожидаю взамен.
– Ты хороший парень, Нейтан, – тронула она его за колено, выпрямилась, настолько позволяла низкая крыша, и размяла шею. – Так, в темноте, мы ничего сделать не сможем. Завтра принесу фонари помощнее, и мы поработаем как следует. – Сара убрала камеру в сумку. – Пойдем со мной домой – ты, по крайней мере, примешь ванну и съешь что-то горячее.
– Не могу, я же говорил. Давай больше не будем об этом.
2
Когда она подъехала к дому, дождь почти закончился. Отец пропалывал палисадник. Он все еще был в рубашке с галстуком, закатав рукава до локтя.
– Я приехала, – сказала она, хотя это было очевидно и без слов. – Как все прошло на кладбище?
Он вытер бровь, испачкав лоб землей.
– Неплохо. Почистил надгробие от помета. Чертовы птицы его обделали по полной.
Сара уже собралась войти в дом, но голос отца ее остановил:
– Сара, а ты уже думала, когда переедешь к себе?
Она застыла на месте, пытаясь понять скрытый смысл его вопроса.
– Не знаю. Я думала, ты рад, что я живу здесь. Хочешь, чтобы я съехала?
Он ответил ей холодным, равнодушным тоном:
– Ты же не можешь жить здесь вечно, правильно? Мне нужно учиться жить самому. Да и тебе тоже, – добавил он, ослабив узел галстука.
Впервые отец заговорил о ее положении настолько прямо. Он лучше всех знал, насколько невыносимо ей жить одной в своей одинокой квартире. Сейчас у нее не было сил говорить об этом. Она взглянула на него и сменила тему:
– Я сегодня нашла кое-что интересное в Эмбергейте.
– Сара… – предостерегающе начал он, явно нервничая.
– Все нормально, я знаю, что ты не хочешь никак в этом участвовать. Я просто говорю, что нашла гору старых чемоданов на чердаке и собираюсь составить перечень их содержимого для книги.
Не ожидая ответа, она зашла в дом. Отец остался в саду и, глубоко нахмурившись, погрузился в свои мысли.
– Ты когда-нибудь работал с таблицами? – спросила Сара сидящего рядом Нейтана, открывая лэптоп.
– Я бездомный, а не умственно отсталый.
В разных концах чердака она разместила два фонаря, которые достаточно хорошо освещали помещение.
– Прости. Вот, посмотри. Я сделала таблицу с колонками: номер багажной бирки, описание чемодана, содержимое. Теперь нужно просто заполнить ее.
– Это довольно просто. Давай его сюда.
Сара передала ему лэптоп и переместилась к чемодану, который они открыли накануне.
– Начнем с него, раз уж он открыт. Я буду говорить, что писать, а ты будешь это вбивать, хорошо?
– Есть, босс, – по-армейски ответил Натан.
– Значит, номер на бирке 43/7.
Натан вбил его в таблицу.
– Описание чемодана: цвет темно-синий, углы обиты коричневой кожей. Содержимое: одно белое шелковое свадебное платье, одна черно-белая фотография молодого человека в форме. – Она вытащила из чемодана и вытянула перед собой предмет одежды, зажав его двумя пальцами. – Одна пара… нет, несколько пар панталон, – исправилась она, заглянув в чемодан. – Все белые… вернее, белесые. Боже, какая у меня шикарная работа, – вздохнула она.
За два часа они отсняли и внесли в таблицу содержимое примерно половины чемоданов. Ни в одном из них не оказалось ничего, кроме одежды, книг и банных принадлежностей, но каждый из этих предметов был по-своему уникален. Какие вещи человек брал с собой, зная, что отправляется в сумасшедший дом, и почему все эти люди ушли отсюда, оставив свои пожитки? Сара устало потерла лицо и потянулась к сумке-холодильнику, которую принесла с собой.
– Думаю, пора подкрепиться.
Она вытащила пачку чипсов и бросила ее в Нейтана.
– Лови.
– Ух ты, спасибо!
– Ты сохранил документ?
Он раздраженно цыкнул и закатил глаза.
– Да, я не тупой.
– Значит, в школу ты все-таки ходил? – не сводя с него глаз, спросила Сара.
Он молча засунул в рот горстку чипсов.
– Иногда, – наконец ответил он. – А иногда прогуливал.
– Где?
– Что – где?
– Где, в какую школу ты ходил?
– В обычную среднюю школу, Ол-Хэллоуз, это далеко отсюда.
– Ты, выходит, католик?
– Что? Нет. Господи, Сара, что за инквизицию ты мне устроила?
Сара налила из термоса две чашки чая.
– Я просто пытаюсь поддержать разговор, Нейтан. Нет причин вставать в защитную стойку.
Он взял чашку.
– Извини. Просто не люблю говорить о прошлом. Меня… травили в школе. Очень плохие воспоминания от того времени.
– Тебе, наверное, было несладко.
– Да, было.
Сара молча смотрела, как он ковыряет заусеницу на большом пальце.
– Почему ты не хочешь вернуться домой, Нейтан? Твои родители, уверена, с ума сходят от волнения. Если бы мой сын…
– Ты ничего не знаешь, – перебил он ее. – Они обо мне совершенно не беспокоятся. Пожалуйста, – взмолился он, – давай оставим эту тему. Ты зря тратишь свое время.
Сара снова замолчала, чтобы дать ему время успокоиться.
– Почему ты так разозлился, Нейтан?
– Я не разозлился, – вздохнув, ответил он. – Хорошо, прости, что я тебя отбрил. Просто… Слушай, хватит уже говорить обо мне. Расскажи о себе, раз уж мы такие близкие друзья. Ты замужем?
Сара инстинктивно потерла палец, где раньше было обручальное кольцо.
– Нет, больше нет.
– Прости… Ммм… а сколько вы были женаты?
– Десять лет.
– Ого, долго. Что случилось?
– Посмотрите, какой любопытный попрошайка! – игриво пнула она его в бок.
– А меня, значит, допрашивать можно?
Она поджала ноги к груди и положила голову на колени. Образ Дэна возник у нее в голове, как только она закрыла глаза и позволила ему прийти. Вспоминать о нем было очень больно, но перспектива забыть – еще больнее.
– У нас с Дэном было все. По крайней мере, со стороны выглядело именно так. Большой дом, красивые машины, активная жизнь, поездки за границу дважды в год и вся та ерунда, которой завидуют люди. Но мы еще и на самом деле любили друг друга.
– Звучит прекрасно. Что же пошло не так?
– Одного только у нас не было. Того, чего мы больше всего хотели, – горько улыбнулась она.
– А именно?
– Ребенка.