– Что?
– Сколько времени он отсутствует?
– Аа… я не знаю. Он не то чтобы пропал. Просто я не знаю, где он. Когда я вернулась, его машины не было.
Он провел ее на кухню, взял из шкафа бокал и налил себе вина.
– Думаю, ты рано бьешь тревогу, хотя то, что он сейчас за рулем, – потенциальная опасность для других участников движения.
– Об этом я волнуюсь меньше всего.
Она не видела Дэна несколько месяцев. Его лицо несколько вытянулось, волосы отросли, а одежда больше подошла бы двадцатилетнему парню, чем сорокалетнему мужчине.
– Почему ты в обтягивающих белых джинсах?
Он удивленно посмотрел на них, словно видел в первый раз.
– Так захотела Лорен. Ей кажется, что я несовременный.
Услышав имя его девушки, Сара залпом допила вино.
– Возможно, ей стоило найти друга своего возраста.
– Что ж. Я заслужил выслушать и это.
– Зачем ты пришел, Дэн?
Он сел за стол и стал водить пальцем по ободку бокала. Сара пыталась не обращать внимания на ужасно раздражающий звук. Вопреки усилиям Лорен омолодить его он постарел. Она подошла ближе и присмотрелась к нему повнимательнее.
– Ты что… покрасил волосы?
Несмотря на ситуацию, Сара еле сдержала смех. Он смотрел на нее, как побитый пес.
– Я совершил ошибку.
Сара рассмеялась.
– Согласна. В этом цвете слишком много красного пигмента для твоего цвета лица.
– Я сейчас не про эту несчастную краску для волос! Мне не надо было уходить от тебя. Я такой идиот!
Она отошла в сторону, и его слова повисли в воздухе. Тишину нарушал только фоновый шум холодильника.
– Что ж, на этот счет я точно спорить не буду.
– Пожалуйста, Сара. Я не знаю, что мне делать. Я не люблю Лорен. Никогда не любил.
Не в состоянии смотреть ей в глаза, он уставился на стол, положив голову на руки. Сара стояла у него за спиной и еле сдерживалась, чтобы не обнять его и не сказать, что все будет хорошо. Потому что хорошо уже не будет. Слишком поздно.
– У нее будет от тебя ребенок, Дэн.
Он откинулся на спинку стула. Лицо покрылось пятнами, под глазами – темные круги от усталости.
– Я устроил такой бардак, Сара. Облажался по-крупному.
Как ей было реагировать на эту новость? Победоносно ударить по воздуху? Станцевать вокруг стола? Но в этой ситуации победителей не было. Они оба проиграли. Он повернулся и со скорбью посмотрел на нее.
– Что мне делать?
– Ты пожинаешь то, что посеял, Дэн. – Если он ждет сочувствия, то не дождется. – Когда мы разводились, ты занял четкую позицию.
Она подошла к холодильнику и подставила стакан к кулеру, чтобы налить воды. Мысленно она поздравила себя с тем, что держится невозмутимо, хотя легче всего было бы упасть к нему в объятия и дать прощение, за которым он, очевидно, и пришел. Но этого не будет. Ее сердце разбито, зато уцелело чувство собственного достоинства.
– Если не возражаешь, у меня есть срочные дела.
– Отец?
– Да. И вряд ли он будет рад увидеть, что ты сидишь на его кухне и распиваешь его вино.
– Значит, он все еще меня ненавидит? – сморщился Дэн.
– А ты можешь осудить его за это?
– Ну, не во всем же виноват только я. Ты так сфокусировалась на теме ребенка, что не осталось больше…
Сара резко поставила бокал на стол.
– Даже не начинай это все снова! – Она замолчала, заставив себя не опускаться до спора. – Нет смысла, Дэн. Все кончено.
– Но…
Он оборвал фразу, потому что в двери повернулся ключ.
– Слава богу, – выдохнула Сара. – Он дома.
Она пошла в прихожую и крикнула через плечо:
– Ты можешь выйти через заднюю дверь, если хочешь!
– Я не трус, – ответил Дэн, поднимаясь на ноги.
Сара вернулась в кухню, и сразу следом вошел ее отец. Дэн протянул ему руку.
– Стивен, рад снова вас видеть.
Доктор Лэмборн проигнорировал его и повернулся к Саре:
– Какого черта он здесь делает?
– Он уже уходит. Папа, нет повода заводиться.
Она сняла с отца пальто и одними губами прошептала Дэну:
– Просто уйди.
– Так ты расскажешь, куда ездил? – спросила Сара, когда они стали убирать со стола и загружать тарелки в посудомойку.
– Я ездил в Эмбергейт.
Сара застыла на месте вместе с грязными вилками.
– В Эмбергейт?
– Да.
– А зачем?
Он взял полотенце и вытер руки.
– Я привез чемодан Эми. Когда ты рассказала мне про рисунок, я был практически уверен, что он принадлежит ей. Мне нужно было убедиться.
– Но как ты узнал, где его найти?
– Сара, дорогая, я там каждый сантиметр знаю. Провел там четыре года своей жизни, не забывай. Но, должен признаться, сейчас я не сразу там сориентировался. Многое изменилось за эти годы.
– И что ты сейчас будешь делать с этим чемоданом?
– Эми была моей пациенткой. И если она там родила, она заслуживает знать правду. Я собой не горжусь. Я очень сильно ее подвел.
– Папа, – осторожно начала Сара. – Я сегодня ездила к Эллен Кросби.
Он смиренно опустил голову.
– Я знал, что ты поедешь к ней, но сначала хотел бы рассказать свою часть этой истории.
– Я бы хотела ее услышать, – кивнула Сара, тронув его за руку.
Он указал на дверь гостиной.
– Присядем?
Медленно он подошел к своему креслу, осторожно сел и скрестил ноги. Вдруг он стал выглядеть на все свои семьдесят девять лет. Сняв очки, он протер их платком. Казалось бы, простое действие, но из-за артрита это уже было не такой легкой задачей, как раньше. Он начал говорить – тихо, но уверенно, полный решимости рассказать свою историю:
– Когда я впервые увидел Эми Салливан, ей было девятнадцать. Она, по сути, была еще ребенком, но в ней была искра, она была невероятно красива и, должен признать, привлекла меня и в личном, и в профессиональном плане. Она совершенно не была похожа ни на одного пациента, которого я лечил раньше. В итоге я влюбился в нее, развил чувства, которые не должен был позволять себе, как ты понимаешь. У нее никого не было. Она была совершенно одна, за нее никто не боролся, никому не было дела до того, выздоровеет она или нет. Я ощущал ответственность за нее не только как ее доктор, но и как человек. Но мне нельзя было… – Он запнулся и начал крутить обручальное кольцо на пальце, пытаясь подобрать слова. – Мне нельзя было так пользоваться ею.
– О боже, ты же не хочешь сказать, что изнасиловал…
– Нет, – веско сказал он. – Ничего подобного, но я был на десять лет старше. В конце концов, я был ее врачом. Я должен был понимать, что можно, а что нельзя.
– Что случилось? – Сара съежилась, боясь узнать правду.
Отец ерзал в кресле – он нервничал ничуть не меньше.
– Я повел ее прогуляться по набережной – просто чтобы подышать свежим воздухом и сменить обстановку. Вечерело, люди уже уходили с пляжа. Там царила настоящая идиллия, мы были словно в другом мире, в котором не существовало Эмбергейта. Это именно то, что ей и было нужно. Я расстелил коврик у воды под кроной ивы. Эми пошла помочить ноги, но ей вдруг стало плохо, и она упала в воду. Я вытащил ее, положил на коврик и надел на нее свой пиджак. – При этом воспоминании он улыбнулся и посмотрел на дочь. – Ей этого очень хотелось, Сара. Клянусь, я ее не заставлял.
– Но, папа, это же психически больная девушка, беззащитная. О чем ты думал вообще?
– Знаю, знаю, – покачал он головой. – Я не должен был этого допустить.
– Ты знал, что она забеременела?
– Нет, конечно, не знал. Но это ничего не изменило бы. Я бы решил, что ребенок – не мой. Я же считал себя бесплодным. Но я вряд ли поступил бы так, если бы знал, что есть риск беременности. Тогда невеста оставила меня, потому что я не мог иметь детей.
– Папа, Эллен Кросби рассказала мне, что Эми всегда утверждала, что ребенок – от тебя, но никто ей не верил. Все считали, что она бредит.
Он вытер глаза платком.
– Бедная девочка.
– А настоящая трагедия – в том, что ей сказали, что ребенок умер, а на самом деле он был жив и отдан на усыновление. И, возможно, сейчас где-то живет твой сын. И мой брат.
– Это был мальчик?
Сара кивнула.
Он закрыл лицо руками.
– О боже, что я наделал!
Полвека назад он совершил ужасную ошибку, и было слишком поздно ее исправлять. На его страдания было больно смотреть.
– Пап, а почему ты ушел из Эмбергейта?
Он резко вдохнул и сжал кулаки.
– Потому что был эгоистом и не хотел разрушить себе карьеру. Если бы я признал, что имел отношения с пациенткой психиатрической клиники, меня бы самого туда упекли. – Он вздохнул и начал тереть руками лицо. – Поэтому я просто нашел другую работу и заставил себя забыть об Эми. Я не горжусь тем, что сделал.
– Теперь все это в прошлом, пап. Нужно думать о будущем.
– Ты права. Где бы ни была сейчас Эми, она заслуживает знать правду.
– Эллен Кросби считает, что она мертва, – без обиняков сказала Сара. – Потому что иначе ее чемодан не валялся бы на чердаке.
– Это вполне вероятно. Возможно, оттуда и нужно начать искать. – Он поднялся с кресла. – Но обещаю, Сара, что если она все еще жива, найду ее и все исправлю.
49
Декабрь 2006 года
Она подняла ворот, укрываясь от порывистого ветра, и почувствовала соль на потрескавшихся губах. Глина под ногами замерзла, а мелкие лужи покрылись слоем льда. Она наступила на одну, и лед раскололся на мельчайшие частички. Своеобразный акт разрушения, который оказывал на нее терапевтическое действие. Опираясь на трость, она шла вдоль побережья. В ушах завывал ветер, который заглушал только шум волн, бьющихся о скалы далеко внизу. Она засунула трость под мышку, подула на руки в перчатках и продолжила битву с природой.
Впереди бежала собака, и ей не было никакого дела до восьмибалльного ветра, который взъерошил ей шерсть и комично поднял торчком уши.
– Джесс, подожди! – крикнула она. – У меня слишком старые кости для твоей скорости.
Но ветер заглушил ее голос и отнес в пенящуюся внизу воду.