— Тревога! — крикнул один из чёрных, и, будто крик послужил им сигналом, нищеброды ринулись в атаку.
Младший капрал не успел пустить в ход свой короткий гвардейский меч. Молниеносная схватка закончилась полным поражением монахов. Нищеброды любили и умели драться, и капрал понял вдруг, что не хотел бы встретиться с ними на улицах — его никто никогда не учил защищаться от подлых атак, идущих вразрез со всеми правилами рукопашного боя.
Закончив своё дело, толпа ринулась в дом, где уже тоже слышались звуки борьбы.
— Полюбуйтесь, капитан! — Чумазая девчонка сидела верхом на чёрном. Придавив коленом меж лопаток, наступив на ладонь и раздирая пальцами щеку. Монах лежал, не дергаясь, дышал со свистом, глядя люто-бешенным взглядом. — Он вам нужен? — Она улыбалась, демонстрируя идеально белые зубы и щербину на месте выбитого клыка. «Хорошенькая», — отметил про себя капрал, и невольная судорога прошла по его плечам. Он понял, что боится этой девчонки, которая назвала его капитаном, явно рассчитывая понравиться.
— Э-э-э, да, — ответил он и присел, когда позади зазвенели стёкла. Уже бездыханное тело мешком упало в траву лужайки. Ещё один чёрный. — Погоди, сейчас мы его свяжем, — он опустился на колени, надеясь, что она не заметила его испуг. Она заметила. Глаза сверкали озорно, по-бесовски.
Руки, потянувшиеся было к монаху, замерли, когда капрал увидел вдруг, как идёт в зенит, навстречу полной красной луне, останавливается на мгновение в высшей своей точке и, перевалив её, падает на город огромный огненный шар.
— Проклятие! — прошептал он и вздрогнул, когда горячая кровь брызнула ему на руки.
— Простите. Случайно вышло, — ответила девчонка, вытирая нож о сутану. — Мы найдём вам ещё одного такого же, капитан.
Он тихо кивнул, глядя на бездыханное тело. Пульсируя, из перерезанного горла толчками шла кровь.
***
— Кто ты? — прошептал Марк.
— Я — мы, — ответил Крысёныш. — Я! Мы! — повторил он и захохотал, откинувшись, забившись на руках Воина. Смех нарастал, пока не перешёл в всхлипывание, на глазах выступили слёзы, покатились, прочертив две дорожки на грязных щеках. — Я! Мы! — говорил он Марку, хватаясь за ворот, заглядывая в глаза, и тот читал в них страх и радость.
— Да у него истерика! — воскликнула Ведьма. Бросилась, упала на колени рядом. Вынула спрятанный в рукаве платок, промакнула глаза мальчишки, сняла пену с губ.
— Тише, тише, — шептал Марк, пытаясь осознать, что произошло с мальчиком, нащупать, казалось, такой близкий ответ. Озарение бродило где-то рядом, обещая скорую разгадку.
Старуха подняла руку, махнула слабо. Девочка, всё это время сидевшая в обнимку с волком, кинулась к ней, взяла осторожно за руку, приподняла голову. Старуха хотела что-то сказать. Эдель склонилась, ловя её слова.
— Он такой же, как ты, — прошептала та еле слышно. — Больше, чем просто человек и зверь, — откинулась обессилено.
Оглянувшись на Сирроу, Девочка медленно кивнула.
— Я? Мы?! — Горбун сделал ещё шаг назад, глядя брезгливо. — Что это значит? Не думаю, что так он почувствовал себя частью круга. А? Марк? Кто он такой? Какова его суть? Что скажешь, Марк? Ты замок в цепи, ты должен знать. Всё. Обо всех.
— Я не знаю, — прошептал Марк.
— Марк? — Юродивый сделал шаг навстречу.
— Я не знаю! — заорал Воин, оборачиваясь к нему.
— Я думаю об этом ты знать должен, — прищурившись, Юродивый указывал куда-то вверх, на небо.
На низких, нависших прямо над городом облаках плясали белые лучи света. Мигали, вырываясь из дворцовых башен, складываясь в сложные узоры, чертя послание, видное на многие и многие лиги вокруг.
***
Никаких команд не понадобилось, чтобы остановить бегущий по улицам отряд. Толпа, которая, кажется, еще более увеличилась в размерах, замерла как один человек, уставившись на небо.
— Прокля-я-ятье! — протянул младший капрал, глядя, как чертит на черных тучах своё послание гелиограф.
— Что за черт? — это спросила давешняя девчонка. Она прицепилась к нему, как репей и неотступно шла следом.
Ропот прошёл по рядам смятенных людей, впервые видевших что-то подобное.
— Не бойтесь! — капрал сделал два шага вперед, запрыгнул на крыльцо ближайшего дома, чтобы увидеть всех. Хвост колонны терялся где-то в хитросплетениях петляющих улочек. Он сглотнул, только сейчас сообразив, кого и сколько ведёт за собой по улицам. — Не бойтесь! Это послание из дворца! Белгрские корабли не смогли войти в гавань!
Взметнулись в приветствии сотни рук, а от криков «ура» заложило уши.
— Челюсти сомкнулись! — продолжал он, когда толпа немного поутихла. — Клыки перекусили добычу!
Вторая волна криков была сильнее первой. Стиснутая в узком проёме, покатилась далеко вперёд. Туда, где показалась другая толпа, не меньше этой. Капрал сглотнул ещё раз.
— Мы должны найти и уничтожить черных в городе. Возможно сушей, под видом посольства, идут другие их отряды. Не допустим врага в столицу!
Он не успел закончить. Толпа сорвалась с места, понеслась мимо, слившись в один сплошной поток.
— Хорошо сказал, капитан. Как по писанному. — Она сидела тут же, у ноги, скалясь щербато. Его гвардейцы с трудом преодолевая напор толпы, шли уже к нему, толкая перед собой клирика и страта.
— Найди мне людей, десяток-другой. Самых лучших, — он посмотрел на юг, где за богатыми кварталами раскинулись пустоши. — У нас другое, особое задание.
Глава 24
Они глядели на Никиту. Все.
Вернее, все трое — Вадимир, король и Алан — и взгляды их, прикованные к нему, погрузили комнату в стазис. Стояли, сгрудившись в дверях, гвардейцы. Изот прекратил шало вращать глазами — вперился удивлённо в окно, на снова тёмное ночное небо. Калкулюс привалился к стене, скрестив на груди руки. Казалось, гном сливается с каменной кладкой, растворяясь в ней. Никита сморгнул — и не увидел его. Он исчез, так никем и не замеченный.
Никита невольно попятился.
— А! — воскликнул Изот, переключив всеобщее внимание на себя.
Второе огненное ядро медленно заползало в зенит. Никита поспешил сделать ещё, и ещё шаг назад. Пока не наткнулся на стену. Захотелось слиться с ней так же, как это сделал гном.
Королевский секретарь и поверенный вышел наконец-то из пьяного ступора. Увы, когда он обернулся, его взгляд также впился в Никиту. Глаза мутно-зелёного цвета смотрели пристально. Ни капли хмеля не осталось в них. Никите не понравился этот взгляд.
— Где Марк? — это были первые слова королевского секретаря. Но обращался он не к Никите. Бросил через плечо, скривив рот, чуть склонив голову сгрудившимся у дверей гвардейцам.
Алан не ответил. Смотрел Никите прямо в глаза вопрошающе, явно обещая очень скорый и весьма содержательный диалог. Изот ждал, изогнув бровь. Пауза несколько затянулась. Никита не выдержал этого взгляда.
— В городе. Замковые ворота заперты до утра приказом генералиссимуса. Сам он отражает атаку на столицу и наводит порядок на улицах.
— Да? — Изот улыбнулся. — И как же? Какими силами?
Этот вопрос занимал не только личного секретаря Его Величества. Ллерий обошел кресло, за которым спрятался было. Гвардейцы у дверей стояли раскрыв рты. Они верили ему. Все, кроме разве что Алана.
«Раз уж врать, то напропалую», решился Никита.
— Силами отрядов вольнонаёмных дружинников.
Вадимир поперхнулся. Алан нахмурился. Никита не дал ему перебить себя. Посмотрел королю прямо в глаза.
— Всё это время на границе вольнонаемные дружинники следили за белгрскими отрядами. Только благодаря этому удалось предотвратить сегодняшнее нападение на столицу.
Король задумчиво кивнул. Изот крутанулся на каблуках. Охватил взглядом всю комнату. Гвардейцы. Они смотрели на вчерашнего разбойника с суеверным благоговением. Взгляд Алана метался от Вадимира к Никите. Можно было увидеть, как крутятся колёсики в мозгу Алана, скрипят натужно шестеренки в попытках решить, что именно из всего сказанного Никитой — правда.
Комната вновь озарилась вдруг светом более ярким, чем рассеянный свет закрытой тучами красной луны. Второй огненный шар лег точно в паутину улиц. Стемнело на миг, погрузив комнату в сумрак, а затем — полыхнуло. Целым кварталом.
— Дружинники! — По коридору громыхал амуницией бегущий солдат. — Дружинники! — наконец он показался в дверях, и гвардейцы расступились от входа.
Никита в ужасе закрыл глаза. Его бредовая легенда висела на волоске. Когда десятники подвели свои отряды к замку? Что решили они, увидев, как обстреливают столицу?
— У северных ворот замка! Требуют... — солдат глотнул, не в силах восстановить дыхание. Никита почувствовал, как сердце его пропустило такт, — ...требуют распоряжений из дворца. Распоряжений по обороне города.
Никита тихонечко выдохнул.
— Ваше Величество? — Вадимир шагнул вперёд, смиренно склонив голову. Но Никита видел, как сцеплены челюсти и ходят желваки под скулами. — Разрешите идти?
Король повёл рукой, и Вадимир спешно покинул комнату, бросив косой взгляд. «Ничего», — подумал Никита, — «ты же мне потом ещё и благодарен будешь». Гвардейцы потянулись по одному следом, и только Алан задерживался. Захотелось тоже — исчезнуть куда-нибудь. Никита двинулся к выходу.
— Постой, — Изот и Ллерий сказали это одновременно.
Алан прищелкнул каблуками, кивнул коротко, и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Никита вынужден был так же развернуться и щелкнуть каблуками.
Ллерий посмотрел на своего секретаря, сделал приглашающий жест. Изот поднял ладони, отказываясь.
— Я подумал, вы захотите задать несколько вопросов этому солдату, Ваше Величество. — Он сел, потянулся к кубку на столе. Поднёс к губам и поморщился. Поставил обратно. Набрал полные руки винограда. Принялся срывать по ягодке.
— Невероятная проницательность, — пробормотал Ллерий, опускаясь в кресло. — Почему дружинники требуют распоряжений, если Марк вышел в город командовать ими? — Взгромоздив локоть на стол, король принялся щелкать крышкой серебряного кувшина.