Чёрные замерли. Отбежав назад, сомкнулись спина к спине, обнажили клинки — по два каждый. Рассыпался по лужайке сброд. Показались прятавшиеся до поры серпы, кистени, кастеты. Свистела раскручиваемая кем-то праща. В чьих-то руках поблёскивало битое стекло.
— Тревога! — крикнул один из чёрных, и, будто крик послужил им сигналом, нищеброды ринулись в атаку.
Младший капрал не успел пустить в ход свой короткий гвардейский меч. Молниеносная схватка закончилась полным поражением монахов. Нищеброды любили и умели драться, и капрал понял вдруг, что не хотел бы встретиться с ними на улицах — его никто никогда не учил защищаться от подлых атак, идущих вразрез со всеми правилами рукопашного боя.
Закончив своё дело, толпа ринулась в дом, где уже тоже слышались звуки борьбы.
— Полюбуйтесь, капитан! — Чумазая девчонка сидела верхом на чёрном. Придавив коленом меж лопаток, наступив на ладонь и раздирая пальцами щёку. Монах лежал, не дёргаясь, дышал со свистом, глядя люто-бешеным взглядом. — Он вам нужен? — Она улыбалась, демонстрируя идеально белые зубы и щербину на месте выбитого клыка. «Хорошенькая», — отметил про себя капрал, и невольная судорога прошла по его плечам. Он понял, что боится этой девчонки, которая назвала его капитаном, явно рассчитывая понравиться.
— Э-э-э, да, — ответил он и присел, когда позади зазвенели стёкла. Уже бездыханное тело мешком упало в траву лужайки. Ещё один чёрный. — Погоди, сейчас мы его свяжем. — Он опустился на колени, надеясь, что она не заметила его испуг. Она заметила. Глаза сверкали озорно, по-бесовски.
Руки, потянувшиеся было к монаху, замерли, когда капрал увидел вдруг, как идёт в зенит, навстречу полной красной луне, останавливается на мгновение в высшей своей точке и, перевалив её, падает на город огромный огненный шар.
— Проклятие! — прошептал он и вздрогнул, когда горячая кровь брызнула ему на руки.
— Простите. Случайно вышло, — ответила девчонка, вытирая нож о сутану. — Мы найдём вам ещё одного такого же, капитан.
Он тихо кивнул, глядя на бездыханное тело. Пульсируя, из перерезанного горла толчками шла кровь.
— Кто ты? — прошептал Марк.
— Я — мы, — ответил Крысеныш. — Я! Мы! — повторил он и захохотал, откинувшись, забившись на руках воина. Смех нарастал, пока не перешёл в всхлипывание, на глазах выступили слёзы, покатились, прочертив две дорожки на грязных щеках. — Я! Мы! — говорил он Марку, хватаясь за ворот, заглядывая в глаза, и тот читал в них страх и радость.
— Да у него истерика! — воскликнула ведьма. Бросилась, упала на колени рядом. Вынула спрятанный в рукаве платок, промокнула глаза мальчишки, сняла пену с губ.
— Тише, тише, — шептал Марк, пытаясь осознать, что произошло с мальчиком, нащупать, казалось, такой близкий ответ. Озарение бродило где-то рядом, обещая скорую разгадку.
Старуха подняла руку, махнула слабо. Девочка, всё это время сидевшая в обнимку с волком, кинулась к ней, взяла осторожно за руку, приподняла голову. Старуха хотела что-то сказать. Эдель склонилась, ловя её слова.
— Он такой же, как ты, — прошептала та еле слышно. — Больше, чем просто человек и зверь, — откинулась обессиленно.
Оглянувшись на Сирроу, девочка медленно кивнула.
— Я? Мы?! — Горбун сделал ещё шаг назад, глядя брезгливо. — Что это значит? Не думаю, что так он почувствовал себя частью круга. А? Марк? Кто он такой? Какова его суть? Что скажешь, Марк? Ты замок в цепи, ты должен знать. Всё. Обо всех.
— Я не знаю, — прошептал Марк.
— Марк? — Юродивый сделал шаг навстречу.
— Я не знаю! — крикнул воин, оборачиваясь к нему.
— Я думаю, об этом ты знать должен, — прищурившись, юродивый указывал куда-то вверх, на небо.
На низких, нависших прямо над городом облаках плясали белые лучи света. Мигали, вырываясь из дворцовых башен, складываясь в сложные узоры, чертя послание, видное на многие и многие лиги вокруг.
Никаких команд не понадобилось, чтобы остановить бегущий по улицам отряд. Толпа, которая, кажется, ещё более увеличилась в размерах, замерла, как один человек, уставившись на небо.
— Прокля-я-ятье! — протянул младший капрал, глядя, как чертит на чёрных тучах своё послание гелиограф.
— Что за чёрт? — Это спросила давешняя девчонка. Она прицепилась к нему, как репей, и неотступно шла следом.
Ропот прошёл по рядам смятенных людей, впервые видевших что-то подобное.
— Не бойтесь! — Капрал сделал два шага вперёд, запрыгнул на крыльцо ближайшего дома, чтобы увидеть всех. Хвост колонны терялся где-то в хитросплетениях петляющих улочек. Он сглотнул, только сейчас сообразив, кого и сколько ведёт за собой по улицам. — Не бойтесь! Это послание из дворца! Белгрские корабли не смогли войти в гавань!
Взметнулись в приветствии сотни рук, а от криков «ура» заложило уши.
— Челюсти сомкнулись! — продолжал он, когда толпа немного поутихла. — Клыки перекусили добычу!
Вторая волна криков была сильнее первой. Стиснутая в узком проёме, покатилась далеко вперёд. Туда, где показалась другая толпа, не меньше этой. Капрал сглотнул ещё раз.
— Мы должны найти и уничтожить чёрных в городе. Возможно, сушей, под видом посольства, идут другие их отряды. Не допустим врага в столицу!
Он не успел закончить. Толпа сорвалась с места, понеслась мимо, слившись в один сплошной поток.
— Хорошо сказал, капитан. Как по писаному. — Она сидела тут же, у ноги, скалясь щербато. Его гвардейцы, с трудом преодолевая напор толпы, шли уже к нему, толкая перед собой клирика и страта.
— Найди мне людей, десяток-другой. Самых лучших. — Он посмотрел на юг, где за богатыми кварталами раскинулись пустоши. — У нас другое, особое задание.
Глава 23
Они глядели на меня. Все.
Вернее, все трое — Вадимир, король и Алан, — и взгляды их, прикованные ко мне, погрузили комнату в стазис. Стояли, сгрудившись в дверях, гвардейцы. Изот прекратил шало вращать глазами — вперился удивлённо в окно, на снова тёмное ночное небо. Калкулюс привалился к стене, скрестив на груди руки. Казалось, гном сливается с каменной кладкой, растворяясь в ней. Я сморгнул — и не увидел его. Он исчез, так никем и не замеченный.
Я невольно попятился.
— А! — воскликнул Изот, переключив всеобщее внимание на себя.
Второе огненное ядро медленно заползало в зенит. Я поспешил сделать ещё и ещё шаг назад. Пока не наткнулся на стену. Захотелось слиться с ней так же, как это сделал гном.
Королевский секретарь и поверенный вышел наконец-то из пьяного ступора. Увы, когда он обернулся, его взгляд также впился в меня. Глаза мутно-зелёного цвета смотрели пристально. Ни капли хмеля не осталось в них. Мне не понравился этот взгляд.
— Где Марк? — Это были первые его слова. Но обращался он не ко мне. Бросил через плечо, скривив рот, чуть склонив голову, сгрудившимся у дверей гвардейцам.
Алан не ответил. Смотрел мне прямо в глаза вопрошающе, явно обещая очень скорый и весьма содержательный диалог. Изот ждал, изогнув бровь. Пауза несколько затянулась. Я не выдержал его взгляда.
— В городе. Замковые ворота заперты до утра приказом генералиссимуса. Сам он отражает атаку на столицу и наводит порядок на улицах.
— Да? — Изот улыбнулся. — И как же? Какими силами?
Кажется, этот вопрос занимал не только личного секретаря его величества. Ллерий обошёл кресло, за которым собирался спрятаться. Гвардейцы у дверей заглядывали мне в рот. Они верили мне. Все, кроме разве что Алана.
«Раз уж врать, то напропалую», — решился я.
— Силами отрядов вольнонаёмных дружинников.
Вадимир поперхнулся. Алан нахмурился. Я не дал ему перебить себя. Я посмотрел королю прямо в глаза.
— Всё это время на границе вольнонаёмные дружинники следили за белгрскими отрядами. Только благодаря этому удалось предотвратить сегодняшнее нападение на столицу.
Король задумчиво кивнул. Изот крутанулся на каблуках. Охватил взглядом всю комнату. Гвардейцы. Они смотрели на меня с благоговением. Взгляд Алана метался от Вадимира ко мне. Я просто видел, как крутятся колёсики в его мозгу, скрипят натужно шестерёнки в попытках решить, что именно из всего сказанного мной — правда.
Комната вновь озарилась вдруг светом более ярким, чем рассеянный свет закрытой тучами красной луны. Второй огненный шар лёг точно в паутину улиц. Стемнело на миг, погрузив комнату в сумрак, а затем — полыхнуло. Целым кварталом.
— Дружинники! — По коридору громыхал амуницией бегущий солдат. — Дружинники! — Наконец он показался в дверях, и гвардейцы расступились от входа.
Я в ужасе закрыл глаза. Моя бредовая легенда висела на волоске. Когда десятники подвели свои отряды к замку? Что решили они, увидев, как обстреливают столицу?
— У северных ворот замка! Требуют… — солдат глотнул, не в силах восстановить дыхание. Моё сердце пропустило такт, — …требуют распоряжений из дворца. Распоряжений по обороне города.
Я тихонечко выдохнул.
— Ваше величество, — Вадимир шагнул вперёд, смиренно склонив голову. Но я видел, как сцеплены челюсти и ходят желваки под скулами. — Разрешите идти?
Король повёл рукой, и Вадимир спешно покинул комнату, бросив на меня косой взгляд. «Ничего, — подумал я, — ты же мне потом ещё и благодарен будешь». Гвардейцы потянулись за ним по одному, и только Алан задерживался. Захотелось тоже исчезнуть куда-нибудь. Я двинулся к двери.
— Постой, — Изот и Ллерий сказали это одновременно.
Алан прищёлкнул каблуками, кивнул коротко и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Я вынужден был так же развернуться и щёлкнуть каблуками.
Ллерий посмотрел на своего секретаря, сделал приглашающий жест. Изот поднял ладони, отказываясь.
— Я подумал, вы захотите задать несколько вопросов этому солдату, ваше величество. — Он сел, потянулся к кубку на столе. Поднёс к губам и поморщился. Поставил обратно. Набрал полную горсть винограда. Принялся срывать по ягодке.
— Невероятная проницательность, — пробормотал Ллерий, опускаясь в кресло. — Почему дружинники требуют распоряжений, если Марк вышел в город командовать ими? — Взгромоздив локоть на стол, он принялся щёлкать крышкой серебряного кувшина.