Потом отстранился.
– Довольна? – сказал он с трудом. – Ты меня поймала, да. Запиши в список. Двигайся дальше.
– Дальше? – повторила она.
– За новыми победами. Я отработанный материал. Тебе нужен не я. Я ничем не могу тебе помочь, Ассо. Я бесполезен.
– Ну это я еще не решила.
Она потянулась к нему снова, и он, конечно, не мог устоять. Они опять поцеловались, и с каждым разом выходило лучше и лучше. Ассо приникала к нему, как будто они созданы были друг для друга, для того чтобы стоять вот так рядом и сливаться в одно целое. Огненный и водяная. Если бы он только был человеком, он мог бы разделить с ней хотя бы небольшую часть ее жизни.
– Нам нельзя, – вспомнил он, оторвавшись от ее губ.
– Мы не будем, – заверила она. Погладила его по щеке, по волосам. – Мне нравится, когда у тебя горят глаза. Когда они потухшие, ты совсем не ты. Ты прячешься внутри себя, погасив свет, чтобы никто не заметил, что дома кто-то есть.
– Ты говоришь какие-то глупости.
– Может, я тебя вытащу.
– Ты со мной погибнешь, ты не понимаешь.
– Ты не настоящий кромешник, серединка на половинку. Я не погибну.
– Но ты не сможешь остаться в нашем мире, если будешь со мной.
– Я решу. Потом. Я не хочу…
Ассо помотала головой. Отвернулась. Закрыла глаза рукой.
Матвей знал это, знал, он знал, что ничего между ними не будет.
Он знал, что потеряет ее так или иначе. Он не мог ее потерять прямо сейчас. Если бы он только мог обнять ее, закутать в себя, спрятать внутри себя и вновь погасить в окнах свет, чтобы никто не догадался, что они дома, что они вместе, что они там, в тишине, в покое, в уюте, прорастают друг в друга…
Он заразился от нее всеми этими глупостями, этой абсурдной, сюрреалистической, безумной картинкой.
Если бы Матвей мог побороться с кем-то за нее, он ни за что бы не отступился. Он бросил бы вызов сопернику, переубедил бы ее родителей, наплевал бы на условности общества. Но как обойти законы природы, если они так жестоки? Ассо может пробыть с ним год и потом будет для него безвозвратно потеряна – так с ней поступить он не может. Лучше отпустить ее немедля. Но… рук сейчас не разжать.
Глава 9
Держась за руки, Матвей и Ассо дошли до телецентра. Дождь прекратился, но они были мокрыми насквозь.
– Тебе бы просушиться, – посоветовал Матвей. – А меня сможешь тоже высушить?
Она тряхнула волосами, ослепительно улыбнулась и предстала перед ним совершенно сухой. Он оглядел себя – в пятнах грязи и травы – и тоже улыбнулся, правда, кривовато.
– Н-да, мне сушиться, кажется, бесполезно, только переодеваться.
– Нет, – сказала Ассо, – ты сможешь сам. Попробуй.
– Я умею только открывать двери.
– Ну это неправда, неправда. Не только.
– Ассо, я не кромешник. Говорят, детям от смешанных браков дается какой-то осколок магии в дар, всего один. У меня такой.
– Ты огневой, – настаивала Ассо. – Давай попробуй. Вдохни полной грудью, потом резко выдохни и толчком направь тепло к самым кончикам пальцев.
Он старательно попробовал, и у него, естественно, ничего не получилось. Тогда она положила руку на его рубашку и мгновенно высушила.
– Вот так.
– Так лучше. Но еще брюки, и белье, и в кроссах хлюпает.
– Брюки… – сказала она и переместила ладонь на его бедро. – Фокус-покус.
Матвей расплылся в улыбке.
– Спасибо, Ассо. Извини, дорогая, нам все же придется ехать домой переодеваться.
– Кроссовки, – сказала она с недоумением. – Кроссовки я тебе тоже просушу.
– Нет, слушай, – он не смог удержаться от смеха. – Кроссовки и все остальное. Нет, не надо. Извини, Ассо, ну нет, это невозможно просто.
– А… – она посмотрела ему в лицо, не понимая, потом до нее дошло. – Белье!
– Угу.
Она засмеялась тоже, просто залилась смехом, будто нежный колокольчик.
– Какой ты… скромный!
– Ну!
– Не хочешь сам попробовать?
– Я пробовал. Честно.
– Ладно. Я просто не подумала. Извини. – Она еще раз поместила ладонь ему на брюки, на этот раз ближе к заднему карману. – Через слой одежды тоже можно, не проблема. Теперь обувь…
Ассо скинула туфельку с левой ноги и, ухватившись за руки Матвея, невесомо поставила стопу поочередно поверх каждой из его кроссовок.
– Там еще носки, – сказал он, стараясь соблюдать серьезность. – Они тоже мокрые.
– Да что ж такое!
Она присела перед ним на корточки и сунула руки под штанины. Он снова залился смехом:
– Щекотно!
– Щекотно? – Ассо встала, отряхивая руки, как заправский мастер, и стала надевать туфельку. – Это как?
– Это? Вот так!
Матвей схватил ее и принялся щекотать. Она захихикала, изворачиваясь.
– Пройти дайте, – грубо скомандовал недовольный прохожий.
– Мы всем мешаем, – сказал Матвей ей на ухо. – Пойдем в мою машину. Если ты, конечно, уже наплавалась в лужах.
– В лужах! – задохнулась она. – В лужах!
Он обнял ее за плечи и повел на автостоянку. В машине было сухо и тепло.
– Давай целоваться под музыку, – предложила Ассо.
– Гениально. Давай лучше поговорим. Ассо. Ты видишь, что ты со мной делаешь. Я собой не горжусь. Но и тебе нужно понять, что мы не можем…
– Ну можем же.
– Блин, можем, но чем это кончится?
Они смотрели друг на друга, оба взбудораженные, сердитые и внезапно разобиженные.
У него зазвонил телефон.
– Денис? – предположила Ассо.
Матвей посмотрел на экран.
– Нет, мама. Погоди. Да, мам, привет. Хорошо. Нет, не попал под дождь. – Ассо тихо хихикнула. – В машине я. Что? Таблетки? Да. Хорошо. Ладно, сейчас завезу.
– Таблетки? – переспросила Ассо.
– Ну от этих перепадов давления, атмосферного давления, у мамы у самой давление, гипертония. В общем, надо в аптеку заехать и ей таблетки завезти. Пожалуйста, напиши Денису сообщение, чтобы он нас не потерял, и поедем.
Она кивнула и молча выполнила его просьбу. Потом отвернулась и стала смотреть в окно. Матвей включил радио: в эфире звучала «Голубая трава». «О, „Мельница”, как раз то, что надо русалке», – подумал он, но воздержался от комментариев.
«Иди же ко мне; сопротивленье, мой друг, бесполезно, поверь, бесполезно – прости…»
Он содрогнулся. К счастью, тут подвернулась аптека.
– Я сейчас, поскучай минутку. Если песни будут не нравиться, переключи на другую радиостанцию, вот так.
Ассо снова кивнула. Матвей обернулся быстро, и они отправились к его матери. Место для парковки прямо у подъезда нашлось сразу, редкое везение. Подняться к маме вместе с Ассо? Переполошить мать визитом незнакомки, дать повод для бесконечных расспросов, больше напоминающих пытки, хитроумных намеков и неизбежных упреков, что упустил такую девушку, не был достаточно хорош, чтобы ее удержать? Или, если мать просечет, что Ассо кромешница, и того хуже. После краха собственной семейной жизни она и слышать не хотела о кромешниках, тем паче видеть их в своем доме. У нее случился бы криз, если бы она узнала, что он недавно встречался с Анатолием. Причем не однажды.
В общем, заходить к матери с Ассо было совсем не мудро.
– Извини, – сказал он. – Я сейчас бегом отнесу ей лекарство и вернусь, хорошо?
Ассо опять кивнула. Матвея вымораживало такое дистанцирование. Ведь если бы он поступал, как ему хочется (а ему очень, очень хочется), пострадала бы она, а не он! Как этого можно не понимать, ведь она все знает! Он и так мучается, а она его же еще и наказывает. Женщины!
– Ассо, я сейчас приду, и мы поговорим еще, – попробовал он до нее достучаться. – Ты только подожди меня, ладно? Мама не очень хорошо себя чувствует, не стоит к ней заваливаться сейчас вместе, она разволнуется только зря.
– Хорошо, хорошо, иди уже.
– Ну смотри, мотор я тогда не выключаю, чтобы ты могла слушать радио. Я мигом.
Матвей подхватил пакетик с таблетками, вылез и хлопнул дверью машины. Дождался лифта, отпер дверь.
– Мам, привет! – крикнул он из прихожей, разуваясь. – Как ты?
Она неожиданно вырулила из кухни, значит, не лежится, и то радость.
– Нормально. – Приняла из его рук пакет с лекарством. – Спасибо. Слушай, ты где обретаешься-то сейчас?
– У друга, мам. Все хорошо. Мой дом подремонтируют, и вернусь.
Он присел, вновь надевая кроссовки.
– Может, у меня поживешь? И мне спокойнее, и тебе удобнее, что друга-то напрягать?
– Нет, мам, нам обоим не будет спокойнее. Извини, я побегу, меня человек в машине ждет внизу.
– Ну и зашел бы вместе с человеком, неужели я чаем не напою?
– Мам, ну некогда, дела у меня, рабочий день в разгаре. Погляди, то ли я привез, что ты хотела, и я побегу, ладно?
Она окинула его критическим взглядом.
– И грязный такой весь, неопрятный, где валялся-то? Некому за тобой присмотреть.
– Я за собой сам прекрасно присматриваю, мам. Ты оторвала от дела. Мы… коммуникации налаживали. А там дождь был, ты же мне сама говорила.
Мать встала в позу.
– Совсем я тебя не вижу в последнее время. Тебе вечно некогда.
– Мам, ну правда, сейчас не нужно. В выходные зайду, ладно? Если что понадобится, звони, я сразу подъеду и привезу. Видишь, быстро же в этот раз привез. И все. Не начинай, ладно?
– Ну ладно, – сказала она трагическим тоном. – Я понимаю, тебе не до матери.
Матвей подтянул ее к себе и чмокнул в щеку.
– Прости. Ну правда некогда. Меня ждут.
– Дела.
– Дела. И в машине ждут. Я на минутку машину приткнул, ехать надо. Ладно?
Сбежал по лестнице, прыгая через ступеньку, как в детстве, подлетел к машине. Там продолжало играть «Наше радио», торчал в замке ключ зажигания, только внутри никого не было.
Глава 10
Матвей позвал Ассо, сунув голову в салон, – глупо, конечно, куда она тут спрячется. Потом вынырнул, огляделся по сторонам. Его же минуты три не было, не больше! Вряд ли она ушла далеко. Но в какую сторону бежать?