Зато порадовали спецы из отдела информационных технологий – они сумели выйти на след хакера.
– Отлично! Едем. – Впервые за день Татьяна улыбнулась.
Вопреки расхожему мнению, что хакер способен творить чудеса хоть из-за океана, на деле выходило иначе. Наилучший результат давало совместное применение технических средств и методов социальной инженерии, а некоторые виды таких атак требовали присутствия на месте. Поэтому ничего удивительного в том, что хакер нашелся тут же, в Иркутске, не было. Каким именно способом ему удалось влезть во внутреннюю сеть «Меркурия», Татьяна вникать не стала, главное – было известно, где он сейчас находится физически.
Когда Сомова ворвалась в квартиру, группа захвата уже отработала – чисто, тихо, аккуратно, – соседи ничего не заподозрили. Сам хакер лежал на полу лицом вниз с мешком на голове и связанными за спиной руками. Рядом с ним топтались двое силовиков в масках и бронежилетах.
– Мешок-то зачем надели? Кино насмотрелись? – проворчала Сомова. – Посадите его куда-нибудь.
Парня рывком подняли и швырнули на стул. Он сидел, время от времени бросая на сотрудников службы безопасности мрачные взгляды. Сейчас стало понятно, насколько он молод – лет восемнадцать, не больше. На узких плечах болталась свободная не по размеру футболка с каким-то безумным рисунком на спине, очки с сильными диоптриями на лопоухом щекастом лице делали его похожим на персонажа «Ералаша». Только вменялась ему уже не подростковая шалость а-ля «Ералаш», а нечто более существенное.
Татьяна нарочито громко проволокла стул по полу, поставила спинкой вперед и уселась напротив мальчишки.
– Кража оружия и ценных предметов, участие в организованной преступной группировке, причинение ущерба юридическому лицу в крупном размере путем неправомерного доступа к компьютерной информации – все вместе лет на восемь потянет. Ничего не хочешь сказать?
Хакер упрямо дернул головой.
Ясно – идейный.
– Нет у меня времени на душевные разговоры и убеждения.
Вновь грохнув стулом, Сомова поднялась, подошла к столу, на котором стояли ноутбук и пара мониторов, и резко столкнула один из экранов вниз. Не долетев до пола, монитор повис на проводах, утягивая все остальные гаджеты за собой.
– Ну?
Парень молчал.
Монитор с грохотом рухнул на пол, по экрану побежала паутина трещин. Сверху упала клавиатура, рассыпавшиеся клавиши застучали по паркету.
В глазах компьютерщика промелькнул испуг.
– Не нужно…
– Кто тебя нанял?
– Я их не знаю.
Татьяна взяла в руки ноутбук.
– Не нужно! Это папин подарок. Я правда не знаю, мы общались на форуме, – быстро заговорил очкарик, опасливо косясь на ноутбук.
– Что за форум?
– Там сидят те, у кого близкие погибли или пропали в Зоне. Он написал мне в «личку», им нужно было…
– Им?..
– Я не знаю, сколько их, но, думаю, не один человек. Он писал, что скоро их станет очень много, у них появятся последователи, но первые будут избранными, это как ученики Христа, апостолы.
– Надо же, ты и в христианстве разбираешься? – усмехнулась Татьяна.
– Это они так сказали. Когда она проснется, люди станут ей поклоняться, в мире появится новая религия. Старые забудутся, потому что начнутся реальные чудеса, которые увидит каждый…
«Ничего себе задурили мальчишке голову! – подумала Сомова. – Ну ладно тетка, потерявшая сына, свихнулась от горя, но молодой парень? Или для нового поколения уже нет разницы между реальной жизнью и компьютерными игрушками?»
– Про религию очень интересно, но чем они зацепили именно тебя? – оборвала хакера Татьяна. – Ты же умный парень, образованный, в технике отлично шаришь, на что ты повелся? Какой-нибудь навороченный гаджет пообещали за помощь? И что ты делал на том форуме?
– Да какой гаджет… Они сказали, что отец вернется. Он в августе в Зоне пропал, когда там чертовщина началась…
«Вот сволочи, – выругалась про себя Сомова. – Ударили по самому больному. Но как парень-то поверил? Ведь явно не дурак. Или так сильно по отцу скучает, что готов поверить в любые сказки? Хотя про Зону всякие небылицы рассказывают, не хочешь верить, а поверишь… И опять эти мутные разговоры про оживление мертвых…»
Внезапно промелькнула совсем странная мысль: а если бы ей вдруг сказали такое год назад, она бы поверила? Наверное, нет. Влад погиб на ее глазах, при задержании банды отморозков – два выстрела в упор, одна пуля застряла в бронежилете, но вторая угодила в шейную артерию. Он истек кровью у нее на руках. Она после этого уволилась из следственного отдела – не могла смотреть на его бывший стол, на коллег, которые не сумели прикрыть, постоянно ловить сочувствующие взгляды. И не смогла простить себя. Она до сих пор видела во сне свои окровавленные руки и попытки зажать изодранную в клочья артерию. Но Влад погиб в обычном городе, и стреляли в него самые обычные бандиты. А если бы это произошло в Зоне, где бродят мутанты, где попадаются ловушки и артефакты, где вообще все поставлено с ног на голову? Если бы ей сказали: «Сделай то-то и то-то, это незаконно, это плохо, это неправильно, но зато потом Влад будет жив»? Поверила бы она?
– Готовь полкосаря, – просипел мобильный голосом Живчика.
– Говори. – В голосе Ника прорезалась заинтересованность.
– «Отмычка» утром приходил с артефактами на продажу, у него конструкт. Я пока мальчонку у себя на втором этаже разместил, сказал, что заплатить смогу только вечером. Так что поторопись.
– Что за пацан?
– Слепыш. В Булганске недавно, в Зону все просился, но кому нужен неумелый балбес, еще и в очках? Разве только «отмычкой». Но не каждый сталкер такой грех на душу повесит, мальчишка же совсем.
«А Живчик-то, оказывается, с принципами», – подумал наемник. Слышать подобное от прожженного барыги, на котором клейма некуда ставить, было непривычно, но лезть в чужую душу себе дороже. Он всего лишь должен доставить конструкт с «хозяином» в лабораторию. Кстати…
– Конструкт точно живой? – поинтересовался Ник.
– Вроде да. Пьянчужка тут у меня в баре отирается, говорит, что вещица точно такая, что была у пропавшего Буддиста. Правда, трогать руками он ее не стал, побоялся.
– Ладно. Сейчас подъедем.
Однако, когда Ник с двумя наемниками появился на пороге заведения Живчика, барыга развел руками:
– Сбежал.
– Да чтоб тебя!
Живчик показал зажатый в руке клочок бумаги. Вину с себя он не снимал, даже подсуетился:
– Зато у меня есть его адрес.
– Давай сюда.
– Вперед деньги.
Ник презрительно бросил на стойку бара купюру в сто евро.
– Мы же на пятьсот договаривались, – просипел Живчик, но записку все-таки отдал.
– Больше не заслужил, – отрезал Ник. – Надо было за парнем смотреть.
Он кивнул наемникам и почти бегом направился к выходу. Сел в машину и развернул записку: «Восточная, 14, квартира 5».
Булганск Ник знал не сказать чтобы отлично, но где находится улица Восточная, представление имел – в заброшенном районе, который восемнадцать лет назад принял на себя удар Аномалии. Местных жителей там почти не осталось, дома стояли либо пустыми, либо квартиры занимали такие вот «слепыши» в расчете на везение. Для них Зона – возможность изменить жизнь, найти пещеру Аладдина, да только сказка остается сказкой, везет одному из тысячи, однако и этого хватает, чтобы десятки молодых людей каждый год осаждали Булганск. Кто-то здесь искал сокровище, кто-то – романтику и приключения, а кто-то – себя. Ник смотрел на них снисходительно, давно миновало то время, когда он был таким. Все прошло, остались только рутина, профессионализм и умение выполнять команды вышестоящих лиц – не человек, служебная собака. Впрочем, работа не оставляла времени на рефлексии. Минутная слабость прошла быстро.
– Кажись, здесь, – водитель замедлил ход около неказистого трехэтажного здания некогда теплого сливочного оттенка, ставшего теперь грязно-серым. Часть окон выбита, дверь подъезда держалась на честном слове, на стене чьей-то рукой коряво выведено: «Зона – сука!»
– Оставайся в машине, – буркнул водителю Ник и повернулся к напарнику: – А ты за мной. Быстрее!
Держа травматику наготове, они ворвались в подъезд. Под ногами хрустели бутылочные осколки, шуршали прошлогодние листья, влетевшие в давно разбитые окна. Пахло затхлостью, плесенью и кошачьей мочой.
На верхней площадке мелькнул чей-то силуэт.
– Это он! – крикнул наемник и бросился вверх по лестнице.
Ник, едва успевая за молодым напарником, рявкнул ему в спину:
– Брать только живым! Он безоружен!
Словно в насмешку, сталкер остановился и выхватил из кармана куртки пистолет. Громыхнул выстрел. Бежавший первым наемник схватился за бедро и осел на ступенях.
Парень выглядел так, как его описал Живчик: совсем еще пацан, в очках, сильно испуганный и от этого опасный.
Мальчишка остановился на ступенях и выстрелил еще раз. Сунувшийся было наверх Ник прижался спиной к чьей-то двери.
Шаги Слепыша загрохотали по лестнице, ведущей на чердак. Подняв голову, серб быстро оценил обстановку. Ждать нельзя, иначе парень уйдет по крышам. На стонущего внизу наемника надежды нет, действовать надо самому. Ник собрался с духом и в три прыжка преодолел лестничный пролет. Вжался в стену, пачкая куртку хлопьями облупившейся краски. Слепыша на площадке уже не было, зато вход на чердак чернел провалом.
Он же сейчас сбежит!
Потеряв бдительность, Ник рванул по ступеням вверх. Ногу тут же обожгло огнем, вторая пуля попала в бедро. Наемник еще смог сделать два шага, пока не почувствовал, что слабеет. Нечего и думать, чтобы в таком состоянии догнать мальчишку.
Серб привалился к стене, зажимая рану, вокруг уже натекло порядком крови. Постанывая от боли, он подполз к краю лестницы и взглянул вниз – напарник, похоже, потерял сознание. Ник сунул руку в карман и достал телефон.
И в этот момент раздался звонок.
– Бросай все, где бы ты ни находился! – завопил телефон голосом Сомовой. – Нужно срочно найти белый «Рено»! Бегом! Слышишь, бегом!