– Но ты тоже профессионал! – возразил Ракитин.
– Я был на войне, и у меня всего-навсего не дрожит палец на курке. Если это называть профессией, то ладно. Только после первой неудачи, боюсь, это уже не играет никакой роли.
– Хочешь сказать, Густова теперь не достать?
– Да нет, почему? Достать можно кого угодно. Но мне самому тоже хочется остаться в живых.
– Делай, что считаешь нужным, но Густов не должен больше появляться в моем офисе.
– А зачем он туда ходит?
– Зачем? Он избрал такой способ давления.
Его собеседник вскинул брови, рассчитывая на продолжение, но его не последовало.
– Вот что, Костыль, – помолчав, сказал Ракитин. – Заплачу тебе еще столько же, если к завтрашнему вечеру ты решишь мою проблему.
Костыль быстро сообразил, что сумма заслуживает внимания.
– Это точно? – спросил он.
– Я доплачиваю за риск и за скорость. И даже переплачиваю.
Костыль лучше кого бы то ни было знал, что за собственную шкуру переплатить нельзя. Но не стал делать по этому поводу замечаний.
– Тогда мне надо идти, – сказал он.
– Иди, иди, – благословил его Ракитин. – Когда все будет сделано, звякни. Не забудь: позвонишь из автомата и скажешь только кодовые слова.
– Я помню.
Когда Костыль ушел, Ракитин достал из кармана отглаженный, пахнущий одеколоном платок и промокнул лоб и переносицу.
– Опять я, черт побери, рискую один, – пробормотал он.
Можно было, конечно, подключить к операции своего зама, Голубева, но тогда риска только прибавится. Чем меньше людей в курсе, тем меньше языков. Мало ли что может заставить человека сболтнуть лишнее.
– Как вас много, – сказал Самойлов, потирая нос. – Я думал, молодой человек, вы один. – Он с интересом поглядел на Астахова, потом широко развел руки. – Что ж, рассаживайтесь. Думаю разговор нам предстоит долгий.
Все сели и замерли. Глеб с Левкой уставились на Самойлова, Виктор – на Полину, та смотрела в пол. Из-за своего прокола чувствовала она себя не слишком уютно.
«И ведь я абсолютно не виновата в том, что увидела, как кто-то хочет убить усатого! – уговаривала она себя. – И в том, что Самойлов решил удалить меня с места событий, тоже». Глеб тем временем думал: «Раз с Полиной все нормально, надо успокоиться и вести себя сдержанно. Кстати, у Витьки абсолютно глупое лицо. Левка похож на собаку, которая смотрит в рот хозяину. А этот рыжий, кажется, и в самом деле играет на нашей стороне».
После того, как Полина сбивчиво доложила ребятам о том, что с ней случилось возле здания фонда, инициативу перехватил Самойлов.
– Итак, – начал он с приятной миной на лице, как добрый следователь в кино, – расскажите, что с вами случилось. Каким образом вы, – он кивнул в сторону Виктора, – оказались в столь незавидном положении? Почему бандиты охотятся за вами?
– Выходит, вы уже знаете, что эти типы – бандиты? – оживилась Полина.
– Знаем.
– Почему же тогда они на свободе?
– Потому что мы совсем недавно занялись этим делом, – терпеливо пояснил Самойлов. – И обнаружили одну весьма странную вещь. Часть людей, составляющих группу, за которой мы установили наблюдение, была брошена на поиски некоего Виктора Астахова. А он, по всем косвенным признакам, не имеет никакого отношения к их делам. Этот орешек мы пока так и не раскололи. Хотя я сразу же вычислил, где вы, Виктор, скрываетесь. Просто проследил за вами, когда вы ехали на дачу Полины.
– Интересно, – сказала Полина, – почему вы его вычислили, а бандиты нет?
– Думаю, их подвела одна очень распространенная ошибка – они приняли свой собственный вывод за аксиому.
– И какой же это был вывод? – заинтересовался Левка.
– Что Виктор никогда не появится там, где его ждут.
– Но тем не менее машина с двумя парнями постоянно дежурит возле института, – возразил Глеб.
– Правильно. Официальный отпуск у Виктора вот-вот закончится, это они легко выяснили, позвонив на кафедру. Вот и ждут, что он появится на работе, хотя пока не очень-то усердствуют.
– Ерунда, – возразил Глеб, насмешливо улыбаясь.
– Почему это?
– Потому что человек, за которого бандиты принимают Виктора, по их мнению, на сегодняшний день чрезвычайно богат. И после того, как его засекли, он должен был тут же смыться. Если уж не из страны, так из города точно.
– Занятно, – сказал Самойлов. – И за кого же, по-вашему, Виктора принимают?
– За курьера, который должен был отвезти часть денег, вырученных за краденые американские машины, во Флориду.
Лицо Самойлова вытянулось так сильно, как будто кто-то невидимый потянул его за подбородок.
– Откуда вы все это знаете? – с трудом справившись с потрясением, спросил он.
– Отсюда, – Глеб выразительно постучал себя по голове. – Могу рассказать вам, как развивалась моя мысль.
– Да уж, прошу вас.
И Глеб принялся рассказывать. Когда речь снова зашла о курьере, Самойлов внес в его повествование существенное добавление.
– Барт Анджело, – сказал он.
– Кто это?
– Да ваш Би Эй. На самом деле курьера зовут Барт Анджело. Южные корни его отца соединились с русскими корнями матери.
– А это значит, – обернулся Глеб к ребятам, – что Анджело отлично говорил по-русски. Что и требовалось доказать. Бедняга. Его останки покоятся на дне Атлантического океана. Из-за этого, собственно, разгорелся весь сыр-бор.
– Вы уверены? – спросил Самойлов.
– На девяносто девять и девять десятых процента. Одну десятую оставим на откуп превратностям судьбы.
Самойлов так разволновался, слушая объяснения Глеба, что не смог усидеть на месте. Он вскочил и принялся бегать по комнате, то и дело приговаривая: «Так-так-так-так». Еще он задавал Глебу наводящие вопросы и в конце концов вытянул из него абсолютно все, что тот вычислил.
– А вы давно наблюдаете за «Линией добра»? – неожиданно спросила Самойлова Полина.
– Собственно говоря, прощупать благотворительный фонд попросили нас коллеги из Флориды. А незадолго до этого поступил сигнал относительно Барта Анджело. Якобы он возит через границу контрабанду. Но источник информации не внушал особого доверия, поэтому, когда таможенники ничего подозрительного в багаже Барта не обнаружили, о нем просто забыли. До тех пор, пока он не исчез, а полицейские из Майами не начали всерьез распутывать клубок преступлений, связанных с угоном автомобилей. По всему выходило, что краденые машины отправляются за океан в Россию. Тогда американские коллеги обратились к нам. Надо отметить, что мы занимаемся этим делом всего ничего. Поэтому на меня такое сильное впечатление произвели ваши невероятно глубокие познания.
– А кто конкретно в благотворительном фонде занимается махинациями? – спросил Виктор.
– Ну, во-первых, я не имею права разглашать конфиденциальную информацию. А во-вторых, как я уже сказал, мы пока сами знаем очень немного.
– А кто такой Густов и кто хотел его убить? – полюбопытствовала Полина.
– Густов – фигура заметная. По крайней мере, в этой группировке он явно имеет вес. Пока его роль не совсем понятна. А что касается покушения, то здесь тем более нет никакой ясности. Кстати, Густов – его настоящая фамилия. А сейчас он живет по другим документам и зовется Олегом Петренко.
Глеб в ту же секунду нахмурился. Если Густов живет под фамилией Петренко, как мог охранник, который дежурит на входе в офисном здании, назвать его настоящим именем? Полина говорила, что услышала его фамилию именно там. Но мысль не сформировалась окончательно и ускользнула. Глеб так ничего и не спросил.
– Итак, молодые люди, – продолжал между тем Самойлов, – я рекомендую вам… Да нет, что это я? Я требую прекратить самодеятельность и оставить всю работу профессионалам. Хотя, сказать по правде, вы здорово нам помогли. И этого вполне достаточно.
– А что делать мне? – спросил Виктор. – Продолжать жить в лаборатории?
– Ну… – Самойлов на секунду задумался. – В принципе, я могу вас на время спрятать, если вы считаете, что вам угрожает опасность.
Виктор быстро стрельнул глазами в сторону Полины и поспешно сказал:
– Нет-нет, я так не считаю. Вернее, я сам могу о себе позаботиться.
– Если что, – Самойлов покопался в одном из карманов и извлек на свет визитки, на которых был отпечатан только номер телефона, – звоните. Попросите Костю. И можете не уточнять какого. Такую же визитку я даю лично вам, девушка. Потому что конкретно вы не внушаете мне никакого доверия. – Полина взяла карточку, а Самойлов добавил: – Это на случай, если попадете в переделку.
– Не попадет, – пообещал Глеб.
– Мое дело предупредить.
Компания в полном составе прибыла к Виктору домой.
– Здесь уже все проверено, – убеждал он друзей. – Главное, чтобы никто не увязался следом. Впрочем, увязаться могли только от института.
– Загадка, – поднял вверх указательный палец Глеб. – Почему машина дежурит только там? Почему бандиты не рыщут вокруг наших с Левкой домов и вообще не кружат вокруг нас двоих, как коршуны?
– Мы это уже обсуждали, – сказал Виктор. – Потому что они думают, что я – Барт Анджело. Будь я настоящим Астаховым, действительно был бы шанс выйти на меня через моих друзей, то есть через вас. Вот тогда бы они и кружили. А поскольку я, по их мнению, курьер, укравший бабки, то должен находиться сейчас за тридевять земель.
– Зачем же тогда вообще нужен этот пост возле института?
– Не знаю.
– Вот я и говорю – загадка, – подытожил Глеб.
– Нам нужно хорошенько подкрепиться, – предложил Виктор, извлекая из холодильника все съестное, которое там наличествовало.
– В лаборатории остались продукты! – вспомнила Полина.
– Теперь пропадут, – с сожалением сказал Левка. – Ну да ладно. Хотите, я возьму на себя хлеб? У меня есть научный метод, который позволяет нарезать его тонкими ломтиками.
– Нет уж, спасибо, – отказалась Полина. – Это наверняка долго и непродуктивно. Лучше я порежу проверенным способом.