Тогот замолчал, уставившись на Чапаева. А того буквально трясло. Неважно, что говорил Тогот, но вид разбушевавшегося демона плохо действует на обычных людей.
– Ну, твоих-то предков не расстреливали и в лагерях не держали, – проговорил я примирительными тоном. – И сейчас тебе, Тогот, надо не политинформацию нам читать, а чуть напрячься, притащить сюда ванну для господина Артштейна и потом заняться более неотложными делами. Нам еще с ним разобраться надо, – кивнул я в сторону лжесудьи.
– Однако я должен возразить, – подал голос Артштейн, язык у меня не поворачивается называть его Василием Иванычем. Нет уж, раз Артштейн, то пусть будет Артштейн. – Меня будут искать. Мой внук… Да и вообще, какое право вы имеете держать меня здесь против моей воли?
– А ты на нас в Гаагский суд подай. Или хотя бы в наш Верховный… – хохотнул Иваныч.
– Не надо было на людей с уткой бросаться, – добавил Тогот. – Так что пока побудете нашим гостем. А там, глядишь, за хорошее поведение и отпустим, – но тон его не сулил ничего хорошего. Покемон при всей его «пушистости» был злопамятным. Так что в ближайшее время он непременно устроит этому Арштейну какую-нибудь мелкую пакость.
Что самое неприятное, я оказался прав. Потому как через несколько минут Тогот и в самом деле притащил на чердак ванну. Подобрал он ее, видимо, на ближайшей помойке. В итоге мне и маркграфу – Иваныч принципиально отказался в этом участвовать, как не верящий в колдовскую медицину, – пришлось выносить мусор, наполнявший ванну, потом таскать воду, чтобы помыть ее, и оттирать грязь неведомого происхождения.
Конечно, покемон мог и сам очистить ванну, но он предпочел, чтобы мы «погорбатились», и спорить с ним не имело никакого смысла. На помывку ушло часа четыре, после этого Тогот «смилостивился» и отблагодарил нас закусками из «Метрополя». Там готовился какой-то прием, и один из накрытых столов посредством искусства покемона вместе со стульями перекочевал к нам на чердак. Причем Тогот честно расплатился, перебросив конверт со взяткой, данной одному из высокопоставленных чиновников, в карман главного администратора ресторана, приписав на конверте:
«За исчезнувший стол. Сдачу оставьте себе.»
– Этак к концу недели у нас весь чердак будет заставлен столами из ресторанов, а там, в свою очередь, будет не на чем обедать, – заметил Иваныч, но Тогот сделал вид, что ничего не слышит. Странно, но порой он прощал Иванычу такие вещи, за которые меня гнобил бы пару недель. Или покемон и в самом деле был ко мне неравнодушен?
– Не дождешься!
В принципе, другого я и не ожидал.
Так что в этот день нам пришлось на обед довольствоваться только холодными закусками: мясное и рыбное ассорти, холодец, заливное и традиционный оливье, а также парниковая зелень. Зато водки, шампанского и красного вина было хоть залейся. Еще на столе оказалась бутылочка белого и мартини. Но мы не стали смешивать. А коньяк был дешевый, противный, с омерзительным клопиным запахом и привкусом дешевого спирта. Наверняка левак. Правда, Тогот его потреблял только так. Вообще, я давно заметил у него тягу к левым напитком. Иногда меня даже подмывало предложить ему перейти на этиловый спирт…
В общем, отужинали мы. После чего Тогот «сообразил» холодильник, куда сгрузили остатки, а Иваныч стал химичить, смешивая томатный сок с кетчупом и по острию ножа заливая водкой. В итоге получилось шесть порций «Кровавой Мэри». Даже лжесудья, до того отказывавшийся от спиртного, в этот раз согласился «отпробовать».
А дальше мы с маркграфом вновь занялись полировкой ванны.
Чапай подсел ко мне, когда я полировал чугун, нанося колдовскую клинопись.
– Послушайте… – осторожно начал наш пленник. – Вы не сердитесь… Но я все-таки хотел бы уточнить, что вы собираетесь делать со мной?
– Положим в ванну.
– И с концами?
– С какими концами? – удивился я.
– Ну, прикончите…
– Да вы с ума сошли. Наоборот. Это, – я похлопал по ванне, – своего рода реанимационная. Полежите сутки, подлечитесь лучше, чем в любой больнице.
– Талассотерапия?
– Магия. Обычная магия.
– А… – задумчиво протянул Артштейн. И только тогда я понял, что он, наконец, начинает осознавать реальность того, что с ним происходит. – Магия… Знаете, молодой человек, мне кажется, что все это сон. Такого быть не может. Вот этот уродливый коротышка, который с вами, – тут я мысленно хохотнул. Тогот, несомненно, слушал наш разговор, но не вмешивался, – кто он? Инопланетянин, как в документалке по ТНТ?
– Не-а… – покачал я головой. – Он – демон. Обыкновенный демон.
– Демон?
– А что, не похоже? Настоящий демон, можно даже сказать, из ада.
– И что он тут делает?.. – озадаченно проворчал Артштейн.
– Мне помогает…
– А вы…Вельзевул?
– Не-а… – разговор начал меня забавлять. – Я – обыкновенный человек, Артур Томсинский.
– И вы продали свою душу дьяволу?
– Не дьяволу, а демону, и душу свою я не продавал, – видя, что несчастный окончательно загнан в тупик, продолжил. – Да вы голову не ломайте. Полежите в «ванне», восстановите здоровье. Магия – она отлично лечит.
На это Арштейн ничего не ответил. Он сидел, опустив голову, словно задумавшись о чем-то. Я уже хотел было попытаться вывести его из ментального ступора, но Тогот остановил меня.
– Не трогай его. Он крепко задумался, потому как все, что он увидел за последние пять-шесть часов, принципиально противоречит всему его жизненному опыту. Он прожил большую часть жизни в материалистическом обществе, и ему сложно поверить в то, что ты говоришь. Для него все происходящее – странная игра, правила которой он никак не может понять.
– Типичная ситуация. Сколько раз я наблюдал это.
– Еще раз посмотришь… А пока ты три, три… А то потеряем клиента до начала оздоровительных процедур.
Мне ничего не оставалось, как последовать совету Тогота. Но тут начались неприятности. Артштейн сидел-сидел, а потом так резко рукой за сердце схватился, глазки закатил.
– Накаркал, черт!
– Не черт, а демон! Давай его внутрь быстро, а то оживлять трупы – не мой профиль. Все сюда! – последнюю фразу Тогот произнес вслух. После чего мы втроем – Иваныч, маркграф и я – с трудом подняли Чапая. Ох и тяжелым же он был. Мы с трудом уложили в «ванну». Тогот, как всегда, не участвовал в физических упражнениях, а лжесудья с интересом наблюдал за нашими манипуляциями.
Когда старик оказался внутри, Тогот материализовал откуда-то пять огромных упаковок с пластиковыми бутылками минеральной воды. Тоже спер где-то.
– Берете бутылки и лейте!
Этим мы втроем и занялись. Сначала разодрали пластиковые упаковки, а потом начали лить в ванну «Ессентуки» и «Смирновскую». Артштей от холода завопил, но мы не обращали внимания.
– Послушай, а почему ты взял минералку? – поинтересовался у Тогота. – Она что, имеет не только полезное внутреннее воздействие?
– Конечно. А ты разве не знал? – надулся Тогот. – А потом хохотнул и добавил. – Да я просто бульбашки люблю.
Я мысленно выругался. Никогда не догадаешься, что может выкинуть этот покемон.
Минералки оказалось с избытком. Когда из ванны полилось через край, у нас еще оставался десяток запечатанных бутылок.
– Так, все остановились, – приказал покемон. – Вот заставь дураков Богу молиться, они и лоб расшибут. Нам только не хватало проблем с местным управдомом, или кто у них там. Вот затопим жильцов под нами, вмиг появятся проблемы… Ладно… Теперь отойдите.
Тогот подошел к ванне, из которой торчала только голова Артштейна. Старик весь побелел, трясся как осиновый лист, хватал ртом воздух, словно никак не мог надышаться.
– Типичная аритмия, – констатировал Тогот, потом, чуть выгнувшись вперед, указательным пальцем сверху вниз надавил на лоб несчастного и буквально вдавил его под воду, одновременно начав читать какие-то заклятья. Артштейн, скрывшись под водой, пару раз булькнул и затих.
– Он что, его утопил? – поинтересовался маркграф.
Но я только плечами пожал. Тогот знает, что делает.
Следующая проблема оказалась более волнительной.
Как потом объяснил мне Тогот, его магия – магия Высших сил – принципиально отличалась от магии Древних. То есть принципы были одни и те же: воздействие определенных сочетаний звуков на окружающую среду. Ну, это вроде эффекта резонанса. То есть, если солдаты начнут вышагивать в ногу по мосту, то колебания частиц моста могут попасть в резонанс с шагами людей, и мост рухнет – пример из учебника средней школы. В магии примерно тот же принцип. Ты произносишь заклятие, иногда используя в виде катализаторов различные предметы, определенным образом расположенные, и получаешь «резонанс» – странное и порой совершенно необъяснимое физическое явление. Примерно так, если объяснять на самом примитивном уровне. Только вот способы этого звукового воздействия у Тогота и у Древних разнились. Тоготовские заклятия, в принципе, мог произнести любой человек без особой подготовки, заклятия Древних и на язык человеческий не походили, а посему Тогот не мог обратиться к ним напрямую.
Идея задействовать Валентину пока провалилась. Искать кого-то еще не было ни желания, ни времени. Итак, нам нужен был кто-то вроде Викториана. Только вот где его найти? В общем, ничего не оставалось, кроме как пойти на «поклон» к Древним.
В этот раз мы с Тоготом взяли с собой маркграфа. Достаточно никчемный сам по себе, будучи существом из другого мира, он обладал рядом свойств, которые у нас напрочь отсутствовали… Но об этом чуть позже. Я на время нашего отсутствия запечатал вход на чердак. Мало ли что. На «хозяйстве» оставили Иваныча. Он затребовал от Тогота полную подшивку «Искателя», мол, давно мечтал почитать. Тогот долго скрипел зубами, потом все же выполнил просьбу, правда, как всегда, в своей ненавязчиво-злобной манере: все журналы, а их было больше сотни, были измяты, местами порваны, заляпаны грязью и зачитаны чуть ли не до дыр. Иваныч взвыл от такой «мсти», но с Тоготом не поспоришь.