Иваныч внимательно следил за ними.
– Как считаешь, аморф среди них?
– Чтобы волшебник стал удовлетворять желание двух похотливых импотентов? Сомнительно.
Я тоже внимательно оглядел девушек. Нет, аморфа среди них определенно не было.
– Запри дверь и пойдем дальше, – я кивнул на дверь в дальнем конце комнаты, которая, судя по всему, вела в коридорчик, соединявший «комнату отдыха» с сауной.
– А Тогот?
– Он сориентируется.
Иваныч, казалось, удовольствовался моим ответом. Шагнув к даме за стойкой, он потребовал голосом, переполненным угрозой:
– Ключи от двери.
Та сунула руку под стойку. А потом раздался выстрел. Она пальнула в Иваныча в упор, но тот только покачнулся, хотя часть деревянной стойки превратилась в груду щепок.
Иваныч хмыкнул, потянулся вперед, вытащил из руки ошарашенной девушки пистолет. А та стояла, окаменев, выпучив глаза.
– Сказал ведь, не шали.
В это время дверь в сауну распахнулась, и на пороге показалась дама в белоснежном махровом халате. Мгновение она смотрела на стойку, развороченную выстрелом, и тело в луже крови на полу, потом отступила, и вперед шагнули два голых бугая, так сказать, проституты мужского пола. Выглядели они очень грозно. Их тела буквально лопались от вздувающихся могучих мускулов. Один качок был вооружен шваброй с металлической ручкой, второй поигрывал кочергой.
Но что такое швабра и кочерга против дробовика? Я пальнул в потолок, и мальчики-зайчики как по команде шлепнулись на ковер, заложив руки за спину. Нет, не было в них ни капли преданности своей госпоже, не хотели они за нее умирать.
Кстати, а где она? Пока я изучал «самцов на продажу», их госпожа исчезла в сауне. Что ж, придется поохотиться.
– Как ты там? – мысленно поинтересовался я у Тогота.
– Закончил. Иду к вам.
– Чего так задержался?
– Да тут оказалось полдюжины несговорчивых ребят. Пришлось провести урок вежливости.
На мгновение представив себе Тогота в роли преподавателя, я скривился. Не хотел бы я попасть на такой урок.
– Ладно, поднимайся, а то наша дамочка-аморф решила в сауне уединиться. Возьмем ее в клещи.
– Лучше в плоскогубцы, – усмехнулся Тогот.
Шагнув вперед, я толкнул дверь дулом дробовика. Та распахнулась, но за дверью оказалась не сауна, а небольшая раздевалка, в противоположном конце которой была еще одна дверь. Тут никого не было.
Я осторожно прошелся вдоль вешалок с мужской одеждой. Дамочки, судя по всему, раздевались в другом месте.
Дверь в сауну оказалась заблокирована. Видимо, кто-то запер ее с той стороны, но это меня ничуть не смутило. Я ожидал нечто подобное, поэтому вместо того, чтобы ломиться, я поднял дробовик и стал выстрел за выстрелом разносить дверь. После пятого выстрела от двери почти ничего осталось. Я решительно шагнул вперед, и это стало моей роковой ошибкой, потому как горло мое тут же захлестнуло щупальце, а другое, вжав меня в стену, принялось выкручивать дробовик, причем, из-за защитного заклятия, ему это не удалось, но ощущение было не из приятных. По идее, подобное действо меня остановить не могло, но тут добавлялся неведомый фактор заклятий аморфов.
В итоге мы схватились, хотя самого противника я не видел. Аморф прятался где-то за углом, вжимая меня в стену. Я лишь краем глаза сумел разглядеть небольшой бассейн, позади которого располагалась сауна, а также еще одного чинушу с девушкой, вжавшихся в дальний угол бассейна. Лицо у труженика бюрократии было белым, как мел.
Когда я уже начал было сдавать, дверь в дальнем конце зала распахнулась, и на пороге показался Тогот. Повернувшись в его сторону, чиновник тут же сполз на дно бассейна вместе со своей девушкой, но покемон не обратил на них никакого внимания. Он шагнул вперед и, вытянув руку, нараспев произнес какое-то заклятие. Молния ударила в аморфа, и тут же сжимающие меня щупальца расслабились, я шагнул за угол, вытащил бутылочку с гремучей смесью, залил покачивающегося аморфа, который, видимо, находился во временном ступоре, пораженный заклятием Тогота, потом отступил назад за угол. Аморф полыхнул.
– Вот и чудненько, – пробормотал Тогот, подходя к краю бассейна. – Полдела сделано. – Потом он присел и заговорил, наклонившись к самой воде. – Привет аквалангистам! Пора всплывать! Вас ждут великие дела! – Потом повернулся ко мне. – Не хотят, что будем делать?
– Подождем. Ведь под водой дышать они еще не научились.
– Не знаю… Не знаю… – задумчиво протянул покемон. – От ваших изворотливых чиновников всего можно ожидать. И под водой задышат, и…
В это время из-под воды вынырнула голова мужчины. Труженик от бюрократии раскраснелся. Его рот был широко открыт, и он жадно хватал воздух.
– Видимо, мои надежды на их моментальную адаптацию к любым условиям оказались несколько преувеличены, – вздохнул Тогот и ухватил мужчину за ухо. – Вылезай-ка, голубчик. Сексуальная вечеринка закончилась. Теперь, как положено, за ушко, да на солнышко.
Мужчина слабо сопротивлялся.
Щелкнули наручники, а потом мы погнали любителя водных процедур к его собратьям в комнате отдыха. Девушку мы так и оставили бултыхаться в бассейне. Собственно, к ней у нас претензий никаких не было.
Когда мы ввалились в комнату отдыха, дамочки разом завопили, а одна даже лишилась чувств. В комнате, перебивая запах мускуса и спиртного, растекся запах мочи. Как говорится, пошла Маша в лес пописать, встретила медведя, заодно и покакала. Как только вопли попритихли, Тогот оглядел всю честную компанию и объявил:
– Мы с Иванычем за Судьей сходим. Он тут в другом корпусе, приспособленном под пыточную, а ты, Артурчик, займись любимым делом. Рисуй, мой друг, рисуй…
И они направились к выходу.
В первый момент я пожалел было, что Тогот взял не меня, а потом плюнул. Они оба, как демоны, разнесут все, что на пути встанет, а я еще начну сопли распускать, жалеть того-этого.
Только они скрылись за дверью, один из «хомячков», неуклюже прикрывая свое куцее достоинство руками, скованными наручниками, шагнул в мою сторону.
– Молодой человек, – голос его звучал властно – поставленный такой голос, с ним только на митингах выступать, – вы не могли бы нас освободить.
– Это еще зачем? – поинтересовался я, одновременно наклонившись и обмакнув указательный палец в кровь убитой проститутки.
– Вы, кажется, не очень понимаете, с кем имеете дело, – при этом он выпятил грудь, а точнее, живот. – Когда вас арестуют…
– У-у-у! – протянул я, с сомнением покачав головой. – До этого еще далеко.
– Так вот, если вы нас отпустите, то, когда вас арестуют, я попрошу о снисхождении по отношению к вам.
Даже говорил он косноязычно, по-канцелярски… Я на мгновение оторвал взгляд от незаконченного рисунка пентаграммы.
– Послушай, дядя, я тебе сейчас отстрелю твой артефакт, и тогда тебе будет все равно…
– Хорошо, отпусти нас, и мы заплатим.
– Хорошо заплатим, – вторил ему «герой» из бассейна.
– Дача взятки должностному лицу при исполнении, – суровым голосом объявил я. – А «хорошо заплатим» тянет на взятку в особо крупном размере.
Чиновники замолчали, переваривая сказанное мной.
– Может, дадите хотя бы одеться?
– А мы еще бани не покидаем, – с удивлением произнес я. – Но даже если и покинем. Ну зачем вам одежда? Вот так, в первозданном виде, вы выглядите гораздо естественней. Всем видно, насколько ваши уродливые тела соответствуют вашим уродливым душам… Впрочем, вам этого не понять…
Неожиданно где-то во дворе раздались выстрелы. Потом они неожиданно смолкли. Дверь открылась, и на пороге появился Алекс.
– Ну, как там? – поинтересовался я, дорисовывая последнюю линию.
– Как?.. Освободили вашего Судью. Только злой он сильно. Они там вроде его пытать собирались. Сейчас Тогот колдовские узлы снимет, но, – Алекс то ли шагнул, то ли скользнул в сторону чиновников, – ох, ребятушки, как я вам не завидую. – А потом повернулся в сторону сгрудившихся у стойки проституток. – Девочки. Горячая кровь…
– Ты только вместе с их горячей кровью СПИД не подхвати, – тормознул я вампира. – А то раз, два, и приехали.
– Да, – оскалился он на девок и добавил, не сказал, а прошипел. – Считайте, что вам повезло.
И тут раздался крик… Даже не крик, а душераздирающий вопль, от которого мороз по коже пошел. Казалось, кого-то не просто убивали, а заживо снимали кожу. Девушки разом затряслись, а наши пленные стали белее снега.
– Что это? – прошептал один из них, все еще растирая разбитое мной достоинство.
– Ваше будущее, – ухмыльнулся, подступив к нему, Алекс.
Где-то далеко завыла милицейская сирена. Чиновники разом воспряли духом.
– Зря радуетесь, – ухмыльнулся я. – Прежде, чем ваши друзья сюда заявятся, нас тут уже не будет.
Неожиданно распахнулась дверь, и комнату вошел старец. Я замер, не в силах отвести от него взгляд. Да, это был настоящий Судья. Я сразу увидел разницу. Это все равно что сравнивать бездомного нищего с благородным королем. У него было бородатое лицо, как у ветхозаветного пророка, но что-то в разрезе глаз и форме носа говорило о его неземном происхождении. Одет он был в белый халат, судя по всему, первый попавшийся.
Когда он вошел, все разом застыли, ощущая силу, исходящую от него. Судья тоже несколько секунд стоял, глядя то на меня с Алексом, то на чиновников, то на девушек, потом его лицо скривилось в подобие злорадной усмешки, он шагнул к одному из «хомячков», схватил его за руку и, глядя ему в глаза, произнес:
– Я тебе должен…
Нет, даже не произнес. Это была ментальная речь, отдающаяся в ушах подобно грохоту грома, при этом, в отличие от наших с Тоготом диалогов, слова Судьи услышали все.
Чиновник, которого Судья схватил за руку, неожиданно дернулся, выгнулся и завопил. Глаза его чуть не вылезли из орбит, а когда Судья убрал руку, на руке чиновника, чуть выше локтя, там, где лежала рука Судьи, вздулась опухоль размером с грецкий орех.